Как мы знаем, первые недели промысла определяют его весь. И только в редких случаях не определяют.
Почему.
С ростом уровня снегов, с началом морозов и перемещением жертв на зимние «квартиры», соболь меняет рацион. И, определенно, меняет стации. Это три существенных фактора начала кочевки. То размашистой, то локальной. Есть менее существенные причины, но их можно игнорировать.
/Забегая вперед, следует признать, что иногда исход соболей происходит без внешних поводов, даже вопреки им, по, скажем, некоему «приказу» к началу миграций (предположим мистику).
Что провоцирует «приказ» - загадка. Это может быть «стратегией» по захвату новых территорий, расселению, для будущего выживания популяции. А то уход от внешних воздействий (например, от пресса охоты, отчего нет). Или для резервирования пищи репродуктивной (остающейся здесь) группе соболей. Этиология сего туманна - оставим решение этой задачки генетикам/.
…
В записках Валеры далее следует сухое изложение, со схемами, таблицами и цифрами. Почти без описаний, диалогов, размышлений и отступлений. Не будем нарушать ход повествования и мы. Максимум свои соображения вставлю.
Объяснюсь. У кого был свой промысловый участок, да хоть един путик, или «свой» кусок болота в лесу, тот в курсе, что начало сезона не располагает к словам. Бегать надо. Лишь в самом начале охотничьего пути эмоции расплющивают промышленника. Кто не на доход натаскан, конечно. Тому эмоции (вне алчности) вряд ли доступны.
…
На базе наши герои договорились, что Морозов берет круг от базы до борисовой избы и далее к двум избам вдоль южной рассохи. Всего три готовых путика + два новых. На обход круга у него уйдет четверо суток, пятые будут «домашними», вкруг базы. А пару суток от базы он посвятит поиску лося. Вот и неделя. Самый удобный период для планирования.
Валера же возьмет новые путики от кедровой избы, перейдет в северный распадок, а, по результату, может вернется на базу - по лосей, в знакомые места.
И, в итоге, без обсуждений, в условиях неопределенности и сомнений, молодость взяла на себя походы (беготню). А опыт согласился на стабильность. Всё как в жизни.
Почему северный распадок Валера планировал вначале – разведка стойбищ там требовала времени. А избу Гриша с Витей поставили одну, удалившись вниз распадка едва на десяток км. от предыдущей, прошлогодней. Объяснив это необходимостью устройства и промежуточной избы при перевале. Прошлый год широко шагали, мол. А скорее еще предполагали дикарей в складках горных тундр .
Еще ниже на десяток км. они поставили каркас для балагана и наготовили вдоволь дров. Снабдили стоянку жестяной печкой, отданной геологами. Палатку и тент обещали поднести позже и самостоятельно смонтировать. А в двадцатых числах Гриша, наладив верхние путики, вызвался подождать Валеру в балагане, сбегав вниз по реке, следы посмотреть, а то и капканы воткнуть.
…
За неделю до начала промысла Валера успел снять капканы от базы по краю заболоченной долины (которые прошлый сезон принесли едва соболей), и перенес их на участок от «амбарчика» до новой «кедровой» избы. (И я его понимаю – новые места обещают больше).
Затем взвел капканы на оставшихся 3-х путиках, и стал собирать кулемы вдоль притока, занимая время до первой проверки. Охоту за соболем с собаками он исключил по причине малого кол-ва следов соболя, надеясь, что начало кочевки совпадет с невысоким еще снегом. И он захватит основной ход, когда в день собаки смогут догнать и пару зверьков. А не как нынче – убивать сутки на поиски единственного.
Снег, однако, подсыпая ежедневно, порошею, показывал мало следов. И все на концах путиков, уже под вечер. Собаки ни одного не повели, видя отсутствие интереса у Валеры. После первых трех белок, облаянных и добытых при открытии первого путика, стали их регулярно показывать. Но и белки было не лишкá. Всего за две недели Валера взял 23 белки, примерно одну из двух показанных. Кедровники густы.
Из добытых, самок было 6 голов – 4 взрослых, 2 молодых, остальные самцы, в соотношении 11 взрослых к 6 сего летним. Причем в капканы залетело из них, на мясную приманку, 5 взрослых самцов и 1 молодой. И это при наличии ореха. (Запомним это неожиданное соотношение и пристрастие белки к мясной пище).
За то же время было взято 4 молодых самца глухарей. А проверяя сети (это едва 2 км. поймы туда и 2 обратно), Валера взял единственного рябчика. От ружейного выстрела стайка разлеталась. Не лазать же за ними по хламу. Рябца было мало и на путиках. Да и при собаках как их бить.
Сети были сняты, как только забереги, нарастающие за ночь, стали не сальными, но крепкими. А за островом почти сразу снял. Сетки рыбак разобрал, протряс, высушил и упаковал в мешки. Опасаясь, что на запах рыбы мышь придет и потратит чудесный мешок Морозова, Валера его подвесил под навес, к еде.
Первая неделя – декада открытых капканов принесла всего 6 собольков: 4 juv (из них 1♂ и 3♀), а также 1 взрослый самец (декаду считаем с 27 по 7 ноября, которую перед проверкой простояли капканы. Всего 132 капкана 7-10 суток, т.е. около 1000 ловушко-суток. Поскольку проловов не было, а снегом капканы не были занесены, вышла результативность отлова 1 соболь на 170 л.с. И это в начале сезона. Более чем не густо, но при обилии кормов это не удивляет. Не настораживало и отсутствие следов соболя. Сидит, мол, жирный, на мыше, и далее ста метров не ходит.
Не исключал, однако, Валера и пустой на соболя сезон. Был ли тому рад, сказать определенно нельзя. Но были плюсы и в том. При неудаче капканного лова можно было, переключится на поиски лося, не отвлекаясь. С другой стороны, проблемы вывозки никуда не делись. Тут нужны были высокие снега, избыточные усилия, надежность техники, а потом морозы и лётная погода. Многие переменные стремятся убить энтузиазм. С соболем же все было легко и понятно.
Уже при изготовлении кулем на притоке (в сторону скита), Валера, кстати, забрал лося. Километрах в полутора от избы. Это была самка. Ее поставили собаки, прижав к скале в долине притока. Пришлось стрелять, поскольку лосиха была готова смять собак, выбирала удобный случай, бычилась, уши прижимала и примерялась. А те, при приближении Валеры потеряли осторожность и уже азартно кидались под ноги зверьку.
К избе мясо Валера перетаскал за полтора суток. Пока отдыхал, вернувшись к месту добычи, ладил амбарчик на сбое. Лосиха была детородного возраста, но без лосят, Валера этому значение придал, но вспоминал, что с первым снегом слышали волчий вой. Зимою волк воет на добыче.
Для мяса под навесом наш охотник сделал некие «полати» из двух жердей. Чтобы не лезла мышь, на столбы, которые держали крышу навеса, и жерди этих «полатей», была набита жесть. Но кедровкам все открытое - подарок. Туго без амбара. Шкура тоже пришлась как нельзя кстати - для нар, и Валера развесил ее на жерди для сушки сетей, чтобы кедровки занялись зачисткой мездры. На шкуре был замечен и поползень, который с каждым днем становился все более наглым. Ну, или, скажем, ручным.
