— А я говорю, подумай хорошенько. Зачем вам две квартиры? Только лишние траты. Коммуналка, налоги, — Ирина Аркадьевна поставила чашку на стол и внимательно посмотрела на невестку. — Лучше возьми деньги. Алёнка как раз жильё ищет после развода.
Жанна глубоко вдохнула, стараясь сохранять спокойствие. Ей казалось, что этот разговор повторялся уже в десятый раз за последние две недели.
— Ирина Аркадьевна, я ценю вашу заботу о дочери, но это квартира моей бабушки. Она мне дорога как память.
— Память, память... — передразнила свекровь. — А что с той памятью делать? Дом старый, район так себе. Семьсот тысяч — более чем щедрое предложение за такую развалюху.
Никита сидел рядом, уткнувшись в телефон и делая вид, что не слышит разговора. Жанна метнула в мужа раздражённый взгляд, но тот продолжал усердно листать новостную ленту.
— Спасибо за предложение, — твёрдо сказала Жанна. — Но я хочу сдавать эту квартиру. Дополнительный доход нам не помешает, сами знаете, как сейчас сложно.
— Ох, Жанночка, — Ирина Аркадьевна покачала головой, — с арендаторами столько мороки. То не платят, то ремонт испортят. А тебе ещё и вкладываться придётся в эту рухлядь.
Когда за свекровью закрылась дверь, Жанна повернулась к мужу:
— Ну и что это было? Почему ты молчал?
Никита поднял глаза от телефона:
— А что я должен был сказать? Ты же знаешь мою маму. Если она что-то решила, её не переубедить.
— Так ты согласен с ней? — Жанна скрестила руки на груди. — Считаешь, что я должна продать бабушкину квартиру твоей сестре за бесценок?
— Я этого не говорил, — вздохнул Никита. — Просто не хочу оказаться между двух огней. Мама думает о благе Алёнки, ты о своём. Понимаю вас обеих.
Жанна покачала головой. Вот уже пять лет замужества, а она всё никак не могла привыкнуть к этой черте мужа — избегать конфликтов любой ценой.
***
Старый дом на улице Кленовой выглядел куда лучше, чем его описывала Ирина Аркадьевна. Конечно, подъезд требовал ремонта, лифт скрипел, но само здание из красного кирпича сохранило благородный вид.
— Я не была здесь с похорон бабушки, — призналась Жанна, открывая дверь квартиры перед подругой Верой.
— Ого, да тут просторнее, чем кажется снаружи! — воскликнула Вера, осматриваясь. — И потолки высокие. Таких сейчас не строят.
Квартира действительно требовала ремонта — обои выцвели, линолеум потрескался, мебель устарела. Но большие окна, выходящие на тихий двор с липами, создавали особую атмосферу уюта.
— Здесь как будто время остановилось, — улыбнулась Жанна, проводя рукой по старому буфету. — Помню, как бабушка угощала меня вареньем за этим столом.
— И сколько свекровь предлагает за такую красоту? — спросила Вера.
— Семьсот тысяч, — скривилась Жанна. — Говорит, это «щедрое» предложение.
Вера расхохоталась:
— Ты шутишь? За двушку в этом районе? Да тут одно расположение тянет на миллион с лишним!
В дверь постучали. На пороге стояла пожилая женщина с добрыми глазами.
— Извините за беспокойство, — сказала она. — Я Евгения Петровна, соседка вашей бабушки. Увидела свет в окнах, решила зайти поздороваться.
За чашкой чая в бабушкиной кухне Евгения Петровна рассказала, что район активно развивается. Недавно открыли новую станцию метро в пяти минутах ходьбы, строят торговый центр.
— Цены на квартиры взлетели, — сообщила соседка. — Напротив нас двушку продали за два с половиной миллиона, хотя состояние не лучше вашей.
Вера многозначительно посмотрела на подругу:
— Видишь? А тебе предлагают всего семьсот тысяч.
Жанна задумалась. Может, свекровь просто не знала реальных цен? Или...
— Скажите, Евгения Петровна, а вы давно здесь живёте?
— Сорок два года, милая. Ещё с мужем сюда въехали молодыми.
— И не планируете переезжать? Всё-таки дом немолодой.
— Куда мне уже? — улыбнулась старушка. — Тем более, дом крепкий, кирпичный. А если эта реновация всё-таки до нас дойдёт, так нам новые квартиры дадут или хорошую компенсацию. Но это года через два, не раньше.
Жанна и Вера переглянулись. Вот оно что.
***
По дороге домой Вера советовала подруге проверить все документы на квартиру.
— Что-то мне подсказывает, твоя свекровь неспроста так заинтересовалась этой недвижимостью.
— Думаешь, она знает про реновацию? — спросила Жанна.
— Она же бывший чиновник. Наверняка у неё остались связи.
На следующий день Жанна взяла отгул и отправилась в районную администрацию. В коридоре она случайно столкнулась с Антоном Савельевым, другом семьи Юмасовых.
— Жанна? Какими судьбами? — удивился он.
— Оформляю документы на бабушкину квартиру, — ответила она. — А ты что здесь делаешь?
— Я здесь работаю, — улыбнулся Антон. — Юридический отдел, третий кабинет справа.
Антон помог Жанне разобраться с документами, объяснил, какие справки нужно получить. Они разговорились, и Жанна рассказала о настойчивых предложениях свекрови.
— Семьсот тысяч за двушку на Кленовой? — Антон покачал головой. — Это даже не смешно. Тот район сейчас золотой.
— Из-за реновации?
Антон внимательно посмотрел на неё:
— Ты знаешь?
— Только слухи от соседки.
— Официально это ещё не объявлено, — понизил голос Антон. — Но да, план уже утверждён. Жители получат либо новые квартиры большей площади, либо компенсацию по рыночной цене плюс тридцать процентов.
Жанна медленно опустилась на стул.
— Получается, свекровь хочет купить у меня квартиру за бесценок, а потом получить за неё компенсацию в несколько миллионов?
— Выходит, что так, — Антон сочувственно посмотрел на неё. — И поставить её на место Алёны, чтобы та получила новую квартиру или деньги.
По пути домой Жанна пыталась осмыслить ситуацию. Она всегда знала, что отношения со свекровью не идеальны, но не думала, что Ирина Аркадьевна способна на такой расчётливый шаг.
***
Вечером, готовя ужин, Жанна заметила, что Никита ведёт себя странно — избегает взгляда, отвечает односложно. Когда он в очередной раз проверил телефон и быстро спрятал его в карман, Жанна не выдержала:
— Что происходит, Никита? Ты сам не свой сегодня.
— Ничего, просто устал на работе, — пробормотал он.
Жанна молча вернулась к плите. Через несколько минут телефон Никиты, оставленный на тумбочке, завибрировал. Сообщение от «Мама» высветилось на экране: «Поговорил с ней?».
Неприятное чувство сжало сердце Жанны. Она не хотела быть той женой, которая проверяет телефон мужа, но интуиция подсказывала, что дело касается её квартиры.
Когда Никита вышел из кухни, она быстро взглянула на переписку. И замерла.
«Сынок, ты должен убедить Жанну. Эта квартира — отличное решение для Алёны. Зачем вам лишние расходы на ремонт? Ваш бюджет не потянет две квартиры. Скажи ей, 800 тысяч — моё последнее предложение. По-родственному».
«Хорошо, мама, я поговорю с ней. Но не обещаю результат. Жанна очень привязана к этой квартире».
«Привязана? К старой рухляди? Не смеши меня. Напомни ей, что у вас ипотека. Лишние деньги не помешают».
Жанна вернула телефон на место, чувствуя, как внутри закипает гнев. Значит, Никита согласился уговаривать её? За спиной?
За ужином разговор не клеился. Наконец, Никита прокашлялся и начал:
— Жанна, я тут подумал о предложении мамы...
— Думаешь, восемьсот тысяч — хорошая цена за квартиру, которая стоит минимум два с половиной миллиона? — перебила его Жанна.
Никита поперхнулся:
— Откуда такая цифра?
— Я была там сегодня. Разговаривала с соседкой, осматривала район. Ты хоть представляешь, какое там расположение?
— Мама сказала...
— О, я прекрасно знаю, что сказала твоя мама, — Жанна скрестила руки на груди. — И даже знаю, что она хочет поселить там Алёну. Что ещё я не знаю?
Никита выглядел растерянным:
— Я не понимаю, почему ты так злишься. Мама просто хочет помочь Алёне после развода.
— За мой счёт? — голос Жанны дрогнул. — За счёт моего наследства?
— Но мы же семья...
— Именно! — воскликнула Жанна. — Мы с тобой семья. И я ожидала, что муж встанет на мою сторону, а не будет за моей спиной сговариваться с матерью.
Никита опустил глаза:
— Я просто не хотел конфликта.
— А сейчас он есть? — горько спросила Жанна. — Конфликт, которого ты так боялся?
Вечер закончился молчанием. Никита ушёл спать в гостиную, а Жанна долго лежала без сна, размышляя о том, что делать дальше.
***
Утром, когда Жанна пришла на работу, секретарь сообщила, что её ждут посетители.
В комнате для переговоров сидели Ирина Аркадьевна и Алёна.
— Какой сюрприз, — сухо сказала Жанна, закрывая за собой дверь.
— Не хотели тебя беспокоить дома, — улыбнулась свекровь. — Знаю, как ты ценишь свободное время.
Алёна выглядела смущённой. Она избегала взгляда Жанны, теребя ремешок дорогой сумочки.
— Жанночка, — начала Ирина Аркадьевна елейным голосом, — ты, наверное, знаешь, как тяжело сейчас Алёночке. Развод, депрессия, пришлось вернуться к нам. Девочке нужно своё пространство, свой уголок.
— И вы решили, что моя квартира — идеальный вариант? — спросила Жанна.
— Мы готовы заплатить восемьсот тысяч, — вставила Алёна. — Мама говорит, это хорошая цена.
Жанна медленно выдохнула:
— Алёна, ты хоть представляешь, сколько сейчас стоят квартиры в том районе?
Алёна растерянно посмотрела на мать.
— Я наводила справки, — отрезала Ирина Аркадьевна. — Учитывая состояние жилья, это справедливая цена.
— Два с половиной миллиона — вот реальная стоимость, — твёрдо сказала Жанна. — И я не собираюсь её продавать. Ни вам, ни кому-либо ещё.
— Но мы же родня! — возмутилась Ирина Аркадьевна. — Неужели ты откажешь в помощи сестре мужа?
— Я могу помочь Алёне найти хорошую квартиру для аренды, — предложила Жанна. — Могу даже посодействовать со скидкой, у меня есть знакомый риэлтор.
— Нам не нужна твоя благотворительность! — вспыхнула Ирина Аркадьевна. — Я лишь предлагаю взаимовыгодное решение.
— Выгодное для кого? — тихо спросила Жанна.
В этот момент в дверь постучали. Секретарь напомнила о важном совещании. Жанна с облегчением поднялась:
— Прошу прощения, работа. Мы можем продолжить этот разговор в другое время.
— Ты ещё пожалеешь, — процедила Ирина Аркадьевна, направляясь к выходу. — Упрямство до добра не доводит.
***
Вечером того же дня Жанне позвонил неизвестный номер. Мужской голос представился риэлтором и поинтересовался, когда можно посмотреть её квартиру на Кленовой.
— Простите, но я не выставляла квартиру на продажу, — удивилась Жанна.
— Странно, — замялся риэлтор. — Мне позвонила женщина, представилась собственницей. Ирина Аркадьевна, если не ошибаюсь. Сказала, что квартира продаётся за 900 тысяч, но можно договориться.
Жанна похолодела. Свекровь действительно решила зайти так далеко? Выдать себя за собственницу?
После звонка риэлтору она тут же набрала номер родителей. Отец, выслушав историю, возмутился:
— Это уже переходит все границы! Она не имеет никакого права распоряжаться твоим имуществом.
— Может, стоит пойти на компромисс? — осторожно предложила мама. — Сдавай квартиру Алёне за небольшую плату. И волки сыты, и овцы целы.
— Не думаю, что свекровь согласится, — вздохнула Жанна. — Ей нужна именно квартира, а не решение жилищного вопроса Алёны.
— Тогда стой на своём, — решительно сказал отец. — Это твоё наследство, и никто не вправе им распоряжаться.
***
На следующий день Жанне позвонил Антон:
— Есть новости, которые тебя заинтересуют. Можем встретиться?
Они встретились в кафе недалеко от работы Жанны. Антон выглядел взволнованным.
— Я проверил информацию. Квартал, где находится твой дом, действительно включён в программу реновации. Официальное объявление будет через месяц, но решение уже принято.
— И что это значит для меня?
— Через два года жильцам предложат либо новые квартиры в том же районе с доплатой за дополнительные метры, либо компенсацию. По предварительным оценкам, для твоей квартиры это будет около трёх с половиной миллионов.
Жанна присвистнула:
— И Ирина Аркадьевна знает об этом?
— Уверен, что да, — кивнул Антон. — У неё остались связи в администрации. Более того, я навёл справки — она консультировалась с юристом по вопросу оформления договора купли-продажи ещё две недели назад. Ещё до того, как сделала тебе первое предложение.
Жанна почувствовала, как внутри всё кипит от негодования.
— То есть она изначально планировала всё это? Купить у меня квартиру за бесценок, дождаться реновации и получить миллионы?
— Выглядит именно так, — подтвердил Антон. — Я знаю Ирину Аркадьевну не первый год. Она всегда умела просчитывать выгоду.
— Что мне делать?
— Для начала, проверь все документы. Убедись, что квартира официально оформлена на тебя. И ни в коем случае не подписывай никакие бумаги без консультации с юристом.
***
Через неделю Павел Сергеевич, отец Никиты, пригласил всю семью на свой день рождения. Жанна не хотела идти, но Никита настаивал:
— Отец не виноват в этой ситуации. И он будет расстроен, если мы не придём.
За праздничным столом атмосфера была напряжённой. Ирина Аркадьевна делала вид, что ничего не произошло, но избегала прямого общения с Жанной. Алёна выглядела подавленной.
В середине вечера, когда Жанна помогала убирать посуду на кухне, к ней подошла Ирина Аркадьевна.
— Я увеличила предложение до миллиона, — сказала она без предисловий. — Думаю, это более чем щедро с моей стороны.
Жанна медленно поставила тарелки на стол:
— Ирина Аркадьевна, я уже сказала — квартира не продаётся.
— Ты просто не понимаешь, от чего отказываешься, — покачала головой свекровь. — Миллион рублей на дороге не валяется. Вы с Никитой могли бы погасить часть ипотеки.
— А вы могли бы получить новую квартиру стоимостью в несколько миллионов после реновации, не так ли? — тихо спросила Жанна.
Ирина Аркадьевна замерла:
— Что за глупости? Какая ещё реновация?
— Не притворяйтесь, — устало сказала Жанна. — Я всё знаю. О программе реновации, о том, что дом включён в список, о компенсациях и новых квартирах.
— Кто тебе наговорил этих сказок? — нахмурилась Ирина Аркадьевна, но Жанна заметила, как дрогнули её руки.
— Достаточно надёжные источники, — ответила Жанна. — И теперь мне понятно, почему вы так настойчиво хотите купить квартиру именно в этом доме.
В кухню вошли Павел Сергеевич и Никита. Они почувствовали напряжение.
— Что происходит? — спросил Павел Сергеевич.
— Твоя жена пытается обманом купить мою квартиру за бесценок, — не выдержала Жанна. — Чтобы потом получить за неё компенсацию в три с лишним миллиона после реновации!
— Что за чушь! — воскликнула Ирина Аркадьевна. — Никита, скажи своей жене, чтобы не выдумывала!
Никита растерянно переводил взгляд с матери на Жанну.
— Я... я не знаю, что происходит, — пробормотал он.
— А ты спроси у своей матери, — предложила Жанна. — Спроси, почему она так хочет купить именно эту квартиру. Почему не любую другую в городе?
Ирина Аркадьевна побледнела:
— Я просто хотела помочь дочери после развода. Что здесь криминального?
— Помочь дочери за счёт обмана невестки? — тихо спросил Павел Сергеевич.
— Ты что, веришь этим сказкам? — возмутилась Ирина Аркадьевна. — Какая ещё реновация? Всё это выдумки!
В этот момент в кухню вошла Алёна:
— Мама, хватит. Я всё слышала. Ты говорила мне об этой программе ещё месяц назад. Сказала, что это отличная возможность получить новую квартиру.
В комнате повисла тяжёлая тишина. Ирина Аркадьевна открыла рот, но не произнесла ни слова.
— Моя квартира останется моей, никому я ее продавать не буду, — твёрдо сказала Жанна. — И давайте закроем эту тему раз и навсегда.
***
Прошло три месяца. Жанна с помощью Никиты сделала в бабушкиной квартире косметический ремонт. Они обновили обои, заменили линолеум, купили новую сантехнику. Квартиру сдали молодой семье за хорошие деньги.
Отношения с Ириной Аркадьевной оставались напряжёнными. Свекровь так и не признала своей вины, но прекратила попытки влиять на жизнь сына и невестки.
Никита после того памятного вечера долго разговаривал с Жанной. Он признался, что всегда было тяжело противостоять властной матери, но теперь понимает, что должен защищать интересы их семьи.
Алёна, к удивлению всех, решила начать самостоятельную жизнь. Она нашла работу и сняла небольшую квартиру. Антон помогал ей с переездом, и между ними начали развиваться отношения.
Однажды Жанна получила письмо — официальное уведомление о включении дома в программу реновации. К письму была приложена информация о сроках, условиях и размерах компенсаций. Цифры полностью совпадали с теми, что называл Антон.
Вечером она показала письмо Никите:
— Вот, теперь это официально. Через два года мы могли бы получить либо новую квартиру, либо компенсацию в три с половиной миллиона.
Никита задумчиво посмотрел на бумаги:
— Знаешь, а ведь мама почти добилась своего. Если бы ты согласилась продать...
— Но я не согласилась, — улыбнулась Жанна. — И не жалею об этом.
— Я тоже не жалею, — неожиданно серьёзно сказал Никита. — Эта ситуация многое мне открыла. О маме, о тебе... обо мне самом.
— И что именно ты понял?
— Что иногда нужно вставать на чью-то сторону, даже если это означает конфликт. Что нельзя всегда избегать проблем, надеясь, что они решатся сами собой.
Жанна обняла мужа:
— Лучше поздно, чем никогда.
***
На следующий семейный ужин к Юмасовым Жанна шла с лёгким сердцем. Она знала, что свекровь всё ещё недовольна, но больше не боялась этого.
За столом Ирина Аркадьевна не преминула заметить:
— А вы слышали, что объявили о реновации в старых кварталах? Говорят, жильцам дадут хорошие компенсации.
— Да, мы в курсе, — спокойно ответила Жанна. — Нам уже пришло официальное уведомление.
— И что думаете делать? — как бы невзначай поинтересовалась свекровь.
— Ещё не решили, — вмешался Никита, взяв жену за руку. — Но это наше с Жанной решение, и мы его примем вместе.
Ирина Аркадьевна поджала губы, но промолчала.
Павел Сергеевич, наблюдавший за этой сценой, вдруг сказал:
— Знаете, что я понял за свои шестьдесят три года? Нельзя строить своё счастье на чужом несчастье. Всегда найдётся другой путь, более честный.
Ирина Аркадьевна метнула на мужа раздражённый взгляд:
— О чём ты говоришь? Какое несчастье?
— О том, что попытка обмануть родного человека ради выгоды никогда не приведёт к добру, — твёрдо сказал Павел Сергеевич. — И пора бы нам всем это понять.
В комнате повисла тишина. Даже Ирина Аркадьевна не нашлась с ответом.
Алёна, сидевшая рядом с Антоном, неожиданно сказала:
— А мы с Антоном решили пожениться.
Все повернулись к ним.
— Так быстро? — выдохнула Ирина Аркадьевна. — Ты же только развелась!
— Мама, я впервые в жизни сама приняла решение, — спокойно ответила Алёна, глядя матери в глаза. — Я долго жила так, как ты считала нужным. Результат ты видела — несчастливый брак, развод, возвращение в родительский дом.
Ирина Аркадьевна побледнела:
— Я всегда хотела для тебя только лучшего...
— Знаю, — мягко сказала Алёна. — Но теперь я буду решать сама, что для меня лучше.
Антон взял Алёну за руку и улыбнулся:
— Мы нашли отличную квартиру в новом районе. Небольшую, но нам хватит.
— На съёмную квартиру? — ахнула Ирина Аркадьевна. — Но это же деньги на ветер!
— Мы взяли ипотеку, — спокойно ответил Антон. — Как взрослые, самостоятельные люди.
Павел Сергеевич с гордостью посмотрел на дочь:
— Правильное решение. Поддерживаю вас.
Жанна заметила, как Никита выпрямил спину, словно сбросив невидимый груз. Впервые за долгое время она видела его таким уверенным.
— Предлагаю выпить за новый этап в жизни нашей семьи, — сказал он, поднимая бокал с соком. — За честность, уважение и умение слышать друг друга.
Ирина Аркадьевна промолчала, но бокал подняла. В её глазах мелькнуло что-то похожее на растерянность — она явно не ожидала, что сразу двое её детей вдруг станут такими решительными.
***
Полгода спустя Жанна и Никита сидели на скамейке в парке напротив бабушкиной квартиры.
— Не жалеешь? — спросил Никита, глядя на дом из красного кирпича. — Мы могли бы уже погасить часть ипотеки, если бы продали.
— Ни капли, — улыбнулась Жанна. — Это не просто квартира. Это принцип. Нельзя позволять другим решать за тебя, даже если эти другие — твои родственники.
— Я многому научился за это время, — задумчиво произнёс Никита. — Особенно тому, что молчание не всегда золото. Иногда нужно говорить прямо, даже если это создаёт конфликт.
Жанна положила голову ему на плечо:
— Знаешь, что самое удивительное во всей этой истории?
— Что?
— Как одна старая квартира помогла всем нам повзрослеть. Тебе — научиться отстаивать свою позицию, мне — защищать свои права, Алёне — обрести самостоятельность.
— А маме?
Жанна вздохнула:
— Не уверена, что она извлекла урок. Но по крайней мере, теперь она знает, что не всё в этом мире можно купить за деньги и не всеми можно манипулировать.
Никита обнял жену:
— Я горжусь тобой. Ты оказалась сильнее, чем я думал.
— Сильнее, чем я сама о себе думала, — призналась Жанна.
В этот момент зазвонил телефон. Жанна удивлённо посмотрела на экран:
— Это твоя мама...
Она ответила, поставив на громкую связь.
— Жанна, — голос Ирины Аркадьевны звучал необычно мягко. — Я хотела извиниться. Мне потребовалось время, чтобы признать свою неправоту.
Жанна и Никита переглянулись, не веря своим ушам.
— Я... ценю ваше извинение, — осторожно сказала Жанна.
— Этот год многое изменил, — продолжила свекровь. — Алёна стала самостоятельной, Никита наконец-то научился принимать собственные решения. Даже Павел начал высказывать своё мнение, представляешь?
Никита не смог сдержать улыбки.
— Я привыкла всё контролировать, — в голосе Ирины Аркадьевны слышалась искренность. — Мне казалось, что только я знаю, как правильно. Но теперь вижу — мои дети выросли. И ты, Жанна, научила меня важному уроку.
— Какому? — спросила Жанна.
— Что настоящая любовь к близким — это не контроль над ними, а уважение их выбора.
После окончания разговора Никита и Жанна долго сидели молча, наблюдая, как садится солнце.
— Думаешь, она правда изменилась? — наконец спросила Жанна.
— Не знаю, — честно ответил Никита. — Но даже если это первый шаг, это уже прогресс.
Жанна кивнула:
— Согласна. Главное, что мы с тобой стали сильнее. Вместе.
— И что бабушкина квартира осталась в надёжных руках, — добавил Никита.
— Знаешь, что я решила? — вдруг сказала Жанна. — Когда придёт время реновации, мы выберем новую квартиру, а не компенсацию. И сохраним её как наследство для наших будущих детей.
Никита крепче обнял жену:
— Отличная идея. Пусть это станет нашей семейной традицией — передавать не просто жильё, а память, корни, историю.
Они встали со скамейки и медленно пошли домой, взявшись за руки. Впереди их ждала новая глава жизни — жизни, в которой они научились отстаивать свои границы, говорить правду и защищать то, что действительно ценно.
А красный кирпичный дом на улице Кленовой теперь символизировал для них не только воспоминания о бабушке, но и важный жизненный урок — иногда нужно сказать твёрдое «нет», даже если это непросто. Особенно когда речь идёт о принципах и самоуважении.
***
История Жанны — пример того, как важно отстаивать свои границы даже с близкими. А теперь представьте другую ситуацию...
Октябрьским вечером Елена заваривала тыквенный чай и размышляла о предстоящей встрече с сестрой. Десять лет они не общались из-за нелепой ссоры, но сегодня мама настояла на примирении. Елена нервно поправила новые шторы и вздрогнула от звонка в дверь. На пороге стояла Наташа — такая родная и такая чужая. "Прости, но я должна тебе кое-что рассказать о маме...", читать новый рассказ...