День поездки на дачу выдался хмурым и ненастным. Но на участке меня ждал сюрприз. Листва, разноцветным шуршащим ковром опавшая с кроны старой яблони, обнажила скрытое раньше яблоко.
Золотистые, румяные его бока так светились на фоне черных веток, что мне пришлось зажмуриться, как-будто солнце сверкнуло ярким мазком среди туч, размазанных серым пятном по всему небосводу. Вознамерившись обязательно достать фрукт, я полез на дерево с ловкостью старой обезьяны, которая спрыгнула с ветвей минимум миллион лет назад. Чувствуя, как кисти рук крепко цепляются за сучья, я понял: " Это молодильное яблоко!"
Повиснув на последней крепкой ветке на двух руках, я подтянулся, зафиксировал своё положение правой рукой, а левой потянулся за фруктом. Мне явно не хватало цепкого хвоста, к тому же нижние конечности, обутые в ботинки, скользили по стволу.
Ветка противно хрустнула, но кисть уже достала плод .
Некоторое время я ещё висел на левой руке, держа мёртвый хваткой солнечное яблоко, затем яблоня стряхнула меня, как конь стряхивает с себя неумелого всадника. Приземление нельзя было назвать мягким, хрустнула ещё одна ветка.
Оказалось не ветка, оказалось –шейка бедра.
***
—Остеопороз, батенька, никого не щадит!— фельдшерица–сухая сгорбленная женщина, приехавшая вместо врача, наложила импровизированную шину на три сустава. Она и водитель погрузили меня в газельку красно-белой окраски и уже собрались трогаться, но я застонал, обозначив свою последнюю волю. —"Яблоко!!!"
Старуха чертыхнулась и принесла мне яблоко:
—Держи!
Я лежал в салоне головой по направлению движения, фельдшер расположилась в кабине. Перестав получать тычки от работы подвески и рессор, что свидетельствовало о выезде на трассу, я принял участие в дискуссии о моем восхождении на яблоню через окно между кабиной и салоном комфортабельного автомобиля. Спорили о причинах побудивших меня к этому поступку. В оправдании своих действий мне пришлось продемонстрировать яблоко, охарактеризовав его как молодильное.
Водитель, не находя нужных контраргументов, обернулся , зыркнул на меня жёлтым глазом и готов был перейти на личности, что отвлекло его внимание от дороги.
Идущая по соседней полосе легковушка подрезала нашу машину и остановилась, как вкопанная. Тревожный красный цвет от ее стоп-сигналов и драматичный визг тормозов наполнили кабину и салон газельки.
"Твою ж мать!"— закричала фельдшерица, тюкаясь головой в лобовое стекло. Я же треснулся головой о какой-то кронштейн. Яблоко закатилось в угол салона.
Водила крутанул руль, скорая взлетела на отбойник по какой-то космической траектории и, сделав пару немыслимых скачков, опустилась на свою полосу. Дальше ехали без приключений.
В приёмном покое БСМП, я поблагодарил фельдшера и водителя и напомнил, что яблоко осталось в салоне в качестве благодарности за оказанную помощь.
—Я принесу!— сказал водитель, и вскоре сунул мне яблоко своей волосатой рукой.
Мы расстались.
Так я оказался в палате, где уже лежал один крупный человек моего возраста с аналогичной травмой, полученной во время вкручивания лампочки в потолочную люстру. Двое других были помельче и помоложе без видимых следов повреждения.
Первый вопрос к соседу касался графика обезболивания. Присутствующие заметно оживились, в глазах появился блеск.
—Сейчас придёт Леночка!
***
Халат едва прикрывал прикрывал плавную линию её бёдер. Пышную грудь скрывала небрежно накинутая на неё марлевая маска со следами губной помады. Тесёмки фиксировали её узлом на шее возле умопомрачительного завитка волос. Короной сидел на её голове накрахмаленный колпак.
Ленка грациозно склонилась над моей атеросклеротически изменённой вены. Мужики притихли. Видимо к этому моменту тщательно готовились, как к просмотру любимого кино. Выдохнув после ухода медсестры, каждый, кто как мог, прокомментировали свое отношение к событию. День заканчивался .Ночью реконвалесцентный молодняк активизировался: Леночка дежурила. Крайний, облив себя дезодорантом, готовился, как он выразился сделать Леночке предложение от которого нельзя было отказаться.
—Ты, хоть бы шоколадку взял,— выразил сомнение в успехе предполагаемого действа возрастной.
—Яблоко!!!—вырвалось у меня, видимо от какого-то стадного чувства мужской солидарности.—Вместо шоколадки.
Я поздно понял: "Фрукт из другой сказки ".
Пощёчина раздалась сухим пистолетным выстрелом в лабиринте травматологического отделения.
Ухажёр появился минут через пять, прикрывая здоровой рукой левый глаз. Включил свет. Вскоре зашла в палату Лена со льдом в одной руке и яблоком в другой. Заиндевевшую круглую грелку отдала пострадавшему, яблоко поднесла к губам.
"В руки яблочко взяла, к алым губкам поднесла...
—Не сметь! —Закричал я нечеловеческим голосом
Ленка побледнела , закрыла глаза и стала медленно оседать на пол, яблоко выпало из ее рук.
—Держи её!!!—, кричал я малому. Тот застыл античной статуей.
Мертвенная бледность все сильнее пропитывала лицо Елены. Я вспомнил косматые лапы водителя, его жёлтый глаз, горб старухи, прыжки скорой помощи на отбойники. "Где же царевич Елисей ?Похоже, никто из присутствующих не читал сказки ".
Невзирая на простреливующую боль в ноге, я плюхнулся на пол, и пополз к Елене.
Вместо линолеума с рисунком паркета мой нос ткнулся в опавшую листву. Поднял глаза –надо мной склонилась испуганное лицо соседки по даче.
—Хорошо что не отгородился забором—подумал я, ища взглядом яблоко. Яблока не было. Зато я явственно чувствовал на своих губах вкус помады. Чья это помада? Ленина во сне или соседки по даче
–наяву?
Этот вопрос пока без ответа.
Продолжение следует .
