Валентина Мытько всё помнит. Прекрасно помнит тот апрельский день 2025 года в Канске, когда взяла в руки топор. Помнит, что случилось с тремя её детьми. Сама об этом рассказала на суде, просила простить. Но вот парадокс — во время самих событий, по заключению экспертов, она якобы не отдавала себе отчёта в происходящем.
Теперь 29-летнюю женщину отправили не в колонию, а на принудительное лечение в псих. стац-р. Красноярский краевой cуд признал её нeвмeняeмoй, освободил от ответственности. Дело закрыто.
И вот тут начинается то самое чувство, когда внутри всё сжимается от непонимания.
Недуг или удобное объяснение?
«Как-то странно получается, — написала одна из читательниц под новостью. — Она помнит что натворила и просит простить. А когда это делала — ничего не понимала и не помнила? Если она действительно больна, как она родила четверых детей? Она что, на учёте не стояла, в лесу рожала?»
Действительно, как? Четверо детей(один остался) — это не один момент слабости, это годы. Кроватки, первые слова, первые шаги. Неужели никто ничего не заметил? Или заметили, но махнули рукой?
А теперь выясняется, что отец семейства тоже не подарок — распускал руки в отношении детей. Старшему сыну, единственному выжившему, доставалось особенно сильно. Синий нос, да и не только он. Мальчик приходил в школу с этими отметинами. Учителя видели. И что?
Школа смотрела в сторону
«Школа видела и пофиг, — возмущается другой комментатор. — Ну и нафига эти органы опеки и всё остальное?»
Правда режет. Ребёнок ходил с синяками, а взрослые вокруг предпочитали не вмешиваться. Моя хата с краю, как говорится. Только вот чужие дети заплатили за это равнодушие самую высокую цену.
Сейчас мальчик находится в дет. доме. Возможно, скоро его передадут родственникам. Если найдутся желающие взять на себя этот груз — ребёнка, который вернулся домой после школы и увидел то, что не должен был увидеть никогда.
Именно он потом привёл бабушку, свою бабушку Валентину (однофамилицу матери), которая и вызвала помощь. Женщина-мать сама созналась родственникам в содеянном.
Что не так с системой
Экспертиза установила: недуг(мягкой выражаясь) лишил Валентину Мытько возможности осознавать характер и последствия своих действий. Прокуратура настаивала на принудительном лечении, суд согласился. Формально всё правильно.
Но почему тогда внутри остаётся это липкое ощущение несправедливости?
«Почему таким женщинам разрешают рожать детей? — задаётся вопросом третья читательница. — Если она больна, её надо лишать такой возможности. У нас получается, что всё "опосля" начинают кулаками махать. А сколько ещё таких случаев будет? Превентивные меры когда появятся, чтобы не было загубленных детских жизней?»
Вопрос неудобный. Но честный.
Система, которая реагирует слишком поздно
Три ребёнка могли бы жить. Один мальчик мог бы расти в нормальной семье, а не с перекошенным нocoм и воспоминаниями о том апрельском дне.
Но вместо этого у нас есть мать в "дурке", отец, привлечённый к ответственности за нас...(в общем, вы поняли) над детьми, и ребёнок в дет. доме.
А ведь были сигналы. Синяки в школе — сигнал. Поведение родителей — сигнал. Но все эти сигналы прошли мимо тех, кто должен был их увидеть и среагировать.
Опека, школа, соседи, врачи — где были все эти люди? Занимались бумажками? Боялись вмешиваться в чужую жизнь? Или просто не хотели лишних проблем?
Поставили на контроль
Теперь прокуратура Красноярского края поставила исполнение судебного решения на контроль. Будут следить, чтобы Мытько проходила лечение в специализированном стационаре с интенсивным наблюдением.
Только вот какой толк от этого контроля? Трёх детей уже не вернуть. Четвёртый растёт с "отметкой", которая останется на всю жизнь.
Можно сколько угодно говорить о том, что женщина не контролировала свои действия. Но факт остаётся фактом: система не сработала задолго до апреля 2025 года.
Вопросы без ответов
Как женщина с псих. отклоном прошла через четыре беременнocти и родов незамеченной?
Неужели никто из специалистов не заметил отклонений? Или заметили, но посчитали, что это не их дело? А может, записи есть, но они пылятся где-то в архивах, потому что система не предусматривает связи между разными ведомствами?
И самое главное: сколько ещё таких семей существует прямо сейчас? Где дети живут в страхе, где родители неадекватны, но никто не вмешивается, потому что «а вдруг ошибёмся», «а вдруг скандал», «а вдруг лишние проблемы»?
Прощение невозможно
Валентина Мытько попросила прощения на суде. Но кто может её простить? Единственный оставшийся сын? Родственники? Общество?
Прощение предполагает, что человек осознал свою вину и раскаялся. Но как можно раскаяться в том, что, по мнению экспертов, ты совершил в невменяемом состоянии? Получается странная конструкция: вроде и виновата, и не виновата одновременно.
А дети? Они-то точно ни в чём не виноваты. Они просто родились не в той семье, не в том городе, не в то время. И никто вовремя их не спас.
А как вы думаете, достаточно ли отправить такого человека на принудительное лечение, или система должна была вмешаться гораздо раньше, когда ещё можно было что-то изменить?
Пожалуйста, поставьте ваш великолепный лайк ❤
А если нажмёте "Подписаться" - будет супер 🙌
Здесь каждый день очень много интересного!