Часть 12
Вдвоём с отцом Амелия тщательно обыскала дачу снизу доверху, но тетрадей так не нашла. Компромат словно провалился сквозь землю, что отнюдь не порадовало сыщиков.
- Да чтоб ты провалился! - в сердцах заорала Амелия, после того как стало понятно, что поиски успехом не увенчаются.
- Глотку не дери понапрасну, - вяло посоветовал Александр. - Не трать энергию. Лучше присядь, выпьем чаю и спокойно подумаем, где твой муж мог устроить тайник. Предлагаю мыслить нетривиально.
- Да ка-а-ак?! Как можно понять, что в голове у другого человека? - закатила глаза Амелия.
Александр, тем временем, включил плиту, наполнил водой пузатый чайник, достал из шкафа ромашку в пакетиках.
- Ты такой невозмутимый, - фыркнула Амелия, присев за стол. - Как будто ничего особенного не происходит. Как будто передо мной не маячит призрак тюрьмы.
- Так ведь и не маячит, - развёл руками мужчина. - Ты ведь не думаешь, что Рома всерьёз намерен отнести твои каракули в ОБЭП? Сама подумай. Зачем? Ты нужна ему, он жизни без тебя не мыслит, как бы пафосно это ни звучало.
- Сегодня не мыслит, а завтра пожелает избавиться, - недоверчиво покачала головой Амелия. - Нет, папа, полагаться на такие невнятные аргументы я не могу.
Тетради искали до позднего вечера, но безрезультатно. Не понимая куда пропала жена, Рома звонил раз пятьдесят, однако Амелия намеренно отключила звук.
- Не хочешь слышать голос супруга? - едко хохотнул Александр, в изнеможении присев на диван.
- Какое там "слышать"?! - Амелия улеглась на ковёр, закинула руки за голову. - Я готова растерзать его голыми руками, сделать фарш и налепить пельменей.
- Кстати о пельменях, - Александр запустил в дочь диванной подушкой. - Мы весь день ничего не ели. Я голоден как зверь, как сотня диких зверей.
- Поехали в Москву, по дороге что-нибудь перекусим, - предложила Амелия. - Продолжим в другой раз. Сил больше нет.
- То есть сегодня перекапывать участок не будем? - с облегчением улыбнулся Александр и потёр руки.
Ничего не ответив, Амелия вернула ему подушку, которую успела положить под голову.
- Как же я устала... - простонала она, поднимаясь.
Едва только жалоба слетела с уст, как раздался звук подъезжающей машины.
- Уж не Рома ли пожаловал? - насторожился прозорливый Александр.
- Рома. Больше некому, - приняв воинственный вид, Амелия широко распахнула дверь и картинно замерла на пороге.
- Ты не отвечала на звонки, - произнёс Рома, едва увидев жену.
- Была занята, - сказала та ровным, сладким как мёд голосом.
- А что... Что вы здесь делаете? - мужчина перевёл глаза с лица Амелии на Александра Евгеньевича.
- Здравствуй, Рома, - непринуждённо поздоровался тот. - Я отец Амелии, Александр Евгеньевич. Будем знакомы.
- Я знаю кто вы, - нарочито небрежно махнул рукой хозяин, старательно избегая смотреть на жуткую, изуродованную физиономию тестя номер два.
- Мы искали тетради, - без обиняков заявила Амелия, резонно рассудив, что правда — это лучшее, что можно придумать. - Ты ведь и сам догадался, иначе не явился бы сюда. Правда, милый?
Не дозвонившись до жены в очередной раз, Рома вдруг со всей очевидностью понял, что она ему ни на секунду не поверила и помчалась на дачу искать злосчастные тетради.
В том, что поиски обречены на провал, Рома не сомневался. Неопровержимые доказательства того, что Шаталова Амелия Александровна преступница, были абсолютно бесценны, а потому припрятал их Роман не абы как, но вдумчиво, с особым тщанием.
Тем не менее посмотреть на то, как проходит заведомо бесполезный обыск, показалось любопытным. Чем не развлечение?
То, что Амелия его бесцеремонно прищучила, не дав развернуться и толком насладиться властью над собой, расстроило Романа безмерно. С большой неохотой, скрепя сердце он откровенно признал, что с женой ему не справиться. Не станет она ручной собачкой, как бы ему того ни хотелось. А хотелось до дрожи, до онемения кончиков пальцев.
Стоило мечтателю вспомнить тот удивительный, волшебный вечер, как плоть оживала, по телу разливался томительный жар, кровь ускоряла свой бег по венам, а голова начинала кружиться. Сладострастие, вот что испытывал Рома.
Амелия не из тех, кем можно верховодить, но благодаря тетрадям он узнал-таки какой мягкой, податливой, безропотной она может быть в принципе. Кроткая Амелия. Другая Амелия.
В беседах с самим собой, в долгих размышлениях о жизни вообще и о совместном пребывании с обожаемой женой в частности, Рома пришёл к выводу, что вовсе не хотел бы чтобы она бесповоротно превратилась в безвольную, на всё готовую амёбу. Но вот если бы изредка, совсем ненадолго, любимая согласилась бы играть роль таковой, было бы превосходно.
Язык, однако, не поворачивался, категорически отказывался повиноваться. Несколько раз Рома порывался озвучить свои тайные пожелания, но в последний миг себя останавливал, боялся насмешек, унижения, кривой, снисходительной улыбочки, которая и без того отнюдь нередко расцветала на безупречно гладком, надменном лице Амелии.
Направляясь на дачу, Рома вполне допускал, что неверная там не одна.
Думая о том, что есть довольно большая вероятность застукать жену с любовником, плюшевый ревнивец скрежетал зубами, а руки сжимали руль так сильно, что белели костяшки пальцев.
Что будет делать в этом случае, он не знал, но пообещал себе не цепенеть, не превращаться в соляной столб, как это уже случилось однажды.
"Что бы ни произошло, что бы я ни увидел, буду реагировать не так, как в прошлый раз. Не так как в прошлый раз. Не так. Только не так."
Увидев Александра, тюфяк испытал такое облегчение, что едва не обмочился.
"Конечно же! Я должен был догадаться! Кому же ещё она могла довериться до такой степени !"
- Ромочка, - Амелия положила руки на плечи мужа. - Давай закончим этот спектакль здесь и сейчас. Отдай тетради. Пожалуйста. Умоляю тебя. Будь душкой.
- Рома, - вклинился Александр. - Амелия права. Это не шутки. Мы можем вместе уничтожить записи и что называется выкурить трубку мира. Так будет правильно.
Рома посмотрел на жену долгим задумчивым взглядом, как если бы действительно размышлял над подобной возможностью.
На самом же деле возвращать неожиданную находку он не планировал ни при каких обстоятельствах. Вот ещё! Нашли дурака!
- А ведь это вы, - обратился он к Александру. - Именно вы виноваты в том, что записи вообще появились. Вы очень дурно влияете на Амелию. Благодаря вам она...
Александр Евгеньевич вдруг расхохотался, прервав тем самым гневную, обличительную речь зятя.
- Рома, Рома! Амелия взрослая, умная женщина. Все решения она принимает сама. Советую тебе выйти из образа и просто вернуть тетради.
- Нет, - покачал головой Рома.
- Нет?! - изумлённо повторила Амелия, убирая руки с мужских плеч.
Все произошло так быстро, что Рома не успел не только ничего предпринять, но и понять.
Одним прыжком, подобно гибкому, сильному льву, Александр очутился совсем рядом и влепил ему увесистую оплеуху, после чего резким коротким, хорошо поставленным ударом врезал прямиком по печени. От непереносимой боли Рома охнул и согнулся пополам.
Взяв за шиворот, Александр легко приподнял его и тихо попросил:
- Тетради отдай или отделаю тебя так, что пару месяцев пролежишь в больничке. Поправишься, выйдешь и я снова тебя отделаю.
- Вас посадят, - еле слышно прохрипел Рома, чьи глаза наполнились слезами от боли и жгучей обиды.
Встряхнув учёного будто мешок с картошкой, Александр положил ему на рот большую, сухую ладонь.
- Не посадят. Елизавета Яновна моя не допустит, я бы на твоём месте не испытывал судьбу.
Рома молчал, надеясь на то, что Амелия остановит отца.
Но не тут-то было. Красотка уселась на диван, закинула ногу на ногу и безмятежно закурила.
Надежда Ровицкая