Глубоко в недрах комплекса «Плутоний» время, казалось, потеряло всякий смысл. Двигаясь на звуки группы Бизона, Анна и Максим продвигались всё дальше по бесконечным бетонным тоннелям. Воздух здесь был ещё более спёртым, с явным привкусом металла и озона, словно от мощного электрического разряда. Стены местами были покрыты странными, почти органическими наплывами, а с потолка свисали гирлянды оборванных кабелей, похожие на лианы мёртвого техно-леса.
Их путь освещался лишь лучами фонарей, выхватывавшими из мрака призрачные очертания былого величия советской науки: полуразрушенные лаборатории с приборами, покрытыми толстым слоем пыли, бронированные сейфы с распахнутыми дверцами, словно оттуда кто-то спешно эвакуировал самое ценное. Внезапно Максим, шедший впереди, резко остановился, подняв руку. «Стой», — прошептал он, и в его голосе прозвучала тревога.
Анна посмотрела туда, куда был направлен его фонарь. На слое вековой пыли и ила, покрывавшем бетонный пол, отчётливо виднелись следы. Но это были не следы сапог людей Бизона. Они были огромными, в три раза больше человеческой стопы, с отпечатками четырёх длинных, изогнутых пальцев, заканчивающихся глубокими вмятинами от когтей. Цепочка этих следов уходила в боковой туннель, тот самый, на табличке у входа в который едва угадывалась надпись «Сектор 7. Зона карантина».
«Что это?» — выдохнула Анна, чувствуя, как по спине пробегают ледяные мурашки. Она достала планшет, пытаясь сфотографировать отпечатки, но её пальцы дрожали.
«Не знаю, — мрачно ответил Максим, сжимая в руке монтировку. — Медведь так глубоко не зайдёт. Да и след не медвежий». Он присел, внимательно изучая странные отпечатки. «Смотри, походка — стопохождение, как у человека или примата. Но размер…»
В этот момент Анна услышала это. Сначала она подумала, что это шум в её собственном аппарате. Но нет. Это был звук, доносящийся из темноты бокового туннеля. Тихий, едва уловимый шепот, словно десятки голосов переговариваются на непонятном, щёлкающем языке. И под этот шепот — отчётливый, мерзкий скрежет, будто кто-то точил когти о бетонную стену.
Она судорожно надела наушники, подключив их к портативному акустическому сенсору. На экране прибора заплясали причудливые спектрограммы. «Максим… Это не эхо. Это… биологические звуки. Но такие низкочастотные и сложные… Я ничего подобного не слышала». Шёпот то приближался, то удалялся, создавая жутковатое ощущение, что их окружают, изучают из темноты.
Они замерли, прислушиваясь. Шёпот стих, сменившись тяжёлым, хриплым дыханием, доносящимся откуда-то сверху. Максим медленно поднял фонарь, направляя луч на потолок туннеля. И они увидели их. Длинные, глубокие царапины, идущие по бетону, словно кто-то невероятно сильный и с острыми когтями передвигался по перекрытиям, как по полу.
«Они не ушли, — тихо проговорил Максим, и в его голосе впервые зазвучал неконтролируемый страх. — Они здесь. Все эти годы они были здесь».
Анна сглотнула. Её научный ум отчаянно пытался найти рациональное объяснение — мутанты, результат тех самых «неприродных» экспериментов, описанных в документах. Но первобытный ужас, поднимающийся из глубин подсознания, кричал другое. Они вторглись не просто в заброшенную лабораторию. Они вторглись в чужое логово. И хозяева этого логова явно не были рады гостям.
Внезапно из глубины комплекса, откуда доносились голоса Бизона, раздался новый звук — не взрыв, а оглушительный, яростный рёв, от которого задрожали стены. Ему тут же ответили десятки таких же рёвов, раздавшихся со всех сторон, из разных ответвлений туннелей. Охота началась. И теперь Анна и Максим понимали, что они не просто следователи. Они — добыча в этом каменном лабиринте, населённом чем-то древним, злым и абсолютно чужим.
💗 Если эта история затронула что-то внутри — ставьте лайк и подписывайтесь на канал "Скрытая любовь". Каждое ваше сердечко — как шепот поддержки, вдохновляющий на новые главы о чувствах, которых боятся вслух. Спасибо, что читаете, чувствуете и остаетесь рядом.
📖 Все главы произведения ищите здесь:
👉 https://dzen.ru/id/683960c8fe08f728dca8ba91