Марго Хемингуэй появилась на свет в Портленде, штат Орегон, и была названа в честь вина Château Margaux, которое ее родители, Джек Хемингуэй и его жена Пак, пили в ночь ее зачатия. Узнав об этом годы спустя, она сменила написание имени с Margot на Margaux — будто пытаясь принять свою судьбу, свою предопределенность, ставшую изысканным, но горьким коктейлем из элитного алкоголя и фамильного фатума. С самого начала ее жизнь была драмой, в котором смешались великое наследие и частная трагедия.
Её детство, проведенное на ферме в Айдахо, снаружи казалось идиллическим. Сама Марго вспоминала себя «маленьким чертенком в ковбойских сапогах», который носился по просторам и задирал местных мальчишек. Ее сестра Мэриэл писала: «Она источала такую теплую улыбку, что каждый мечтал подружиться с ней». Но за этой улыбкой скрывалась иная реальность. Позже Мэриэл признается: их родители были алкоголиками, а домашняя атмосфера состояла из «бурных скандалов, ругани и битой посуды». К 15 годам Марго, страдая от дислексии, булимии, эпилепсии и насмешек сверстников, сама пристрастилась к алкоголю.
В возрасте 16 лет девушка приняла решение оставить школу, полагая, что её судьба предначертана иначе. В какой-то степени она была права. Следующие три года Марго пыталась найти своё место в обществе, работая то моделью, то рекламным агентом. Однако выдающихся предложений ей не поступало. Всё изменилось после знакомства с Эрролом Ветсоном, который вскоре стал её первым мужем.
Командировка отца в Нью-Йорк, легендарный отель «Плаза» и встреча, изменившая все. В холле отеля она столкнулась с Эрролом Уэтсоном — успешным бизнесменом и наследником сети ресторанов. Вечером он постучал в дверь ее номера, держа в руках розу и бутылку шампанского. Через несколько месяцев 19-летняя Марго бросила все и переехала в его апартаменты.
Уэтсон стал ее золотым билетом в мир нью-йоркской богемы. Энди Уорхол, Лайза Миннелли, Франческо Скавулло — Марго оказалась в эпицентре светской жизни. Но этот новый мир сводил ее с ума. Она трепетала в компании знаменитостей и, чтобы заглушить свои комплексы, начала злоупотреблять алкоголем и запрещенными веществами. Ей казалось, что так будет проще вписаться в новую реальность.
В это же время на девушку посыпались крупные контракты и предложения. Контракт с Fabergé на рекламу духов «Babe» на миллион долларов — первый в истории модельного бизнеса — сделал ее не просто моделью, а феноменом своего времени. Ее лицо смотрело с обложек Vogue, Elle, Cosmopolitan и даже Time, провозгласившего ее «новой красавицей».
Ночной клуб «Студия 54», бесконечные вечеринки, интервью — успех был колоссальным, но за его грохотом она все глубже увязала в зависимости. Попытка найти спасение в кино провалилась. Ее дебют в фильме «Губная помада» критики разнесли в пух и прах. Горькой иронией стало то, что ее младшая сестра Мэриэл, снявшаяся с ней в одной картине, напротив, стала востребованной актрисой. Соперничество с сестрой стало для Марго еще одной открытой раной.
Ее личная жизнь трещала по швам. Брак с Уэтсоном распался. Поспешный союз с французским режиссером Бернаром Фоучером и переезд в Париж закончились через шесть лет глубокой депрессией.
А в 1984 году судьба нанесла ей последний, сокрушительный удар. Серьезная травма на горнолыжном склоне, девять месяцев реабилитации и 35 килограммов, набранных за это время, казалось поставили крест на ее карьере модели. Зеркало, когда-то бывшее ее союзником, стало безжалостным врагом.
Ее жизнь превратилась в бесконечные качели: клиника — духовное паломничество — срыв. В своих видео-дневниках(опубликованных в 2013 году) она оставила пронзительное свидетельство отчаяния: «Я напивалась до бессознательного состояния, потом приходила в себя и думала о том, как мне лучше покончить с жизнью. Это просто невыносимо».
Последней попыткой выкарабкаться стала откровенная съемка для известного журнала в 1990-м. Это был жест отчаяния, позволивший ей расплатиться с долгами, но не с внутренними демонами.
В 1994 году, пытаясь объяснить причины своей депрессии, она шокировала публику признанием: ее крестный отец домогался ее в детстве. Ответ семьи был жестоким: отец и мачеха публично заявили, что она «постоянно врет», и отреклись от нее. Это предательство от самых близких и добило Марго.
1 июля 1996 года, за день до годовщины самоубийства деда, ее близкая подруга нашла ее бездыханное тело в квартире в Санта-Монике. Она воспользовалась своим «последним выходом». Родственники ещё долго спорили о том, было ли это сознательным решением или ошибочной передозировкой.
Ее прах вернулся в Кетчум, в семейный склеп, завершив круг, который начался бутылкой вина и закончился тишиной.