— Игорь, мне плохо. Одной тяжело.
Он прижал телефон к уху плечом, продолжая печатать на ноутбуке. За окном моросил дождь, по стеклу стекали капли.
— Мам, что случилось?
— Здоровье совсем не то. Руки болят, ноги отекают. Одной не справиться.
Игорь кликнул мышкой, закрыл таблицу. Посмотрел на часы — без десяти девять вечера.
— Так к врачу сходи. Может, таблетки какие выпишут.
— Хожу. Таблетки пью. Но дома-то мне тяжело. Приезжайте хоть раз. Ты с Мариной, с внуком. Познакомимся наконец.
Игорь потёр переносицу. В соседней комнате плакал ребёнок — Тимур не спал уже час, Марина качала его на руках.
— Мам, не могу сейчас. У нас тут ремонт, Марина на нервах, ребёнок не спит. Куча проблем.
— Ну хоть ты один приезжай. Помоги с чем-нибудь.
— Мам, я работаю как проклятый! Бизнес не ждёт. Деньги нужны? Скажи сколько, переведу.
В трубке повисла пауза.
— Не деньги мне нужны, Игорь.
— Ну так что? Я же не могу бросить всё и приехать!
Зинаида вздохнула.
— Понятно. Ладно, не буду отвлекать. Береги себя.
— Мам, ты не обижайся, просто правда сейчас некогда. Потом как-нибудь.
— Хорошо, сынок. До свидания.
Она положила трубку. Игорь посидел ещё минуту, потом вернулся к ноутбуку.
Прошло три месяца. Зинаида позвонила снова — в субботу вечером, когда Игорь с Мариной смотрели сериал.
— Игорь, сынок...
— Да, мам.
— Мне совсем плохо стало. Не справляюсь одна. Может, я к вам приеду? Внука увижу хоть раз.
Марина покосилась на него, нахмурилась. Они как раз на днях поругались — она хотела ехать к своим родителям на выходные, он был против.
— Мам, слушай... сейчас не лучшее время. У нас тут... ну, дел много. Давай как-нибудь попозже?
— Когда попозже?
— Ну не знаю. Через месяц, может. Я тебе позвоню.
Зинаида помолчала.
— Игорь, я устала тебя упрашивать. Потом не обижайся, если что.
Он не вслушался в слова, отмахнулся.
— Мам, ладно, хватит. Мне здесь некогда. Потом созвонимся, да?
— Хорошо, сынок. Береги себя.
Игорь положил телефон на диван, вернулся к сериалу. Марина молча встала, ушла в спальню. Он не пошёл за ней — знал, что лучше переждать.
Прошло ещё полгода. Всё это время Игорь не звонил матери. Сначала было некогда — завал на работе, партия товара застряла на складе, поставщик требовал оплату. Потом начались проблемы с Мариной — она узнала, что он взял кредит и не сказал ей. Ссоры, скандалы, холодные ужины.
Бизнес развалился окончательно. Товар так и не продали, деньги ушли в долг. Поставщик по имени Серёга звонил каждый день, требовал полтора миллиона обратно. Марина узнала о долгах случайно — Серёга позвонил ей на мобильный, когда Игорь не брал трубку. Вечером она собрала вещи, забрала Тимура и уехала к родителям. Через неделю позвонил её отец:
— Игорь, ты втянул мою дочь в свои дела. Квартира на ней, долги твои. Если они придут забирать жильё — пострадает она. Разводитесь. Быстро и тихо.
Игорь пытался объяснить, что разберётся, что долг вернёт. Отец положил трубку, не дослушав.
К весне стало ясно: они разводятся. Марина подала заявление, через два месяца суд вынес решение. Квартира осталась ей — она была собственницей, Игорь только прописан. Игорь собрал вещи, переехал к другу Лёхе — снимал у него комнату за двадцать тысяч в месяц.
Однажды вечером, сидя в съёмной комнате на продавленном диване, он подумал: надо возвращаться в родной город. Там хоть какая-то база — знакомые, связи. И мать. У неё квартира двухкомнатная, можно пожить, пока не встанет на ноги.
Он достал телефон, нашёл в контактах "Мама", нажал вызов. Долгие гудки. Потом знакомый голос:
— Алло?
— Мам, привет. Это я.
— Игорь? — в голосе удивление.
— Да. Слушай, мам... я к тебе приеду. Завтра или послезавтра.
— Зачем?
Игорь помолчал.
— Поговорить надо. Да и вообще... давно не виделись.
Зинаида вздохнула.
— Приезжай. Я в пансионате сейчас.
— В каком пансионате?
— В частном. "Берёзовая Роща" называется. Адрес сейчас скину.
Игорь нахмурился.
— Ты там... в гостях?
— Нет. Живу.
Он хотел спросить ещё что-то, но она уже положила трубку. Через минуту пришло сообщение с адресом.
На следующий день Игорь сел в машину и поехал. Дорога заняла четыре часа. Он ехал и думал: как объяснить, что ему нужна квартира? Скажет, что временно — на пару месяцев, пока не найдёт работу. Мать не откажет. Она никогда не отказывала — ни в детстве, когда он просил велосипед или новые кроссовки, ни позже, когда нужны были деньги на учёбу, на машину, на свадьбу. Всегда находила, всегда давала. Даже если самой приходилось экономить на всём. Она любила так — через жертвы, через "возьми, сынок, мне не жалко".
Навигатор показал, что до цели осталось триста метров. Игорь свернул с трассы, проехал по узкой дороге мимо частных домов. Притормозил у обочины, сверился с экраном. Адрес верный. Перед ним стояло двухэтажное здание советской постройки, обшитое сайдингом. У входа — табличка: "Частный пансион Берёзовая Роща".
Игорь выключил двигатель, посидел минуту. Так она правда здесь живёт.
Вышел из машины, поправил куртку, прошёл к входу. В холле пахло хлоркой и выпечкой. За стойкой сидела женщина в белом халате.
— Здравствуйте, — сказал Игорь. — Я к Зинаиде Сергеевне Ковалёвой.
Женщина подняла глаза.
— Вы родственник?
— Сын.
Она кивнула, показала рукой на лестницу.
— Второй этаж. Комната двенадцать. Прямо и направо.
Игорь поднялся, прошёл по коридору. Остановился у двери с номером 12, постучал.
— Войдите.
Он толкнул дверь. Комната маленькая — метров пятнадцать. Узкая кровать, тумбочка, шкаф, столик у окна. На столике книга, стакан, очки.
Мать сидела у окна, держа книгу. Подняла глаза, замерла на секунду. Медленно отложила книгу, сняла очки. Посмотрела на него долгим взглядом, будто проверяя — не показалось ли. Лицо дрогнуло, в глазах мелькнуло что-то тёплое.
— Игорёк... — голос надломился. — Всё-таки приехал.
Она встала, сделала шаг к нему, протянула руки. Игорь неловко обнял её — она стала меньше, тоньше, чем он помнил.
— Привет, мам.
Зинаида отстранилась, посмотрела на него снизу вверх, провела ладонью по его щеке.
— Похудел. Небось не ешь нормально?
— Ем, мам. Всё нормально.
Она взяла его за руку, подвела к столу.
— Садись, садись. Чай сейчас заварю. Или кофе хочешь?
— Мам, не надо. Я ненадолго.
Зинаида остановилась, руки замерли над чайником. Повернулась к нему.
— Ненадолго?
Игорь сел на край кровати, потёр лицо ладонями.
— Слушай, мам... у меня ситуация сложная. С Мариной мы развелись.
Радость на лице матери погасла.
— Развелись? Когда?
— Два месяца назад. Квартира ей досталась. С ребёнком она там осталась.
Зинаида медленно опустилась на стул у стола.
— Господи... А Тимур? Ты его видишь?
— Пока нет. Она не даёт. Говорит, разберись сначала с жизнью, потом приходи.
— И ты где живёшь?
— У друга снимаю комнату. Временно.
Зинаида кивнула, сложила руки на коленях.
— Понятно. И что теперь?
Игорь поднял на неё глаза.
— Я решил сюда вернуться. В родной город. Жизнь заново налаживать буду. Работу найду, встану на ноги.
— Это правильно, — сказала она тихо. — Здесь легче будет.
Он помолчал, потом выдохнул:
— Короче, мам, я за ключами приехал. Дай мне ключи от квартиры.
Зинаида посмотрела на него долгим взглядом.
— Какой квартиры, Игорь?
Он не понял.
— Как какой? Твоей. Нашей. Где я вырос.
— Квартиры больше нет.
Игорь замер.
— Как нет?
— Продала. Полгода назад.
Игорь вскочил с кровати, прошёлся по комнате — три шага туда, три обратно.
— Ты... что? Продала? Куда? Кому?
— Людям. Через агентство. За три миллиона двести тысяч.
Он остановился, уставился на неё.
— И где деньги?
Зинаида показала рукой на окно, на здание вокруг.
— Здесь. Половину внесла за год проживания. Остальное на счету — на лечение и уход.
Игорь медленно опустился обратно на кровать, схватился за голову.
— Ты понимаешь, что сделала?
— Понимаю.
— Это была моя квартира! Я там вырос!
Зинаида посмотрела на него спокойно.
— Моя квартира, Игорь. Я её покупала, я в ней жила.
— Но она должна была мне достаться!
— После моей смерти — да. Но я жива. И решала сама.
Игорь сжал виски пальцами, закрыл глаза. В кармане завибрировал телефон. Он достал его, посмотрел на экран — "Серёга". Сбросил звонок. Через десять секунд снова звонок. Игорь выдохнул, взял трубку.
— Алло?
— Игорь, ты где? Я жду уже неделю!
— Слушай, Серёга, я не могу сейчас...
— Мне плевать! Полтора ляма! Ты понимаешь? Я тебе дал время, ты обещал!
— Дай ещё неделю, я решу вопрос...
— Неделю? Ты уже три месяца "решаешь"! Или деньги, или разберёмся по-другому!
Игорь сжал телефон.
— Я говорю — неделю!
Отключил звонок, сунул телефон в карман. Зинаида смотрела на него молча.
— Долги? — спросила она тихо.
— Не твоё дело.
— Сколько?
Игорь замолчал, потом выдохнул.
— Полтора миллиона. Взял товар в долг у поставщика. Не успел рассчитаться.
Зинаида кивнула.
— И теперь хочешь, чтобы я тебя спасла.
— Ты мать! Кто, если не ты?
Она встала, подошла к окну. Постояла, глядя на деревья за стеклом.
— Я мать, Игорь. Была ею всю жизнь. Одна растила, одна воспитывала.
Игорь отвернулся.
— Мам, не надо сейчас про это...
— Надо, — перебила она. — Когда тебе было восемь, ты просил велосипед. Я откладывала три месяца с зарплаты, купила. Ты радовался неделю. Потом велосипед стоял в подъезде, ржавел.
— Ну и что? Я ребёнком был!
— Когда тебе было шестнадцать, — продолжила Зинаида, не оборачиваясь, — ты попросил деньги на поездку с классом. Я дала последние пять тысяч. Потом узнала от соседки — ты купил кроссовки.
— Мам, хватит!
— На свадьбу я отправила тебе пятьдесят тысяч. Все сбережения, которые были. Ты забыл даже спасибо сказать. И не познакомил меня с женой. Которая потом ещё родила. Я внука ни разу не видела, Игорь.
Игорь встал, подошёл к ней.
— Я работал! У меня бизнес был, семья!
Зинаида повернулась к нему. Лицо спокойное, но глаза усталые.
— А у меня была надежда, что хоть раз ты вспомнишь обо мне не тогда, когда тебе что-то нужно.
Слова ударили, как пощёчина. Игорь стоял, сжав кулаки.
— Так надо было приезжать, когда я звала, — сказала она тихо. — Помнишь наш последний разговор? Я сказала: "Потом не обижайся, если что". Ты не услышал. Или не захотел услышать.
— Я не понял, что ты про квартиру!
— А про что, по-твоему?
Игорь молчал.
— Я предупредила, Игорь. Дала шанс. Ты выбрал "некогда". Теперь поздно.
Игорь стоял, не зная, что сказать. Зинаида прошла мимо него, взяла со стола кардиган, накинула на плечи.
— Мам, погоди...
— Что погоди? — она застегнула пуговицы. — Ты приехал за квартирой. Квартиры нет. Разговор окончен.
— Так что мне теперь делать?
Зинаида посмотрела на него.
— Не знаю, Игорь. Это твоя жизнь. Твои решения. Твои долги.
— Ты серьёзно сейчас?
— Абсолютно.
Игорь шагнул к ней.
— Мам, я твой сын! Ты не можешь просто так меня бросить!
— Я тебя не бросаю. Это ты меня бросил. Два года назад.
Она взяла сумочку с тумбочки, открыла дверь.
— Ты куда?
— В сад. Подышать. Тебе пора уходить.
— Мам, постой! — голос Игоря сорвался. — Мне правда некуда! Ты понимаешь?
Зинаида остановилась в дверях, не оборачиваясь.
— Понимаю. Так же, как ты понимал, когда я просила приехать.
— Это другое!
— Ничем не отличается, — она повернулась к нему. — Ты выбрал бизнес, жену, свою жизнь. Я выбрала себя. Мы квиты.
Она вышла в коридор. Игорь кинулся за ней.
— Мам, подожди! Давай поговорим нормально!
Зинаида шла по коридору, не оборачиваясь. Спустилась по лестнице, вышла во двор. Села на скамейку под деревом, достала из сумочки платок, вытерла глаза.
Игорь стоял в нескольких метрах, не решаясь подойти.
— Мам...
Она подняла руку — жест "не надо".
Из здания вышла женщина в белом халате — та самая, что встречала его на ресепшене.
— Зинаида Сергеевна, всё в порядке? — спросила она, подходя.
— Да, Надя. Всё хорошо.
Надежда посмотрела на Игоря, потом снова на Зинаиду.
— Может, вам помочь?
— Нет, спасибо. Просто мой сын уходит.
Игорь стоял, чувствуя, как внутри всё сжимается.
— Мам, ну нельзя же так...
Зинаида подняла на него глаза. Спокойные, сухие.
— Можно, Игорь. Я всю жизнь ждала, что ты придёшь не за деньгами, не за квартирой, а просто так. Увидеться. Поговорить. Узнать, как я. Но ты приходил только тогда, когда тебе что-то было нужно.
— Это несправедливо!
— Справедливо, — она встала со скамейки. — Я продала квартиру и купила себе покой. Здесь меня кормят, лечат, не бросают одну. Это дороже любых денег.
Она повернулась к Надежде.
— Надь, проводите молодого человека к выходу, пожалуйста.
Надежда кивнула.
— Пройдёмте.
Игорь стоял, не двигаясь.
— Мам, я прошу последний раз. Помоги.
Зинаида покачала головой.
— Нет. Ты взрослый. Сам разбирайся.
— Ты пожалеешь!
— Не пожалею, — она села обратно на скамейку. — Впервые за много лет я не пожалею.
Надежда взяла Игоря за локоть.
— Молодой человек, прошу вас.
Он стоял ещё несколько секунд, потом резко развернулся и пошёл к выходу. Обернулся у ворот — мать сидела на скамейке, глядя на деревья.
Игорь сел в машину, завёл двигатель. Руки дрожали. Он достал телефон, хотел набрать её номер, но остановился.
Посмотрел на пансион в зеркале заднего вида. Мать так и сидела на скамейке — маленькая, одинокая.
Но спокойная.
Игорь выехал на трассу и поехал обратно. В пустоту.