К середине XVIII века южные земли России оставались почти пустыми. Степь между Днепром и Донцом — старое «дикое поле», где веками проходили татарские кочевья, а редкие казацкие слободы держались на свой страх и риск. После расширения границ империи Петербург столкнулся с задачей: не просто охранять юг, но заселить его. Требовались люди, которые могли бы и пахать, и воевать, создавая постоянное население там, где до сих пор царила разоренная тишина.
В это время появилась возможность, которой правительство не преминуло воспользоваться. В 1750–1751 годах к российскому посланнику в Вене, графу Михаилу Бестужеву-Рюмину, обратился полковник австрийской службы Иван (Йован) Хорват с предложением переселить в Россию православных выходцев из Австрии — прежде всего сербов, служивших там граничарами, то есть пограничными солдатами на рубеже с Османской империей.
Эти люди веками охраняли австрийскую Военную границу от турок, но после реформ Габсбургов стали терять прежние права и привилегии. Их поселения, устроенные по казачьему принципу, все чаще испытывали давление католического духовенства. Россия же остро нуждалась в таких людях — опытных, дисциплинированных и православных.
Императрица Елизавета Петровна быстро оценила смысл этого предложения. Летом 1751 года она одобрила инициативу Хорвата и распорядилась принимать всех сербов, пожелавших перейти в российское подданство. Так частная просьба превратилась в государственный проект — заселение южных окраин православными переселенцами, призванными превратить «дикое поле» в обжитую землю.
4 января 1752 года указом Сената была учреждена Новая Сербия — военный округ между реками Синюха и Днепр с центром в Новомиргороде. Руководить проектом назначили самого генерала Ивана Хорвата. Для прикрытия рубежа в 1754 году заложили крепость Святой Елисаветы, вокруг которой вскоре вырос город Елисаветград — ныне Кропивницкий. Поселенцы объединялись в гусарские и пандурские полки; каждая рота создавала шанец — укрепленную слободу с церковью, амбаром и караулом. Переселенцам выделялись земли, они освобождались от налогов и рекрутчины, получали право на торговлю. Новая Сербия стала своеобразной лабораторией освоения юга: здесь впервые была опробована модель, где военная служба сочеталась с земледелием и мирным трудом.
Успех новосербского опыта привел к расширению проекта на восток. Уже в следующем году, 29 мая 1753-го, Сенат постановил учредить новую военную колонию — Славяносербию. Ее земли лежали между Бахмуткой и Луганью, на правом берегу Северского Донца. Административным центром стала крепость Бахмут.
Славяносербия подчинялась напрямую Сенату и Военной коллегии, минуя местных губернаторов. Двумя гусарскими полками командовали сербские генералы Иван Шевич и Райко Прерадович. Их роты расселились цепью укрепленных поселений — Славяносербск, Привольное, Вергунка, Каменный Брод, Крымское, Желтое, Хорошее и другие. Этот пояс шанцев и слобод прикрывал север Донецкой степи от татарских набегов и стал основой последующего заселения региона.
Со временем Славяносербия становилась все более многонациональной. Вместе с сербами сюда шли болгары, молдаване, валахи, греки — все православные, привыкшие к пограничной службе и тяжелой работе. Жили по военному распорядку: днем пахали, ночью стояли на карауле. На новых местах быстро появились церкви, мельницы, ярмарки, хозяйственные дворы. Так в степи, где прежде гулял только ветер, вырастали слободы — «солдатские деревни», из которых потом выросли многие села и города Донбасса.
В годы Семилетней войны некоторые славяносербские подразделения участвовали в боевых действиях в составе российской армии. Опытные офицеры с Балкан оказались полезны не только на границе, но и на полях европейских сражений.
К началу 1760-х годов Славяносербия представляла собой густо заселенный пояс вдоль Северского Донца. По сводным данным, здесь проживали около 25 тысяч человек: военных с семьями, ремесленников и земледельцев. Однако ревизии 1763 года показали недобор солдат строевого состава, и год спустя Сенат постановил преобразовать колонию. Полки Шевича и Прерадовича свели в Бахмутский гусарский, а сама Славяносербия вместе с Новой Сербией вошла в состав новой административной единицы — Новороссийской губернии. Так завершилась короткая, но значимая эпоха военных автономий на юге Российской империи.
Проекты Новой Сербии и Славяносербии просуществовали всего 12 лет, но оставили заметный след. Они выполнили главную задачу своего времени — укрепили южный рубеж России и заложили основу планомерного освоения степей. В их рамках появились дороги, склады, церкви, торговые линии. Возникли новые города — Елисаветград, Славяносербск, а вдоль Бахмутской линии выросли укрепленные слободы.
Также стоит отметить, что сербские колонии стали одним из прообразов последующей системы военных поселений. Именно здесь, на южных окраинах империи, впервые была опробована модель, соединявшая службу и труд на земле — тот самый принцип, который спустя полвека был реализован в эпоху Александра I и графа Аракчеева. После упразднения сербских автономий именно на этих территориях оформились первые губернские центры Новороссии.
История Славяносербии — часть большой работы России по освоению Юга. Сербы и их соседи пришли сюда не воевать и не грабить, а обживать, трудиться и защищать новую землю, ставшую для них Родиной.
С плугом и ружьем, с православной верой и ремеслом они оставили после себя живой след. Почти три века спустя названия Славяносербска, Привольного, Каменного Брода все так же напоминают, с чего началась история заселенного юга России — той самой земли, которую позже назовут Новороссией.
Михаил Махровский — колумнист Новое.Медиа, журналист МИА «Россия Сегодня».