Аромат свежесваренного кофе и растопленного воска витал в просторной гостиной, смешиваясь с терпким запахом старых книг. За длинным дубовым столом, покрытым вышитой скатертью, сидела София. Ее пальцы перебирали страницы семейного альбома, останавливаясь на пожелтевших фотографиях, где она, двадцатилетняя, стояла рядом с родителями перед фамильным особняком. Сейчас этому дому, как и ей самой, исполнилось сорок пять.
— Опять эти пыльные воспоминания? — Роман вошел в гостиную, стукнув тростью о паркет. — Неужели не надоело перебирать одно и то же?
София не подняла глаз, продолжая изучать снимок. На нем она была в белом платье, с дипломом консерватории в руках.
— Воспоминания — это не пыль, дядя. Это часть меня.
— Часть, которую пора оставить в прошлом, — он тяжело опустился в кресло напротив. — Ты же понимаешь, что сегодняшний вечер определит будущее нашего рода. Семья Воронцовых не может позволить себе позора.
София медленно закрыла альбом. Ее движения были плавными, выверенными, как у дирижера перед началом симфонии.
— Вы правы, дядя. Сегодняшний вечер действительно многое определит.
Роман пронзительно посмотрел на племянницу. Его седые виски и морщинистое лицо выдавали возраст, но глаза сохранили былую пронзительность.
— Виктор Андреевич — человек влиятельный. Его сын Артем — прекрасная партия. Солидное положение, состояние... Что еще нужно сорокапятилетней женщине?
— Счастье, возможно? — тихо произнесла София.
— Счастье? — Роман фыркнул. — Счастье — это исполнение долга. Твой отец, мой брат, оставил тебе не только состояние, но и обязанности. Восемнадцать лет ты скрывалась в своей башне из слоновой кости, занимаясь музыкой. Пора вернуться в реальный мир.
София поднялась и подошла к роялю «Бехштейн», стоявшему у окна. Она провела рукой по полированной крышке, чувствуя под пальцами прохладу дерева.
— Реальный мир, — повторила она задумчиво. — А что, если мой мир — именно здесь, за этими стенами?
— Твой мир должен быть там, где тебе предназначено, — отрезал Роман. — Воронцовы столетиями поддерживали репутацию семьи. Твое замужество с Артемом укрепит наши позиции в обществе.
Из прихожей донеслись звуки прибывающих гостей. София вздрогнула. Ее пальцы непроизвольно сжались.
— Они приехали раньше, — прошептала она.
— Естественно, — Роман поднялся, поправляя галстук. — Виктор Андреевич всегда пунктуален. И ты, племянница, будь любезна. Помни — от твоего поведения сегодня зависит будущее нашей семьи.
***
Вечер начался с традиционных светских бесед. Виктор Андреевич — крупный промышленник с пронзительным взглядом — расспрашивал Романа о делах, изредка бросая оценивающие взгляды на Софию. Его сын Артем, мужчина лет пятидесяти с уставшими глазами и безупречными манерами, почти не говорил, лишь изредка кивая.
— София Романовна, — обратился к ней Виктор Андреевич после того, как служанка разлила суп, — Роман Петрович рассказывал, что вы окончили консерваторию. Почему же не продолжили карьеру?
София отложила ложку, чувствуя, как под взглядами присутствующих застывает улыбка на лице.
— Семейные обстоятельства, — мягко ответила она. — После смерти родителей мне пришлось взять на себя управление имением.
— Благородно, — кивнул промышленник. — Хотя жаль — талант не должен пропадать даром. Артем, кстати, большой ценитель классической музыки.
Артем поднял глаза на Софию. В его взгляде она прочла не интерес, а скорее любопытство коллекционера, рассматривающего новый экспонат.
— Чайковский, — произнес он первое слово за весь вечер. — Особенно «Времена года».
— О, да! — оживился Роман. — София прекрасно исполняет Чайковского. Может, позже сыграет для нас?
София почувствовала, как по спине пробежали мурашки. Ее принуждали к выступлению, как дрессированное животное в цирке.
— Я... я давно не занималась, — попыталась отказаться она.
— Не скромничай, племянница, — голос Романа прозвучал предостерегающе. — Твоя игра всегда восхищала гостей.
После ужина общество переместилось в гостиную. София оказалась за роялем, чувствуя себя актрисой, вынужденной играть роль, написанную не ею. Ее пальцы коснулись клавиш, и первые аккорды «Осенней песни» наполнили комнату.
Она играла механически, мысленно переносясь в прошлое. В консерваторию, где она была одной из самых перспективных студенток. В маленький зал, где впервые исполняла этот этюд перед строгими экзаменаторами. В тот день, когда получила телеграмму о смерти родителей...
— Браво! — аплодисменты Виктора Андреевича вернули ее в реальность. — Прекрасно, просто прекрасно! Артем, не правда ли?
— Да, — коротко кивнул тот, не отрывая взгляда от Софии. — Очень... технично.
София опустила крышку рояля. В глазах у нее стояли слезы, но она не позволила им пролиться.
— Прошу прощения, мне нужно проверить, как идет подготовка десерта, — она вышла из гостиной, чувствуя на себе взгляды присутствующих.
На кухне служанка Агата, работавшая в доме со времен родителей Софии, молча протянула ей стакан воды.
— Спасибо, — прошептала София, чувствуя, как дрожат ее руки.
— Они хотят женить вас на этом... человеке? — тихо спросила Агата.
София кивнула, не в силах вымолвить слово.
— Ваша матушка, царствие ей небесное, всегда говорила: «Счастье не купишь за деньги». Она выбрала вашего отца против воли семьи. И никогда не пожалела.
София посмотрела на старую служанку. В ее глазах она увидела не только сочувствие, но и одобрение.
— Боюсь, сегодня мне придется сделать выбор, Агата.
— Выбор всегда есть, барышня. Даже когда кажется, что его нет.
***
Когда София вернулась в гостиную, разговор сразу же прекратился. Роман смотрел на нее с плохо скрываемым раздражением.
— Мы как раз обсуждали будущее, — начал он, когда она села. — Виктор Андреевич предлагает объединить наши капиталы. Новый завод требует инвестиций, а твое приданое...
— Мое приданое, — перебила его София, — это не только деньги, дядя. Это земля, которую мой отец и дед собирали по крупицам.
— Именно поэтому мы должны разумно распорядиться наследием, — вступил Виктор Андреевич. — Артем — прекрасный управленец. Под его руководством имение расцветет.
София перевела взгляд на Артема. Он смотрел на нее с холодным любопытством.
— А что думаете вы, Артем Викторович? — спросила она прямо. — Вы действительно хотите заниматься сельским хозяйством? Или это просто очередная бизнес-сделка для вашей семьи?
Роман ахнул, но Артем неожиданно улыбнулся.
— Прямолинейность — редкое качество в нашем кругу, София Романовна. Если честно, сельское хозяйство меня не интересует. Но объединение наших семей откроет новые перспективы.
— Для кого? — не унималась София.
— Для всех нас, — вмешался Виктор Андреевич. — Ваш дядя останется управляющим, вы получите надежную опору, а мы — доступ к землям и капиталу.
София медленно поднялась. Ее сердце бешено колотилось, но голос звучал удивительно твердо.
— Простите, но я не могу согласиться на эту сделку.
В гостиной воцарилась гробовая тишина. Роман побледнел.
— София, что ты несешь?
— Я говорю, что не выйду замуж по расчету. Не отдам землю моих предков под очередной завод. И не стану разменной монетой в ваших деловых играх.
Виктор Андреевич поднялся, его лицо выражало холодную ярость.
— Роман Петрович, вы assured меня, что все вопросы решены.
— И решены! — заверил тот, бросая на племянницу свирепый взгляд. — София, извинись перед гостями!
— Нет, — сказала она просто. — Я не извинюсь за то, что хочу распоряжаться своей жизнью.
Артем наблюдал за этой сценой с странной улыбкой. Казалось, его забавляет происходящее.
— Возможно, нам стоит дать Софии Романовне время подумать, — мягко предложил он.
— Ей не нужно время! — взорвался Роман. — Она обязана...
— Я никому ничего не обязана, — перебила его София. — Мне сорок пять лет, дядя. Восемнадцать из них я прожила так, как хотела вы. Довольно.
Она повернулась к гостям:
— Виктор Андреевич, Артем Викторович, благодарю за визит. Думаю, на сегодня вечер окончен.
Роман вскочил, но Виктор Андреевич остановил его жестом.
— Не беспокойтесь, мы уходим, — он кивнул Софии. — Вы... неожиданная женщина. Жаль, что не смогли договориться.
Когда гости удалились, Роман обрушился на племянницу:
— Ты понимаешь, что ты наделала? Ты разрушила все мои планы! Опозорила нашу семью!
— Ваши планы, дядя, — поправила его София. — Не наши. Вы хотели продать меня, как продали бы лошадь на ярмарке. Только лошадь, наверное, стоила бы дороже.
— После всего, что я для тебя сделал! — он схватился за сердце. — Я взял на себя управление имением, пока ты занималась своими глупостями! Я сохранил состояние!
— Вы сохранили его для себя, — горько сказала София. — А я была лишь приложением к этому состоянию. Но времена изменились, дядя. И я изменилась.
Она вышла из гостиной, оставив Романа в одиночестве. Ее сердце бешено колотилось, но на душе было необычайно легко. Впервые за много лет она почувствовала себя свободной.
***
Ночью София не могла уснуть. Она сидела у окна в своей комнате, глядя на освещенную луной аллею. Решение было принято, но что делать дальше? Управлять имением одной? Продать его и начать новую жизнь?
В дверь постучали. На пороге стояла Агата с подносом.
— Принесла вам чаю, барышня. С мятой, как вы любите.
— Спасибо, — София улыбнулась. — Ты всегда знаешь, что мне нужно.
Агата поставила поднос на стол и внимательно посмотрела на Софию.
— Гордитесь собой, барышня. Сегодня вы поступили как ваша мать. Она тоже умела говорить «нет», когда это было нужно.
— А что будет дальше, Агата? — тихо спросила София. — Дядя не простит мне этого. Он найдет способ взять реванш.
— Пусть попробует, — служанка улыбнулась. — Вы сильнее, чем думаете. И не одни.
Утром Софию разбудил шум во дворе. Подойдя к окну, она увидела, как Роман отдает приказы рабочим. Они выносили из флигеля ящики с документами — архивы управления имением.
София быстро оделась и вышла во двор.
— Что происходит, дядя?
Роман обернулся. Его лицо было холодным и непроницаемым.
— Раз уж ты взяла на себя ответственность за имение, пора познакомиться с реальным положением дел, — он указал на ящики. — Долги, невыполненные обязательства, судебные иски. Удачи в управлении.
София почувствовала, как подкашиваются ноги. Она подозревала, что дела идут не лучшим образом, но не думала, что ситуация настолько критическая.
— Почему ты не сказал мне раньше?
— Ты бы все равно ничего не поняла, — презрительно бросил Роман. — Твоя музыка не научила тебя ведению бизнеса. Через месяц кредиторы опишут имение. Наследство твоих предков уйдет с молотка.
Он развернулся и ушел, оставив Софию одну среди ящиков с документами, которые казались ей немыми свидетелями надвигающейся катастрофы.
***
Весь день София провела в кабинете отца, разбирая бумаги. Цифры сливались перед глазами, юридические термины казались китайской грамотой. Чем глубже она погружалась в документы, тем яснее понимала — ситуация действительно катастрофическая.
К вечеру к ней в кабинет постучалась Агата.
— Барышня, к вам гость.
— Сейчас не могу, Агата, — устало ответила София.
— Это Артем Викторович. Говорит, дело важное.
София удивилась. Что могло привести сюда Артема после вчерашнего скандала?
Она нашла его в гостиной. Он стоял у рояля, перелистывая ноты.
— Простите за беспокойство, София Романовна, — он обернулся, услышав ее шаги. — Я знаю, что после вчерашнего мой визит может показаться странным.
— Что привело вас сюда, Артем Викторович? — спросила София, останавливаясь на пороге.
— Любопытство, — он улыбнулся. — И желание помочь.
— Помочь? — удивилась она. — После того, как я отвергла ваше предложение?
— Именно поэтому, — его улыбка стала шире. — Вы произвели на меня впечатление. Немногие в нашем кругу способны на такую... прямоту.
Он подошел ближе.
— Отец рассказал мне о настоящем положении дел в имении. Роман Петрович не скрывает, что оставил вам лишь груду проблем.
София сжала губы.
— Я справлюсь.
— Не сомневаюсь, — кивнул Артем. — Но зачем справляться в одиночку, если можно найти союзника?
Она с подозрением посмотрела на него.
— Какие условия?
— Никаких, — он пожал плечами. — По крайней мере, тех, о которых вы подумали. Мне интересен ваш проект. Восстановление старинного имения — задача амбициозная. А я всегда любил сложные задачи.
София молчала, оценивая его слова. Неужели он говорит искренне?
— Почему я должна вам доверять?
— Потому что у вас нет выбора, — прямо сказал он. — И потому что я предлагаю партнерство, а не брак по расчету.
Он достал из портфеля папку.
— Вот мое предложение. Я беру на себя реструктуризацию долгов и инвестирую в развитие имения. Вы остаетесь владелицей и управляющей. Мы делим прибыль.
София взяла папку. Цифры и графики говорили сами за себя — предложение было более чем щедрым.
— Мне нужно подумать, — сказала она, чувствуя, как в голове роится тысяча мыслей.
— Конечно, — кивнул Артем. — Но помните — время работает против вас.
Когда он уехал, София снова осталась одна с папкой в руках. Предложение казалось спасительным кругом, брошенным утопающему. Но не было ли это просто другой формой зависимости?
***
Ночью София снова не могла уснуть. Она ходила по дому, останавливаясь у портретов предков. Ее отец смотрел на нее с холста строгим, но добрым взглядом. Он всегда верил в нее, всегда поддерживал ее музыкальные ambitions.
«Что бы ты сделал на моем месте, папа?» — мысленно спросила она.
Ответ пришел сам собой — он бы боролся. Боролся бы за свое наследие, за свою семью, за свое право быть собой.
Утром София позвонила Артему.
— Я согласна на ваше предложение, — сказала она, когда он взял трубку. — Но с одним условием.
— Каким? — в его голосе послышалось любопытство.
— Я хочу, чтобы контракт включал пункт о создании музыкальной школы в одном из флигелей. Для одаренных детей из окрестных деревень.
На том конце провода повисла пауза.
— Неожиданно, — наконец сказал Артем. — И... интересно. Согласен.
Так началось их необычное партнерство.
***
Прошел год. Имение Воронцовых преобразилось. Были выплачены долги, отреставрированы постройки, налажено современное сельское хозяйство. Но главной гордостью Софии стала небольшая музыкальная школа, где она сама преподавала фортепиано.
Как-то раз осенним вечером, когда София заканчивала занятия, к ней в класс зашел Артем.
— Прекрасная игра, — сказал он, прислонившись к дверному косяку. — Ваши ученики делают успехи.
— Спасибо, — улыбнулась София. — Они талантливые дети.
Он помолчал, глядя на нее задумчивым взглядом.
— Знаете, когда отец впервые предложил мне жениться на вас, я представлял себе совсем другую жизнь, — наконец произнес он. — Другую женщину.
— И вы разочарованы? — спросила София, закрывая крышку рояля.
— Наоборот, — он покачал головой. — Я восхищен. Вы оказались сильнее, умнее и интереснее, чем я мог предположить.
София посмотрела на него. За год совместной работы она узнала Артема с другой стороны — не как холодного дельца, а как умного, тонкого человека, ценящего искренность больше, чем условности.
— Знаете, — тихо сказала она, — я тоже сначала представляла себе другого человека.
Он подошел ближе.
— А теперь?
— Теперь я рада, что все сложилось именно так, — она улыбнулась. — Хотя наш союз и оказался не таким, как планировали наши семьи.
— Иногда непланируемое оказывается лучшим, — сказал Артем, и в его глазах она увидела не делового партнера, а человека, который научился ее уважать и ценить.
Они вышли из школы и пошли по аллее к дому. Золотые листья шуршали под ногами, а в воздухе витал запах осени и перемен.
София смотрела на возрожденное имение, на счастливые лица работников, на детей, бегущих с музыкальных уроков, и понимала — она нашла свой путь. Не тот, что был предопределен семьей, а тот, что она выбрала сама. И в этом выборе было ее настоящее счастье.