Доставка
В начале октября 2023 года, в пасмурное утро, антиквар по имени Аркадий доставил в старую московскую квартиру зеркало конца XIX века. Оно было массивным, в резной деревянной раме, потемневшей от времени, с изогнутыми узорами, напоминающими корни деревьев или извивающихся змей. Стекло было мутным, словно покрытым тончайшей дымкой, но отражение в нём было чётким — даже слишком.
Покупателем оказался мужчина лет сорока, по имени Алексей. Он был писателем, замкнутым и нелюдимым, живущим в одиночестве после развода. Последние годы он страдал от творческого кризиса, и, по его словам, хотел «обставить дом предметами с историей», чтобы «вдохновиться атмосферой». Аркадий, человек с безупречным чутьём на странных клиентов, не стал задавать лишних вопросов. Он только предупредил:
— Это зеркало из коллекции графа Мельникова. Ходят слухи, что оно показывает не только то, что снаружи. Но и то, что внутри. Будьте осторожны.
Алексей усмехнулся. Он не верил в мистику. Он верил в психологию, травмы, подсознание. И зеркало, по его мнению, было просто красивым предметом с интересной легендой.
Он поставил его в спальне, напротив кровати.
Первые искажения
В первые дни зеркало вёлo себя обычно. Алексей любовался его рамой, фотографировал, даже начал писать рассказ, вдохновлённый его внешним видом. Но на третий день он заметил странность. Его отражение моргало с задержкой. Оно двигалось синхронно, но казалось, будто слегка отстаёт, как видеозапись с плохим интернетом. Иногда, когда он проходил мимо, ему казалось, что отражение чуть улыбается, даже если его лицо оставалось нейтральным.
Он списал это на усталость. Но ночью начались сны. В них он стоял перед зеркалом, а из отражения к нему тянулись руки. Они были его — но не совсем. Чуть длиннее, чуть тоньше, с ногтями, похожими на осколки стекла. Он просыпался в холодном поту, с ощущением, что кто-то только что стоял у кровати.
На четвёртую ночь он увидел в зеркале нечто большее. На заднем плане, за своим отражением, он заметил фигуру. Женскую. Бледную. С длинными волосами, закрывающими лицо. Она стояла в углу комнаты, где в реальности ничего не было. Он обернулся — пусто. Посмотрел снова в зеркало — она исчезла.
Желание
На пятый день Алексей заметил, что зеркало стало показывать не только отражение комнаты, но и... сцены. Короткие, как вспышки. Он шёл мимо — и видел себя, сидящего за письменным столом, печатающего вдохновлённо, как в лучшие годы. Или — себя, смеющегося с бывшей женой, обнимающего её. Или — себя, стоящего над телом издателя, которого он ненавидел, с окровавленным ножом в руке.
Эти сцены исчезали так же быстро, как появлялись. Но каждый раз в груди что-то отзывалось. Желание. Глубокое, тёмное, вытесненное. Он не хотел признаться себе, что всё это — его собственные мечты. Или страхи. Или оба.
Он начал проводить больше времени перед зеркалом. Сначала — просто наблюдая. Потом — разговаривая. Он задавал вопросы. Шептал. И в какой-то момент ему показалось, что отражение отвечает. Не словами. Взглядом. Мимикой. Намёками.
На седьмой день он проснулся от громкого звука — зеркало дрожало. Оно не падало, не трескалось, но вибрировало, как будто внутри него что-то двигалось. Алексей подошёл ближе — и увидел, что отражение комнаты изменилось. На стенах — трещины, пол — в пепле, сам он — исхудавший, с глазами, полными безумия. И за его спиной снова стояла женщина. Теперь ближе. Почти касаясь его плеча.
Материализация
На восьмой день начали происходить вещи, которые невозможно было объяснить. Он написал рассказ — за одну ночь, как в старые времена. История была пугающе правдоподобной, словно он не выдумал её, а просто записал то, что видел. Наутро он получил письмо от издательства — его старый редактор, с которым они не общались годами, предлагал опубликовать рассказ. Алексей был потрясён.
Но вместе с этим пришло и другое. Его бывшая жена позвонила. Впервые за два года. Она сказала, что ей приснился он. Что он стоял в каком-то странном помещении, весь в крови, и звал её. Она проснулась в слезах и решила позвонить. Алексей попытался отмахнуться, но внутри что-то сжалось. Он не мог отделаться от ощущения, что это тоже — результат зеркала.
На девятый день он снова увидел сцену. На этот раз — себя, стоящего на балконе, смотрящего вниз. Внизу — тело. Сломанное. Без лица. Он отшатнулся. Но когда посмотрел на пол — увидел отпечатки босых ног, ведущие от зеркала к балкону. Влажные. Как будто кто-то только что вышел из стекла.
Разрушение
Он попытался избавиться от зеркала. Вызвал грузчиков. Но как только они вошли в комнату — зеркало потемнело. Стекло стало чёрным, как нефть. Один из рабочих посмотрел в него — и закричал. Он убежал, оставив инструменты. Второй — просто упал в обморок.
Алексей остался один. Он попытался разбить зеркало — молотком, потом топором. Но каждый удар отскакивал, как будто стекло было живым. Оно не трескалось. Только гудело — низким, болезненным тоном. Он почувствовал, как кровь идёт из носа, как пульс учащается, как вокруг начинает темнеть.
Он упал. И в последний момент увидел, как его отражение выходит из зеркала.
После
Через неделю квартиру Алексея выставили на продажу. Соседи жаловались на шум, на странные тени в окнах, на то, что по ночам кто-то шепчет. Никто не решался зайти внутрь.
Антиквар Аркадий исчез. Его лавка закрыта. Телефон не отвечает.
Зеркало всё ещё стоит в спальне. Никто не может его вынести. Оно отражает комнату. И фигуру, сидящую на кровати. Похожую на Алексея. Но не совсем.
Если подойти ближе — можно увидеть, как он улыбается. И шепчет. А в глубине стекла — ждёт то, что внутри каждого из нас.