Глава 1
Глава 4
Мария поняла, кто это — «он». Её сердце забилось быстрее. Она вся затряслась, ноги подкосились. Филиппов, слышавший весь этот разговор, понял, что происходит что-то серьёзное, и уже разгонял машину до максимально возможной скорости.
— Мама, ради бога, не отдавай ему детей! — кричала Маша в телефонную трубку, её голос срывался.
— Мы закрылись в доме, он пытается вырвать дверь, — описала мать ситуацию, её голос был полон ужаса. — Он кричит, бьёт по двери!
— Держись мама, мы скоро будем! — крикнула Мария, слёзы текли по её щекам. В телефонную трубку она услышала звук разбивающегося стекла, и пугающие гудки — мать положила трубку.
Двигатель машины ревел, казалось, он вот-вот закипит от напряжения. «Нива» подпрыгивала на кочках и ухабах, несколько раз её сильно тряхнуло, чуть не перевернув, но Алексей, не отрывая взгляда от дороги, продолжал мчаться к Малой Берёзке, туда, где дети Марии были в серьёзной опасности.
***
После резких тормозов машина участкового проехала ещё несколько метров, чуть не снеся забор тёти Лиды. Филиппов и Мария залетели во двор и, не сбавляя темпа, взбежали по скрипучему деревянному крыльцу дома.
Внутри было тихо, только из кухни доносилось приглушенное всхлипывание. Лидия сидела на табуретке, опустив голову на руки. Её плечи дрожали, а лицо, скрытое ладонями, было искажено горем.
— Прости меня, Маша, — прошептала она, её голос был полон отчаяния. — Они забрали детей. Я не смогла их удержать.
— Кто — они? — спросила Маша, её ноги дрожали, казалось, она вот-вот потеряет сознание.
— Игнат твой. А с ним какая-то баба. Ведьма. Самая настоящая. Она… она схватила детей, я думала, она их загрызёт. Я пыталась… но она такая сильная…
Мария была подавлена. Радость жизни, казалось, только вернулась к ней вместе с детьми, подарив ей надежду, но тут их опять у неё забрали. Мир рухнул в одно мгновение.
— Чего стоишь?! — закричал на Марию участковый. — Бегом в машину. Мы ещё успеем их нагнать. Не время для слёз!
Но Маша стояла, не могла пошевелиться, словно прикованная к полу. Её взгляд был устремлён на мать, которая продолжала рыдать, обвиняя себя. Тогда Алексей схватил Машу за руку и потащил к машине. Мотор «Нивы» опять взревел, словно разделяя их нетерпение.
— Ну, не подведи меня, малышка! — говорил Филиппов своей верной машине, ласково поглаживая приборную панель. Он включил передачу, и «Нива» рванула с места, оставив позади себя клубы выхлопных газов и сидящую на кухне, проклиная себя за слабость, мать Марии.
— Едем по объездной дороге, — говорил Филиппов Маше, его взгляд был прикован к дороге. — Если мы не встретили их по пути сюда, значит, они поехали по объездной. Машину мужа помнишь? Как она выглядела. Узнаешь, когда нагоним?
Мария только молча кивала в ответ. Её разум ещё не прояснился после случившегося шока. Она пыталась сосредоточиться, но перед глазами всё ещё стояла картина нападения на её беззащитных детей.
Автомобиль ехал на предельной скорости. Алексей хорошо знал все эти дороги, каждый поворот, каждую кочку. Поэтому не сомневался, что его резвая «Нива» вскоре догонит старую, низкую и неповоротливую иномарку Игната. Но машина мужа Марии всё не появлялась на горизонте.
— Ничего не понимаю! — ругал себя Филиппов, ударив кулаком по рулю. — Здесь нет других проездов. Они как будто сквозь землю провалились! Неужели они смогли так быстро скрыться?
— Стой! — закричала Мария, внезапно приподнявшись с сиденья. Её глаза расширились от ужаса.
Филиппов нажал по тормозам так резко, что его машина чуть не завалилась на бок. В следующее мгновение он услышал её слова.
— Вот они! — Маша указывала дрожащим пальцем на посадку справа от дороги.
Участковый присмотрелся и увидел за густыми кустами, почти скрытую в зелени, машину бордового цвета. Маша утверждала, что это была машина Игната.
Филиппов повернул руль и «Нива» съехала на извилистую полевую дорогу, скорее даже тропинку. Он удивлялся, как Игнат, на своей старой «каракатице», смог проехать по такой дороге, которая казалась проходимой только для трактора.
Подъехав ближе, Алексей и Маша увидели, что в машине никого не было. Сердце Маши упало куда-то в пятки. Игнат и его любовница Вера забрали оттуда детей и повели к оврагу, что был в паре десятков метров от посадки.
Алексей с Машей поспешили за ними, их ноги едва касались земли. Казалось, каждая секунда была на счету.
— Стой! — заорал Игнат, останавливаясь и выставляя ладонь вперёд, перед собой. Его лицо было искажено злобой и каким-то безумным блеском в глазах. — Стойте, где стоите, иначе Вера выкинет их с обрыва.
Вера действительно подвела детей к самому краю обрыва. И Алексей, и Маша прекрасно знали это место. Ещё в своём детстве они не раз слышали страшилки про этот обрыв. Не раз поход к этому месту заканчивался для неосторожных селян смертельным падением с высоты. Живым оттуда никто не возвращался. Теперь этот обрыв казался ещё более зловещим.
— Слушай, Игнат, давай поговорим, — пыталась успокоить мужа Мария, её голос дрожал, но она старалась говорить как можно спокойнее. — Всё можно решить.
— Поговорим? — лицо Игната перекосила недобрая гримаса. Он кивнул в сторону участкового. — Ты сдала меня ментам, и теперь хочешь поговорить? О чём я могу теперь с тобой поговорить? Ты прижала меня к стенке.
— Игнат, всё можно исправить, — Маша старалась говорить, как можно спокойнее, делая осторожный шаг вперёд. — Чего ты хочешь? Квартиру? Деньги? Ты всё получишь! Только умоляю тебя, отпусти детей.
— Чего ты её слушаешь?! — закричала за спиной Игната его любовница, её голос был пронзительным и полным ненависти. — Она на тебя уже ментам «заяву» накатала.
И она дёрнула за руку Егорку так, что его маленькие ножки оказались над самым обрывом. Мальчик вскрикнул, слёзы заливали его лицо, он испуганно смотрел то на Веру, то на маму.
Видя это, сестра Егора Даша, несмотря на свой страх, рванула за руку свою «мачеху», пытаясь оттянуть её от брата. Та, с яростью посмотрев на неё, толкнула девочку к обрыву. Даша вцепилась в её руку и уже практически висела над пропастью.
Маша дёрнулась и побежала к детям. Игнат, словно дикий зверь, схватил её за плечи и, обвив своими жилистыми руками, повалил на землю. Маша попыталась освободиться, но его хватка была железной.
Филиппов медленно, не делая резких движений, пошагал к Вере. Он видел, как дети дрожали от страха.
— Пожалуйста, не надо! — уговаривал он Веру остановиться. Его голос звучал твёрдо, но в нём слышалось волнение. — Ещё не поздно остановиться, пока не натворили дел. Подумайте о последствиях.
— Стой где стоишь! — орала Вера, подталкивая детей всё ближе к пропасти. Её глаза горели безумием.
В этот момент из-за посадки вылетел полицейский «УАЗик». Это Алексей предусмотрительно вызвал ребят из отдела на подмогу, решив, что им может понадобиться помощь. В считанные секунды трое здоровенных ребят в форме уже бежали в сторону обрыва, готовые действовать.
Филиппов воспользовался замешательством Веры, увидевшей новую опасность, и, не раздумывая, прыгнул к обрыву. Он схватил детей под руки и дёрнул их в свою сторону, подальше от страшной бездны. Вера попыталась опять забрать у него детей, но, отвлекшись, оступилась и в следующий миг Алексей уже наблюдал, как она летит в пропасть — он видел её глаза, в них были только ярость и испуг. Он ещё пытался зацепиться руками за её одежду, но было уже поздно. Вера летела вниз и с громким хлопком упала на воду с большой высоты, а затем исчезла в бездне.
Алексей поспешил отвести детей подальше от обрыва. Его коллеги тем временем уже скрутили Игната и повели его в свой «УАЗик». Маша, всё ещё дрожа от пережитого, бросилась к детям. Она крепко обнимала их, прижимая к себе, и слёзы текли по её щекам, смешиваясь с пылью и грязью, осевшими на их одежде. Дети были очень напуганы, их маленькие тельца сотрясались от рыданий.
— Демидов, отвези домой детей и их мать, — попросил Филиппов своего коллегу, стараясь говорить спокойно, хотя сам был взбудоражен произошедшим. — Возьми мою машину. А мы с ребятами спустимся вниз, чтобы найти… женщину или… тело. Нельзя оставлять это дело так.
Демидов, понимая всю серьёзность ситуации, кивнул и поспешил к машине. Вскоре, старенькая «Нива» участкового, теперь уже управляемая его коллегой, увозила Машу и её натерпевшихся детей обратно в деревню, подальше от этого страшного места.
***
Когда Филиппов вернулся в дом бабушки Лиды, было уже темно. В доме царила тишина, нарушаемая лишь мерным тиканьем старых часов. Когда детей не было рядом, и напряжение немного спало, он рассказал Маше тревожную новость. Им не удалось найти ни тело Веры, ни саму Веру. Она будто испарилась, растворилась в воздухе после падения. Это было странно и необъяснимо.
После поисков тела Филиппов поехал в отдел. Там, с помощью сотрудников он смог установить личность этой самой Веры. Оказалось, женщина состояла на учёте у психиатра и несколько раз проходила серьёзное лечение в соответствующем медучреждении. Знал ли об этом Игнат? Он сказал, что не знал. Его, кстати, закрыли — впереди его ожидал непростой период жизни.
Зато Маша и дети наконец-то почувствовали себя в безопасности. Тем более, добрый и надёжный дядя Лёша, как дети стали его называть, с тех пор стал жить с ними. Он сказал, что ему так спокойнее, что он будет рядом, чтобы защищать их. Никто не возражал. Дом, который раньше казался наполненным страхом, теперь дышал спокойствием и умиротворением.
Маша рассказала детям, что их папа Игнат больше не придёт. Она не стала рассказывать им подробности, стараясь оградить их от лишних травмирующих воспоминаний. Но, как оказалось, они и не боялись отца — они боялись злую «мачеху», которая ещё долго приходила к ним в кошмарах, её жуткий крик и безумный взгляд. Мать потом долго сидела у кровати, успокаивала детей, гладила их по головкам и говорила, что «мачеха» больше никогда не придёт. Хотя, ей и самой иногда было страшно, когда она вспоминала те события.
Никто так и не узнал, куда исчезла Вера после падения с обрыва. Просто испарилась. Или, может быть, нет… Иногда, в тихие ночи, казалось, что откуда-то издалека, с края обрыва доносится тихий, зловещий шёпот, и тогда Мария крепче прижимала к себе своих детей. Почудится же такое!