- Привет. – Произнесла Геля, смело и открыто глядя ему в глаза, с обольстительной улыбкой на губах.
- ТЫ? Что ты здесь делаешь? - У Максима, то ли от удивления, то ли от возмущения, даже дыхание перехватило!
А его бывшая невеста (вторая по счёту из брошенных им невест), согнула руку в локте и показала ему свой паспорт, произнеся при этом:
- Я няня. Паспорт со мной.
Свидетельство о публикации №225031800574
Путеводитель по каналу можно посмотреть здесь
******
Дом родителей Максима
Оставшееся время до назначенного часа встречи с няней, пролетело незаметно. Павлик, вновь наплакавшись до икоты, всё же заснул у своего отца на руках.
Переложив ребёнка в кроватку, Максим вздохнул устало.
Наконец-то несколько минут тишины...
Голова от боли просто раскалывается.
Кинув взгляд на настенные часы, он понял, что и кофе выпить уже не успеет, так как с минуты на минуту должна подъехать няня.
Заглянув по пути в комнату отца, Максим, услышав его мерное дыхание с храпом, плотнее прикрыл двери. Андрей Петрович сегодня чувствовал себя ненамного лучше жены, лежащей сейчас в больнице. Переживания за супругу вылились в скачок давления и упадок сил. И Максим велел отцу принять лекарство и лечь в постель.
Отец не стал возражать. Он ушёл к себе ещё в восьмом часу вечера, и почти сразу же крепко уснул.
*****
Максим вышел на улицу, решив встретить няню у ворот.
Звёздная августовская ночь была тиха. Дневная жара уже давно сменилась ночной прохладой, но Максиму сложно было сейчас расслабиться и насладиться светом далёких звезд в ночном небе. Он стоял, ждал няню, а душою переживал за Павлика.
Сына одного Максим старается не оставлять ни на минуту. И поэтому, когда в начале улицы ярко вспыхнул свет фар подъезжающего автомобиля, он обрадовался.
Ровно десять часов вечера! Как же приятно иметь дело с человеком пунктуальным!
И вот уже автомобиль приблизился, ослепив его ярким светом, а затем съехал с проезжей части, завернув ко двору, и замер бесшумно.
Наблюдая за тем, как девушка, открыв водительскую дверь, выходит из салона автомобиля, Максим напряг зрение. И хоть и свет дворового фонаря и достигал территории за пределами забора, но всё же он был слишком слаб, и больше погружал всё вокруг в тени, чем освещал.
Максим, напрягая зрение, следил теперь за тем, как высокая, стройная девушка, одетая в джинсы, кроссовки и короткую кофточку, с рассыпанными по плечам длинными волосами, подходит к нему.
Свет ночных звёзд и распылённый свет фонаря выхватывали её фигуру из темноты, подчеркивая тенями осиную талию, длину ног, женственные бёдра, и высокую грудь.
Но ему сейчас было не до любования женскими прелестями. Головная боль неприятно давила на виски.
И только когда незнакомка подошла к нему ещё ближе, он, с огромным удивлением, узнал в этой девушке АНГЕЛИНУ!
- Привет. – Произнесла Геля, смело и открыто глядя ему в глаза, с обольстительной улыбкой на губах.
- ТЫ? Что ты здесь делаешь? - У Максима, то ли от удивления, то ли от возмущения, даже дыхание перехватило!
А его бывшая невеста (вторая по счёту из брошенных им невест), согнула руку в локте и показала ему свой паспорт, произнеся при этом:
- Я няня. Паспорт со мной.
- Ха! «НЯНЯ»?! ТЫ?! Геля! Это лучший розыгрыш на свете за все времена! Чесслово! - Максим, хохотнув, поднял лицо к небесам.
Только Геля не разделила с ним веселья.
- Никакой это не розыгрыш. Я реально пришла наниматься в няньки. И если ты думаешь, что я не справлюсь…
- Конечно я так и думаю! – Перебил её речь Максим, и сейчас, опустив свой взгляд, смотрел на Гелю так, словно она какая-нибудь безмозглая девица.
- Ну и зря ты так думаешь. Я женщина, а у всех женщин в генах заложено быть матерью, растить детей. И я не исключение.
- Да я ж не против, Геля! Рожай и расти своих детей! Будь им матерью! Зачем же ты в няньки к чужим детям подалась? – Вновь перебил речь Гели Максим, отвечая ей с неприкрытым сарказмом, а затем добавил, уже разворачиваясь к калитке:
- Извини, больше тратить время на эту шутку я не могу. Меня сын дома ждёт.
Геля, понимая, что деньги вновь «помашут ей платочком», произнесла требовательно и возмущённо, сделав шаг вперёд, и удержав Максима за ткань футболки двумя пальчиками:
- Максим! У тебя совесть есть? Я ради твоего ребёнка приехала среди ночи! Думаешь, каждая няня бы так поступила на моём месте? Ты сам предложил услугу, и я готова эту услугу тебе предоставить! Ты хотя бы на эту ночь меня прими на эту должность! Я считаю, это будет справедливо! Я рассчитывала заработать денег. Неужели ты думаешь, я от нечего делать, или любопытства ради, стою тут с тобой, комаров кормлю?
Ангелина хлопнула ладошкой себя по шее у плеча, спугнув укусившего её комара.
Возмущение Гели заставило Максима остановиться. Да и доля правды присутствовала в её словах.
- Ладно. Заходи, раз пришла. Только до утра ты у меня не останешься. Максимум до полуночи, а потом свободна. – Ответил он не очень любезно.
- А оплата будет двойной? – Спросила Геля, решив сразу всё уточнить и получить гарантии.
- Да. Двойной. Проходи, давай,…няня.
*****
Уже дома, Максим посмотрел на ночную гостью при ярком свете.
Его бывшая невеста выглядела прекрасно. Да, заметно, что она стала старше, но красота её всё ещё оставалась яркой и впечатляющей.
- Где у вас можно руки помыть? – Первым делом, лишь только разувшись, спросила «няня».
- В ванной. – Ответил Максим и показал на двери.
Через минуту Геля вышла из ванной, и они уже вместе направились в комнату матери Максима.
*****
Дверь в комнату была открыта, но шторы на дверном проёме задёрнуты. Подойдя к порогу Максим раздвинул их рукой, и зашёл в комнату. Геля прошла за ним.
Первое, что она почувствовала в этой тускло освящённой ночником чьей-то спальне, это запахи крема и молока.
Максим подошёл к кроватке. Геля остановилась рядом. Опустив взгляд, она увидела в кроватке совсем крошечный свёрток из пелёнки, из которого было видно только круглое, щекастое лицо младенца.
Геля даже засомневалась в том, что это живой ребёнок - так он был похож на детскую игрушку!
Опешив от удивления (Геля, отправляясь сюда в качестве няни, представляла себе маленького ребёнка, но всё же не НАСТОЛЬКО, РЕАЛЬНО, МАЛЕНЬКОГО!), Геля стояла и смотрела, сохраняя молчание, а Максим тем временем заговорил с ней шёпотом:
- Тебе ничего не надо делать. Просто посиди с ним рядом. Я очень надеюсь, что Павлик ещё поспит. Он сегодня много капризничал и совсем плохо кушал. У меня мать в больнице, а отец боится с внуком нянчится. Говорит, он слишком крошечный. А мне… Мне надо хотя бы час вздремнуть.
Несколько бессонных ночей могут свалить, оказывается, и здорового мужика с ног.
Геля стояла, смотрела на малыша, а Максим продолжал говорить:
- Раз уж ты приехала, я выпью таблетку и лягу на диване в гостиной. Надеюсь, через час я проснусь более бодрым. В соседней комнате спит отец. Он может в любой момент проснуться тоже. Поэтому ты не думай, что остаёшься без контроля.
С тебя требуется лишь присутствие рядом с ребёнком. Если захнычет, можешь дать ему бутылку с водичкой. Она вот здесь, на тумбочке стоит. Я, как только проснусь, отпущу тебя домой. Всё понятно?
Геля, услышав вопрос, повернула голову, посмотрела Максиму в глаза, и ответила:
- Понятно. Не переживай. Ложись, отдохни. Я не выйду из этой комнаты, и буду всё время рядом с ребёнком. Кстати, а где его мать?
Максим, после этого вопроса Гели, посмотрел на неё взглядом таким, от которого у любого человека должна была бы отпасть охота лезть в его личную жизнь, и ответил:
- Не твоего ума дело. Я проснусь, и на этом наша встреча будет завершена. Будем считать, что сейчас ты находишься здесь, так сказать, по старой дружбе. И будь уверена - я тебе голову оторву, если с моим сыном хоть что-то случится плохое, пока ты будешь рядом с ним.
Геля растерянно моргнула.
Максим ей угрожает!?
Если бы это случилось хоть когда, но только не сейчас, она бы сама послала этого папашу куда подальше, и ушла, с гордо поднятой головой!
Но желание получить деньги уже через два часа, её останавливало от этого шага.
- Я сделаю вид, что не слышала последних твоих слов. Ты сейчас идёшь спать, а я остаюсь здесь. Твой ребёнок будет со мной в полной безопасности. Никаких «если» быть не может! Я нормальный человек, а не зверь.
Максим, услышав ответ Ангелины понял, что «перегнул палку».
Они не виделись несколько лет. Много воды утекло с тех пор. Судьба вновь свела их в родном посёлке. Но она, как бы там ни было, всё же не чужой для него человек.
- Хорошо. Оставайся.
Максим вышел из комнаты, прежде ещё шире раздвинув шторы на дверном проёме, как ещё одно предостережение для Гели, ведь теперь комната просматривалась из гостиной почти полностью.
*****
Геля осталась стоять рядом с детской кроваткой и ребёнком в ней.
Вскоре она услышала, а повернув голову ещё и увидела, как Максим лёг на диван. Какое-то время он лежал, глядя в потолок. Они оба, и Геля, и Максим чувствовали присутствие друг друга, даже не встречаясь взглядами.
Минуты, одна за другой, таяли в ночи.
Ребёнок всё ещё спал, и Геля присела на кресло.
Максим лежал, прислушиваясь ко всем звукам в доме.
В какой-то момент он провалился в сон, даже не заметив этого. Его мозг отключился, словно севшая батарейка, а сон оказался настолько глубоким, что, если бы сейчас возле него проехал трактор, он бы его не услышал.
Такое бывает, когда нервное и физическое состояние человека истощены многосуточным недосыпом.
****
В это же время. В соседней комнате.
Прошло уже тридцать пять минут с начала дежурства, а пока ещё ничего не произошло.
Ребёнок спал в своей кроватке, а Геля, сидя в кресле, уже успела изучить за это время и все завитушки на обоях, и картину на стене, на которой был изображён яблоневый сад в цвету. И рассмотреть рисунки на всех пелёнках она тоже успела. Они были сложены аккуратной стопкой на комоде. Рядом с пелёнками лежал тюбик детского крема и стоял термос с тёплой водой.
И вдруг, в тот самый момент, когда Геля чуть было уже сама не задремала в кресле из-за тишины в доме, маленький свёрток в кроватке зашевелился, а затем издал звук, похожий на тоненький скрип. Вслед за этим скрипом стало слышно довольно громкое кряхтение и сопение.
Геля, встав с кресла и увидев, что "свёрток" проснулся и теперь изображает из себя гусеницу, неуклюже двигая тельцем, вдруг испугалась.
Кинув пан*****ический взгляд на диван, на котором спал Максим, и не заметив признаков его пробуждения, она вновь посмотрела на малыша. К этому моменту по выражению лица ребёнка стало понятно: он собирался заплакать!
Геле же совсем не хотелось, чтобы Максим, открыв глаза, увидел её беспомощность, и поэтому, желая предотвратить эту ситуацию, она спешно искала выход из неё. И он нашёлся.
Бутылочка с водой!
Быстро поднеся соску к губам ребёнка, Геля увидела, как малыш, лишь почувствовав это прикосновение, принялся старательно сосать.
Геля не смогла удержаться от улыбки в этот момент от того, что, во-первых, этот прием сработал – ребёнок не заплакал, а во-вторых…
То, что произошло дальше, совсем не входило в планы Гели!
Младенец не придумал сделать ничего лучше, как взять и испачкать пелёнку! Причем сделал он это так стремительно: один довольно громкий звук, и всё.
А дальше...
Какое-то время малыш лежал спокойно. Геля даже подумала, что может ей всё так и оставить?
Ну, а вдруг она просто не заметила? Может же такое быть!
Но совсем скоро малыш начал выказывать своё явное недовольство. Лежать в испачканных пелёнках ему, видимо, надоело, и он снова изобразил на лице то самое выражение, предвещающее…
- Тихо! Тихо. Иди сюда. Только не реви… Договорились? Только не реви… Сейчас что-нибудь придумаем.
******
Прошло десять минут.
Геля сменила пелёнки.
В самом начал процедуры, ещё не развернув младенца, она боялась, что её стошнит от увиденного, но, слава всем богам, этого не случилось!
Больше того! Эта грязная работа далась ей сравнительно легко, и даже не возникло чувства отвращения. Оказывается, у совсем маленьких детей всё не так катастрофично, как у взрослых.
А когда уже всё стало чистенько, Геля испытала даже какую-то радость, увидев, как малыш довольно дёргает ножками, избавившись от неприятных ощущений на своей нежной коже.
Конечно, в ванную она его не носила. Обошлись теплой водой из термоса и мягкими марлевыми салфетками и ватой, но и так пойдёт на первый раз.
Запеленав кое-как ребёнка в сухую пелёнку, Геля решила вернуть его на место, в кроватку, надеясь, что он вновь уснёт. Но, видимо, у этого малютки была задача: «Деньги отца не должны достаться няне легко».
И поэтому, лишь его спинка коснулась матраса, он открыл свой крошечный ротик, и громогласное «Уа- Уа!» разнеслось по всему дому!
Испугавшись, Геля вновь взяла малыша на руки и прижала к себе, а сама кинула встревоженный взгляд на диван.
Удивительно! Но Максим даже не пошевелился, и не проснулся от такого громкого детского плача!
*****
Минуты шли, Геля ходила с ребёнком на руках по комнате, и в какой-то момент она заметила, что он заснул!
Тихо опустившись на край широкой кровати со своей ношей, Геля выдохнула с облегчением.
Малыш уснул, а Геля, опустив взгляд, теперь с любопытством рассматривала лицо ребёнка, ища в нём сходство с Максимом, и пытаясь мысленно представить мать этого ребёнка.
Брови и нос точно достались этой малявке от отца. Да и подбородок тоже. И цвет волос. А вот форма губ… Это уже от мамы. И разрез глаз тоже от мамы, наверное. Хотя ещё ничего не понятно…
В какой-то момент ребёнок вздохнул прерывисто во сне и поджал плечики. Геля сразу же вновь прижала его к себе, и начала укачивать.
И только, казалось, всё наладилось, как она почувствовала, как пелёнка стала слишком тёплой в районе животика ребёнка, а потом ещё и на её ногах ткань джинсов «потеплела».
- Э… Ты что наделал? – Геля провела рукой, почувствовав влагу, и в отчаянье, чуть не заплакала! - Тебе мало было испачкать пелёнки свои, так ты и меня!
Но малыш совсем никак не отреагировал на произошедшее, и продолжал мирно спать на её руках. Только с каждой секундой тепло уходило, и тогда Геля, дотянувшись до комода, взяла пелёнку и подсунула её под спинку ребёнка.
И так они и просидели, оба мокрые, но не холодные, ещё полчаса.
******
Максим проснулся резко. Ощущение было такое, словно он вынырнул из глубины.
Его взгляд тут же устремился на дверной проём с раздвинутыми шторами, а затем и сам он, вскочив, словно пружина, в три стремительных шага оказался в соседней комнате.
За эти пару секунд он испытал такой панич****ческий стр****ах за сына, что его тело вмиг покрылось испариной.
А когда его глаза увидели то, что увидели, Максим замер, без движения, в полной растерянности!
Ведь там, на маминой кровати, сейчас лежал его сын, совершенно го****ленький, на чистой пелёнке, а Геля, стоя рядом с кроватью, почему-то «юбке» из ещё одной пелёнки, повязанной вокруг её бёдер, пыталась одной рукой прижать руки малыша к его животу, а второй рукой запеленать.
Геля в этот момент не видела Максима, и продолжала разговаривать с ребёнком, довольно успешно заворачивая его по шейку в пелёнку:
- Если ты и эту пелёнку испачкаешь или замочишь, я с твоего папы не то что двойную, ТРОЙНУЮ оплату потребую! У меня такое чувство, что ты решил меня посвятить в няни прям по полной! Тебе осталось только, как в фильмах показывают, срыгнуть мне на кофточку.
В этот момент Павлуша чихнул, а Геля, на секунду замерев от неожиданности, затем хмыкнула и произнесла, продолжив его пеленать:
- О! Будь здоров! Правильно подтверждаешь! Потому что я всегда правду говорю. А вот твой папа мне однажды не поверил. И всё - вся жизнь наперекосяк. И у него, и у меня. И что-то мне подсказывает, что и твоя мама не оказалась «идеальной» женщиной для твоего отца. Иначе она была бы сейчас рядом с тобой, а не я. Верно?
Ребёнок вновь чихнул.
- Будь здоров! – Прозвучало в комнате хором из двух голосов, мужского и женского.
Услышав это, Ангелина резко обернулась и увидела Максима, стоящего в дверях комнаты.
Как долго он здесь стоял она не знала, и что успел услышать тоже не знала.
Но, судя по его взгляду, ни то, ни другое, ему явно не понравилось.
*****
Благодарю Вас за прочтение!!