Я стояла перед зеркалом, поправляя серьги — изящные серебряные капли, которые купила себе на день рождения. Платье-футляр цвета изумруда, туфли на каблуке, лёгкий макияж. Мне нравилось моё отражение.
— Лиль, ты серьёзно в этом пойдёшь? — голос Игоря из спальни прозвучал с лёгким раздражением.
Я обернулась. Муж стоял в дверях, застёгивая рубашку с недовольным лицом.
— А что не так?
— Слишком нарядно. Мы же не на светский раём, а к Серёге на дачу.
— И что? Я не могу нормально выглядеть?
— Можешь. Но зачем? Все будут в джинсах и футболках. А ты как на подиум вырядилась.
— Игорь, это просто платье. Удобное, красивое. Мне в нём комфортно.
— Комфортно, — он хмыкнул. — Лиль, ну веди себя попроще. А то опять все будут на тебя пялиться, шушукаться. "Вон Лилька Игоря, вечно выделяется".
— Пусть пялятся. Мне какое дело?
— Мне дело! — он повысил голос. — Я устал от этих разговоров за спиной! "Твоя жена такая вся из себя", "Думает что лучше всех". Надоело, понимаешь?
Я молчала. Сердце колотилось.
— Переоденься, — сказал он твёрдо. — Джинсы, футболка. Как у всех нормальных людей.
— Нет.
— Что?
— Я сказала — нет. Я не переоденусь. Это моя одежда, мой выбор.
Он смотрел на меня долгим взглядом. Потом развернулся и ушёл.
Я осталась стоять перед зеркалом. Руки дрожали, когда я застёгивала браслет на запястье.
***
Мы познакомились с Игорем пятнадцать лет назад. Мне было двадцать семь, ему — тридцать. Он работал инженером в крупной компании, я — менеджером в небольшом рекламном агентстве.
Я всегда любила красиво одеваться. Даже когда денег было мало — находила способы выглядеть стильно. Секонд-хенды, распродажи, умение сочетать вещи. Мама говорила: "Лилечка, у тебя вкус от бога".
Игорь тогда это ценил. Говорил, что я самая красивая. Что гордится мной. Что с такой женой — как за каменной стеной.
А потом что-то изменилось.
Началось с мелочей. Я накрасила губы яркой помадой — он поморщился: "Слишком вызывающе". Купила новое пальто — он вздохнул: "Опять траты". Сделала укладку в салоне — он спросил: "Зачем? Дома могла помыть".
Сначала я не обращала внимания. Думала, устал на работе, настроение плохое. Но с каждым годом комментариев становилось всё больше.
А два года назад он сказал впервые:
— Лиль, ты бы вела себя попроще. А то люди думают, что ты выпендриваешься.
Я тогда не поняла. Что значит — попроще? Перестать следить за собой? Ходить в растянутых свитерах и затёртых джинсах?
Но я промолчала. Решила, что он просто переживает из-за мнения друзей.
***
На даче у Серёги было шумно. Человек двадцать — друзья Игоря со школы и института, их жёны, дети. Шашлык на мангале, музыка, смех.
Я вышла из машины. Несколько женщин обернулись, окинули меня взглядом. Одна — Настя, жена Серёги — улыбнулась:
— Лиль, ты как всегда во всеоружии! Красотка!
— Спасибо, — я улыбнулась в ответ.
Но я видела и другие взгляды. Оценивающие. С лёгкой ухмылкой.
Игорь прошёл мимо меня, даже не взглянув. Присоединился к мужикам у мангала.
Я села за стол к женщинам. Они обсуждали детей, школу, новый сериал. Я слушала вполуха, кивала, вставляла реплики.
— Лиль, а ты где такое платье взяла? — спросила Марина, жена Игорева друга Витька.
— В бутике на Тверской. Увидела — влюбилась.
— Дорогое, наверное?
— Средняя цена. Шесть тысяч.
Она присвистнула:
— Ничего себе. Я бы столько не потратила на платье.
— Каждому своё, — я пожала плечами.
— Ну да, — она обменялась взглядом с соседкой. — У кого-то муж хорошо зарабатывает.
Игорь зарабатывал прилично, но не так, чтобы я могла позволить себе всё. Я сама работала — удалённо, фрилансером, вела соцсети для малого бизнеса. Зарабатывала неплохо. И тратила на себя именно свои деньги.
Но объяснять это Марине не хотелось.
***
Вечером, когда мы ехали домой, Игорь молчал. Я тоже. Напряжение висело между нами, как туман.
— Ты видела, как они на тебя смотрели? — наконец не выдержал он.
— Видела.
— И как тебе?
— Нормально. Пусть смотрят.
— Лиль, ты не понимаешь. Они считают тебя выскочкой. Думают, что ты задаёшься.
— А я думаю, что они завидуют.
Он резко затормозил на светофоре:
— Что?!
— Завидуют. Потому что я слежу за собой. Потому что мне не всё равно, как я выгляжу. А они опустили руки. Растянутые кофты, немытые волосы, отсутствие макияжа. И теперь злятся, что я — лучше.
— Ты о чём вообще?! Они нормальные женщины! Они заняты детьми, домом, мужьями!
— И я занята! Но это не значит, что я должна перестать быть собой!
— Собой? — он засмеялся. — Лиль, тебе сорок два года. Ты не модель. Пора бы уже остепениться.
— Что ты сказал?
— То, что сказал. Тебе сорок два. Хватит наряжаться, как молодой девочке. Это смешно.
Я молчала. Внутри всё кипело. Обида, злость, недоумение.
— Игорь, ты правда так думаешь?
— Думаю. И не только я. Все думают.
— Кто — все?
— Серёга, Витёк, остальные. Они говорили. Мол, твоя жена совсем оторвалась от реальности.
Я закрыла лицо руками. Значит, они обсуждали меня за спиной. Смеялись. А Игорь — мой муж — не заступился. Более того, согласился с ними.
— Отвези меня домой, — тихо сказала я.
— Мы и так домой едем.
— Просто езжай. Молча.
Он пожал плечами и завёл машину.
Дома я сняла платье, повесила в шкаф. Разулась. Смыла макияж. Стояла перед зеркалом и смотрела на своё отражение.
Сорок два года. Да, уже не молодая. Но и не старая. Я следила за собой: спорт, правильное питание, уход за кожей. У меня хорошая фигура, ясная кожа, блестящие волосы.
Но Игорь этого не видел. Он видел только то, что видели другие: "Выпендрёжница. Выскочка. Не по возрасту".
Я легла в кровать. Игорь пришёл позже, лёг рядом, повернулся спиной. Я не спала до утра.
На следующий день я не встала завтракать с ним. Лежала в кровати, уставившись в потолок.
Игорь заглянул в спальню:
— Лиль, ты заболела?
— Нет. Просто не хочу вставать.
Он нахмурился:
— Что случилось?
— Ничего. Иди на работу.
Он постоял, потом ушёл.
***
Я поднялась только к обеду. Заварила кофе, села у окна. Смотрела на улицу, не видя ничего.
В голове крутились его слова: "Тебе сорок два. Пора остепениться. Это смешно".
Смешно. Значит, я — смешная. Нелепая. Старая дура, которая пытается выглядеть моложе.
Я достала телефон. Написала подруге Кате:
"Кать, можем встретиться? Нужно поговорить".
Она ответила через минуту:
"Конечно. Через час в нашей кофейне?"
"Буду".
Катя слушала меня, не перебивая. Я рассказывала всё — про платье, про слова Игоря, про взгляды на даче. Голос дрожал, слёзы катились по щекам.
— Лиль, — она взяла мою руку. — Послушай меня внимательно. Ты не обязана быть такой, какой тебя хотят видеть другие. Ты имеешь право быть собой. Носить то, что нравится. Выглядеть так, как хочешь.
— Но он говорит, что это смешно...
— А он кто? Арбитр вкуса? Модельер? Или просто муж, который боится, что его красивая жена затмит его серость?
Я подняла на неё глаза:
— Что ты имеешь в виду?
— Лиль, ты не видишь? Игорь боится. Боится, что ты слишком хороша. Что другие мужчины будут на тебя смотреть. Что ты поймёшь, что заслуживаешь большего. Поэтому он пытается тебя принизить. Заставить поверить, что ты — старая, нелепая, смешная.
Я молчала.
— Но это не так, — продолжала Катя. — Ты красивая. Стильная. Умная. У тебя своя жизнь. Ты самодостаточная. И это его пугает.
— Думаешь?
— Уверена. Лиль, задай себе вопрос: когда в последний раз Игорь говорил тебе комплименты? Когда хвалил? Когда восхищался тобой?
Я задумалась. Не могла вспомнить.
— Вот видишь, — Катя сжала мою руку. — А ты заслуживаешь восхищения. И если он этого не даёт — может, пора задуматься, нужен ли тебе такой муж?
Я вздрогнула:
— Кать, ты о чём?
— О том, что жизнь одна. И тратить её на человека, который тебя обесценивает — преступление против самой себя!
***
Я вернулась домой поздно вечером. Игорь сидел на диване, смотрел телевизор.
— Где ты была?
— С Катей.
— Ясно. Опять она тебе мозги промывает?
Я остановилась:
— Что?
— Я говорю — Катька твоя вечно тебе всякую ерунду в голову вбивает. "Ты красавица, ты умница, ты лучшая". А в итоге — ты ходишь с задранным носом, на всех смотришь свысока.
— Игорь, ты серьёзно?
— Серьёзно. И вообще, мне не нравится, что ты с ней общаешься. Она разведённая, одинокая. Хочет и тебя развести.
Я засмеялась. Горько, резко:
— Развести? Игорь, ты слышишь себя? Ты обвиняешь мою подругу в том, что она поддерживает меня?
— Поддерживает? Она настраивает тебя против меня!
— Нет. Она просто открывает мне глаза.
— На что?
Я села напротив него:
— На то, что ты меня не ценишь. Что ты пытаешься сделать меня серой, незаметной. Удобной.
— Я хочу, чтобы ты была нормальной!
— Нормальной — по чьим меркам? Твоим? Твоих друзей? Их жён?
Он молчал.
— Игорь, мне надоело, что ты меня стыдишься.
— Я тебя не стыжусь...
— Стыдишься. Иначе не просил бы вести себя "попроще".
Он опустил глаза.
— Лиль, я просто хочу, чтобы мы были как все. Нормальной семьёй. Без выпендрёжа.
— А я не хочу быть "как все". Я хочу быть собой.
***
Мы не разговаривали несколько дней. Игорь уходил на работу рано, возвращался поздно. Я работала дома, вела проекты, общалась с клиентами.
А по вечерам сидела у окна и думала.
О том, что я действительно хочу. Кем хочу быть. С кем хочу жить.
И пришла к выводу: я хочу быть с тем, кто меня ценит. Кто гордится мной. Кто видит во мне не источник проблем, а источник вдохновения.
Игорь таким не был. Давно.
Через неделю я сказала ему:
— Игорь, нам нужно поговорить.
Он настороженно посмотрел на меня:
— О чём?
— О нас. О том, что происходит.
Мы сели за стол. Я налила чай. Руки дрожали.
— Игорь, я много думала. О наших отношениях. О том, что ты от меня хочешь.
— Лиль...
— Дай договорю. Ты хочешь, чтобы я была "попроще". Чтобы не выделялась. Чтобы не привлекала внимания. Но я не могу так жить. Я не хочу быть серой. Не хочу прятаться. Не хочу стыдиться того, кто я есть.
Он молчал.
— И я понимаю, что мы хотим разного. Ты хочешь удобную жену, которая не создаёт проблем. А я хочу мужа, который гордится мной. Который восхищается. Который поддерживает.
— Лиль, я тебя поддерживаю...
— Нет. Ты меня критикуешь. Обесцениваешь. Говоришь, что мне сорок два и пора остепениться. Но знаешь что? Мне сорок два. И я чувствую себя прекрасно. Я красивая. Я успешная. Я сильная. И я не собираюсь становиться меньше, чтобы тебе было комфортнее.
Он побледнел:
— То есть... что ты хочешь сказать?
— Я хочу сказать, что мне нужно время. Подумать. О нас. О том, есть ли у нас будущее.
— Лиль, ты о разводе?
Я вздохнула:
— Я о том, что не хочу жить в отношениях, где меня не ценят. Где я должна подстраиваться под чужие ожидания. Где я не могу быть собой.
Игорь ушёл к другу. Я осталась одна. Села у окна, смотрела на город.
Было страшно. Больно. Непонятно.
Но было и облегчение. Я наконец-то сказала то, что копилось годами.
Я достала телефон. Написала Кате:
"Я сказала ему".
Она ответила:
"Горжусь тобой. Держись. Я рядом".
Я улыбнулась сквозь слёзы.