Сегодня кажется невозможным представить себе Иосифа Сталина идущего по Москве пешком. Но в начале 1930-х это было обыденным делом. «Вождь народов» мог спокойно выйти из Кремля, пройтись по Ильинке, дойти до Старой площади и лишь изредка кивнуть прохожим. Охрана шла рядом, но без фанатизма. Он ещё не боялся тени за спиной. Ещё.
А потом случился день, который, по мнению многих, навсегда изменил психику советского лидера.
Прогулка, которой не должно было быть
16 ноября 1931 года Сталин, как обычно, вышел из Кремля через Спасские ворота и направился к своему кабинету в доме № 4 по Старой площади. Всё шло спокойно — до тех пор, пока навстречу ему не оказался человек по имени Леонид Огарёв, он же Платонов, он же Петин — бывший белогвардеец и, по версии следствия, агент британской разведки.
Он прибыл в Москву несколькими днями ранее, 12 ноября, по линии РОВС — Русского общевоинского союза, организации эмигрантов-антисоветчиков. Его должны были встретить свои, но вместо союзников Огарёва уже ждал агент ОГПУ по кличке Добров. Тот, под видом «связного», вел нового знакомого по городу и докладывал каждому шагу.
Никто не мог предположить, что всего через несколько минут «вождь всех времён и народов» буквально столкнётся на узком тротуаре с «врагом народа» в прямом смысле этого слова.
Мгновение перед выстрелом
Из докладной заместителя председателя ОГПУ Акулова:
«16 ноября, в 3 часа 35 минут дня, на улице Ильинка, около дома 5/2, агент английской разведки случайно встретил товарища Сталина…»
Так начиналась бумага, которая изменила стиль жизни главы СССР.
Дальше версии расходятся. Сам Огарёв позже на допросе рассказывал:
«Мы шли по узкому тротуару, Сталин — впереди, за ним около восьми человек. Мы так близко сошлись, что я задел плечом одного из его охранников. Первая мысль — выхватить револьвер и выстрелить. Но оружие было в кармане брюк под пальто. Я понял, что не успею. Пройдя несколько шагов, подумал вернуться… но охрана остановила».
Версия агента Доброва выглядела героичнее: якобы он заметил опасное движение, успел схватить шпиона за руку и тем самым спас Сталину жизнь.
«Наш агент вовремя предотвратил попытку выстрела, после чего англоразведчик был тайно арестован», — писал Акулов в докладной.
Кто из них сказал правду — так и осталось тайной. Возможно, Огарёв просто не решился. А может, «спасение» Сталина — это изобретение спецслужбы, нуждавшейся в красивом отчёте. Но последствия оказались очень реальными.
Конец прогулкам
После инцидента вождь больше никогда не ходил по Москве пешком. На докладной Акулова появилась сухая резолюция Молотова:
«Членам ПБ. Пешие прогулки тов. Сталину прекратить».
Сталин переехал в новый кабинет в 1-м корпусе Кремля, фактически изолировав себя от мира. Отныне все контакты с внешним миром шли через охрану и доверенных лиц.
Можно ли считать этот эпизод началом сталинской паранойи? Возможно. Психиатры, наблюдавшие Сталина, фиксировали у него «бред преследования» и «навязчивую подозрительность». Врач Дмитрий Плетнёв прямо писал: у пациента — мания величия, усугублённая страхом за жизнь. Позже он сам был арестован и расстрелян. Другой врач, академик Мясников, считал, что всему виной был атеросклероз, разрушающий мозг и здравый смысл.
Как бы то ни было, с тех пор Сталин перестал доверять даже ближайшим соратникам.
Судьба участников
- Леонид Огарёв (Платонов-Петин) был арестован, осуждён и расстрелян как агент британской разведки и террорист.
В марте 2021 года Верховный суд России пересмотрел его дело — и оставил приговор в силе, отказав в реабилитации. - Иван Акулов, тот самый зампред ОГПУ, составивший доклад о покушении, в 1937-м был обвинён в «участии в военном заговоре» и тоже расстрелян.
- Доктор Плетнёв, выявивший у Сталина «бред преследования», был расстрелян в 1941-м.
Все трое — участники одного эпизода — погибли от той самой системы, которую и укрепила эта история.
Последствия страха
Можно сколько угодно спорить, был ли Огарёв настоящим шпионом или лишь пешкой в чужой игре. Но факт остаётся: после этого дня Сталин перестал доверять даже воздуху вокруг себя. Из осторожного политика он превратился в одержимого подозрениями диктатора.
Парадоксально, но именно тот, кто «нашёл врагов» в каждом, стал жертвой собственного страха.
Механизм террора, запущенный в середине 1930-х, перемолол миллионы — от глухонемых рабочих до лётчиков и академиков. Среди расстрелянных — врач Плетнёв, генетик Вавилов, инженеры-создатели «Катюши» Лангемак и Клейменов.
Огарёв, возможно, действительно был шпионом. Но миллионы других — нет.
Ирония истории
Покушения, которого не было, хватило, чтобы изменить ход всей советской истории. Один встречный взгляд на Ильинке стал спусковым крючком для десятилетий подозрительности, чисток и страха.
История не знает, что страшнее — выстрел, который прозвучал, или тот, что навсегда остался в кармане.
Если понравилась статья, поддержите канал лайком и подпиской, а также делитесь своим мнением в комментариях.