— Я уже сказала всем, что мы отмечаем Новый год на твоей даче, — улыбнулась золовка.
Марина замерла с телефоном у уха. На том конце провода Света, сестра ее мужа Олега, продолжала щебетать, но слова уже не складывались в осмысленные предложения. Они превратились в белый шум, в котором тонул один-единственный оглушительный факт: ее дача, ее крепость, ее единственное место силы, будет оккупирована. Без ее ведома. Без ее согласия.
— …представляешь, как здорово будет! Все вместе, как одна большая семья! Мама так обрадовалась, она уже начала составлять список блюд. А то вечно сидим по своим квартирам, как чужие, — голос Светы сочился энтузиазмом и самодовольством. Она явно считала себя автором гениальной идеи, объединяющей разрозненное семейство.
Марина сглотнула. В горле стоял ком. Она сделала несколько коротких вдохов, пытаясь вернуть себе способность говорить.
— Света, подожди, — наконец выдавила она. — Какая дача? Почему ты решила, что мы будем отмечать там? Мы с Олегом ничего такого не планировали.
Пауза на том конце была короткой, но выразительной. В ней читалось легкое недоумение, будто Марина спросила, почему солнце светит.
— В смысле, почему? — искренне удивилась золовка. — Ну а где еще? У вас дача такая шикарная, большая. Места всем хватит. И баня есть, мужики уже мечтают. Мы с Гариком и детьми, мама, тетя Нина с дядей Колей и их внучкой. Может, еще Лена с Игорем подтянутся, они пока думают.
Марина прикрыла глаза. Тетя Нина, дядя Коля, их вечно ноющая внучка, какая-то Лена с Игорем. Она даже не знала половину из этого списка. Ее дача, которую она по досочке, по кирпичику восстанавливала после смерти бабушки, превращалась в бесплатный дом отдыха для неизвестных ей людей.
— Но мы не обсуждали это, — упрямо повторила Марина, чувствуя, как внутри закипает глухое раздражение. — Дача не готова к приему такого количества гостей зимой. Там всего две спальни отапливаются.
— Ой, да ладно тебе, Марин, не преувеличивай! — отмахнулась Света. Ее тон стал чуть более настойчивым, покровительственным. — Что там готовить? На диване кто-то поспит, надувные матрасы привезем. Не в пятизвездочном отеле, чай. Главное — атмосфера! Я уже всем пообещала. Неудобно получится, если ты сейчас в отказ пойдешь. Люди планы строят.
«Люди строят планы за мой счет», — пронеслось в голове у Марины. Она представила себе эту орду. Вечно недовольную свекровь, Антонину Петровну, которая будет ходить по ее идеальному дому и критиковать каждую пылинку. Шумных племянников, которые гарантированно что-нибудь сломают или испачкают. Мужей, которые после бани разбредутся по дому, оставляя за собой мокрые следы и запах пива. И над всем этим будет парить довольная Света, упивающаяся своей ролью организатора всеобщего счастья.
— Света, я не давала согласия, — произнесла Марина ледяным тоном, на который только была способна. — Тебе нужно было сначала спросить меня.
— Марин, ну что ты как маленькая, честное слово? — в голосе золовки зазвенели обиженные нотки. — Я же для всех стараюсь! Для семьи! Думала, ты рада будешь. Олег, кстати, был не против.
Это был удар ниже пояса. Марина почувствовала, как земля уходит из-под ног. Олег. Ее муж. Он знал. И ничего ей не сказал.
— Я поговорю с Олегом, — отрезала она и, не дожидаясь ответа, нажала на кнопку отбоя.
Руки дрожали. Она бросила телефон на диван и прошла на кухню. Налила в стакан воды, выпила залпом. Не помогло. Чувство, будто ее предали и обокрали одновременно, нарастало с каждой секундой. Ее дом, ее личные границы были не просто нарушены — их растоптали, не заметив самого факта их существования. И сделал это не только чужой, по сути, человек, но и самый близкий.
Вечером, когда Олег вернулся с работы, Марина уже немного остыла. Ярость сменилась холодной, взвешенной злостью. Она ждала его в гостиной, сидя в кресле с идеально прямой спиной. Он вошел, как обычно, уставший, бросил портфель на пол и разулся.
— Привет, котенок. Что-то случилось? На тебе лица нет, — он попытался ее поцеловать, но Марина отстранилась.
— Мне сегодня звонила твоя сестра, — начала она без предисловий. — Она обрадовала меня новостью, что мы празднуем Новый год на даче. Большой и дружной компанией.
Олег замер. На его лице промелькнула тень вины, которую он тут же попытался скрыть за маской усталого безразличия. Он прошел в комнату, снял пиджак, повесил на спинку стула. Избегал ее взгляда.
— А, это… — протянул он. — Да, она говорила что-то такое. Я думал, она с тобой уже договорилась.
— Договорилась? — Марина усмехнулась. В ее смехе не было ничего веселого. — Олег, она поставила меня перед фактом. Она пригласила кучу народу в мой дом! В дом, который достался мне от бабушки! Почему ты мне ничего не сказал?
— Марин, ну я замотался, забыл, — он начал оправдываться, и это было еще хуже, чем прямая ложь. — У меня конец года, завал на работе. Она позвонила, что-то быстро протараторила… Я подумал, вы сами разберетесь.
— Разберемся? То есть ты умыл руки? Это же твоя семья! Почему я должна разбираться с твоей сестрой, которая считает, что может распоряжаться моим имуществом?
Олег нахмурился. Защитная реакция включилась мгновенно.
— Ну почему сразу «распоряжаться»? Она же из лучших побуждений. Хочет, чтобы все вместе собрались. Что в этом плохого? Мы сто лет так не отмечали.
— В этом плохо то, что меня никто не спросил! — Марина повысила голос. — Никто! Вы просто все решили за моей спиной. Ты и твоя драгоценная сестра.
— Да что ты завелась? — начал раздражаться Олег. — Ну приедут и приедут. Один раз в год можно и потерпеть. Это же семья! Моя семья, между прочим. Они что, прокаженные?
— Твоя семья, Олег, постоянно нарушает мои границы! — в отчаянии воскликнула Марина. — Твоя мама приезжает без предупреждения и начинает делать перестановку на моей кухне. Твоя сестра берет мои вещи, не спрашивая. А теперь они решили коллективно захватить мою дачу на главный праздник в году! А ты… ты просто стоишь и говоришь мне: «Потерпи».
— Прекрати истерику, — бросил он. — Все уже решено. Света всем объявила. Что я сейчас должен делать? Звонить и говорить, что моя жена — эгоистка, которая не хочет видеть родню? Ты этого хочешь? Чтобы я выглядел подкаблучником?
Слово «эгоистка» ударило наотмашь. Она смотрела на него, и в ее взгляде было столько боли и разочарования, что Олег отвел глаза. Он не понимал. Или не хотел понимать. Для него это была просто дача, просто праздник. Для нее — вторжение, унижение и предательство со стороны человека, который должен был быть на ее стороне.
— Я не хочу, чтобы кто-то из них был на моей даче, — тихо, но твердо сказала Марина.
— Поздно, — отрезал Олег, надевая маску упрямства. — Поезд ушел. Они приедут тридцатого декабря. И я не собираюсь из-за твоих капризов устраивать семейный скандал. Тебе просто нужно расслабиться и получить удовольствие.
Он развернулся и ушел в спальню, громко хлопнув дверью. Марина осталась одна в пустой гостиной. Холодное осознание накрыло ее с головой: она в этой битве одна. Муж не просто не на ее стороне, он уже перешел на сторону противника.
На следующий день ад начался в ее телефоне. Света, не дождавшись от Марины восторженных откликов, решила действовать наверняка. Она создала в мессенджере группу под названием «Новый Год на Даче 2026!!!» и добавила туда всех участников будущего торжества. Марину, разумеется, тоже.
Сообщения посыпались как из рога изобилия. Телефон вибрировал без остановки.
«Светик, ты гений! Я так рада!» — писала тетя Нина.
«А шашлык будет? Гарик спрашивает», — это, видимо, была жена Гарика, мужа Светы.
«Девочки, я привезу свой фирменный оливье! Только мне нужна большая кастрюля, у Марины же есть?» — свекровь, Антонина Петровна, уже вступала в свои права.
«Марина, а сколько там спальных мест? Нам с Игорем отдельную комнату можно?» — та самая загадочная Лена.
Марина смотрела на экран, и у нее дергался глаз. Они делили ее дом, ее посуду, ее спальни. Они обсуждали меню, распределяли обязанности, большинство из которых негласно ложилось на нее, как на хозяйку поневоле.
«Марина, ты уточни, пожалуйста, по постельному белью. На всех хватит? Или нам свое везти?»
«Марина, а дрова для бани есть? Олег сказал, что ты летом заказывала».
«Марина, у Павлика аллергия на кошек. У тебя же нет кота?»
У нее был кот. Шикарный, пушистый британец по кличке Черчилль, которого она обожала. Мысль о том, что ей придется куда-то пристраивать кота из-за аллергии неизвестного ей Павлика, привела ее в бешенство.
Она молчала. Просто читала этот поток чужих планов и желаний, разворачивающийся в ее личном пространстве. Любая попытка возразить была бы встречена хором удивленных и осуждающих голосов. «Марина, ну что ты начинаешь?», «Мы же договорились!», «Не порти всем праздник».
Вечером позвонила свекровь. Голос у нее был медовый, но с отчетливыми стальными нотками.
— Мариночка, здравствуй, дорогая. Как твои дела, как настроение? Предпраздничное?
Марина процедила сквозь зубы, что настроение рабочее.
— Я вот по какому делу звоню, — продолжила Антонина Петровна, проигнорировав ее тон. — Мы со Светочкой решили, что приедем пораньше, тридцатого с утра. Чтобы тебе помочь, а то одна ты там с ума сойдешь. Стол накрыть, все приготовить. Ты главное что? Ты главное мяса хорошего купи на шашлык, свиной шеи. И рыбки красной на бутерброды. И икры, конечно, какой же Новый год без икры. Я тебе потом списочек полный скину, чтобы ты ничего не забыла.
Марина слушала и физически ощущала, как на нее надевают хомут. Ее не спрашивали, нужна ли ей помощь. Ей не предлагали — ей сообщали, как будет лучше для всех. И вручали список покупок, которые она должна была сделать за свой счет.
— Антонина Петровна, я боюсь, эта затея не очень удачная, — сделала она последнюю, отчаянную попытку. — Дача не приспособлена для зимы, там холодно…
— Ничего, не замерзнем! — жизнерадостно перебила свекровь. — Обогреватели включим, печку натопим. В тесноте, да не в обиде. Главное, что все вместе! Все, доченька, побежала я, надо еще холодец ставить. Жди нас тридцатого!
И повесила трубку.
Марина сидела в тишине. Она проиграла. По всем фронтам. Ее мнение, ее чувства, ее собственность — все это не имело никакого значения перед лицом великой и ужасной «семьи». Олег с ней почти не разговаривал, ограничиваясь короткими фразами. Он сделал свой выбор, и этот выбор был не в ее пользу. Он просто ждал, когда она смирится и начнет «получать удовольствие».
Двадцать девятое декабря. Весь день Марина ходила по квартире как в тумане. Она не собирала вещи. Не составляла списки продуктов. Она просто ждала. Олег несколько раз звонил с работы, спрашивал, выезжает ли она на дачу, чтобы «протопить дом к их приезду». Она отвечала неопределенно.
Вечером он приехал злой.
— Ты почему еще здесь? Я думал, ты уже на даче! Завтра утром они все приедут, а там конь не валялся!
— Я никуда не поеду, — спокойно сказала Марина.
— В смысле? — опешил он. — Ты что, саботировать все решила? Марин, это уже не смешно!
— Я и не смеюсь, — она посмотрела на него пустыми глазами. — Это мой дом. И я не хочу там видеть эту толпу.
— Ты невыносима! — взорвался Олег. — Ты просто эгоистка! Я поеду один! Буду один там все готовить и встречать гостей! А ты сиди тут, раз такая гордая!
Он схватил сумку, которую собрал заранее, и бросился в коридор. Уже обуваясь, он крикнул:
— Надеюсь, к завтрашнему дню к тебе вернется разум, и ты приедешь! Не позорь меня перед семьей!
Дверь хлопнула. Марина осталась одна. Впервые за несколько дней она почувствовала не злость и не отчаяние, а странное, ледяное спокойствие. Решение созрело. Четкое, ясное и бесповоротное. Она больше не будет жертвой. Она больше не будет «терпеть».
Она взяла телефон и пролистала чат. «Едем! Уже на МКАДе!», «Олег, ставь баню!», «Мариночка, мы везем тебе в подарок скатерть, а то твои слишком бледные».
Она усмехнулась. Надела куртку, взяла ключи от машины и вышла из квартиры. Но поехала она не за город. Сначала она заехала в круглосуточный хозяйственный магазин, где купила несколько очень специфических вещей. Потом — в другое место, где забрала заранее заказанный предмет.
Тридцатое декабря. Раннее утро. Серебристый рассвет только начал окрашивать небо над заснеженным дачным поселком. Тишина была почти абсолютной. Марина припарковала машину чуть поодаль от своего участка и подошла к калитке. Дом стоял темный и холодный. Олега еще не было. Идеально.
Она вошла в дом, в котором пахло деревом и зимой. Ее дом. Ее крепость. Она не стала включать свет. Прошла по комнатам, прикасаясь к вещам, вспоминая бабушку. Вот кресло, в котором та вязала. Вот стол, за которым они пили чай с малиновым вареньем. Чужие люди хотели ворваться сюда, принести свой шум, свои правила, свой беспорядок. Не в этот раз.
С холодным спокойствием она спустилась в небольшой подвал. Нашла вентиль основной трубы водоснабжения. Взяла разводной ключ, который купила накануне. Потребовалось усилие, но старый вентиль поддался. С громким скрежетом он повернулся до упора. Вода в доме была перекрыта.
Затем она поднялась наверх, к электрическому щитку в прихожей. Она не была электриком, но знала, какой из автоматов — главный. Мощный щелчок в тишине прозвучал как выстрел. Дом погрузился в полную темноту и безмолвие.
Этого было мало. Это было слишком просто. Они могли бы вызвать аварийку. Найти мастера. Олег мог бы что-то придумать. Нужен был финальный штрих. Вишенка на торте.
Она достала из сумки большой ламинированный баннер, который заказала два дня назад. Вышла на улицу. На морозе пальцы коченели, но она упорно крепила его пластиковыми стяжками прямо на фасад дома, над крыльцом. Крупные красные буквы на белом фоне кричали в утренней тишине.
Закончив, она отошла на несколько шагов, чтобы оценить результат. Получилось даже лучше, чем она ожидала. Довольно улыбнувшись, она села в машину и уехала.
Через час к даче подкатила машина Олега. Он вышел, поеживаясь от холода, и с удивлением уставился на темные окна. «Странно, — подумал он, — Марина должна была уже приехать и все протопить».
Он открыл дверь своим ключом и вошел в ледяной, безжизненный дом. Щелкнул выключателем. Ничего. Еще раз. Тьма. Он чертыхнулся и пошел проверять щиток. Главный рубильник был выключен. Он включил его. Свет не загорелся. Попробовал еще раз. Бесполезно.
Он пошел на кухню, чтобы набрать воды и проверить трубы. Из крана не донеслось ни звука. Ни капли. Паника начала подступать к горлу. В этот момент зазвонил телефон. Света.
— Олежек, привет! Мы уже на подъезде, минут через десять будем! Ты там как? Все готово?
— Света, у нас проблемы, — прохрипел он. — Тут нет ни света, ни воды. Какая-то авария.
— Как нет? — взвизгнула сестра. — В смысле, нет? А что делать? Мы уже здесь!
Олег растерянно смотрел в темное окно. Что делать? Он не знал. Он набрал номер Марины. Она ответила почти мгновенно, голос был бодрым и спокойным.
— Марин, ты где? Что с дачей? Тут нет ни света, ни воды!
— Правда? Какая неприятность, — в ее голосе слышалась неприкрытая ирония. — Наверное, авария на линии. Я не знаю, я не там.
— А где ты?
— А это уже не твое дело, — ее тон стал стальным. — Кстати, Олег. Когда твои родственники подъедут, попроси их прочитать объявление на доме. Думаю, им будет интересно. С наступающим.
Она повесила трубку. Олег, ничего не понимая, выбежал на крыльцо. И замер.
Прямо на стене его, как он думал, семейного гнезда, висел огромный баннер. На нем было написано: «ОБЪЕКТ ПРОДАН. НОВЫЕ ВЛАДЕЛЬЦЫ ВСТУПАЮТ В ПРАВА 2 ЯНВАРЯ. ПРОСЬБА НЕ БЕСПОКОИТЬ».
Вдалеке послышался гул моторов и веселые крики. Вдоль по улице к его участку двигалась целая кавалькада машин. Фары выхватили из утренних сумерек его застывшую на крыльце фигуру и огромные красные буквы над его головой. Первая машина остановилась у ворот. Дверь распахнулась, и оттуда, сияя, вышла Света.
— Ну что, встречайте гостей! Мы приехали! Ой, а что это у вас тут вис…
Она осеклась на полуслове, ее взгляд уперся в баннер. Улыбка сползла с ее лица...
Конец 1 части, продолжение уже доступно по ссылке, если вы состоите в нашем клубе читателей🥰😊