— Катя, ты же слово дала, что купишь мне путевку на море! — кричала сестра Лена, влетев в мою комнату без стука.
Ее светлые волосы были растрепаны, щеки горели от возмущения. Она стояла посреди комнаты, сжимая в руке телефон, и смотрела на меня так, будто я совершила самое страшное предательство в мире.
— Мне же послезавтра уезжать! Билеты на самолет уже куплены, отель забронирован на мое имя! Что я скажу друзьям?
Я медленно подняла на нее глаза от книги, которую пыталась читать последние полчаса, но мысли упрямо разбегались. В ушах звенело от ее голоса. Я не знала, что ответить. В груди ворочался тяжелый, холодный ком вины и тревоги.
— Лена, успокойся, пожалуйста, — произнесла я так тихо, что самой пришлось прислушаться к собственному голосу. — Давай сядем и поговорим.
— О чем говорить? — она всплеснула руками, и ее браслеты звякнули, как маленькие колокольчики тревоги. — Ты обещала! Ты сказала: «Леночка, конечно, я помогу, это будет тебе подарок на окончание университета». Я на тебя рассчитывала!
Она права. Я обещала. Я помню тот день так ясно, будто это было вчера. Мы сидели на кухне, пили чай с пирогом, который я испекла. Лена светилась от счастья, размахивая своим красным дипломом. Она рассказывала, как они с подружками мечтают поехать на море на десять дней, как это будет их первая «взрослая» поездка. Я смотрела на свою младшую сестру, такую юную, такую полную надежд, и мое сердце таяло. Конечно, я помогу. Я старшая, я хорошо зарабатываю, у меня стабильная работа в крупной компании, любящий муж Андрей. Моя жизнь казалась такой устроенной, такой правильной. Поделиться частью этого благополучия с сестрой казалось естественным и единственно верным поступком.
«Сколько нужно?» — спросила я тогда. Лена назвала сумму. Немаленькую, но вполне подъемную для нашего с Андреем бюджета. Я откладывала эти деньги несколько месяцев, отказывая себе в мелочах, чтобы к нужной дате все было готово. И вот, дата настала, а денег нет.
— Я… я все решу, — пробормотала я, вставая с кресла. — Просто возникли небольшие непредвиденные трудности.
— Небольшие? — Лена истерично рассмеялась. — Катя, до вылета меньше сорока восьми часов! Отель требует полную оплату сегодня до вечера, иначе бронь снимут! Какие еще трудности? Ты просто забыла, да? Забыла про меня в своей идеальной жизни!
Ее слова больно укололи. Забыла? Да я последние две недели спать нормально не могла, думая только об этом.
В этот момент в комнату заглянул Андрей. Мой муж. Высокий, обаятельный, с неизменной легкой улыбкой на лице. Он всегда умел разрядить обстановку.
— Девочки, что за шум? У нас же тихий семейный вечер, — он подошел ко мне, обнял за плечи и поцеловал в макушку. — Леночка, что случилось? Опять со своей старшей сестрой не поделили последнюю конфету?
— Андрей, не до шуток! — отрезала Лена. — Катя обещала мне путевку и не покупает!
Андрей посмотрел на меня с мягким укором, но в его глазах была поддержка.
— Катюш, ну что же ты. Мы же договаривались. Лена так ждала.
Да. Мы договаривались. А еще мы договаривались, что те самые деньги, отложенные на путевку, ты вернешь мне неделю назад. «Катюш, тут подвернулось дело, просто стопроцентный вариант, — говорил он мне три недели назад, его глаза горели азартом. — Вложить нужно буквально на пару недель, а выхлоп будет тройной! Мы и Ленке путевку купим, и себе на Мальдивы слетаем зимой. Просто поверь мне. Это наш шанс». И я поверила. Я всегда ему верила. Я сняла деньги со счета и отдала ему всю сумму наличными. Он обнял меня тогда так крепко, сказал, что я лучшая жена на свете, что я его поддержка и опора.
— Андрей, мы можем поговорить? — спросила я, стараясь, чтобы голос не дрожал.
— Конечно, котенок, — он легко согласился и, подмигнув Лене, сказал: — Не кипятись, сестренка. Сейчас мы с твоей Катериной все обсудим и решим твой вопрос. Ты же знаешь, мы тебя в беде не оставим.
Он вывел меня из комнаты в гостиную. Лена осталась сидеть на моей кровати, вызывающе скрестив руки на груди. Как только дверь за нами закрылась, улыбка сползла с лица Андрея.
— Что происходит? — спросил он уже совсем другим, жестким тоном. — Зачем ты устроила этот цирк?
— Я? — я опешила. — Андрей, где деньги? Ты обещал вернуть их на прошлой неделе. Лена права, ей сегодня нужно оплатить отель.
— Деньги в деле, я же тебе говорил, — он начал ходить по комнате. — Там небольшая задержка с переводом, технические моменты. Партнер немного подводит.
— Какая задержка? Ты говорил, что все будет точно в срок! Что мне теперь сказать Лене?
— Скажи, что угодно! Скажи, что у тебя проблемы на работе, задержали зарплату. Придумай что-нибудь! Зачем было вообще ей обещать так заранее? — он раздраженно провел рукой по волосам.
Внутри меня что-то похолодело. Не его слова, нет. А то, как он это сказал. Словно это была моя, и только моя проблема. Словно он не имел к этому никакого отношения. Словно те горящие глаза и обещания «нашего шанса» были просто спектаклем. Но я отогнала эту мысль. Он просто нервничает. Бизнес — это стресс. Я должна его понять и поддержать.
— Андрей, у меня нет других денег. Все, что было отложено, я отдала тебе. Ты же понимаешь?
Он остановился и посмотрел на меня долгим, тяжелым взглядом.
— Понимаю. Ладно. Я что-нибудь придумаю. Завтра к обеду деньги будут у тебя на карте. Обещаю. А сейчас иди к сестре, успокой ее. Скажи, что завтра утром все оплатишь.
Он подошел, снова обнял меня, но объятия были какими-то механическими, чужими. Он пах своим обычным парфюмом, но я вдруг уловила едва заметную, незнакомую нотку — запах дорогих сигар, которые он никогда не курил, и еще чего-то сладкого, цветочного. Точно не моих духов.
Наверное, от этого его партнера. Встречались в каком-нибудь дорогом ресторане, обсуждали дела. Глупости лезут в голову от нервов.
Я вернулась в спальню. Лена все так же сидела, сверля меня взглядом.
— Ну что?
— Завтра утром все будет, — сказала я, стараясь звучать уверенно. — Произошла небольшая накладка с банковским переводом. Завтра до обеда я все оплачу.
Лена недоверчиво хмыкнула, но немного расслабилась.
— Смотри, Кать. Если ты меня подведешь…
— Я не подведу, — отрезала я.
Той ночью я почти не спала. Андрей вернулся домой поздно, сказал, что ездил на встречу, чтобы ускорить процесс. Он быстро принял душ и лег спать, отвернувшись к стене. Я лежала рядом, вслушиваясь в его ровное дыхание, и чувствовала себя ужасно одинокой. Тревога скреблась где-то под ребрами, как голодный зверек. Что-то было не так. Я чувствовала это каждой клеточкой, но не могла понять, что именно. Это было похоже на трещину в стене, которую замечаешь боковым зрением — маленькую, незначительную, но ты точно знаешь, что она есть, и она будет расти.
На следующее утро Андрей был само очарование. Сварил мне кофе, принес круассан из любимой пекарни.
— Не переживай, любимая. Я же обещал. К двенадцати ноль-ноль деньги будут у тебя.
Он поцеловал меня и уехал на работу раньше обычного. Я осталась дома, взяв отгул, чтобы дождаться перевода и наконец оплатить эту злосчастную путевку. Часы на стене тикали невыносимо громко. Десять утра. Одиннадцать. Одиннадцать тридцать. Телефон молчал. Карта была пуста. Лена начала присылать сообщения с вопросительными знаками. Сначала по одному. Потом по три. Потом целыми строчками.
В одиннадцать сорок пять я не выдержала и позвонила Андрею. Он не взял трубку. Я позвонила еще раз. И еще. Абонент был недоступен. Паника начала затапливать меня ледяной водой. Он не мог так поступить. Он не мог меня обмануть. Должна быть причина. Авария? Телефон сел? Что-то случилось?
Я начала обзванивать больницы и службы спасения, но моего мужа нигде не было. Сердце колотилось так, что казалось, вот-вот выпрыгнет из груди. В двенадцать тридцать раздался звонок от Лены. Я ответила дрожащим голосом.
— Катя, ну что?! — ее голос был на грани срыва.
— Лена, я… я не могу дозвониться до Андрея. Он обещал, что деньги…
— До Андрея? — переспросила она, и в ее голосе проскользнула странная нотка. — При чем тут Андрей? Деньги же у тебя!
— Нет, Лена, деньги были у него. Я отдала ему их на… одно дело. Он должен был вернуть.
На том конце провода повисла тишина. Такая густая и звенящая, что я услышала, как у Лены перехватило дыхание.
— Ты… что? — прошептала она. — Ты отдала ему деньги? Все деньги?
— Да. А что?
— Какая же ты… — она запнулась, не договорив. — Просто жди. Я сейчас приеду.
Она бросила трубку. Я осталась сидеть на диване, совершенно разбитая. Что происходит? Почему ее так напугало, что деньги у Андрея?
Пока я ждала Лену, мой взгляд упал на ноутбук мужа, который он в спешке забыл на журнальном столике. Обычно я никогда не трогала его вещи, это было наше негласное правило. Но сейчас… сейчас было не до правил. Меня трясло. Руки сами потянулись к крышке. Ноутбук был не запаролен. Он всегда говорил, что ему нечего от меня скрывать.
Рабочий стол был завален какими-то скучными папками: «Отчеты», «Проекты», «Клиенты». Ничего интересного. Я открыла браузер. История посещений была девственно чиста. Слишком чиста. Словно ее специально вычистили. Но я знала, что есть и другие места, где можно что-то найти. Я зашла в папку «Загрузки». И там, среди файлов с рабочими документами, я увидела его. Один-единственный файл, который он, видимо, забыл удалить. Фотография. С ничего не говорящим названием «IMG_7438».
Я кликнула на него.
Сердце пропустило удар. Потом еще один. На фотографии был Андрей. Он сидел за столиком в летнем кафе, залитом солнцем. Счастливый, расслабленный, он смеялся, запрокинув голову. А напротив него, держа его за руку, сидела девушка. Ее лица не было видно, она была снята со спины, но я узнала бы эти платиновые волосы и тонкую фигурку где угодно.
Это была Марина. Лучшая подруга Лены.
Я смотрела на эту фотографию, и мир вокруг меня начал рассыпаться на мелкие, острые осколки. Вот откуда этот незнакомый запах духов. Вот почему он стал таким скрытным. Они сидели так близко, их руки были переплетены. Это была не деловая встреча. Это было свидание.
Я стала лихорадочно проверять другие папки, открывать все подряд. В одной из них, названной неприметно «Архив 2023», я нашла то, что окончательно выбило почву у меня из-под ног. Там была целая коллекция фотографий. Андрей и Марина. На пляже. В горах. В обнимку на фоне заката. Судя по датам, это продолжалось уже больше полугода. Он жил двойной жизнью. Мой любящий, заботливый муж, моя каменная стена, моя опора.
В горле встал ком. Я хотела закричать, но вырвался лишь тихий, сдавленный стон. Я пролистывала снимки, как завороженная. Вот они в ресторане, том самом, чек из которого я случайно нашла в кармане его пиджака месяц назад. Он тогда сказал, что это был корпоратив. Вот они на концерте, билеты на который, по его словам, он выиграл в лотерею и отдал другу, потому что я не люблю такую музыку. Ложь. Все было ложью.
И тут я увидела самое страшное. Это была не фотография. Это был скриншот переписки в мессенджере. Короткий диалог.
Она: «Твоя клуша так ничего и не заподозрила?»
Он: «Нет, она мне верит, как себе. Сказала сестре, что оплатит поездку. Скоро даст мне бабки».
Она: «А если не даст?»
Он: «Даст. Куда она денется. Она же у нас правильная старшая сестра».
Под этим сообщением стоял смеющийся смайлик. «Клуша». Это он обо мне. Я закрыла ноутбук. Руки тряслись так, что я едва смогла это сделать. В ушах шумело. Мир сузился до одной точки — экрана погасшего монитора. Я — клуша. Правильная старшая сестра, которая даст бабки. Куда она денется.
Именно в этот момент в дверь позвонили. Это была Лена. Я открыла, не чувствуя ног. Она влетела в квартиру, бледная, испуганная.
— Катя, ты должна меня выслушать! — начала она с порога. — Это все не то, что ты думаешь!
Я молча смотрела на нее. В ее глазах плескался страх. Страх не за меня. За себя.
— Что не то, Лена? — спросила я ледяным голосом. — Что именно не то? То, что мой муж мне изменяет с твоей лучшей подругой? Или то, что вы обе знали об этом?
Лена отшатнулась, как от удара.
— Ты… откуда ты знаешь?
— Я просто открыла ноутбук, который твой будущий зять забыл дома, — я усмехнулась, но смех получился страшным, похожим на кашель. — Там много интересного. Целый фотоальбом его счастливой жизни. И даже милая переписка, где меня называют «клушей».
Я развернула ноутбук и показала ей тот самый скриншот. Лена смотрела на экран, и ее лицо превратилось в белую маску. Она начала оседать на пол.
— Нет… нет, это не я писала… это Марина…
— Но ты знала! — я шагнула к ней. Впервые в жизни я хотела ударить свою сестру. — Ты знала и молчала! Ты приходила в мой дом, ела мой пирог, просила у меня денег, зная, что они пойдут не на твою путевку, а на развлечения моего мужа и твоей подружки! Путевка! Ты хоть понимаешь, что никакой путевки и не было? Это был просто предлог, чтобы вытянуть из меня еще денег!
Лена сидела на полу и плакала. Тихо, беззвучно, просто роняя слезы на ковер.
— Он… он обещал, что все тебе расскажет… Он говорил, что просто не знает, как начать… А деньги… он обещал мне отдать часть, за молчание… Катя, прости меня! Я дура! Я позавидовала! Тебе, твоей жизни, у тебя все так хорошо, так правильно… А у меня ничего нет! Он обещал мне помочь, говорил, что я тоже заслуживаю красивой жизни…
«Красивой жизни». За мой счет. За счет моего растоптанного доверия, моей любви, моей сестринской заботы.
Входная дверь щелкнула. На пороге стоял Андрей. С букетом моих любимых пионов в руках. Он увидел меня, потом Лену на полу, потом открытый ноутбук на столике. Улыбка медленно стекла с его лица.
— Катюша… — начал он.
— Не подходи ко мне, — мой голос прозвучал на удивление твердо и громко. — Не смей подходить.
Он замер. Пионы в его руках казались насмешкой, издевательством.
— Я могу все объяснить.
— Не нужно. Я все видела. Фотографии. Переписку. Я все поняла. Я поняла, кто ты. Поняла, кто моя сестра. И поняла, кем все это время была я.
Я подошла к нему, взяла из его рук букет, прошла на кухню и молча выбросила его в мусорное ведро. Потом вернулась.
— У вас есть пятнадцать минут, чтобы собрать свои вещи и уйти из моей квартиры.
— Катя, это и моя квартира тоже! — возмутился Андрей.
— Эта квартира досталась мне от бабушки задолго до нашей свадьбы. Так что убирайся. И ты тоже, — я посмотрела на Лену, которая все еще сидела на полу, сотрясаясь от рыданий. — Убирайся.
Они смотрели на меня, как на чужую. Наверное, я и стала для них чужой в тот момент. Та «клуша», та «правильная сестра» умерла, сгорев в огне предательства. На ее месте осталась только пустота и холодная, звенящая ярость.
Они ушли. Андрей пытался что-то говорить про любовь, про ошибку. Лена шептала «прости». Я не слушала. Я просто смотрела в одну точку, пока за ними не закрылась дверь. Когда в квартире воцарилась тишина, я рухнула на диван. Я не плакала. Слез не было. Было только ощущение огромной, выжженной дыры внутри. Словно из меня вынули все органы, оставив только оболочку. Два самых близких мне человека, муж и сестра, оказались заодно. Против меня. Они создали свой маленький, уютный мирок лжи, а я была лишь его спонсором.
Прошла неделя. Потом вторая. Я сменила замки. Выбросила все вещи Андрея. Заблокировала его номер и номер Лены. Они пытались писать мне с чужих телефонов, передавали записки через общих знакомых. Я ничего не читала. Мне было все равно. Я ходила на работу, возвращалась в пустую квартиру, готовила ужин на одного и смотрела в стену. Жизнь превратилась в черно-белое кино без звука.
Однажды вечером, разбирая старые бумаги, я наткнулась на папку с документами. Среди них лежали два билета. Настоящие, не электронные. В концертный зал, на симфонический оркестр. Я купила их полгода назад, на нашу с Андреем годовщину. Он тогда сказал, что у него срочная командировка, и очень сокрушался, что мы не можем пойти. «Давай ты сходишь с Леной?» — предложил он. И я пошла. Мы сидели в зале, слушали музыку, и Лена восхищалась: «Как же здорово! Как тебе повезло с Андреем, он такой заботливый».
Я посмотрела на дату на билетах. И сверила ее с датой на одной из фотографий в том самом «Архиве 2023». Фотография, где Андрей и Марина обнимаются на фоне какого-то озера. Дата совпадала. День в день. Та «срочная командировка» была поездкой с ней. А моя сестра сидела рядом со мной в зале, зная, где на самом деле мой муж. Она слушала музыку, улыбалась мне, а потом, наверное, писала ему сообщения, как прошел их «культурный вечер».
Этот маленький клочок бумаги стал последней каплей. Не было больше ни боли, ни обиды. Только брезгливость. И странное, горькое облегчение. Как будто долгая, мучительная болезнь наконец-то достигла своего кризиса, и теперь могло начаться выздоровление. Все пазлы сошлись. Все маленькие странности, недомолвки, «задержки» и «командировки» выстроились в одну уродливую, но предельно ясную картину. Ложь была тотальной. Всеобъемлющей. И я была рада, что наконец-то прозрела.
Я сидела одна в своей тихой, теперь уже по-настоящему моей квартире. За окном шел дождь, смывая пыль с городских улиц. Я чувствовала себя пустой, но одновременно и свободной. Впервые за много лет мне не нужно было ни о ком заботиться, ни под кого подстраиваться, ничьи проблемы решать. Тишина больше не казалась гнетущей. Она стала целебной.
Я встала, подошла к своему ноутбуку и открыла его. В поисковой строке я медленно, буква за буквой, набрала название того самого курорта, о котором так мечтала Лена. На экране появились фотографии: лазурное море, белый песок, пальмы. Я смотрела на них, и внутри что-то начало оттаивать. Это было едва заметное, робкое чувство, похожее на первый подснежник, пробивающийся сквозь ледяную корку.
Я открыла раздел бронирования. Выбрала даты. Лучший отель. Номер с видом на море. В графе «Количество гостей» я уверенно поставила — один. Пальцы легко забегали по клавиатуре, вводя данные карты. Той самой, на которую я так и не дождалась перевода от мужа, но на которую теперь исправно приходила моя собственная зарплата.
Через несколько минут на почту пришло подтверждение. Бронь оплачена. Путевка куплена. Море ждало меня. И впервые за долгие месяцы я улыбнулась. Это была не та вежливая улыбка для мужа, не снисходительная улыбка для сестры. Это была моя собственная, настоящая улыбка. Я еду на море. Одна. Потому что я этого заслуживаю.