Наталья едва не швырнула телефон об стену. Руки дрожали, в горле стоял комок. На экране сияла Лена — её младшая сестра — с огромным чемоданом Louis Vuitton и билетами бизнес-класса в руках.
— Павел, ты это видишь? — голос срывался на крик. — Триста тысяч! На какие-то Мальдивы! А когда мы женились, она подарила десять тысяч и сказала, что больше не может!
Павел сидел на продавленном диване в их съёмной однушке и молча чистил апельсин. Тридцать пять лет, водитель автобуса, вечно уставший. Он давно научился не реагировать на эти вспышки жены. Тема «богатой сестры» возникала регулярно — после каждого поста Лены в соцсетях.
— Наташ, ну что ты себя изводишь? — устало проговорил он. — У них своя жизнь, у нас своя.
— Своя?! — Наталья развернулась к нему, глаза горели. — Наша жизнь — это работа, долги и эта дыра за двадцать тысяч в месяц! Ты вообще понимаешь, что триста тысяч — это моя годовая зарплата?!
Она работала медсестрой в районной поликлинике Перми. Тридцать три года, ночные смены, хамские пациенты, вечная нехватка лекарств. Домой возвращалась как выжатый лимон. А тут — сестричка на Мальдивах. С коктейлем. В бикини. С улыбкой на миллион.
Наталья снова открыла страницу ВКонтакте Лены. Ещё одно фото: аэропорт Домодедово, зона бизнес-класса, шампанское в бокалах.
— Я к ней поеду, — резко сказала Наталья.
— Куда?
— К Лене. Завтра. Хочу посмотреть, как живут эти счастливчики.
Павел вздохнул, но спорить не стал.
Дом Лены находился в элитном коттеджном посёлке на окраине города. Двухэтажный особняк с панорамными окнами, ухоженный газон, две машины во дворе — Audi и Range Rover.
Наталья вышла из маршрутки и почувствовала, как внутри всё сжимается. Её старая куртка, потёртые джинсы, дешёвая сумка — всё это кричало о разнице между ними.
Дверь открыла Лена — тридцать лет, идеальная укладка, маникюр, лёгкое домашнее платье, которое, наверное, стоило как Наталий месячный оклад.
— Наташ! — она улыбнулась широко, обняла сестру. — Какой сюрприз! Проходи!
Внутри пахло дорогим кофе и французскими духами. Белый кожаный диван, дизайнерские светильники, на стенах — фотографии из Парижа, Барселоны, Рима. Жизнь-картинка.
Лена заварила кофе в какой-то навороченной машине, поставила на стол круассаны.
— Ну, рассказывай, как дела? — спросила она непринуждённо.
Наталья сидела на краю дивана, чувствуя себя нищенкой на приёме у королевы.
— Нормально, — сухо ответила она. — Работаю. Павел тоже.
— А отпуск планируете?
— Какой отпуск? — Наталья усмехнулась. — У нас денег на продукты едва хватает.
Лена нахмурилась, но промолчала. Она налила кофе, села напротив.
— Наташ, ты знаешь, если что-то нужно...
— Да ничего не нужно! — резко оборвала её Наталья. — Просто зашла посмотреть, как ты живёшь. Триста тысяч на Мальдивы — это, наверное, так легко, да?
Лена замерла с чашкой в руках.
— Наташа, при чём тут это?
— При том! — Наталья встала. — Ты деньги на ветер швыряешь, а когда мы женились, ты нам десятку подарила! Десять тысяч, Лена! На свадьбу!
— Мы тогда сами только начинали, — тихо сказала Лена. — У Игоря бизнес ещё не пошёл, я в декрете сидела...
— А сейчас пошёл, да? — Наталья схватила сумку. — Хорошо вам. Я пошла.
Она вышла, хлопнув дверью. Слёзы душили. Злость, обида, зависть — всё смешалось в один ком.
Следующие дни Наталья провела в каком-то лихорадочном состоянии. Она решила: имеет право на отпуск. Пусть в кредит, но поедет. На море. Как все нормальные люди.
Заполнила заявки в пяти банках. Отказ. Отказ. Отказ. Везде — маленькая зарплата, нестабильная кредитная история.
— Наташ, может, не надо? — осторожно сказал Павел. — Давай просто на дачу к родителям съездим. Отдохнём, хоть с города вырвемся.
— Я не хочу на дачу! — кричала она. — Я хочу на нормальный отдых! Как люди!
Но денег не было. И взять было неоткуда.
Тогда Наталья решилась на то, о чём думала всё это время.
Она пришла к Лене снова. На этот раз без звонка, просто позвонила в дверь.
Лена открыла, удивлённо подняла брови.
— Наташ?
— Можно войти?
Они сели на кухне. Наталья молчала, собираясь с духом. Наконец выдавила:
— Лен, дай в долг. Сто пятьдесят тысяч. Я верну. Честно. Просто... я хочу на море. Мне нужен отпуск. Я сойду с ума, если не вырвусь.
Лена долго смотрела на неё. Потом медленно покачала головой.
— Наташ, я не дам.
— Что?!
— Я не дам тебе деньги на отпуск. Пойми, если бы случилось что-то серьёзное — болезнь, беда — я бы помогла без вопросов. Но давать такую сумму просто ради поездки на море... это неправильно.
Наталья похолодела.
— То есть у тебя на Мальдивы есть, а мне — нет?
— Наташ, это разные деньги! Мы с Игорем работали на это годами, строили бизнес...
— А я не работаю?! — Наталья вскочила. — Я вкалываю как проклятая! Ночами дежурю, людей спасаю! А ты сидишь тут в своём дворце и говоришь мне, что неправильно?!
— Наташа, прекрати! — Лена тоже встала. — Я не виновата, что у нас разные жизни! Я тебя люблю, но я не буду давать деньги на то, что ты не можешь себе позволить!
— Ты мне больше не сестра, — тихо, со злостью проговорила Наталья. — Забудь, что я существую.
Она ушла, не оглядываясь.
Прошла неделя. Лена улетела на Мальдивы.
Наталья не выдержала. Каждый день заходила на ее страницу ВКонтакте, листала сторис. Бирюзовая вода. Белый песок. Коктейли. Закаты. Счастливые лица.
Павел заставал её ночами с телефоном в руках, со слезами на глазах.
— Наташ, хватит себя мучить...
— Отстань!
Она не могла остановиться. Это стало одержимостью. Каждое фото Лены — как удар ножом.
Когда шумиха вокруг Мальдив закончилась, Павел всё-таки уговорил Наталью поехать к его родителям — в деревню под Челябинском. Старый дом, огород, колодец, комары.
Наталья сидела на скрипучем крыльце, смотрела на пыльную дорогу и чувствовала, как внутри что-то ломается. Где-то там — океан и коктейли. Здесь — ржавый таз с клубникой и запах навоза.
Ночью она не спала. Снова открыла страницу ВКонтакте Лены. Новое видео: костёр на пляже, море в лунном свете, подпись Magical night (Волшебная ночь).
Наталья вышла на улицу, села на лавку. Было душно, пахло сеном. Звёзды горели ярко — в деревне их видно лучше, чем в городе.
Она вдруг подумала: а что, если Лена тоже несчастна? Что, если за всеми этими фото скрывается пустота? Что, если она тратит деньги, чтобы заполнить какую-то дыру внутри?
Но тут же отмела эту мысль. Глупости. У Лены всё есть.
Через две недели Лена вернулась. Наталья, конечно, видела: новые фото, загар, улыбки, подарки из duty free.
И вдруг одна подпись: «Хорошо везде, но дома лучше. Скучала по родным».
Наталья долго смотрела на эти слова. Почему-то злости не было. Была какая-то странная пустота.
Она вдруг поняла: Лена не враг. Просто другая жизнь. Другие обстоятельства.
На следующий день произошло то, чего Наталья никак не ожидала.
Ей позвонила Лена.
— Наташ, можно к тебе приехать?
— Зачем? — сухо спросила Наталья.
— Поговорить. Пожалуйста.
Через час они сидели на кухне их съёмной квартиры. Лена выглядела усталой. Без макияжа, в простой футболке.
— Наташ, я всё думала об этом, — начала она тихо. — О том, что ты сказала. И ты права. Частично.
Наталья молчала.
— Я не хотела тебя обижать. Никогда. Но, знаешь... мне тоже непросто. У меня есть деньги, да. Но нет свободы. Игорь работает по восемнадцать часов в сутки. Я его почти не вижу. У нас нет детей — мы уже четыре года пытаемся, и ничего. Врачи говорят — стресс. Этот бизнес нас пожирает.
Наталья подняла глаза.
— Лен...
— На Мальдивах я плакала каждую ночь, — продолжила Лена. — Потому что Игорь даже там работал. По телефону, по ноутбуку. Мы почти не разговаривали. И я поняла: нам не нужны были эти Мальдивы. Нам нужно было просто побыть вместе. Но мы не умеем.
Она достала из сумки конверт.
— Я не хочу, чтобы между нами была эта стена. Вот. Пятьдесят тысяч. Не в долг. Просто так. Поезжай куда хочешь. Отдохни. Ты заслужила.
Наталья смотрела на конверт и чувствовала, как внутри что-то переворачивается.
— Я не могу взять, — прошептала она.
— Почему?
— Потому что... — Наталья сглотнула комок в горле. — Потому что я была дурой. Я завидовала тебе, злилась, ненавидела. А ты... ты несчастлива. И я этого не видела.
Лена улыбнулась грустно.
— Мы обе несчастливы, Наташ. Просто по-разному.
Они сидели молча. Потом Наталья всё-таки взяла конверт.
— Я верну, — твёрдо сказала она.
— Не надо.
— Верну. Обязательно.
Вечером Наталья рассказала Павлу обо всём. Он слушал, кивал.
— Знаешь, — сказал он тихо, — может, не надо никуда ехать? Давай эти деньги отложим. Начнём копить. На своё. Пусть не на Мальдивы, пусть на Сочи. Но своими силами.
Наталья посмотрела на него. И вдруг поняла: он прав.
— Давай, — кивнула она.
Они положили конверт в шкаф. Наталья впервые за долгое время почувствовала что-то похожее на облегчение.
Прошёл месяц. Наталья работала, Павел работал. Они откладывали понемногу. Лена иногда писала, звала в гости. Наталья ходила — уже без злости, без зависти.
Как-то Лена призналась:
— Знаешь, мы с Игорем решили. Продадим бизнес. Переедем куда-нибудь. В небольшой город. Откроем что-то своё, маленькое. Может, кофейню. Хотим жить просто.
Наталья кивнула.
— А детей?
— Будут. Когда перестанем бегать за деньгами.
Через полгода Наталья с Павлом поехали в Геленджик. Скромный отель, море, солнце. Они лежали на пляже, и Павел вдруг спросил:
— Счастлива?
Наталья посмотрела на волны, на небо, на него.
— Да, — сказала она. — Наверное, впервые за много лет.
Она поняла простую вещь: чужое счастье не украсть. И сравнивать свою жизнь с чужой — всё равно что бежать за горизонтом. Бесполезно.
Счастье — это не триста тысяч на Мальдивах. Это умение ценить то, что есть. И строить то, чего хочешь, своими руками.
Пусть медленно. Пусть непросто. Но своё.
Она написала Лене сообщение: «Спасибо. За всё. Я поняла».
Лена ответила смайликом с сердечком.
И в этот момент Наталья почувствовала: злость ушла. Навсегда.