Вот скажите мне, отчего все болезни у нас начинаются в четверг? Ну, или в пятницу, под выходные. Не бывает такого, чтобы в понедельник, с утра, с бодрячком: «Ах, что-то голова разболелась! Надо полежать!» Нет! Все наши организмы — те еще стратеги. Мой, во всяком случае, тактик выдающийся. И вот в прошлый четверг, прямо перед тем, как мне нужно было ехать к тёще на картошку, он мне и объявил: «Всё, хозяин, приплыли. Кажется, это ангина, грипп и чума куриная в одном флаконе».
Я, конечно, как всякий нормальный русский мужчина, первые сутки героически игнорировал болезнь. Лежал на диване, смотрел телевизор и старался не дышать, чтобы не тратить силы. Жена, видя мои мучения, издавала укоризненные звуки: «Опять ты доигрался! Говорила же, в магазин в одних тапках ходить нельзя!» А я ей: «Так там же два шага!» — «Именно! — парировала она. — Два шага до точки возврата. А ты сделал четыре: туда и обратно».
Наутро стало понятно — геройство зашло в тупик. Нужно было принимать главное лекарство всех наших сограждан — поход в поликлинику. Вы, конечно, знаете, что поликлиника — это такое место, где здоровые люди притворяются больными, чтобы получить больничный, а больные притворяются здоровыми, чтобы до него дожить.
Пришёл я, значит, в храм нашей бесплатной медицины. Народу — как на распродаже валюты в девяностые. Сидят, лежат, томятся. В воздухе витает стойкий запах надежды, дезинфекции и старого линолеума. Я занял очередь к терапевту, номер 215-й. Пео мной сидела бабушка с авоськой, полной медицинских карт. У неё, я посчитал, было шесть штук. Она, видимо, лечила всё сразу: от ревматизма до мировой скорби.
Сижу, жду. Рядом двое мужчин, таких же страдальцев, разговорились.
Один, с перевязанным горлом, сипит: «Мне, понимаешь, полоскание выписали. Сода, соль, йод. Жена сделала — пробовать невозможно! Горще самой болезни!»
Второй, с загипсованной рукой, мудро так отвечает: «Ну, братан, это она тебя по методу наших предков лечит. Чтобы ты, выбирая между смертью и этим полосканием, выбрал жизнь!»
Я сижу, улыбаюсь в усы, а сам думаю: «Вот именно! Наша народная медицина всегда работала на контрасте. Съел чеснока — и уже насморк не кажется такой уж большой проблемой».
Наконец, зазывают меня в кабинет. Врач — женщина с лицом, как у бухгалтера в отчетную пору. Взгляд усталый, пронзительный, читающий насквозь. Я ей: «Доктор, у меня, кажется, всё! Горло, голова, ломота, насморк...»
Она, не глядя, начинает выписывать рецепт. Пишет так быстро, что бумага дымится. Тянет ко мне длинную, как лента Мёбиуса, бумажку.
— Вот, — говорит. — В аптеке купите. Три раза в день после еды. Следующий!
Я беру этот свиток, смотрю на него и робко так спрашиваю: «А можно как-то без этого? Может, есть что-то попроще?»
Она поднимает на меня взгляд. В её глазах — бездна вселенской скорби по несознательным пациентам.
— Попроще? — переспрашивает она. — Хорошо. У вас есть дома мёд, малина и тёплое одеяло?
— Да! — обрадовано говорю я.
— Отлично. — Она вырывает у меня из рук рецепт и на его обратной стороне пишет что-то новое. — Вот вам мой личный, эксклюзивный рецепт.
Я выхожу из кабинета в лёгком ступоре. Разворачиваю бумажку. А там написано: «ПРИНЯТИЕ: 1. Включить комедию Гайдая «Операция «Ы». 2. Заварить чай с малиной. 3. Завернуться в одеяло. 4. СМЕЯТЬСЯ КАК МИНИМУМ 3 РАЗА В ДЕНЬ ДО ПОЛНОГО ВЫЗДОРОВЛЕНИЯ. ПРОТИВОПОКАЗАНИЙ НЕТ».
Я пришёл домой в лёгком недоумении. Ну, думаю, доктор, видимо, уже сама не своя от работы. Но делать нечего — исполняю. Включаю Шурика, завариваю чай, укутываюсь в одеяло. Жена смотрит на меня как на ненормального: «Тебе бы градусник поставить, а ты кино смотришь!»
А я уже дохожу до момента, где товарищ Саахов говорит: «Какая жуть! Какая жуть!» И вот тут со мной случилось нечто. Сначала я тихо хмыкнул. Потом захихикал. А когда на экране Владимир Этуш с непередаваемой интонацией произнёс: «Граждане, храните деньги в сберегательной кассе!», я захохотал так, что соседи сверху стали стучать по батарее.
И знаете, что произошло? Через десять минут этого непрерывного хохота у меня… прошла заложенность носа. Серьёзно! Я вдруг смог дышать! Голова перестала раскалываться. Ломота в теле куда-то испарилась. Я от смеха даже вспотел, как в хорошей бане. И выздоровел! Наутро я был свеж, бодр и полон сил, чтобы… поехать к тёще на картошку.
И вот мораль. Мы, русские, — люди стойкие. Нас таблетками не удивишь. Наш организм привык бороться с трудностями. А смех… Смех — это та же баня для души. Он пробивает все пробки, прочищает все «залипания» в мозгах и лечит лучше любого антибиотика. Потому что антибиотик бьёт по бактериям, а смех — по самой хандре. И пока мы можем смеяться над ситуацией, над собой, над этими смешными очередями в поликлиниках и над вечными советами «попарить ножки» — мы непобедимы. Проверено. Выздоравливайте смеясь! Это единственный рецепт, который не нужно переписывать.