– Ш-ш-шух, ш-ш-шух! – шипела метла, сметая с тротуара влажные листья. Днем прошел дождь и его капли сбили с веток пожелтевшие листья. С каждым днем их будет больше и больше. Придет день, когда ветви деревьев останутся без покрова и замрут, стараясь не привлекать внимания, будто стесняясь своей наготы. Но и сегодня дворнику достает работы – нагреб большой ворох листвы. Завтра утром он еще раз пройдется по тротуарам шебуршливой метлой, заполнит листвой большие полиэтиленовые пакеты и отнесет их к мусорным контейнерам.
Петрович – дворник аккуратный, но еще неопытный. Стороннему наблюдателю становилось понятно, что этот мужчина на седьмом десятке лет взял в руки метлу недавно, но работу выполняет, хоть и не сноровисто, но на совесть. Ясно, что он пенсионер, и в былые времена, трудясь в цеху, или в лаборатории, а может в заводоуправлении – выполнял порученное дело так же ответственно и основательно.
Вот только напрасно он оставил ворох листвы неубранным до утра. Обязательно найдутся хулиганистые мальчишки, которым в радость будет разворошить эту кучу, повалять в ней друг дружку, оглашая вечерний двор беззаботным смехом.
– Да и пусть! – махнул рукой Петрович, отдыхая на скамейке у своего подъезда. – Смету снова. Лишь бы ветром не разнесло. Так, вроде, ветра и не обещали...
– Максим Петрович! Здравствуй, дорогой! – Представительный мужчина остановился рядом, разглядев в сумерках давнего знакомого. – А я не поверил, когда мне сказали, что ты дворником работаешь! Что ж так? Я тебя и на пенсию не хотел отпускать, может быть, вернешься на свое место? Зарплата там – не сравнить! Без таких работников как ты – производство захиреет. А тут – дворником! Не дело это...
– Спасибо, Алексей Иванович, на добром слове. – Улыбаясь отвечал Петрович. – Только не вернусь я. А дворником я пошел не из-за зарплаты – мне одному и пенсии хватает. Просто – привык быть занят чем-то, опять же – график у меня теперь свободный. И подчиненных нет – сам собой руковожу, да поругиваю начальство втихомолку.
– Это – да! – засмеялся собеседник. – Хороших начальников не бывает по определению. Ну, будь здоров. А если надумаешь...
«Нет, не надумаю. – Уткнувшись лбом в стекло кухонного окна, думал Петрович. – Поруководил – хватит! Кто-то от этого получает удовольствие, кому-то льстит престиж, а я устал от вечной ответственности. За порученное дело, за сроки, за подчиненных, за исполнение графика. Работа сверхурочно, работа в выходные дни, работа без отпуска. Важные задачи, срочные задачи, первоочередные задачи... И ответственность, ответственность... Пришло время – понял, что у мужчины главная задача – счастье семьи, и главная ответственность – за каждого родного человека. Поздно понял. И вот итог – нет семьи. Только полный шкаф грамот и благодарностей. Еще медаль министерская. А близких людей – никого рядом! Нашелся человек, который стал для бывшей супруги роднее, чем он. Даже дочь стала называть его папой, а Петровича – вычеркнула из жизни, будто и не было его...»
В эту ночь он долго не мог уснуть. Ворочался с боку на бок, распаляя бессонницу воспоминаниями. Поднялся с больной головой. Плохое настроение – не лучший помощник в работе. Сгребая опавшие листья в мусорные пакеты, он добрался, наконец до вчерашней неубранной кучи листвы. Рядом с ней сидел на корточках парнишка лет пятнадцати - шестнадцати в дырявых, по моде, джинсах и такой-же куртке. Он осторожно разгребал листву и что - то разглядывал в ней.
– Посторонись! – отодвинул его Петрович. – Что ты там нашел?
– Вот. – Парнишка показал котенка, которого прятал за пазухой. Серенький комочек, месяцев двух от роду, испуганно таращил глаза, но не вырывался. – Листья теплые, преют. Где ему еще от холода спастись?
– Забирай себе, коли спас. А мне надо убрать эту кучу.
– Подожди, дядя. Там еще один прячется. Увидел меня и поглубже зарылся. – Остановил его парнишка. – Надо достать его.
Вдвоем они разгребли кучу, нашли второго котенка, который оказался копией первого, но побойчее. Сообразив, что в листве ему не спастись, он попытался было удрать, но был схвачен Петровичем.
– На, держи. – Подал он неудавшегося беглеца парнишке. – Будут у тебя два нахлебника.
Тот сунул за пазуху и второго найденыша. Присел на подъездную лавочку и принялся что-то говорить, поглаживая котят через куртку.
Петрович, сгребая листву и пакуя ее в мешки, поглядывал на паренька: - «Доброй души, видно, мальчишка. Котят пожалел. И они это чувствуют, не бегут от него, притихли. Хорошим человеком вырастет. Рядом с ним другим будет тепло, такой не обидит. А по виду и не скажешь – мода эта их непонятная! Что штаны, что куртка – будто драные. В наше время у нищих одежда приличней выглядела...»
Закончив работу, огляделся – порядок! Он прошел в подъезд, убрал инструмент в подвальную комнату, переоделся. Вышел на крыльцо, чтобы еще раз взглянуть на участок. Парнишка все еще сидел на скамейке.
– Что твои малыши? – поинтересовался Петрович. – Нес бы их уже домой!
– Спят малыши, – улыбнулся парнишка. – Только нести некуда – сам пока без крыши.
– Как так? – удивился Петрович.
– Приехал к деду, а как найти его – не знаю. Сижу, вот - жду. – Он кивнул на чемоданчик с колесиками, стоящий рядом со скамейкой. - Знаю, что в этом доме, а номер квартиры спросить забыл.
– Как же тебя родители отпустили?
– Буду я их спрашивать! – фыркнул парнишка. – И вообще, я с ними в контрах! Дядя, может ты знаешь – в какой квартире живет Максим Петрович Веснухин?
– Веснухин, говоришь? – Петрович пристально всмотрелся в лицо парнишки. – Найдем мы твоего Веснухина. Пойдем, подождешь у меня, а то дождь накрапывает - намокнешь, да и малышей накормить надо бы. Чем твой дед занимается? – пряча хитрую улыбку интересовался Петрович, когда они поднимались по лестнице.
– Дед у меня – заслуженный работник! Голова у него о-го-го! Его на заводе все знают! Самую ответственную работу ему поручают! Мне мама рассказывала.
– Ну да, – соглашался Петрович, – это не двор мести.
– А при чем тут двор? – удивился тот. – У него заботы поважней. Вот только как с котятами быть – он мужик серьезный, суровый. Вряд ли согласится их приютить.
– Согласится. Как можно оставить таких малышей без приюта?
– Слушай, дядя. – Парнишка серьезно посмотрел на Петровича. – Ты, я вижу, мужик нормальный. Если дед откажет в помощи котятам – пусть они у тебя останутся?
– Пусть. - Кивнул Петрович, отпирая дверь. – Могу и тебя оставить, одному жить не весело. Грустно, как этим вот котятам. А вдвоем нам не скучно будет.
– Я подумаю, дядя. Только дед тоже одинокий. С бабушкой он развелся, когда мама еще маленькой была, мама с ним не общается. В случае чего кто ему поможет, поддержит? В общем из-за этого я и разругался с родителями. Это же не по-людски как-то...– Он опустил котят на пол и те осторожно принялись осваивать территорию.
– Проходи в комнату. – Предложил Петрович. – А я пока чайник поставлю. Или, может быть, ты голоден?
Не, – мотнул головой тот. – Я бы - кофе... А вот котята – наверняка голодные.
– Тогда – держи молоко, блюдце, и займись котятами, а я кофе сварю.
Петрович достал из кухонного шкафа турку, пакет с молотым кофе и, сдерживая волнение, принялся колдовать над плитой. Через несколько минут квартира наполнилась терпким ароматом. На кухню осторожно ступил гость. В одной руке он держал котенка, в другой – фотографию в рамке. Лицо его было озадаченным.
– Это ведь ты с бабушкой? И с вами - мама, когда еще была маленькой? Ты, значит и есть Веснухин?..
Дед и внук пили кофе и обсудив прошедшие события, пытались строить планы на дальнейшую жизнь. С котятами, с теми все ясно – напившись молочка, они уснули на диване и покидать обретенное жилье не собирались. Петрович внимательно слушал внука, который назвался Ленькой и старался оценить его проблему беспристрастно, но не получалось. Как это возможно, когда сидит перед тобой внучок, родной человечек, единственный, кто вспомнил о нем и примчался, даже не будучи знаком?!
– Дед! – горячился Ленька. – Я сказал родителям, что проживу без их попечительства и надзора! И слово свое сдержу! Не выгонишь меня – так будем жить вместе. Я тоже устроюсь работать дворником, как ты! Проживем!
Одной турки кофе для консенсуса не хватило, Петрович приготовил вторую. Когда и она была на исходе, наконец, пришли к обоюдному согласию: – Ленька остается у Петровича, но только с согласия родителей. Школу закончит здесь и будет готовиться к поступлению в университет – дед поможет лучше всяких репетиторов. Ленька даже специальность выбрал – как у деда! Вопрос с котятами даже не поднимался – они теперь полноправные жители квартиры.
– Теперь звони маме, пока она с ума не сошла! – Объявил Петрович.
– Дед, может лучше – ты? – замялся Ленька.
– Набирай! – подумав, согласился Петрович.
Он с замиранием сердца слушал гудки вызова. Наконец, телефон отозвался:
– Леня, это ты?
– Нет, Настя, это его дед. – Петрович постеснялся назвать ее дочерью – вдруг обидится. Ведь всю жизнь она называла отцом другого человека...
– Я была уверена, что он уехал к тебе. – Облегченно вздохнула Настя.
– Ты не будешь против, если он поживет у меня?
– Нет, не буду. Это хорошее решение.
– Спасибо тебе, доча. – Дрогнувшим голосом произнес Петрович. – И прости меня за все.
– И ты меня прости, папа. – Отозвалась трубка, было слышно, как всхлипнула Настя. – Дай телефон Лене, мне надо и у него попросить прощения. Я была не права...
– ... И чего это они сидят, слезы друг от друга прячут? – удивлялись котята, поглядывая на Петровича и Леньку любопытными глазками. – Ведь все хорошо. Они даже не понимают – насколько все хорошо!
Тагир Нурмухаметов