После батыева разорения русских земель минуло полвека. Далеко не все русские города за это время смогли возродиться. В этом отношении Коломна проявила примеры поразительной способности к выживанию. Впрочем, ничего удивительного в этом нет. Ведь город находился на пересечении дорог, соединявших сразу несколько важнейших центров городской культуры, концентрировавших силу политической власти того времени. Хотя, слово «дороги» к этому случаю не совсем подходит. В сущности, дорога-то была одна – от Коломны на Владимир, с несколькими ответвлениями. Остальные пути были водными. И они-то как раз и являлись главными и ценными владениям. Контроль над реками приносил огромные прибыли. В средние века именно по воде быстрее, проще, безопаснее и выгоднее было добираться, направляясь, говоря языком учебников арифметики, « из пункта А в пункт Б, через точки В, Г и Д». К описаниям этих путей мы ещё вернемся позже, пока же просто примем к сведению эту информацию.
Важность путей, шедших через земли коломенского удела, многократно возросла во второй половине XIII века, когда прочно установилась власть монгольских ханов, по сложившейся в российской историографии традиции, называемой «татарским игом». Именно через Коломну вел кратчайший путь в Орду, ставшую центром управления русскими княжествами. Сами завоеватели называли свое государство Улус Джучи, и его столица, основанный Батыем город Сарай, быстро рос, превращаясь в некий фокус множества интересов.
Там, в низовьях Волги – в районе нынешней Астрахани – затевались войны, решались споры, производились назначения. Туда тянулись многочисленные караваны купцов из разных стран – на рынках Сарая шел оживленный торговый обмен восточных и европейских товаров. Порядок торговли и свободу проезда гарантировали ханы. И это была самая крепкая гарантия того времени. Честность и верность данному слову являлась неотъемлемой частью культуры, породившей такое явление как империя чингизидов. Основой всех законов стала Великая Яса Чингисхана. Закон Степи был суров, но справедлив: «Укравшего коня или вола или иную равноценную вещь, казнить, а тело расчленить надвое. За меньшее воровство наказать, сообразно ценности украденного, количеством ударов палки: 7, 17, 27 и до 700. Телесного наказания можно избежать, уплатив девятикратную стоимость украденной вещи». И это только одна статья. Были и другие. В них кратко и четко формулировалось, если уж не «как надо», то уж во всяком случае, то, что не допустимо. При таких условиях немного находилось желающих «шалить» на торговых путях, обманывать и красть. Выходило себе дороже.
***
Положение Коломны, стоявшей в устье Москвы-реки, впадавшей в Оку, оказалось чрезвычайно важным и выгодным. По Москве-реке и Оке, далее по Волге, и в обратном направлении шли и шли караваны судов. В коломенском речном порту производилась перегрузка на мелкосидящие суда, которые расходились по Москворецким притокам и далее. В городе процветали ремесла. Здесь велся оживленный торг. Городские укрепления давали определенную гарантию безопасности в случае войны. Возможности заработка, защита крепости, твердые законы, регламентирующие городскую жизнь, вот три главных фактора, которые привлекали в Коломну людей.
В свою очередь богатство города и его господствующее положение при слиянии нескольких рек привлекали к нему тех, кто желал бы всем этим обладать. Более всех остальных рязанский город понадобился московскому князю Даниилу Александровичу, младшему сыну знаменитого князя Александра Ярославича, известно нам как «Невский».
После прихода татар Владимирское княжество утратило многие свои былые амбиции и не могло удержать некоторые уделы. В том числе и Москву, которая обрела самостоятельность, но оставалось зависимым, хотя и отдельным, государством. Потеряв отца в два года, Даниил Александрович первые 14 лет княжения лишь числился князем. В Москве все дела правили тиуны его дяди, Ярослава Ярославича, великого князя владимирского.
Князь Даниил получил от отца очень маленькую территорию, ограниченную средним течением реки Москвы, без выхода к Оке. Столица княжества – Москва - была единственным городом крохотного государства. Пахотные земли были небогаты. Торговля не развита – раз нет городов, нет и торжищ. Что-то давал транзит по речным путям. Что-то давали богатые леса – бортничество, меха, строительный лес. Но все это выглядело пустяками, в сравнении с богатствами соседних княжеств. К тому же князь Даниил постоянно находился под влиянием старших братьев, князей Андрея и Дмитрия Александровичей, соперничавших между собой. После смерти дяди, юный московский князь оказался втянут в распри своих старших братьев, боровшихся за «владимирской стол», в равной мере претендуя на наследие Ярослава Ярославича. Причем Даниилу нередко приходилось посредничать, устанавливая мир, давая возможность разрешать противоречия без войны.
В борьбе за новгородское княжение Даниил поддержал Андрея против Дмитрия, и тогда, когда казалось, вот-вот прольется кровь, посредничество Даниила позволило решить дело миром. В борьбе же за владимирское княжение Даниил выступил на стороне Дмитрия, и поплатился за это. Неизбежным фактором политических маневров русских князей стала поддержка ордынских ханов. Именно там, в Сарае, затевались интриги, которые оборачивались военными походами. Амбициозный и не связанный никакими принципиальными обязательствами, князь Андрей Александрович проявил себя как циничный политик. Он сумел наладить хорошие связи в Орде, и недовольный распределением ролей во власти Северо-восточной Руси, спровоцировал поход татар на Русь, что бы поменять политический расклад в свою пользу.
Созданную им коалицию русских князей, в которую, кроме самого Андрея Александровича, вошли Фёдор Ростиславич Ярославский, Константин Борисович Углицкий и Михаил Глебович Белозерский, поддержала «Дюденева рать», войско брата ордынского хана Токты, Тудана, ставшее главной ударной силой. Им противостояли великий князь Владимирский, Новгородский и Переславский Дмитрий Александрович, Даниил Александрович Московский (сыновья Невского), Михаил Ярославович Тверской, Святослав Глебович Можайский, князь Псковский Довмонт.
Пусть вас не удивляет то, что русские воевали с русскими, привлекая военную мощь татар. Вспомните Гражданскую войну XX века или вторую мировую, когда не одни только иноземцы шли войной, на не одних только русских. Для средневековья же «междоусобье» было обычное дело. Формой существования. Своего рода социально-политический дарвинизм. В борьбе побеждал сильнейший. Или хитрейший. Понятие «свои» и «чужие» были очень относительны. Единая нация ещё не возникла. Язык, религия и культура могут быть общими, а государства разные. Житель Твери в Рязани в ту пору был такой же иностранец, как француз в Бельгии в наше время. Итальянцы воевали с итальянцами, французы с французами, германцы с германцами, да ещё как! И никого это не удивляло. Реальность феодализма. Так почему же русским было идти против течения, и щадить друг друга, только на основании того, что они одного рода-племени, понимают язык друг друга и молятся одному Богу, совершая одни и те же обряды?
Союз противников Андрея Александровича в этой войне потерпел жестокое поражение, и «Дюденева рать» в союзе с русскими дружинами вихрем прошла по Руси, как полувеком ранее Батыево войско. Огню и мечу были преданы Муром, Коломна, Москва, Можайск, Дмитров, Владимир, Суздаль, Юрьев-Польский, Переславль-Залесский, Углич, Волок Ламский… Всего 14 городов, с их волостями и сельскими округами. Князь Дмитрий Александрович, опасаясь попадания в руки братца Андрея, бежал во Псков, потом предпринял попытку отвоевать свой удел – Переяславль-Залесский – но потерпел неудачу. Он сумел сговориться с братом при посредничестве тверского князя, отказываясь от претензий на великое княжение, сохраняя за собой Переяславль. Но вернуться домой он так и не смог. В пути заболел и умер. Перед смертью успел принять монашеский постриг. Тогда у князей было так принято. Понимая, что при жизни они много чего понаделали такого, за что предстоит держать ответ в иных пределах, они спешили отречься от дел своих и от самого имени, уходя за грань земного бытия не «сильными мира сего», а смиренными иноками, не успевшими толком и согрешить.
***
После смерти брата Дмитрия, князь Даниил Александрович сумел разделиться с другим братом. Он не претендовал на Владимир и Новгород, а Андрей не лез в его дела с Рязанью. Искусный дипломат, московский князь заручился поддержкой и других правителей соседних государств. В конце лета 1301 года в городе Дмитрове съехались великий князь владимирский Андрей Александрович, тверской князь Михаил Ярославович, переяславский князь Иван Дмитриевич, сын покойного князя Дмитрия Александровича и собственно Даниил Александрович Московский. Конечно, всех вопросов им решить не удалось, но на несколько лет междоусобие прекратилось. И этой передышкой в полной мере сумели воспользоваться братья Даниил и Андрей Александровичи. Старший, князь Андрей Александрович – взяв в мае 1301 года шведскую крепость Ландскруна, возведенную в устье Невы, на том месте, где нынче Петербург – увяз в делах Новгорода и ближайшего к нему приграничья. Рязань его совершенно не интересовала. А вот Даниила Александровича, напротив, интересовала и даже очень. Он знал, что в Рязани зреет смута. Что у правившего князя Константина Романовича завелась оппозиция в его боярстве. И видимо Даниил Александрович сумел связаться с рязанскими боярами, выступавшими против своего князя. Ему нужна была рязанская Коломна, им хотелось отделаться от князя в Рязани. Они сговорились.
Когда князь Данил пришел с войском к Коломне, город ему сдался без сопротивления – перед ним открыли ворота крепости. Дружину рязанского князя поддерживала союзная татарская рать, но это не помешало Даниилу одержать победу в битве. Не последнюю роль сыграло предательство князя Константина его боярами. В летописях сказано, что князь был «взят некоей хитростью» и выдан московскому князю. Пленного Константина Романовича привезли в Москву, но содержали « в чести», то есть, не мучая, мало чем ограничивая. Скорее он гостил. Пусть и вынуждено. От него добивались добровольной передачи Коломны московскому княжеству. И подтверждение этой передачи поручной записью и крестным целованием. После чего он мог ехать в Рязань и править там, сколько Богу угодно будет.
Отказавшись от Коломны, рязанский князь должен был передать не только город, но и весь край, а это было целое удельное княжество. Захватив его, князь Даниил почти удвоил территорию своего владения. И наконец-то получил выход к Оке, а стало быть, к волжскому торговому пути. Правда плавать пришлось через Рязанское княжество, прямо мимо его столицы… Вот собственно поэтому он и хотел уладить дело договором. Пусть и принудив к нему.
Как знать, как знать, что бы вышло у обладавшего даром убеждения князя, проживи он чуть дольше. Но человек предполагает, а Бог располагает - основатель московской княжеской династии Даниил Александрович умер в 1303 году, когда ему было всего 42 года…. Нет, не так. Не всего. Пожалуй «уже», подойдет больше. Для средних веков, да ещё и для человека с его биографией, 42 года возраст весьма солидный. Тогда до 40 лет мало кто доживал, а прожившие полвека считались глубокими стариками. И выглядели соответственно.
Сын Даниила, князь Юрий, унаследовав правления и дела отцовы, провозился с высокородным рязанским невольником ещё три года. Но князь Константин оставался непреклонен, отказываясь признать потерю Коломны. Не обладая талантом дипломата и терпением отца, князь Юрий уверившись в невозможности склонить пленника к согласию, и не видя иного выхода, приказал его убить. Великое княжение рязанское наследовали сыновья Константина, а Коломна осталась владением московских князей. Граница между княжествами пролегла по Оке, и такое положение вещей сохранялось два с лишком века. Покуда растущее московское княжество не поглотило рязанское государство целиком. Но это уже совсем другая история, относящаяся к совсем иным временам.
Вот так Коломна сталась Московским княжеством.
Подписывайтесь на наш канал и следите за статьями - дальше будет еще интереснее!
Кстати, если встретили в тексте упоминание Орды и не поняли, как она оказалась на территории Руси - рассказываем тут - Орда в Коломне. Приход Большой беды.