Ольга пытается снова дышать после смерти мужа, но её попытку начать с кем-то разговаривать сын воспринимает как предательство.
Ольга сидела на кухне, обхватив чашку с остывшим чаем. За окном первый снег укрывал двор белым полотном, а в квартире висела тяжёлая тишина. Этот декабрьский вечер должен был стать шагом к новой жизни – Михаил впервые пришёл к ней домой. Они познакомились в группе поддержки для людей, потерявших близких. Его жена умерла три года назад от рака. У Ольги сердце Игоря остановилось прямо на работе – инфаркт, внезапный и беспощадный.
- Я пойду, наверное, - Михаил стоял в дверном проёме кухни, неуверенно переминаясь с ноги на ногу. - Может, не стоило мне сегодня приходить.
- Да-да, конечно, - её голос звучал рассеянно, мысли путались. - Прости за Диму. Он просто... ему трудно.
Михаил кивнул, подошёл и осторожно коснулся её плеча.
- Я всё понимаю.
Час назад Дима, её девятнадцатилетний сын, вернулся с учёбы раньше обычного. Увидев в гостиной незнакомого мужчину, замер в дверях. Чашка, которую Ольга держала, дрогнула в руке, расплескав чай на светлую скатерть.
- Дима, это Михаил. Мой... друг, - она запнулась, не зная, как правильно представить человека, с которым общалась всего месяц.
Сын окинул гостя холодным взглядом.
- Пап умер месяц назад, а ты уже с каким-то мужиком по квартире ходишь?
Его слова, брошенные как камни, упали в звенящую тишину. Дима развернулся и ушёл в свою комнату, громко хлопнув дверью. Ольга стояла, застыв от стыда и боли, не в силах поднять глаза на Михаила.
Сейчас, провожая его, она чувствовала, как внутри нарастает пустота. В прихожей Михаил неловко обнял её и вышел. Щелчок замка прозвучал как финальная точка.
Ольга подошла к двери сына и тихонько постучала.
- Дим, нам надо поговорить.
Тишина.
- Пожалуйста, - её голос дрогнул.
Дверь резко распахнулась. Дима стоял перед ней – высокий, худой, так похожий на отца, что у неё перехватило дыхание.
- О чём говорить? - его глаза покраснели, словно он сдерживал слёзы. - Ты его даже похоронить не успела нормально.
- Я не... это не... - слова застревали в горле.
- Как ты могла, мам? Как ты могла так быстро забыть папу? - его голос сорвался.
Ольга прислонилась к стене, чувствуя, как ноги подкашиваются.
- Я не забывала, - произнесла она тихо. - Я никогда его не забуду. Михаил просто...
- Просто твой новый мужик, я понял, - перебил Дима. - Знаешь, мне плевать. Делай что хочешь.
Он снова попытался закрыть дверь, но Ольга остановила её рукой.
- Дима, послушай...
- Нет, это ты послушай! - он вдруг взорвался, его глаза наполнились яростью. - Папа всю жизнь для нас жил. Работал на двух работах, чтобы я в нормальный университет поступил. А ты... Даже месяца не прошло! Вы знаете друг друга сколько? Неделю? Две?
- Мы познакомились в группе поддержки, - тихо произнесла Ольга. - Он тоже потерял...
- О, отлично! Клуб одиноких сердец? - Дима горько усмехнулся. - Знаешь, что самое противное? Пока я пытаюсь собрать себя по кускам, ты уже развлекаешься с другим мужиком.
Ольга почувствовала, как внутри что-то ломается. Вся боль последних недель, все ночи, проведённые в слезах, всё одиночество, которое душило её, вдруг вырвалось наружу.
- Развлекаюсь? - её голос зазвенел. - Ты думаешь, мне легко? Я просыпаюсь каждое утро и на секунду забываю, что его нет. А потом вспоминаю – и задыхаюсь. Каждый. Божий. День! - она резко вдохнула. - Я говорю с Михаилом не потому, что забыла твоего отца. А потому что он единственный человек, который понимает, каково это – когда половина тебя просто исчезает!
Дима отшатнулся, словно от удара.
- Так теперь я недостаточно хорош для тебя? Я не понимаю? Это папа был твоей половиной, а я кто – четверть? Восьмушка?
- Дима, не перекручивай мои слова!
- А что перекручивать? Всё предельно ясно. Папе даже земля остыть не успела, а ты...
- Хватит! - крикнула Ольга так громко, что сама испугалась своего голоса. - Хватит говорить так, словно я предала его! Я любила твоего отца двадцать пять лет. И буду любить всегда. Но я не умерла вместе с ним, понимаешь? Я всё ещё здесь, я всё ещё дышу, и мне больно, Дима, мне так больно, что иногда я не знаю, как пережить следующую минуту!
Она осеклась, заметив, что по лицу сына текут слёзы.
- Мне тоже больно, мам, - прошептал он. - Но я не бегу заполнять эту пустоту первым встречным.
Его слова ударили прямо в сердце. Ольга покачала головой.
- Михаил – не первый встречный. И он не заполняет пустоту. Никто никогда не заполнит то место, где был твой отец. Но разговоры с Михаилом... они помогают мне не сломаться окончательно.
- И что, ты теперь будешь с ним встречаться? - голос Димы звучал устало.
- Я не знаю, - честно ответила Ольга. - Мы просто говорили. Я даже не думала о чём-то большем. Мне просто... нужен был кто-то, кто понимает.
Дима молчал, избегая её взгляда.
- Ты хоть представляешь, каково мне было увидеть его здесь? В папиной квартире? Словно... словно его стирают из нашей жизни.
- Никто не стирает папу из нашей жизни, - мягко сказала Ольга. - Он всегда будет с нами. Всегда.
Она протянула руку, но Дима отступил.
- Мне нужно время, - сказал он. - И тебе тоже должно быть нужно.
Дверь закрылась, оставив Ольгу одну в коридоре.
***
Следующие дни превратились в молчаливую войну. Дима почти не бывал дома, возвращался поздно, когда Ольга уже спала, и уходил рано утром. Они обменивались короткими фразами о еде и бытовых мелочах. Больше ничего.
Михаил звонил несколько раз, но Ольга не брала трубку. В конце концов, отправила сообщение: «Прости, мне нужно время разобраться с сыном. Спасибо за понимание». Он ответил коротким «Конечно» и больше не беспокоил.
В пятницу вечером Ольга сидела с альбомом фотографий. Перелистывала страницы, всматриваясь в счастливое лицо мужа. Вот Игорь держит маленького Диму на руках. Вот они втроём на море. Вот последний Новый год - Игорь в нелепом свитере с оленями, который Дима подарил ему в шутку.
Звук открывающейся двери вырвал её из воспоминаний. Дима замер в дверях гостиной, увидев фотоальбом.
- Можно? - неуверенно спросил он, кивнув на место рядом.
Ольга молча подвинулась. Дима сел, и они вместе начали листать страницы жизни, которая теперь существовала только в памяти.
- Помнишь, как папа пытался научить меня кататься на велосипеде? - тихо спросил Дима, указывая на фото, где шестилетний мальчик гордо восседал на своём первом двухколёсном.
- Конечно, - улыбнулась Ольга. - Ты падал и плакал, а он всё повторял...
- «Дима, падать не страшно. Страшно не вставать», - закончил сын. - А я тогда психанул и сказал, что больше никогда не сяду на велик.
- И на следующий день папа пришёл с работы с забинтованными коленками, - продолжила Ольга. - Сказал, что тоже учился кататься и тоже падал.
- Я тогда ещё не понимал, что это была его маленькая ложь ради меня, - Дима провел пальцем по фотографии. - Он всегда умел найти правильные слова.
- Да, это было его особым даром, - Ольга перевернула страницу. - А помнишь поход в горы? Когда мы заблудились...
Они просидели так до глубокой ночи, вспоминая, смеясь и плача. Впервые за месяц Ольга почувствовала, что лёд между ними начал таять.
Под утро, когда сын уже собирался уйти спать, он вдруг остановился в дверях.
- Мам, прости меня за те слова. Я не должен был так говорить.
Ольга подняла на него глаза.
- И ты меня прости. Я должна была подготовить тебя, поговорить. А не ставить перед фактом.
Дима кивнул.
- Я просто... я так скучаю по нему, мам. И боюсь, что скоро его совсем не останется в нашей жизни.
- Он всегда будет с нами, - тихо сказала Ольга. - В тебе столько от него – взгляд, улыбка, даже то, как ты хмуришься, когда сердишься.
- Правда? - впервые за долгое время Дима улыбнулся.
- Правда, - кивнула Ольга. - И знаешь, твой папа хотел бы, чтобы мы были счастливы. Даже без него.
Дима молчал, обдумывая её слова.
- Тебе он нравится? Этот... Михаил?
Ольга не ожидала такого вопроса.
- Мне спокойно с ним, - честно ответила она. - Не знаю, перерастёт ли это во что-то большее. Сейчас мне просто нужен друг, который понимает.
Дима кивнул.
- Я не готов к тому, что у тебя появится... кто-то. Но я постараюсь не быть таким придурком, как в прошлый раз.
- Спасибо, - тихо сказала Ольга.
Когда сын ушёл, она долго сидела, глядя на телефон. Потом решилась и написала: «Привет. Можем встретиться завтра в кафе у парка? Просто поговорить».
***
Через неделю Михаил снова пришёл к ним домой. На этот раз Ольга предупредила сына. Дима был сдержан, но вежлив. Они втроём пили чай на кухне, говорили о погоде, о футболе, о новом фильме. Обычный разговор – неловкий, с паузами, но без враждебности.
Когда Михаил ушёл, Дима подошёл к матери и неловко обнял её.
- Я не знаю, что будет дальше, мам. Но я хочу, чтобы ты знала – папа любил тебя больше всего на свете. И я думаю, он бы хотел, чтобы ты была счастлива.
Ольга прижалась к сыну, чувствуя, как слёзы катятся по щекам.
- Я не забуду его, Дима. Никогда.
- Я знаю, - тихо ответил он. - И я тоже.
Они стояли в тишине кухни, держась друг за друга, как выжившие после кораблекрушения. Впереди была долгая дорога через боль и воспоминания, через неловкие моменты и новые начинания. Дорога, на которой им предстояло научиться жить по-новому – сохраняя память о прошлом, но не позволяя ей стать тюрьмой.
За окном падал снег, укрывая землю чистым белым покрывалом. Природа начинала новый цикл, напоминая, что даже после самой суровой зимы приходит весна.
- Знаешь, что папа всегда говорил про снегопад? - спросил Дима, глядя в окно.
- Что это небо стирает наши следы, чтобы мы могли начать с чистого листа, - улыбнулась Ольга сквозь слёзы.
Они смотрели, как медленно исчезают очертания знакомого двора под белым покровом. Каждая снежинка – маленький шаг к исцелению. Каждый вдох – напоминание о том, что жизнь продолжается, даже когда кажется, что мир остановился.
Можно ли позволить себе счастье, когда человек, с которым ты планировал провести всю жизнь, уходит навсегда? И имеем ли мы право осуждать тех, кто пытается собрать осколки своего сердца, пусть даже иначе, чем мы считаем правильным?
Напишите свое мнение в комментариях и поставьте лайк, а также подпишитесь на канал, чтобы не пропустить новые истории ❤️
Так же рекомендую к прочтению 💕:
семейные истории, материнство, личные границы, отношения, самоуважение, жизнь