Вся страна знала Бориса Чиркова как "Максима" – весёлого, обаятельного и несгибаемого революционера из известной серии советских фильмов. Песенка "Крутится, вертится шар голубой" стала его визитной карточкой. На каждом шагу Чиркова узнавали поклонники. Но когда его маленькая дочка, распираемая гордостью за отца, вдруг крикнула в толпе на продуктовом рынке: "Смотрите, с кем я иду! А это мой папа!", – Борис Чирков не улыбнулся. Он схватил её за шкирку, побелел от гнева и прошипел страшным голосом: "Никогда! Никогда так не делай!". Весь тот день он с ней не разговаривал.
Борис Чирков панически боялся своей славы. Он принципиально не садился в метро – ведь рядом могли оказаться люди, которые его узнают. Нужно сказать, что он вообще был очень стеснительным, даже чересчур. Когда однажды Чирков начал тонуть во время купания в море, он молчал, пока его не заметил спасатель. На вопрос "А что же вы не кричали?", Чирков, смущаясь, ответил: "Да как-то неудобно кричать...".
Эта "неудобность" была причиной многих его проблем...
К своей главной любви Борис Чирков пришёл почти в 50 лет, уже смирившись с участью старого холостяка, но до этого успев пройти через два очень разных брака.
Первая жена – актриса Ленинградского ТЮЗа Клавдия Пугачёва, с которой он, как правило, выступал в дуэте. Борис Чирков играл Ивана-дурака, она – Конька-Горбунка.
Их отношения разрушила Москва и оглушительная слава "Максима". На одной из творческих встреч к Чиркову подошла невероятной красоты балерина из кордебалета Большого театра – Нина Горская. "Значит, вот вы какой, Максим?" – сказала она. Чирков, у которого в Ленинграде была жена, потерял голову, моментально влюбившись в красавицу. Он вернулся домой, молча собрал вещи и сказал первой жене: "Прости, но нам нужно расстаться".
Возможно, актёр много раз пожалел об этом. Дочь Чиркова, Людмила, спустя годы предполагала, что этот брак был не по любви, а скорее по расчёту со стороны Горской. Борис Чирков ведь был суперзвездой, выгодным мужем. Очень скоро балерина завела громкий роман на стороне с начальником Главного штаба ВМФ СССР, адмиралом Арсением Головко.
А потом случилась трагедия. Нину Горскую арестовали по обвинению в шпионаже и дали пять лет лагерей. И вот здесь проявился тот самый Чирков, которому всегда было "неудобно". Многие тогда спешно разводились с "врагами народа", спасая свои карьеры. А ему развестись не позволяла совесть. Это, по его мнению, было бы подлостью. Чирков ждал её освобождения. Но когда Горская оказалась на свободе, она, по-видимому, не оценила этого. Балерина принципиально не давала ему развода, просто так, без причин, хотя романтических отношений между ними уже не было. Они вообще почти не виделись друг с другом.
Борис Чирков был уже зрелым человеком, когда 6 января 1949 года опоздал на день рождения к Николаю Крючкову. В квартире шумели гости. Чирков вошёл, налил бокал, чтобы сказать тост, но в общем гаме на него никто не обратил внимания. Тогда он наткнулся на внимательный взгляд молодой девушки, сидевшей напротив. Он улыбнулся и сказал только ей: "Ну... раз никто не слушает... Выпьем за вас!".
Это была 26-летняя актриса Людмила Геника. Она была младше его на 22 года. Она вспоминала, что в тот вечер буквально влюбилась в его по-мальчишески наивные глаза. Они разговорились и выяснили, что живут по соседству. С этого дня рождения они уехали вместе. А после третьего свидания, на катке "Динамо", где 48-летний Чирков сразил её лихими пируэтами, они уже не расставались.
Но поженились они не сразу. Людмила забеременела. Тётя, у которой она жила, на просьбу Чиркова "просить руки" ответила актёру: "Борис Петрович, а на кой вам эта свадьба сдалась? И без свадьбы же жить можно!". Они и жили. Дочь Людмила родилась, когда отцу было 48 лет. Когда Люда была совсем маленькой, актёр до ужаса боялся брать её на руки - думал, что случайно уронит или вообще что-нибудь случайно ей сломает.
Расписаться Бориса Чиркова и Людмилу Генику заставил случай. Когда на их адрес пришёл почтальон и принёс пособие для матери-одиночки, Чирков пришёл в ярость. Он спустил несчастного почтальона с лестницы и стал добиваться с удвоенной силой развода от Горской (которая, как и прежде, отказывалась разводиться). Как раз после того случая актёр, наконец, развёлся с балериной и, как только появилась возможность, женился на Людмиле.
За 34 года совместной жизни они поссорились всего один раз. Но как! На даче у них разгорелся яростный спор о поэзии – Чирков обожал Цветаеву, а жена её терпеть не могла, считая "слишком пафосной". Они кричали так, что сбежались все соседи. Сначала соседи смеялись над их нелепой руганью, но потом испугались не на шутку. Спор остановился, лишь когда кто-то из соседей шепнул Борису Петровичу на ухо, что у беременной жены от такого крика может случиться выкидыш. Он резко замолчал. Больше он ей никогда не перечил и даже стал болеть за её любимый "Спартак", "предав" своё ленинградское "Динамо".
Скромность Бориса Чиркова и нежелание пользоваться своей популярностью доходили до абсурда. Однажды его, ехавшего из Москвы в Ленинград, прямо с поезда сняли представители правопорядка: "Вам придётся проехать с нами". Чирков был уверен – везут на Лубянку, но никак не мог понять, что он такого натворил. Машина въехала в Спасские ворота. Оказалось, его дальний родственник, всесильный Вячеслав Молотов, просто хотел познакомиться. "Как же так, Борис Петрович, были в Москве и даже со мной не связались!". Этот визит не принёс ему ничего, кроме проблем. Когда Борис Чирков вернулся в Ленинград, от него стали шарахаться. Все знали, что его "взяли", а раз он вернулся – значит, что-то тут не так.... Потом актёру пришлось долго доказывать, что Молотов его родственник, и что они просто разговаривали о жизни и о своих корнях.
До последнего Борис Чирков скрывал свои болезни. Семья даже представить не могла, что он довольно давно ослеп на один глаз. Это выяснилось случайно, на пляже, когда он не увидел упавшую рядом сумочку какой-то отдыхающей женщины. "Боря, ты что, не видел, как прямо перед тобой сумка упала? Мог бы и подать!", - сказала жена. Тогда-то актёр и признался: "Не видел. Я левым глазом ничего не вижу", - ответил он. Когда Людмила в ужасе спросила, почему он ничего об этом не говорил (а он скрывал недуг два года), 56-летний актёр признался: "Я боялся, что ты от меня уйдёшь!".
Чиркову сделали искусственный глаз. Он страшно стеснялся жены. Когда нужно было проводить манипуляции с протезом, он запирался в ванной. Людмила понимала, что он стесняется и пыталась при помощи юмора снять напряжение. Она стучала в дверь и весело кричала: "Ну что, челюсть вынул? Болтики на ушках отвинтил? В стаканчик глазик положил?". Благодаря её стараниям, Борис Чирков перестал стесняться своего недуга.
Борис Чирков, к тому же, панически стеснялся просить за себя. В 70-е годы его зарплата в Театре Гоголя была 200 рублей, в то время как актёры в Академическом Малом получали целых 400 рублей. Жена буквально вытолкала его на приём к министру культуры Фурцевой. Он шёл туда, дрожа от волнения. В кабинете он долго мялся: "Екатерина Алексеевна, э-э-э, как бы вам... э-э-э... это сказать... я работаю...". Фурцева, не понимая, в чём дело, наконец заговорила сама: "Борис Петрович, скажите уже, что случилось?". Он еле выдавил из себя просьбу о повышении зарплаты. Фурцева рассмеялась: "Борис Петрович, вас надо в музей отправить как экспонат. Повысим, даже не переживайте!". Приказ о новом окладе вывесили на следующий день. А до этого он ещё и от пенсии отказывался, ссылаясь на то, что он ведь работает, а значит и получать пенсию не должен.
У Бориса Чиркова было четыре инфаркта. Пятый стал последним. 28 мая 1982 года он собирался в Кремль. Он был председателем комитета по Ленинским премиям и должен был их вручать. В тот день актёр очень торопился, а машина как на зло попала в пробку. Всегда пунктуальный, он очень боялся опоздать и подставить коллег. Борис Чирков побежал по лестнице, потом по коридору. Вбежал за кулисы и прямо у сцены, на ступеньках, медленно упал. Неотложку ждали сорок минут. Он ушёл из жизни в реанимационной машине.
Когда его не стало, пёс Антон, которого завели после одного из инфарктов, очень долго не заходил в его кабинет и при малейшем звуке бросался в прихожую. Ждал своего хозяина.... А через два месяца после смерти Бориса Петровича, ночью, в квартире раздался громкий звук – это лопнули струны на его любимой гитаре.
Дорогие читатели, спасибо за внимание! Отдельная благодарность тем, кто поддерживает канал лайками и комментариями. Я это очень ценю!