выдалось дождливым и мрачным, но Кее почему-то было радостно. Последние несколько дней они с Грегором занимались расшифровкой записей. После того, как она помогла отгадать слово, означавшее «приветствие», дело пошло споро, и совсем скоро они уже смогут прочесть историю последних драконов полностью. Кея не сразу заметила, что даже в мыслях назвала мужа Грегором и не почувствовала неловкость. Наоборот, ей показалось, что она имеет на это полное право, словно знает мужа уже много лет. Она не боялась теперь выходить вместе с ним к завтраку, а потом отправляться в библиотеку и заниматься книгами и драконами, как она это в шутку называла.
Грегор оказался прекрасным собеседником и интересным рассказчиком. Он столько всего знал! Кея иногда ловила себя на мысли, что в последние дни начинает даже иногда восхищаться мужем. Её больше не пугали его странные взгляды, она привыкла к его жестам и неловким движениям, а его улыбка даже нравилась ей, вызывая странную радостную дрожь. Но она боялась теперь самой себя, когда, получив письмо от Саймона, больше не бежала, ликуя как птичка, перепрыгивая через ступеньки, к себе в комнату, а медленно шла, пряча письмо в складках платья. Она боялась, как преступница, которую могли вот-вот поймать. Ей было почему-то страшно подумать о том, что муж увидит эти письма и узнает про Саймона. Кея понимала, что должна сказать ему, должна как-то намекнуть, что не питает к нему никаких чувств и надеется разорвать брак при первой же возможности, но… она не могла.
Ей никогда не было так интересно с Саймоном, как с Грегором. Они с любимым говорили о чём угодно – о шутках, о балах, передразнивали знакомых, смеялись. С Саем было весело, но любовь к нему никогда не затрагивала никаких более глубинных струн в её душе. Она не развивалась, не взрослела, не становилась лучше. А с Грегором же она могла поговорить о таких темах, которые не осмеливалась рассказать никому другому. Кея чувствовала, что будет выслушана и понята, что над ней не будут смеяться. И она спрашивала и спрашивала. Всё, что ей хотелось узнать – о мире, о стране, о законах, о давних временах и, конечно же, о драконах. Муж стал ей другом, так быстро и незаметно, что она сама не могла сказать, когда перестала его бояться, а страх сменился дружбой.
И поэтому письма от любимого теперь пугали её. О, конечно же, она любила Саймона! А как могло быть иначе? Но разве для этого обязательно лишаться дружбы Грегора? Разве они с мужем не могут быть друзьями? Разве Сай будет против?
Кея так запуталась, что каждое письмо от Саймона было мучением – ведь он не знал про Грегора, и что её муж вовсе не такой плохой, как они боялись. А с другой стороны рано или поздно она должна была, нет, просто обязана сказать мужу о том, что она задумала, или просто выкрасть бумаги и сбежать с Саем. И почему-то при мысли об этом сердце уже не замирало от радости, как тогда, до свадьбы.
***
- Миссис Рихтер, хозяйка! Вам письмо! – Голос служанки ворвался в привычный мир, разрушив его. Кея собиралась сейчас спуститься к завтраку вместе с мужем, а потом они пошли бы в библиотеку, за волшебством в тёмных фолиантах. Но это было письмо от Сая... Она поблагодарила служанку и, оставшись в спальне наедине с письмом, прислушалась к себе. Она должна была испытывать радость. Но радости не было. Может быть это потому, что мыслями Кеи сейчас владело нечто другое.
«Здравствуй любимая!
Как у тебя дела? У меня всё просто замечательно. Я думал, что еду в такую глушь, которой раньше не было и названия, и был в отчаянии. Но, как ни странно, оказался в прелестнейшем месте. Здесь замечательно, хотя и довольно холодно. Но на севере Аррании всегда так. Ты, наверное, спросишь, что же здесь замечательного? Я отвечу - сюда не доходят загребущие руки лордов и прочих властей, вроде твоего дядюшки. Он сам послал меня сюда, наверное, в надежде контролировать. Но, увы, здесь его силы и закончились. Глава форта Галенхад, где я сейчас отбываю службу – добрый малый. Мы с Югеном сразу нашли общий язык. И ты, знаешь, ром на двоих – милое дело. Но тебе, наверное, читать об этом неинтересно.
Кея, дорогая, я очень скучаю по тебе. Надеюсь, тебя не обижает эта библиотечная крыса? Я от сестры Югена давече узнал, что ему отец как-то сватал её, но твой милый муженёк отказался. Представляешь, он сказал, что не испытвает к ней никаких чувств. Говорят, у них с отцом произошла тогда крупная ссора. Они и так никогда не ладили, а тут разругались совсем. Но и Юген и его сестра до сих пор считают, что он птица высокого полёта и её наследство оказалось слишком маленьким для него – племянника самого правящего лорда. Подумай, Кея - будто он к тебе что-то испытывает. Смешно. Ладно, мне пора бежать.
Остаюсь навеки твой. Саймон»
Первым порывом Кеи было смять и выбросить это письмо. Щёки нещадно горели, словно от стыда. Как же он мог? Грегор и библиотечная крыса? Но, Сай просто не знает. О, ему надо написать письмо и обязательно рассказать, что Грегор очень хороший друг, и что сплетни, которые ходят о нём – неправда. Подумав про сплетни, Кея вспомнила вторую часть письма и почувствовала, как сердце почему-то сильнее забилось в груди. Неужели Грегор женился сейчас, потому что… Нет, она никогда не сможет ему ничего рассказать и уж тем более спросить!
В дверь постучали. Сердце быстрее забилось в груди. Кея замерла на секунду, прижимая к себе письмо, а потом дрожащими руками спрятала его в ящик стола, на самое дно.
- Войдите! – Голос немного дрожал. Она знала, кто был там, за дверью.
- Доброе утро, Кея! – Грегор стоял в проёме двери и улыбался. – Я, собственно, не хотел входить, только спросить – идёшь ли ты в библиотеку?
- Не знаю… - Кея замялась. В голове всё смешалось. Что с ней творится? Ей нужно сначала разобраться в себе. – Я не очень хорошо себя чувствую. Приду попозже.
Она тут же пожалела, что это сказала. Грегор посмотрел на неё с такой тревогой и жалостью, что она не выдержала и отвернулась.
- Ты не заболела? Может быть, вызвать доктора?
- Нет, спасибо. Я полежу, и всё пройдёт, - почти прошептала она, чувствуя отвращение за свою ложь.
- Хорошо. Я тогда пойду.
Он закрыл дверь, и Кея услышала удаляющиеся шаги. Зачем она солгала? Она могла бы сейчас позавтракать вместе с Грегором, а потом сидеть, перебирая пыльные свитки, и помогать ему в расшифровке записей последних драконов. А на самом деле она просто сидела и смотрела на него. И это её пугало больше всего. Кею необъяснимо тянуло в библиотеку.
Она попыталась успокоиться и собраться с мыслями, а потом села писать ответ Саймону. Надо начеркать всего пару строк. Но говорить ему про мужа, или не надо? О, Творец! Сай неправильно поймёт её, если она попросит его больше не писать никогда таких отвратительных грязных сплетен про Грегора. Но она и сама не понимала, почему такую бурю в душе поднимали эти строки из письма. Ей было больно за мужа, как будто это обидели и оскорбили её саму.
Кея подошла к окну. Холодный сильный ветер пополам с дождём носил по саду одинокие последние листья, играл ягодами тарии, бросая их пригоршнями во все стороны, пригибал к земле ветви деревьев. У окна стоять было холодно. Кея поёжилась и закуталась поплотнее в шаль. Надо попросить затопить камин. Случайно она бросила рассеянный взгляд в сад и застыла. По тропинке, раскрыв зонт, который то и дело норовил улететь от ветра, шёл Грегор. Дождь хлестал его высокую нескладную фигуру, зонт защищал плохо. Кея чувствовала, как он морщился, когда капли дождя попадали за ворот. Куда же он собрался в такую погоду? Ей безумно захотелось броситься к мужу, поговорить, увести домой, в уютную гостиную, потом жарко натопить камин и, усадив за стол в библиотеке, наблюдать, как он улыбается, глядя на неё.
Она забыла про письмо. Открыв дверь, Кея выбежала из комнаты и бросилась вниз, но на полпути столкнулась с мадам Берс.
- Простите, миссис Рихтер.
- Ничего, - Кея попыталась отдышаться, а потом, краснея и отчаянно надеясь, что её смущение незаметно, спросила. – Мадам Берс, а где мистер Рихтер?
- Кажется, он вышел погулять, - домоправительница поправила передник и выпрямилась, с улыбкой глядя на Кею. - Вы знаете, он такой чудак – любит гулять в дождь и ветер. Говорит, что ему тогда лучше думается. Да вы тоже скоро узнаете его привычки. Я вот за сорок лет службы в этом доме почитай наизусть их выучила. Профессор вырос на моих руках и лучше человека я не видела. Вы не смотрите, что он замкнутый – хозяин очень добрый, да только мы живём в такое время, когда доброта не больно-то и ценится, - мадам Берс помолчала, а потом добавила, словно опомнившись. – Ох, он говорил, что вы сегодня плохо себя чувствуете. Может, пойдёмте, выпьем имбирного чаю?
- Спасибо, мне уже лучше, - тихо ответила Кея. Было бы мучительной радостью сидеть на тёплой и уютной кухне и слушать хвалебные речи мадам Берс о том, кого она и сама сейчас считала одним из лучших людей во всей Айларии. – Я, пожалуй, пойду.
Она кивнула домоправительнице и спешно направилась по лестнице обратно, в свою комнату. Зачем узнавать о муже что-то, что внушит ей ещё большее восхищение им? Всё равно ведь она должна будет поступить подло, гнусно и потерять его доверие, доверие лучшего друга. Лучше бы сказать ему прямо, но глядя на сутулую нескладную фигуру под зонтом, меряющую шагами залитые водой тропинки сада, Кея поняла, что никогда не сможет этого сделать. Пусть это будет трусостью, пусть Саймон всё решит за неё, но она сама не сможет сказать Грегору, что их брак был одним сплошным спектаклем, ошибкой и что его нужно расторгнуть. Ведь тогда она его потеряет… как друга. А думать об этом было внезапно страшно, и Кея сама не знала, почему.
***
Он проснулся в библиотеке. Снова. Было ещё совсем рано и темно. За окном по-прежнему шёл дождь. Грегор уже забыл, когда последний раз спал на нормальной кровати. Вчера он один разгадывал тайны драконов. Кея чувствовала себя не очень хорошо. Она действительно выглядела утром бледной и растерянной, такой как на свадьбе. И сомнения снова начали подтачивать его изнутри. Он не знал, что тревожит жену и никак не мог спросить. Она никогда не была с ним откровенна и никогда ничего о себе не рассказывала. Грегор покачал головой. Его посещают не те мысли. Она обязательно привыкнет к нему (он сейчас и не мечтал о большем) и тогда-то расскажет всё сама.
Вчера, надеясь забыться, он вышел в сад. Обычно ему лучше думалось на свежем воздухе. Но и в шуме ветра он слышал её голос. Грегор так и не смог ни на минуту задуматься о драконах, тщетно повторяя про себя уже расшифрованные строчки. Ему не хватало жены. Её ласковой улыбки, нежного голоса, её вопросов и подсказок. Неужели ему лишь показалось в её глазах отражение того огня, что горел в его душе, когда он занимался любимыми исследованиями? Думать об этом было больно. Он вернулся вчера к обеду и тихо пробрался в библиотеку. А она так и не пришла…
Грегор вздохнул, а потом поднял голову – ему почудился слабый стук в дверь. Кто мог стучать так рано? Мадам Берс и слуги встают на час позже.
- Войдите.
В библиотеке было темно, свеча догорела, оставив лишь жалкий огарок. Солнце ещё не взошло, да и не пробьётся оно сквозь тучи. Грегор попытался нащупать очки и не нашёл их. Ну вот. Теперь он совсем беззащитен. Вошедшего невозможно было разглядеть.
- Доброе утро, Грегор, - такой знакомый голос не оставил сомнений в утреннем госте. Сердце забилось неровно, как всегда, когда жена была рядом. – Я не разбудила вас… тебя?
- Нет. Мне не спалось.
- Ты опять заснул в библиотеке? – Ему показалось в голосе жены сожаление, словно она просила прощение за что-то, ведомое только ей.
- Я забыл, когда последний раз спал на кровати. А ты почему так рано? Твоё недомогание прошло?
- Мне тоже не спалось. И…да, прошло. Я хотела пораньше заглянуть в библиотеку, помочь тебе с исследованиями.
Она пришла не случайно! Грегор улыбнулся. Захотелось сжать её руку в своих ладонях и не отпускать никогда.
- Тут темно. Я не подумала… Может принести свечу?
- Не надо. Скоро рассвет. Давай посидим и подождём его.
Что-то невыразимое, нежное, воздушное было сейчас между ними. Грегор боялся одним неловким движением порвать эту нить и развеять волшебство. Он не видел ничего, даже силуэта жены, но это было неважно. Главное, что она пришла. Ей не спалось, и она пришла именно сюда, в библиотеку. А если бы его здесь не было, осталась бы она?
Он слышал, как Кея тихо подошла к столу, наощупь нашла стул и села рядом, молча. Из окна на поверхность стола упал первый бледный свет нового дня. Через несколько минут уже можно было различить неясные очертания предметов. Без очков мир расплывался перед глазами. Он попытался нащупать их на столе, напрягая зрение изо всех сил, но так и не смог.
- Вот, держи. Это твои очки, - её голос был нежен. Ке-лин-да – вспомнил он. Как перезвон колокольчиков.
Грегор дотронулся до руки, державшей очки. Она чуть заметно дрожала. Он накрыл её своей рукой, а потом внезапно наклонился и неловко притронулся к ней губами. Что с ним творится? Он отвернулся и надел очки. Мир тут же обрёл яркость, и он увидел Кею. Она сидела перед ним. Свет из одинокого окна падал на неё. Глаза были закрыты и на них дрожали слёзы, рука, державшая очки, так и застыла, протянутая вперёд. Она сидела, не шевелясь, словно статуя.
- Кея, - он наклонился к ней. – Я напугал тебя? Прости.
Как же неловко вышло! Грегор встал из-за стола и начал лихорадочно рыться в шкафу, делая вид, что увлечён поиском книги, необходимой для дальнейшей расшифровки. На самом деле он просто ждал. Если бы Кея оттолкнула его или вышла из библиотеки, чтобы никогда не вернуться, он бы понял. Но, когда он, вытащив наугад книгу, повернулся, она сидела всё так же. Да что случилось?! Он сел за стол. Кея вздохнула и чуть слышно сказала:
- Так на чём мы закончили? Мы, последние драконы приветствуем вас и желаем никогда не повторять наших ошибок, - её голос дрожал, хотя она и старалась говорить весело.
Грегор вздохнул и протянул ей листок с записями. Он никогда не сможет разгадать, о чём думает его жена.