Людмила Райкова.
Глава 17.
Нинка ворвалась в квартиру в бигуди на макушке и со скалкой в руке.
- Ну я вам, голубки, сейчас устрою! Вон как спешили, даже дверь не заперли!
Первым делом она рванула в спальню, обнаружила разобранную пустую кровать, женщина с боевым кличем двинулась по коридору.
- Колька, кобель выходи! Все равно не спрячешься!
Мира как раз отмывала в ванной руки и сокрушённо разглядывала на себе испачканную краской ночную сорочку. Колька на вытянутых руках между створками черного входа пытался пристроить банку с остатками краски в дальний угол верхней полки. Нинка, заметив, как мелькнули Колькины семейные трусы, тут же и огрела его со всего размаху. Удар пришелся по руке, муж уронил краску, и та, отметившись на Колькиной макушке перевернулась прямо на Нинкины бигуди. Старательно собранная с пола краска и пяти минут не простояла в банке. Теперь она жирными блинами покрывала волосы и половину лица соседки.
От неожиданности Нинка потеряла дар речи, Мира уже выскочила на шум, и ахнула. Схватив все имеющиеся под рукой кухонные полотенца, она кое-как стерла верхний слой с Нинкиного лица. Колька рвал рулон туалетной бумаги и тер жену с другого боку. Скоро стало понятно, что отмывать волосы надо немедленно и только керосином. Да где ж его взять? Нинка вспомнила, что на антресолях хранит старый примус, а рядом стоит, похоже, нужная бутыль.
Муж метнулся на собственные антресоли, притащил на кухню бутыль заодно и примус. Потом трижды бегал домой за кремами, уайт-спиритом, шампунем и халатом. Через пару часов усталая троица расположилась вокруг стола.
Вилли раз десять заглядывал на кухню, убеждался, что Мире никто не угрожает, смачно чихал и от греха подальше возвращался в дальнюю комнату.
- Чай пить будут. – Прилетел с докладом посыльный. Теперь не ты, а Нинка во всем виновата, – возвращайся!
Маг безнадежно покачал головой, соседка оправдается ревностью. Колька объяснит про кота, который сначала разбился вусмерть, а потом ожил и убежал. Это он уронил с полки красу, с чего все и началось. А сосед просто помогал Мире с уборкой. Уже заканчивали, а тут жена со своим холодным оружием.
Кот расставил акценты правильно, и люди тоже. Все всё понимали. Колька застарелую ревность жены к соседке, Мира накопленную усталость Нины от измен мужа. Сама Нина комичность ситуации.
- Просыпаюсь, мужа нет, и дверь входная настежь. – Рассказывает соседка. - Звоню, телефон мужа в спальне тренькает. Туфли, брюки ключи от машины все на месте, а сам как испарился. Выхожу в парадную – может, курит, смотрю Мирина дверь нараспашку. Сразу поняла, что-то случилось...
- И даже, что именно случилось. – Съязвил Колька.
Нина обижено опустила глаза и замолчала.
- А я до сих пор не понимаю, что коту на полках понадобилось, и откуда он шмякнулся... - Вклинилась в неудобную паузу Мира. - Может в доме крыса завелась или мышь?
- Стану я за мышами гоняться. – Огрызнулся маг, он спрятался под ванной и подслушивал. Интересно же чем закончится этот адюльтер.
Повспоминали школу, Мира рассказала, как с ума сходила, когда Нина в классе появилась.
- А я это письмо перекладывала, перекладывала. А тут опять на глаза попалось. Думаю, отдать надо. Может, кто наследство оставил.
- Похоже наоборот. – Сразу посерьезнела хозяйка. – Думала днем к вам за советом обратиться.
- Так день уже, – все равно спать не будем. Обращайся, – Колька сделал широкий жест.
Нина согласно кивнула. А Мира сбегала в гостиную, принесла конверт и стала читать вслух.
«Здравствуйте. Меня зовут Марат Николаевич Родин. 70-го года рождения. Имя мое вам ничего не скажет. Моя мама Лидия Ивановна Родина, до замужества носила фамилию Плацкарт. Такую придумали в детском доме. Ей было два с половиной года, когда она туда попала, сама ничего не помнит, но взрослые рассказали, что привезли маму с группой детей, выживших при бомбежке. На поезд с эвакуированными из Ленинграда, немцы авианалет устроили. Много было погибших, и информация, — кто чей ребёнок не уцелела. Тогда детей увозили без родителей. В кармане её кофточки няня нашла фотографию, которую я положил в конверт. Мама всю жизнь искала свою семью, получалось, что она и есть двухлетняя Лида Трубина. Может и ошибка, но мама надеялась. Поэтому, когда надо было бежать из Таджикистана, сразу поехали в Ленинград. Денег было мало, мы со старшей сестрой и отцом остались на вокзале. А мама поехала по адресу Трубиных. Она надеялась показать фотографию и узнать, выжил кто-нибудь из семьи или нет. А уж потом решать, как быть нам. Вернулась, сказала, что живут в квартире чужие люди... Родителей и сестры не стало, когда мне было 23. Мама и Папа устроились садовниками в коттеджный поселок, мы с сестрой Галей жили там же. Сестра убирала дом, а я устроился в строительную бригаду. Приезжал к ним на выходные. Однажды ночью на хозяев напали, бандиты застрелили всех. Я забрал что осталось – документы и фотографию. И решил искать родных. Устроился сантехником в этом районе, расспрашивал пожилых людей о Трубиных, показывал фотографию. Теперь знаю точно – дверь моей маме открыла Мира, внучка Антонины Эрнестовны Трубиной. Дед Андрей Эрнестович и бабушка Лида, блокаду не пережили. У меня была двоюродная сестра Мария, всего на шесть лет старше мамы. Наверное, они могли бы разобраться во всем. Увы, на пути в семью, маме встретилась бездушная женщина. Мне говорили, что Трубины были добрыми и хорошими людьми. Значит в семье не без урода. А дурное семя уничтожают. У меня рак, врачи отвели еще три месяца. Если никого в квартире не застану, – оставлю письмо соседям. Кота Роя приютят соседи по коммунальной квартире. Я не хочу уйти в никуда. Мои родители выросли забытыми в детдоме. А у меня есть родные, и я хочу, чтобы они обо мне узнали.
Николай Трубин. (как бы не пыталась нас вычеркнуть Мира)».
Вилли переместился поближе, и «превратился в одно большое ухо». Маг фиксировал каждое слово, паузы и запятые. Его память напряглась так, что голос Миры, зачитывающий письмо укладывался в специальный отсек памяти герцога. Теперь он не сомневался, – именно за этими строками, и стоит большая беда.
Старшее поколение прозрачного семейства дружно рыдало над озвученными строками. Ванятка угрюмо сидел рядом, и тоже периодически хлюпал носом.
- Дела-а-а...- Сказал Колька. – Кажется, я знал этого сантехника. Дай пересниму страницу. Попробую разузнать что-нибудь. Колька дважды щелкнул айфоном. Достали по сигарете, выкурили и разошлись.
Проводив соседей, Мира рухнула в постель прямо в пижаме испачканной краской.
Вилли отметил, что женщина спать его не позвала и весь вечер совсем не замечала.
- Значит, не забыла про краску, в целях безопасности, завтра буду изображать контузию.
Забытый на кухне айфон вздрагивал каждые 15 минут и разбухал от сообщений. Мира не просыпалась. Зато Ванятка изгалялся над бесхозным аппаратом как мог. Стоит ему вздрогнуть и пикнуть, как мальчонка подлетал и кричал в микрофон:
- Заняты, сообщите все позже. – Или – Кого из привидений вам позвать?
Мария, заметив интерес мальца, попробовала объяснить ему, как «эта штука» работает.
- Высоко в небе висит много разных штуковин. Человек хочет кому-то позвонить, — наберет кнопками цифры номера, – сигнал идет на ближайшую базовую станцию, оттуда – на другую, и так – пока не доберется до ближайшей, к тому человеку которому звонят. Базовые же станции соединены между собой проводными и беспроводными сетями, и даже через спутники, – штуковины, висящие в космосе.
- А на чем штуковины висят? – Решил уточнить мальчик.
- Сами по себе.
- Почему не падают? Или они как мы совсем ничего не весят?
- Весят тонн по 6, наверное.
- Врешь! – вклинился в разговор дед. – Ты ребенку голову не морочь – 6 тоннам без надежного укрепления над головой, ни за что не удержаться. И провода по небу пускать - глупость. Смотри, — у каждого сейчас по персональному айфону, — если провода по небу пустить, — тут тебе и темнота наступит. Земля, как в коконе проводами опутается и погибнет все живое. И кнопок на айфоне этом нет, одно стекло ровное, я видел!
Мария безнадежно развела руками. Она и сама имела слабое представление о беспроводной связи, и такие термины, как «групповой спектр частот» или «передача данных пакетной коммутацией» были он нее бесконечно далеки. Ванятка даже буквы освоить не успел, а главными достижениями в пору молодости деда Андрея, были самолеты. Как им про принцип сотовой связи объяснишь?
Воистину мир несся на всех парусах к новому укладу, каждый день появляются уникальные изобретения, но внедрять их не успевают. Патент выпишут, и тут же очередная новинка, лучше вчерашней. А завтра новая.
Аппарат в очередной раз пикнул, Ванятка подлетел и выдал айфону:
- Будешь шуметь, дед вырвет провода, пока все живое на земле не погибло.
Дети всегда повторяют за взрослыми. Но этот малыш проигнорировал непонятные теории Марии, и мигом усвоил кондовые аргументы деда Андрея.
Маг понаблюдал за толчеей на кухне, никто не просил его включить телевизор, значит можно спокойно спать, хоть сутки напролет. Сегодня он решил почивать на спальной антресоли. Голова раскалывалась от запаха керосина на кухне, а тут еще и Мира в краске.
Растянувшись на зеленом матрасе, Вилли мгновенно уснул.
Во сне, он собирался в космос, чтобы показать Ванятке спутники и самому проверить, – действительно ли там нет проводов. В полет мага и призрака провожали все. Колька с Нинкой принесли для малыша велосипедный шлем, хотели примерить, но не смогли увидеть ребенка. Взрослая часть прозрачного семейства окружила Миру, и уговаривала её вытащить из продовольственной корзины сметану. Ветчина копченая ещё поживет пару дней, а сметана в полете окажется без холодильника. Мира засомневалась, но маг быстро сориентировался, выхватил у нее плетеную корзину и сообщил что на борту припасена сумка-холодильник, так что все сохранится в лучшем виде.
- Зачем в холодильник целую сумку запихивать? – Дед не мог поверить, что люди кроме айфонов, компьютеров и автомобилей, которые могут ездить по дорогам без водителей, придумали еще и сумки, как холодильники.
Гагарин в космос полетел уже без деда. Так что Андрей на космодроме страшно волновался, и порывался проникнуть в корабль, чтобы всё там осмотреть. Маг прочёл его надежду, раствориться в кабине космонавтов и отправиться на экскурсию с ними. Кот бдительно следил за тем что говорит и делает дед Андрей. А потом отвёл его в сторону и рассказал, как опасно людям подниматься и опускаться на большую высоту. Дед сам недавно видел репортаж, когда группа богатых людей погибла. Миллионеры спустились в специальной глубинной лодке на дно океана, чтобы своими глазами посмотреть на затонувший Титаник. Трагедия корабля случилась еще при жизни Андрея. Тогда о кровожадном Гитлере никто и подумать не мог. Казалось люди взяли курс на счастливое будущее. Правда капиталистические страны идут к нему своей дорогой, а молодая социалистическая республика, широким шагом уверенно топает туда же. Андрей радовался, что ему повезло родиться именно в СССР, потому что дети в капитализме голодают и вынуждены работать, как только научатся стоять на ногах.
По телевизору сказали, что подводная лодка не выдержала давления воды, рассыпалась прямо у борта Титаника и все погибли. Маг так старался отпугнуть деда от космического корабля, что перестарался. Андрей потребовал срочно снять с борта Ванятку, и призраки ринулись к ракете, чтобы вытащить оттуда ребенка. Но тут скомандовали старт, ракета взмыла в высь вместе со всем семейством, уже проникнувшим внутрь. Дед Андрей громко заорал с борта: «Поехали-и-и!». А маг так расстроился, что плюхнулся на стартовый стол и принялся глотать кусками ветчину. Ядовитый шлейф выхлопов от космического аппарата разъедал глаза, из-под герметичного шлема катились слезы. И очередной кусок ветчины никак не пролезал через забрало. Мира, Колька и ревнивица Нинка, смотрели, задрав голову как удаляется ракета. Дед Андрей кричал что есть мочи «Пое-е-ехали!». Нинка первой увидела забытого на космодроме Вилли и завизжала: «Кота забыли!». Маг оскорбился, – его нельзя забыть или потерять, герцоги для того и существуют, чтобы строить мир вокруг себя правильно, благородно и разумно.
Он было хотел объяснить этой глупой курице, про величие своего рода и про его особую миссию, здесь на улице Шпалерной. Но не успел. Нинка с Колькой исчезли, а рядом присела грустная Мира. Она молчала, нежно смотрела на мага и гладила его по спине.
- Не грусти, им давно пора было домой. А ты нужен здесь.
Маг открыл глаза. Оказывается, спал он, сжавшись в комок, под самым потолком.
Ни тебе подушки, ни пухового одеяла. Из спальни доносился ласковый голос Миры. Она кого-то успокаивала. Убеждала не волноваться. Сознание мага только одной половиной сканировало реальность, а вторая половина все еще оставалась на космодроме. Где в далекий холодный космос стартовала ракета с прозрачным семейством. Наверное, дед Андрей вышел на связь, ему страшно за семью и ребенка, а Мира их успокаивает.
Вилли не спеша спускался с антресолей, как не крути, а авантюру с полетом придумал он. Хотел немного развлечь ребенка, а запулил в неизвестность всю семью. Корил он себя.
- Франц не надо паниковать, в России этих революций можно десятками считать. – Мира заметила краем глаза сонного кота и похлопала ладошкой по пуховому одеялу. Дескать посиди рядом, сейчас поговорю с мужем и будем завтракать.
Франц у себя на кухне в Лейпциге, задыхался от возмущения, – его жена пофигистка.
Вооружённые до зубов революционеры уже подходят к Москве. Мосты через реки заминировали, трассы перерыли экскаваторами. По тревоге подняли военных, они выдвинулись с танками и минометами навстречу мятежникам. Ночью революционеры захватили штаб целого округа. Франц нашел на карте этот город Ростов, весь мир следил как военные бомбили колонну своих же солдат. А его ненаглядная, ни сном, ни духом. Самое время хватать в охапку документы и мчаться по направлению к ближайшей границе. Франц уже все изучил – можно взять такси или любую машину в каршеринг, и мчаться к Финляндии. Через четыре часа жена будет в безопасности. А там уже летают самолёты, и никто не стреляет. Правда, латыши отказались выдавать русским визы. Но у Миры двойное гражданство. Он уговаривал жену, кричал на нее, потом умолял выглянуть в окно, чтобы увидеть танки и БТР-ы.
Мира не просто выглянула, она включила камеру и показала мужу двор-колодец, вдоль стен которого, стоял ряд машин. Женщина с двухлетним малышом направлялась к подъезду, на ходу слизывая мороженое.
- Значит от вас опять все скрывают! – Франц впал в отчаяние. Получалось, что весь мир замер в ожидании катастрофы. Невменяемые революционеры начнут громить офисы и коттеджи ни с того ни сего разбогатевших русских. А эти, спокойно гуляют с детьми по улицам, а его жена и вовсе спит до вечера.
- А ты что приболела?
- С чего ты взял? – Мира переключила камеру на себя, Франц увидел растрепанные волосы, припухшие веки и безобразное коричневое пятно на пеньюаре супруги.
Догадка стрелой пронзила Франца. Ее взяли в заложники, как иностранку, заперли в доме, и где-то вне зоны видимости сидят специально обученные люди и следят, чтобы жена не сболтнула лишнего. Замученный неволей Вилли без сил лежал поверх одеяла, и даже не смог встать, чтобы поздороваться.
Франц решил, что сейчас попрощается с Мирой, и попробует связаться с немецким посольством в России, чтобы освободили Миру и помогли ей вернуться домой.
- Держись, дорогая! Береги себя и Вилли! – Попрощался Франц.
Мира недоуменно пожала плечами. Наверное, действительно что-то происходит. Она сейчас заварит кофе, умоется и только потом включит новости, чтоб заранее не портить себе настроение.
На кухне она споткнулась о неизвестный предмет, больно ударила ногу, и уставилась на закопчённый примус. Маг тоже нарезал круги вокруг железного монстра.
- Халтурку взял? – Поинтересовалась она у кота. – Какие-то обрывки из классической литературы всплывали в ее памяти. Там у каждого уважающего себя кота, должен быть примус, который хвостатый постоянно «починяет».
Вместо ответа, маг принялся безостановочно чихать, скоро и Мира чихнула несколько раз.
Странный запах окутал кухню, и Мира вспомнила ночные приключения. Следов катастрофы не осталось, кроме примуса, прямо на светло-сером полу кухни, и этого едкого запаха. Мира быстро распахнула все окна и принялась вспоминать куда мог подеваться старый вентилятор с огромными лопастями. Наверное, засунули на антресоли, – туда сплавляли все что жалко выбросить прямо сейчас. Она ещё раз споткнулась о примус, когда доставала стремянку. Ударила вторую ногу и решила убрать «динозавра» с дороги. Конструкция, на удивление оказалась подъемной, Мира взгромоздила монстра на подоконник и потащила стремянку в коридор.
Телефон, точно подарок от нечистой силы, чтобы нарушать стройные мысли человека. Едва женщина свернула за угол коридора, как в недрах квартиры послышалась требовательная трель. Мира с грохотом прислонила конструкцию к стене, метнулась на кухню. Телефона не было. Добежала до спальни – звук стих, но кто-то настойчиво продолжал требовать связи. Аппарат обнаружился на тумбочке в ванной.
- Алло! – Выдохнула Мира.
- Слава богу! – Откликнулся риэлтор.
- Меня не взяли в плен, под окнами танков нет, и город герой Ленинград еще никто не бомбит.
Риелтор успел сказать только два слова, но прозвучали они тревожно. И Мира решила, что это Франц, никак не может успокоиться.
В айфоне затянулась пауза. Мира поняла, что ляпнула что-то не то, глупо хихикнула:
- Извини, все утро отбиваюсь от мужа. Он с чего-то взял, что у нас очередная революция и требует, чтобы я немедленно эвакуировалась.
Риелтор поугукал и наконец сообщил что, квартирой заинтересовались художники. Они хотят посмотреть, как можно быстрее. Могут уже через 15 минут.
Мира попыталась перенести всё назавтра, но риелтор настаивал. Наконец женщина решила, что художники ее апартаменты все равно не снимут. И дело не в том, что здесь устойчиво пахнет краской. Художники привыкли жить и работать в хаосе, чтобы картины не висели по стенам, а стояли прислоненными к стенам. Столы были завалены грязными чашками и усыпаны пеплом. Зато, визит нечёсаных ребят в помятых брюках и растянутых футболках, может позабавить её саму. Она рассчитала, что для того, чтобы самой одеться причесаться, убрать постель, позавтракать, найти и включить вентилятор, надо не меньше двух часов. Это если никто не будет отвлекать.
На том и порешили. Вентилятора на антресолях не оказалось, зато там нашлась, расписанная под хохлому столешница, от детского столика Юльки, и любимый плюшевый медведь без одного глаза, из ее собственного детства. Мира спустила вниз артефакты и пополнила инсталляцию старины на подоконнике. Заварила кофе и наконец включила новости. В Ростове под аркой цирка застрял танк. Какие-то генералы уговаривали хозяина военного подразделения «Вагнер» не совершать трагической ошибки. Говорящие головы соловьевской команды трагическими голосами говорили о патриотизме. О том, что в такие сложные для страны времена, не надо выяснять, кто не поставлял на фронт боеприпасы, оставил противнику целые колонны военной техники под Харьковом и Киевом. А надо плечом к плечу противостоять натиску врагу.
Мира слушала, как сыпется с экрана словесный горох, и ничего не понимала. В эту минуту она вспомнила как однажды утром, на этой же кухне, показывали в черно-белом изображении лебединое озеро. А потом оказалось, что в Москве Ельцин с танка призывал отстаивать свободу страны.
Позже кто-то из взрослых сказал, что Ельцин выполнил все что, обещал – освободил власть от обязательств перед народом. Предоставил свободу воровать тем, кто оказался ближе к общественной собственности. А тем, кому не удалось дотянуться до лакомых кусков, осталось право свободного челночного передвижения по миру, с сумками в клетку. Закупил, дотащил, продал и опять за товаром.
В висках ломило, и пялясь в экран Мира пожалела, что сегодня вместо Лебединого озера с экрана говорят и говорят совершенно непонятные фразы. Еще вчера эти же журналисты на все лады расхваливали героизм вагнеровцев, а самого Пригожина называли чуть ли не русским Робин Гудом. Теперь его называют фигурой, на которую сделал ставку Запад, чтобы устроить в Кремле переворот, и пока власть будет защищать свои кабинеты – укропы победят на всех фронтах. Мира не стала отключать телевизор, она отключила внимание, и погрузилась в свои невеселые мысли. Пошла третья неделя со дня ее приезда в родной город. Она еще не объявляла родственникам о том, что она здесь, дома, и можно повидаться. Зато события глубокой старины, без всякого предупреждения врываются в ее планы. Сначала старик с альцгеймером, который знает имя ее мамы. Потом это письмо сантехника, в котором незнакомый человек обзывает ее – Миру – «уродом всей семьи».
Пока женщина жалела себя, прозрачное семейство впитывало каждый информационный кадр из телеэкрана. Политически подкованный, ночными просмотрами ток шоу Соловьева, дед Андрей радовался прозрению народа. Требовал – всех, кто встретит по пути колонну Пригожина - вставать в строй и вооружившись вилами, идти в Кремль.
- Путин в заложниках!!! – Кричал во всю мочь дед Андрей.
- Олигархов - на кол!!! – Вторила ему бабуля.
- Расходы министерства обороны под рабочий контроль, родственников генералов в Сибирь!
- Фабрики - крестьянам! – Запуталась в старых лозунгах бабуля.
- Кто был ничем, тот станет всем! – Бесновался дед Андрей.
Ребенок-призрак качался на занавеске и заливался смехом. Мира не слышала потустороннего шума. Зато у кота раскалывалась голова, и он жалел, что корабль унес деда Андрея в неведомый космос не наяву, а только во сне.