Февраль 1904 года. На вокзале в Петербурге стоит семья. Супруга в темном платье, двенадцатилетний сын с серьезным лицом старше своих лет и семнадцатилетняя дочь, не сдерживающая слез. Степан Осипович Макаров вполголоса дает последние указания Капитолине Николаевне. Поезд на Дальний Восток отходит через полчаса, а адмирал еще не знает, что видит жену в последний раз.
Она протягивает ему небольшой сверток. Это домашний пирог, который так любит муж. Пальцы в перчатках слегка дрожат. За тридцать лет брака проводов было много, но этот какой-то особенный.
Любовь флотского офицера
Тридцать лет — почтенный возраст для неженатого офицера. Сослуживцы уже давно обзавелись семьями, а Степан Осипович все откладывал. То экзамены в Морском корпусе, то война с турками, то очередная экспедиция.
«В море — значит дома, на берегу — значит в гостях» — шутил он, но в шутке была правда.
Какой невесте понравится жених, исчезающий на месяцы в морских походах?
Капитолина Николаевна Якимовская оказалась именно такой. Дочь отставного инженера, она выросла в семье, где мужчины служили Отечеству. Когда тридцатилетний капитан второго ранга делал ей предложение, девушка ответила просто:
«Моря я не боюсь. Боюсь только, что ты перестанешь его любить».
Венчались в 1879 году тихо, без пышности. В доме молодоженов мебель была из карельской березы, красивая, добротная, но не располагающая к праздности. Быт четы Макаровых отличался спартанской простотой. Адмирал не терпел роскоши и считал излишества дурным тоном.
Первую дочь Ольгу супруги потеряли в детстве, тяжелая болезнь унесла шестилетнюю малышку в 1886 году. Капитолина долго не могла оправиться от горя, запершись в комнате с портретом дочери. Степан Осипович тогда отложил очередное плавание и неделю не выходил из дома, просто сидел рядом с женой, изредка поглаживая ее руку.
Жена исследователя
В 1886 году родилась Александра, хотя в семье её называли Дина. А в 1891-м на свет появился долгожданный сын Вадим. К тому времени Степан Осипович уже обрел славу. Он совершил кругосветное плавание на корвете «Витязь», сделал научные открытия и изобретения. Дом Макаровых на Васильевском острове стал местом встреч морских офицеров и ученых.
Капитолина Николаевна была хозяйкой особенной. Она умела выслушать, поддержать разговор, но никогда не лезла в мужские дела. В их гостиной частенько до глубокой ночи горел свет. Адмирал что-то чертил или писал, а жена тихо занималась рукоделием. Слуги знали, что в такие часы их лучше не беспокоить.
«На женщин никогда нельзя перекладывать тяготы нашей мужской доли» — говорил Макаров сыну.
Но Капитолина и сама не стремилась нести эти тяготы. Она несла другие. На ней был дом, дети и бесконечное ожидание мужа из очередного похода.
11 февраля 1903 года чета Макаровых появилась на костюмированном балу в Зимнем дворце. Капитолина была одета боярыней времен царя Алексея Михайловича — в тяжелой парчовой одежде с жемчужными подвесками. Адмирал галантно целовал ей руку, словно встречал впервые. Тогда никто не подозревал, что это их последний бал.
Последнее расставание
Зима 1904 года выдалась тревожной. В Морском министерстве долго решали, кого послать командовать Тихоокеанской эскадрой. Японцы все активнее готовились к войне, а русский флот в Порт-Артуре нуждался в опытном руководителе.
Выбор пал на Макарова. Хоть решение было и запоздалое, но зато правильное.
«Меня пошлют туда, когда дела наши станут совсем плохи» — мрачно предсказывал адмирал еще осенью.
Сборы заняли две недели. Капитолина молча укладывала мужу чемодан, каждую вещь разглаживая особенно тщательно. Белье, мундиры, книги, морские карты. В последний момент добавила маленькую икону, благословение матери.
Еще по дороге на Дальний Восток Степан Осипович позаботился о семье. Он отправил телеграмму морскому министру о выделении жалованья жене. Через несколько дней Капитолине пришло письмо с добродушным ворчанием:
«Я телеграфировал Федору Карловичу о выдаче тебе 5400 руб. Получив столько денег, ты прежде всего захочешь подновить туалеты, и таким образом деньги эти быстро исчезнут».
Адмирал прекрасно знал слабости супруги, ее любовь к красивым платьям и изящным безделушкам. И нисколько за это не осуждал.
24 февраля Макаров прибыл в Порт-Артур и с головой ушел в работу. Письма домой стали короче, но теплее. Адмирал чувствовал, что-то идет не так, но объяснить не мог.
Ожидание
В Петербурге Капитолина Николаевна жила как в тумане. Читала газеты, ловила каждое слово о событиях на Дальнем Востоке, писала мужу письма, которые иногда не доходили до адресата. Дети чувствовали напряжение матери. Дина стала тише, а Вадим вдруг повзрослел на несколько лет.
Последние дни марта 1904 года адмирал провел в тревожных размышлениях. Что-то подтачивало его изнутри, какое-то смутное предчувствие беды. Письмо сыну он писал долго, несколько раз переделывая.
«Душа моя в смятенье, чего я никогда не испытывал» — признавался отец двенадцатилетнему Вадиму.
И тут же, словно спохватившись, добавлял наставление:
«Но настоящий мужчина должен явиться домой бодрым и сказать: ну, дорогая, собирай меня в дорогу».
31 марта, поставленная дата на письме, оказалась судьбоносной.
Прошло две недели молчания. Потом еще две. Капитолина уже знала, что случилось что-то страшное, но надеялась до последнего.
Черное известие
Телеграмма пришла в начале мая. Это были сухие, официальные строчки о гибели броненосца «Петропавловск» и находившегося на нем командующего эскадрой. Капитолина прочитала и аккуратно сложила бумагу. Потом заперлась в спальне и три дня не выходила оттуда.
Дети видели мать только на проводах. Сорокасемилетняя вдова выглядела намного старше своих лет, закутанная в черное с головы до ног.
После похорон жизнь будто остановилась. Дом на Васильевском острове опустел, гости перестали бывать, смех не звучал, даже прислуга ходила на цыпочках. Капитолина носила траур не год, как полагалось, а до конца жизни.
Долгое вдовство
В 1913 году в Кронштадте открыли памятник Макарову. На церемонии Капитолина Николаевна стояла рядом с сыном-мичманом, потупив голову. Ей было чуть за пятьдесят, но выглядела она глубокой старухой. Под руку ее держал подросший Вадим, наследник рода Макаровых.
После революции семья эмигрировала во Францию. Александра успела вывезти самое дорогое. Это был бронзовый бюст отца, свадебный подарок её мужа. Тяжелая скульптура немецкой работы долгие годы украшала их дом на Васильевском острове. Теперь бюст перекочевал во Францию, став единственной связью с прошлой жизнью.
Весной 1930 года печальная весть дошла до русской эмиграции во Франции. Скончался адмирал Иван Григорович, последний морской министр царской России. Проводы в Ментоне собрали множество бывших офицеров. Седые мужчины в потертых мундирах, доживающие век на чужбине. Среди них выделялась одна женщина в черном — Капитолина Николаевна.
Она специально приехала из своего тихого городка, чтобы проводить соратника покойного мужа.
Капитолина Николаевна прожила долгую жизнь — восемьдесят семь лет. Февраль 1946 года стал для нее последним в маленьком городке Антаб под Ниццей. До самой смерти она носила на руке обручальное кольцо и хранила в шкатулке последнее письмо мужа, то самое, от 31 марта 1904 года.
А в углу ее спальни всегда стоял небольшой чемодан. Собранный, готовый к дороге. На случай, если Степан Осипович все-таки вернется.