С того момента, как кралльцы ступили на землю Эхорана, прошло три дня, два из которых были потрачены на обсуждения дальнейшего путешествия с господином Освалду. Добрый торговец всячески помогал путникам, снабжая их всем необходимым, начиная провиантом и заканчивая одеждой. Он водил мальчишек по всевозможным лавочкам Эхорана, жарко торгуясь с коллегами, стараясь сбить цену абсолютно на все. Нику редко брали с собой, на что девушка поначалу сильно обижалась – она привыкла всегда быть с друзьями, а тут ей сказали что она, видите ли, должна сидеть дома, пока ее не изволят выгулять. Радовало лишь то, что почти всегда отсутствовали только Олли и Лу – Марв предпочитал сидеть в тени, жалуясь, что жара и пыль дороги мешают ему дышать, а Дирк присутствовал лишь на части переговоров с местными торгашами. Первый день в Эхоране был интересным, полным приключений, остальные же сутки были его полной противоположностью – часы тянулись медленно, будто жара действовала и на них.
На следующий же день после знакомства с главным купцом города Эхорана, в хибарку ребят постучался молодой человек восточной внешности, представившийся Бенту Габриел Энрике Катерану ди Алмада, из чего путешественники сделали вывод, что это, скорее всего, сын знатного торговца. На вид он был примерно одного с кралльцами возраста, лет двадцать или около того, совсем еще мальчик.
- Здесь ли обитают господа, прибывшие из Краллика вчерашним днем? – поинтересовался он практически без акцента. Переглянувшись с товарищами, Лу кивнул. Все дружно отдали ему бразды правления, и даже Олли признал, что сейчас главным быть должен именно лучший друг. – Отец мой просил передать, что он будет ждать вас около своего дома чтобы сопроводить к своим коллегам. А мать моя просила передать, что будет ждать «нерадивое дитя», чтобы сделать из нее настоящую женщину.
Молодой человек явно старался подражать напыщенной манере разговора своего отца, однако надолго его не хватило. Широко улыбнувшись и засмеявшись над собственными словами, он добавил:
- Она так и сказала, честное слово! Не знаю уж, что она там с тобой собралась делать, но, надеюсь, они тебя не замучают. А от себя я хочу добавить, что отец всегда в одно и то же время отправляется в свою лавку, и, боюсь, не станет дожидаться вас или менять установленные правила.
- Ну тогда мы бежим! – воскликнул Олли, поднимаясь с тюфяка. Он подскочил к пареньку и пожал ему руку. – Я Оливер, но прошу, а точнее умоляю – не надо называть меня Оливер-сайи, звучит это так, будто мне восемьдесят лет! Зови меня просто Олли, так ко мне все обращаются, а вот эта компашка может и еще что похлеще придумать. Особенно вон та девчонка, которую твоя матушка сегодня собралась облагораживать. Особенно когда не в духе – вот тогда она вообще начинает сыпать всеми видами вариаций моего имени! Так, ну и что же мы встали? Мы же, как я понимаю, спешим, так что поднимаемся и двигаем в сторону дома Освалду-сайи, если мы хотим застать его лично.
В итоге с господином Освалду ушли только Олли и Лу, остальные же остались в его доме, общаясь с семьей важного человека. Буквально через несколько минут разговора Дирк и Бенту нашли общий язык: молодые люди сошлись на теме автоматических лошадей. Оказалось, что оба были от них просто без ума. Марв, оставшийся с другом, сидел рядом, вполуха слушая болтовню приятеля. Ему было нестерпимо скучно, он с куда большим удовольствием остался бы в домике, наедине с Ридли, однако воспитание не позволяло ему отказаться от приглашения.
А Нику тем временем взяла в оборот жена господина Освалду. Полненькая, строгая женщина, она говорил исключительно на эхоранском наречии, при этом постоянно прикрикивала как на дочерей, так и на гостью. Ника совсем растерялась, она не знала куда ей деться от этого яростного тайфуна. Казалось, что она, маленькая девочка, пришла в школу, и учительница не перестает ругать ее, причем делает это на совершенно незнакомом языке. Девушка не понимала, что от нее требуют, а хозяйка дома от этого еще сильнее раздражалась. На помощь путешественнице пришла одна из дочерей господина Освалду, та, что была выше остальных чуть ли не полторы головы – то есть примерно одного роста с Никой.
- Мама говорит, чтобы ты повернулась и выпрямила спину. – проговорила она тихим голосом. В ее речи слышался сильный акцент, но все же девушки поняли друг друга. Ника поспешила выполнить приказание. Госпожа Агустина ходила вокруг гостьи, придирчиво ее рассматривая. «Как будто я какая-то лошадь, или собака на выставке» – подумала девушка, поджав губы и тяжело вздохнув. Ее гримасу заметила мать семейства и тут же что-то резко сказала. Высокая девчушка тут же перевела ее слова: – Не кривляйся, это считается очень плохим жестом. Так нельзя делать, иначе так и останешься косой.
Хозяйка дома что-то критично проговорила, и вторая ее дочь захихикала. Та, что могла общаться с путницей, опустила голову. Просмеявшись, женщина раздала указания и вышла из комнаты. Обе девочки разошлись в разные стороны, оставляя Нику в одиночестве. Не понимая, что надо делать, девушка осмотрелась по сторонам. Обычное помещение, без лишних украшений, стены выкрашены в светло-коричневый песочный цвет. Было достаточно темно – окошки мало того, что были маленькими, так их еще и закрыли плотной тканью. Такие же арки, что и в остальной части дома. Посреди комнаты стояла ширма и большое, в полный рост зеркало. Ника заставила себя сделать шаг и подойти к своему отражению. На нее уставилась бледная от волнения и страха девчонка.
В отражении она увидела, как в помещение вошла высокая девушка, неся в руках большой сверток. Подойдя к гостье, она проговорила все тем же тихим голосом:
- Мама сказала, чтобы ты одела вот это, а также велела мне тебе помочь. Ты же не знаешь, как что правильно одевать?
- Скорее всего нет. – с трудом выдавила из себя Ника – от волнения ее горло пересохло, а слова отказывались слетать с губ.
- Сначала надо надеть вот это. – девушка протянула ей тонкую сорочку.
Ника зашла за ширму, сняла с себя платье и послушно надела через голову протянутую ей вещь. Ткань была очень приятной на ощупь, мягкой и как будто струящейся. Как только Ника расправила на себе сорочку, девушка протянула ей следующий предмет гардероба – темно-синюю блузку с длинными рукавами и воротником, закрывающим шею. Материя была очень плотной и в то же время приятно мягкой, девушка не смогла с уверенностью сказать что это за ткань такая. Указав на блузу, хозяйская дочь сказала:
- Теперь надевай вот это. – Ника хотела было надеть блузу через голову, однако хозяйка остановила ее. – Стой, там же крючки сзади! Как ты надевать-то ее собралась?
Слегка улыбнувшись, девушка помогла гостье расстегнуть одежду. Пока она ловко расстегивала крючки, Ника пробормотала:
- Странно, я в первый раз вижу что-то, застегивающееся таким вот образом!
- А как же она должна, по-твоему, крепиться? – девчушка уже в открытую смеялась.
- Я обычно ношу рубашки, которые застегиваются впереди на пуговицы. Это такие выпуклые кругляши.
- Никогда такие не видела. Как же это, наверное, смешно смотрится! Ты что, никогда такие блузки не носила? Иди сюда, ты же, наверное, сама не застегнешь их!
- Как тебя зовут? – поинтересовалась Ника, ощущая, как на спине один за другим закрываются замочки. При огромном желании она смогла бы самостоятельно их расстегнуть и застегнуть, но на это понадобится уйма времени.
- Алини. А ты Ника, так? Тот веселый юноша называл тебя именно этим именем. – немного помолчав, она добавила – Аделина сказала, что он хорошенький.
- Лишь бы этого не услышал Олли, иначе его самолюбие снова разыграется! – засмеялась Ника, поворачиваясь к помощнице. – Что дальше надо надевать?
-Странный вопрос! Юбку, конечно. Зашагивай в нее, а застегивать начинай снизу. Практикуйся, тебе же потом самой надо будет одеваться!
- Как же удобно, когда на одежде пуговицы! – проворчала себе под нос путешественница, мучаясь с неудобными крючками. Они то и дело срывались, не слушались неловкие пальцы, однако дело медленно продвигалось.
- Какая ты странная, такие вещи удивительные говоришь! Я даже и подумать не могла, что можно одеваться как-то по-другому, ну, без крючков. И что, все в Краллике такие, как ты?
- Нет, я такая одна единственная.
- А какой он, твой родной город? Отец говорил, что там большие дома, все они очень красивые, много людей, а еще очень много лошадей. Мне кажется, что это самая настоящая страна чудес!
- Да уж... Там действительно очень хорошо! Я даже и не знаю, что и рассказать тебе про него. Вроде бы и прожила там достаточно долго, а все равно на ум ничего интересного не лезет.
- А правда то, что вчера рассказывали юноши, которые были у нас в гостях? – глаза Алини заблестели – сразу видно, что ей не часто удается самой пообщаться с гостями отца. Ника была для нее самой настоящей сокровищницей. – То, что они говорили про свое дело? Один ищет то, о чем можно сказать людям, второй рисунки всякие делает, третий мастерит удивительные вещи, а четвертый решает, что можно показывать жителям Краллика, а что нет. Я не запомнила их имен, не знаю, кто чем занимается, но вот обязанности впечатались в память.
- Ну да, все верно. Ребята занимаются поиском новостей и донесением их до всего грамотного населения Краллика, и я вместе с ними работаю. Ты даже не представляешь, насколько все это интересно!
- Ты работаешь вместе с ними? – ахнула девушка.
- А что в этом такого? Да, я работаю наравне с мальчишками, ищу новости, потом помогаю их перечитывать, а затем набираю уже готовый текст, так что без меня никак не обойтись.
- И что, твой жених тебе разрешает так работать? Я слышала, что вчера говорили про тебя и твоего суженого, что ваше путешествие было предпринято ради тебя.
- Он не имеет ничего против моей работы, и более того – пока нас нет дома, именно он руководит поиском свежих новостей.
Алини нахмурилась, пытаясь связать между собой слова собеседницы, а Ника мысленно проклинала болтливость Олли – она и сама начала путаться в обилии его сказочек. К счастью, девушка явно поверила каждому его слову. Вздохнув, она покачала головой и направилась в угол комнаты, к небольшому шкафчику.
- Краллик поистине удивительный город! Если там женщина может работать наравне с мужчинами – значит, отец был прав, рассказывая о свободных нравах нашей столицы. Иди сюда, Ника, я помогу тебе закончить одеваться. Вот, обуйся вот в эти туфли. – Алини протянула гостье легкую обувку, сделанную из такой же темно-синей материи, что и платье. – А теперь садись. Чтобы на улице тебя не осыпали ругательствами, обязательно носи платок, а волосы лучше собирать в косу. Ах, как бы я хотела попасть в Краллик! Я о нем мечтаю с самого детства, и Бенту, мой брат, тоже. Мы одни такие неправильные, остальные наши братья и сестры, и родители тоже, твердят, что Краллик – гиблое место, этот город слишком развращен, и люди там живут соответствующие.
Девчушка, не переставая щебетать, легкими движениями заплела Нике косу. Раз, два – и готово! Но на этом Алини не остановилась. Достав откуда-то темно-синий платок, она повязала его на голову подопечной. Отойдя на насколько шагов назад, она оглядела последствия своих стараний.
- Вот теперь гораздо лучше. Теперь ты похожа на девушку, а не на дикарку, пойманную на Ниронельских островах. Иди сюда, посмотрись в зеркало! Вот так надо одеваться, когда ты приходишь в большой город. Ну или в Эхоран.
Ника осмотрела себя с ног до головы. Самой себе она напоминала большую синюю тучку, но делать нечего – раз надо так одеваться, значит, деваться некуда. Надевать на себя все это обилие крючков было неудобно, руки путались, не знали, за что им хвататься, девушка уже успела мысленно взвыть, представив, как потом будет все это с себя снимать. «Ничего страшного, пара часов перед сном, а потом еще столько же с утра – и вот уже девчонку из распутного Краллика не отличишь от местных жительниц. По крайней мере, мода Эхорана не предполагала украшать платья обилие рюшек – и на том спасибо!» Девушка сделала несколько шагов, сразу же запутавшись в длинной юбке.
- Ты неправильно ходишь! – засмеялась Алини. – Смотри как надо. Самое главное – не поднимай ногу высоко от земли, а то совсем упадешь. Надо плыть, скользить, а ты скачешь как верблюдица. Вот, молодец, у тебя все правильно получается. Зря мама говорила, что из тебя женщины никогда не получится!
- Какая у тебя злая мама. Я, если честно, ее боюсь. Почему она все время ругается?
- Мама не злая, она строгая, это немного разные вещи. – серьезным голосом ответила ей собеседница. – Нас у нее много, и всех надо воспитать. За братьев отвечает отец, а вот из сестер именно мама должна вырастить настоящих невест. Да и вообще, у нее дел много – весь дом живет именно ее стараниями. Мы всеми силами помогаем ей, привыкаем к будущей жизни, но вот как нас двое осталось - так стало в разы тяжелее, особенно мне. Мама считает, что из меня плохая невеста вышла, вот и придирается к каждому шагу. А на тебя она просто так ворчит, для порядка. Ты совсем другая, не такая, как мы, из чужого города, ты не можешь знать, что и как правильно делать, ты привыкла к другому миру, а мама этого не очень понимает, она так нам вчера и сказала. Но знаешь - хорошо, что ты не понимаешь, что говорит мама, иначе ты бы совсем расстроилась.
- Это твое платье? – поинтересовалась Ника, когда девушки медленно двинулись по коридорам дома Освалду-сайи. Идти привычным быстрым шагом путешественница не могла, подол юбки постоянно норовил подвернуться под ноги и опрокинуть нерадивую девчушку.
- Ну да. Мама сказала дать тебе мое темно-синее, вот я и принесла его.
- Спасибо тебе огромное! Но неужели тебе не жалко этого наряда? Он такой красивый, загляденье просто!
- Я до него еще не доросла, а переделать под себя никак руки не доходят. Наверное, мама все-таки права, называя меня плохой невестой.
Ника промолчала – с иголкой и ниткой у нее были достаточно напряженные отношения. Она немного умела шить, но самостоятельно скроить наряд она, конечно, не смогла бы. Через какое-то время девушки вышли в гостиную, где сидели молодые люди. Скучающий Марв перевел взгляд на подругу и радостно ей улыбнулся.
- Ну и ну! Дирк, ты посмотри, тут же настоящее чудо произошло! Кто бы мог подумать, что Ника когда-нибудь будет выглядеть таким образом! Погоди-ка... Дамы, кто из вас наша Ника?
- Издеваешься? – возмущенно воскликнула девушка. – Теперь меня что, можно спутать с жительницами Эхорана? Да не поверю ни за что на свете, что всего лишь сменив одежду я стала истинной дочерью востока!
- Нет, конечно не стала, но тебе идет такой наряд. Правда, очень хорошо смотрится! Только ты не забывай о главном правиле женщин Эхорана – молчи и не поднимай головы. Можешь даже представить, что ты его случайно откусила, и теперь пытаешься найти на полу.
- Общество Олли определенно негативно на тебя влияет, раз ты набрался его дурацких шуточек.
- Он прав. – чуть слышно шепнула Алини. – Ты должна быть скромной и тихой, и ни в коем случае не перечить. Не спорь, просто сядь рядом и слушай, что тебе говорят.
- Я и не спорила, просто мы так общаемся. – так же тихо ответила ей путешественница. Девушки все еще стояли в дверях, не зная, входить им или уйти в другое помещение. Дочка хозяев непонимающе на нее посмотрела. – Мы с ребятами дружим, знаем друг друга очень давно, и все они стали мне как братья родные, особенно во время путешествия. Мы вот так общаемся между собой, и все считают это нормальным. Если у тебя в друзьях ходит Олли, то со временем привыкаешь, что над тобой постоянно подтрунивают, и уже сама начинаешь отвечать ему тем же самым.
- Странно как! Бенту тоже раньше смеялся надо мной, когда мы детьми были, но потом, с возрастом, он стал мне другом. И сейчас я даже помыслить не могу, что буду общаться с ним, как бывало в пятилетнем возрасте!
- Что вы там шушукаетесь? – позвал девчонок Марв. Ему совсем не хотелось снова оставаться наедине с двумя любителями лошадей, а тут хотя бы Ника будет рядом – на общество второй девчушки не стоило рассчитывать.
Подруга чуть ли не бегом бросилась к диванчику, на ходу с трудом удерживая равновесие, и плюхнулась по правую руку от механика. Вторая девушка же, опустив голову, направилась к выходу, однако Бенту поднялся и направился к сестре. С минуту они чуть слышно шептались, потом молодой человек вернулся на место, держа за руку девочку.
- Хочу вам представить мою сестру Апаресиду Алини. Она у нас та еще скромница, благодаря строгой руке нашей матушки, но поверьте, стоит только познакомиться с ней поближе – и она сразу преобразится в замечательного собеседника. А чтобы легче было общаться, зовите ее просто Алини, полным именем у нас не принято пользоваться при простых разговорах.
Девушка села так же ровно, как и вчера вечером, и Ника волей-неволей взяла с нее пример. Разговор немного застопорился, как будто девочки своим появлением спугнули сложившуюся атмосферу.
- Бенту, ты не мог бы представить мне наших гостей? – произнесла хозяйская дочь, все еще не смея поднять глаза от пола.
- Ну конечно! Это Дитрих-сайи, ты даже представить не можешь, насколько с ним интересно. Он, как и я, интересуется автоматическими лошадьми. А это Марвин-сайи, и, как я понял из нашего разговора, он может саморучно собрать такую лошадь из простой груды хлама. Пока вы примерялись, он показал мне настоящее чудо – часы, которые не просто показывают время, но еще и определяют, в какой части света ты находишься, а также отсчитывают, какое расстояние ты прошел. Ну разве не волшебство?
- Какое тут волшебство? Это часть моей работы. – Марв, как и девочки, опустил голову и уставился в пол, с тем лишь отличием, что он позволил себе не сидеть с напряженно выровненной спиной. – Я делаю то, что у меня лучше всего получается, а невероятные идеи сами приходят мне в голову.
- Вот говорил я тебе, что ты самый настоящий волшебник – а ты который год отнекиваешься. – Дирк, в отличие от друга, уже чувствовал себя как дома. С Бенту они быстро нашли общий язык, с ним было гораздо приятнее общаться, нежели с величественным – другого слова и не подберешь! – господином Освалду. – А теперь смотри-ка: даже в этой сказочной стране, в невозможном Эхоране, твои изобретения считают украденными из будущего.
Так получилось, что беседу вел именно Дирк. Молодой человек начал рассказывать про необычные изобретения Марва, оставшиеся в Краллике, чем завоевал внимание брата и сестры. Бенту и Алини с нескрываемым интересом слушали гостя. Первое время хозяйка дома молчала, не смея поднять головы от пола, но затем, осмелев, принялась засыпать Дирка вопросами. Девушке было интересно абсолютно все – и чудесные автоматы, и различия в мировоззрениях эхоранцев и кралльцев, и история длинного путешествия ребят на восток. Но больше всего ее интересовал Краллик. Юноша, поняв, чего хотят от него слушатели, с огромным удовольствием рассказывал о доме. Дирк говорил обо всем – о делении города на чертоги, в красках расписал каждого из правителей, затем начал вспоминать свою собственную жизнь и истории, случившиеся с ним и Марвом за время, проведенное на улицах Республики.
Механик и девушка, сидящая рядом с ним, остались за бортом. Они уже ни раз слышали все эти байки, половину из которых Марв предпочел бы забыть, как страшный сон. Ему было нестерпимо скучно, однако брат с сестрой слушали парня, открыв от восхищения рты. "Вечно так" – с легкой завистью подумал изобретатель – "Меня слушают только когда я показываю свое новое творение, но стоит Дирку или Олли открыть рот – как все внимание переключается на них, а про меня все забывают до следующего раза". Ника слегка качнулась и вздрогнула – истории, которые она слышала уже десятый раз, подействовали на девушку как снотворное. Марв слегка приобнял ее – еще, чего доброго, грохнется на каменный пол! – и, слегла потрепав подругу по плечу, перебил приятеля:
- Слушай, мы домой пойдем, Нике не очень хорошо, по-моему.
Как он и предполагал, друг, занятый болтовней, ничего не услышал, как и его собеседники, зато Ника встрепенулась и закачала головой:
- Нет, что ты, со мной все нормально! Просто жарко, вот и сморило немного, ничего страшного!
- Тихо! – зашептал ей изобретатель. – Тебе плохо, кружится голова, от жары совсем не хорошо стало, чуть в обморок не падаешь. Или ты хочешь слушать его треп до ночи?
Поняв намерения юноши, она кивнула головой и постаралась изобразить на лице как можно больше страдания. Марв встал, и, придерживая обмякшую подругу, медленно повел ее к выходу, на пути еще раз окликнув друга:
- Дирк, ты меня вообще услышал?!
- Ммм? Да, услышал. Ника, с тобой все хорошо?! Слушай, идите-ка вы домой, она же сейчас у тебя на руках совсем повиснет! Найдешь там водички какой? Ты сам справишься? Меня, боюсь, сейчас просто-напросто не отпустят отсюда!
- Ну конечно справлюсь! – усмехнулся парень, выводя девушку на свежий воздух, где больной моментально полегчало. Она больше не опиралась на приятеля, а медленными, неуверенными шажками семенила в сторону дома.
Друзья вошли в свое временное жилище и расселись на тюфяках. Ника принялась расхаживать по домику, привыкая к новому платью, в то время как Марв задумчиво смотрел в окошко. Неожиданно он поднялся и направился к сваленным в углу вещам. То, что он так отчаянно пытался достать, оказалось в самом низу – большая палатка, сделанная из серо-зеленого материала. Поняв намерения друга, девушка с восторгом бросилась ему на помощь. Когда палатка была поставлена, Ника осторожно подняла полог и заглянула внутрь. После месяца запустения коридор казался чужим и совершенно незнакомым. Марв не стал тянуть времени, и сразу бросился к мастерской. Окинув быстрым взглядом комнату с множеством инструментов, винтиков, кусков метала и какими-то чертежами, он с нескрываемым счастьем выпалил:
- Ну наконец-то! Наконец-то нашлось хоть что-то, чем я могу заняться!
- Ты так соскучился по всяким механизмам? – усмехнулась Ника, наблюдая, с каким восторгом друг кружит по комнате.
Марв исследовал стеллажи вдоль стен, придирчиво рассматривал содержимое невероятного количества ящиков и коробок, и даже предпринял попытку забраться на верхние полки. Место действительно было удивительным. Немного меньше подвала в Остром переулке, однако пока что тут все было разложено в строгом логичном порядке. Широкий рабочий стол не захламлен всякой всячиной, да и на полках все разложено по своим местам. Зная Марва и полет его фантазии, можно было предположить, что уже через час работы все будет находиться в состоянии полнейшего хаоса. Девушка сразу поняла, что юноше уже не терпится сесть за стол, разложить на нем кучу шестеренок, и приняться за создание нового, удивительного автомата.
- Даже не представляешь, насколько! – вздохнул парнишка. – Мне работа нужна как воздух, мне становится нестерпимо скучно, когда нечего делать. Дома я постоянно занят, если не для газеты мастерю что-нибудь, так просто собираю первое, что в голову придет, но вот уже целый месяц я не могу найти себе место. Взял бы я с собой хотя бы какие-нибудь инструменты – уже легче было бы, так нет же! Мне тогда совершенно не до них было, все, о чем я мог думать – так это поскорее до вас добраться. Но, слава богам минувшим и грядущим, теперь у меня есть все, чтобы занять себя, пока будет подготавливаться дальнейшее путешествие. Думаю, дня три у нас точно есть – судя по всему, господин Освалду будет еще долго водить Олли с Лу по всяким лавчонкам.
Марв кружил по комнате, набивая карманы всевозможными отвертками, проволокой, нитками, ножничками – всем, что казалось ему полезным для создания очередного творения. Заглянув в один из ящиков, Ника с усилием вытянула оттуда очки в толстой оправе. На верхней их части были небольшие рычаги – механик пользовался такими линзами, когда работал с чем-то очень маленьким.
- Я думала, твои увеличители дома остались, в Остром переулке!
- Я тоже так думал до последнего момента. – задумчиво протянул молодой человек. Нацепив на нос очки и с громким щелчком изменив фокусировку, он добавил: – И знаешь, что я тебе скажу? Эти очки работают ничуть не хуже тех, что лежат в моем подвале. Я бы даже не смог с уверенностью сказать, где те, что я тут нашел, а где мое изобретение. Удивительно! Мне кажется если покопаться на полках – можно будет найти и еще что-то из моих автоматов. Интересно, почему они тут оказались?
- Я тебе не смогу ответить на этот вопрос, я и сама не понимаю почему тут ни с того ни с сего появилась такая мастерская. Уверяю, раньше на нее и намека не было!
- Пойдем на улицу? – предложил парень, когда свободных карманов для невероятно важных мелочей уже не осталось.
- Мне казалось, что воздух Эхорана действует на тебя удушающее.
- Это если по центральным улицам бродить, где полным-полно народу и дорожной пыли. Мы же с тобой зайдем за дом и сядем под апельсином, в тени.
Друзья вышли из палатки, на скорую руку сложили ее, и вышли на задний двор. Дома в Эхоране были расположены в своем непонятном порядке. Кое-где они сбивались в кучки, пройти между постройками представлялось непростой задачей, и тучный человек непременно застрял бы между двух стен, а кое-где были небольшие пяточки иссушенной земли. Как раз на такое поле и входило своей спиной временное пристанище кралльцев. На «заднем дворе» росло несколько деревьев, а также стояли руины высушенного колодца.
- С чего ты взял, что это именно апельсиновое дерево? – поинтересовалась Ника, нагнувшись к осыпающейся каменной кладке и с любопытством заглядывая вниз. На ее «Ууууу!» чернота колодца ответила протяжным эхом. Подняв с земли небольшой камушек, девушка отправила его в путешествие к центру земли. Прошла чуть ли не минута, когда она услышала смутный звук соприкосновения снаряда с землей.
- Что ты сказала? – Марв, раскладывающий на чахлой травке свои инструменты, поднял голову. – Так, а ну-ка вылезай оттуда! Тебе вообще сколько лет? Вроде серьезная девушка, все время пытаешься удержать Олли от необдуманных поступков, а сама, временами бываешь ничуть не лучше него. Вот какого тебя к колодцу потянуло? Уйди от него, не видишь, у него уже почти все стены обрушились! Ты хоть представляешь, что со мной Олли сделает, если ты туда ухнешь?
- Думаю, ты сам ухнешь следом за мной. – хихикнула девушка, усаживаясь рядом с другом. – А я спросила у тебя почему ты решил, что это именно апельсин. Мало ли в Эхоране деревьев плодовых, может, это какая-нибудь хурма?
- Присмотрись повнимательнее. Там, в кроне, растут апельсины, правда они еще зеленые.
- Что, правда? Где? – Ника схватила очки и, настроив их на максимальное увеличение, принялась рассматривать плотную листву. Через какое-то время она все-таки смогла рассмотреть небольшие зеленые кругляши. Насмотревшись, девушка все-таки отдала линзы приятелю.
Марв разложил на коленях множество шестеренок, винтиков и прочих металлических штучек, что остались от разобранных часов. Ника, как завороженная, наблюдала за работой друга. Ей казалось, что сейчас на ее глазах произойдет маленькое чудо, и куча деталей сама собой соберется во что-то новое. Марв с блаженным выражением лица копался в механизме, в то время как девушка невидящим взглядом просматривала книгу, захваченную из библиотеки. Ей было скучно, читать не хотелось, а отвлекать механика от работы не хватало совести – все равно, что отнять у ребенка только что купленную игрушку. Но вот парень оторвался от работы и посмотрел на подругу из-под очков:
- Можно попросить тебя о помощи? Я тут где-то кинул отвертку, маленькую такую, с красной ручкой и очень тонким шилом. Ты там на нее случайно не села?
- Нет, в противном случае я бы это точно почувствовала. – Ника принялась смотреть вокруг, стараясь хоть чем-то помочь изобретателю. Вокруг дерева Марв раскидал столько всячины, что найти что-либо конкретное в таком беспорядке казалось просто невозможным. Наконец, приподняв край длинной юбки, девушка обнаружила пропажу. Протягивая ее приятелю, она не удержалась и спросила: – А что ты мастеришь? Мне казалось, что твои часы уже давно пришли к совершенству, там просто уже нечего улучшать! Извини, пожалуйста, если я тебя отвлекаю, но мне действительно очень интересно.
- Ты меня нисколько не отвлекаешь. – улыбнулся молодой человек. – Я же руками работаю, а не головой. Если бы мне требовалось побыть в одиночестве, я бы не стал звать тебя с собой, а остался бы в той мастерской, или нашел бы себе укромный уголочек в доме. А так – мне самому хотелось, чтобы кто-то компанию мне составил.
- То есть я зря уже полчаса изображаю из себя рыбу?! – воскликнула девушка, упирая руки в боки.
- Я и сам удивляюсь твоей сегодняшней молчаливости. Ты же всегда такая веселая, а как прибыли в Эхоран – так будто подменили нашу Нику какой-то другой девушкой, которая предпочитает быть себе на уме.
- Тут другой быть просто невозможно. Стоит тебе хоть слово на улице сказать – как тебя начинают обзывать самыми последними словами. Хорошо еще, что я не понимаю что мне там в спину кричали! Честное слово, мне тут вообще не нравится. Чего от меня надо местным жителям?! Мы с тобой прошли всего полторы улицы от дома Освалду-сайи, а на меня все равно бросали такие взгляды, будто я самое противное существо в Эхоране! И еще что-то орать начали из окон, слава богам минувшим и грядущим, на своем тарабарском наречии. Ну скажи мне, чем теперь-то я хуже других девчонок?!
Марв оторвался от часов и серьезно посмотрел на подругу.
- Ты действительно хочешь знать мое мнение? Если так, то вот что я тебе скажу. Ты ни в коем случае не хуже остальных девушек, где бы они не были: в Краллике ли, или в Эхоране, или еще в каком другом городе. Может, ты и не такая, как они, зато для меня, да и для остальных ребят ты в разы лучше. Понятно, почему тебе сейчас кажется, что все настроены против тебя – тут, наверное, еще не забыли твоего вчерашнего шествия по городу, вот люди и продолжают шипеть тебе в спину. Кстати, твое появление расшевелило только женщин, вот это меня немного поразило. Складывается впечатление, что в Эхоране сплошные змеюки живут.
- Да, я тоже на это обратила внимание. – пробормотала девушка, опустив голову на колени. – Какие же местные женщины сердитые! Сейчас я ничуть не отливаюсь от остальных девушек, а они все равно заклевать меня готовы!
- Может, они просто завидуют? – задумчиво протянул молодой человек. – Мы молодая, красивая девушка, твоей внешности любая эхоранка позавидовать может. К тому же, мы относимся к тебе, как к равной – как я понял, на востоке это большая редкость. Женщины это видят, вот и начинают клевать тебя – у них-то самих ничего такого нет!
Такое объяснение вполне устроило Нику. Девушка довольно улыбнулась, и, облокотившись о ствол дерева, решила перевести разговор на другую тему.
- Так что ты делаешь? Опять над своими несчастными часами измываешься?
- Это не мои часы, а Олли. Они меня уже достали вконец, вместе со своим хозяином. Ты представить себе не можешь, насколько противно они звенят по утрам! Слава богам, Олли тот еще соня, не всегда их заводит, но если эти молоточки начали звонить – то все, просыпается вся наша каюта. Я прожил с этим автоматом месяц, и уже давно решил – как только дорвусь до инструментов то первым избавлюсь от них. Все, хватит с меня! Будильник и часы вещи несовместимые, по крайней мере пока. А еще Олли клянчил, чтобы я ему сделал гипнокуб вместо будильника, так что этим я и занимаюсь.
- Удивительно, как ты вообще понимаешь что делать надо! Я с тобой знакома уже давно, и все никак не могу понять – ну как тебе в голову такие чудеса приходят, как у тебя получается воплотить их в жизнь? Честное слово, как Алини и Бенту поражаюсь каждый раз, наблюдая за твоими детищами. Вот как у тебя что-то получается соорудить из кучи шестеренок? Я если попробую разобрать часы, то у меня во-первых все сломается, а во-вторых я не буду иметь ни малейшего понятия, что с чем надо скрепить, чтобы собрать изначальный вариант предмета. А у тебя все так легко выходит, будто ты с детским конструктором возишься.
- Ты мне это уже второй год повторяешь. – улыбнулся юноша, не отрывая взгляда от работы. Линзы увеличителя были настроены на среднее приближение, все-таки не настолько мелкие детали, но есть некоторые моменты, когда требовалась зоркость глаза. Взаимный обмен комплементами продолжался – Нике требовалось, чтобы ей в тяжелый момент напомнили, что она ничуть не хуже остальных, а Марв без поддержки друзей давным-давно бросил заниматься изобретательством. Польщенный словами подруги, парень сказал: – Ты, наверное, застала рождение всех моих автоматов, и каждый раз столько восторгов, что у меня в голове не укладывается – как ты придумываешь такие сравнения и выражения, и как у тебя получается так долго восхищаться новыми автоматами? Вы с Олли всего два года радуетесь за меня, а Дирк в ступор впадал чуть ли не с детства, когда я заставлял работать сломанные вещицы.
Друзья лениво болтали на совершенно разные темы, и постепенно Ника забыла, что находится в далеком, неприветливом Эхоране. Они совершенно не заметили, как солнце, перевалив за середину неба, стало постепенно клониться к закату. Лишь когда из-за приоткрытой двери домика стали слышатся голоса друзей, ребята оторвались от разговора. Марв быстро сложил все инструменты, проверил, не осталось ли на земле каких-нибудь "ненужных" деталей часов, и только потом встал. Подав девушке руку, он помог ей подняться, и друзья медленно двинулись к входу в домик. Ника снова начала спотыкаться, подол платья так и норовил залезть под ноги. В очередной раз споткнувшись на пороге, девушка ввалилась в комнату, с трудом удержав равновесие. На нее тут же уставилось три пары глаз: Олли, Лу и Дирк заканчивали установку палатки.
- Ух ты! Освалду-сайи настоящий волшебник, раз он сумел сделать из тебя настоящую восточную жемчужину! – воскликнул Олли, бросая на подругу оценивающий взгляд. – Я и подумать не мог, что ты так здорово будешь смотреться в таком платье. Почему ты раньше не носила такие?
- Очень смешно! – сердито прорычала девушка, опускаясь на тюфяк.
- Нет, я серьезно, тебе действительно очень идет такой наряд, ты какой-то другой стала, более взрослой, что ли. Обычно с нами обычно девочка ходит, почти ребенок, а тут ты сразу девушкой стала.
- Ага, услышала я от парня, который в двадцать лет все еще похож на мальчишку. Чтобы вы знали, Эхоран – это единственное место во всем Алеме, где вы можете увидеть меня в чем-то подобном. Вот вырвусь из этого оплота строгости, целомудрия и старинных традиций, и ни одна живая душа не заставит меня нацепить юбку в пол! Я даже ходить нормально не могу, она все время под ноги лезет, мне кажется, что еще немного – и я растянусь на земле. Олли, пожалуйста, давай поскорее решай все дела и пойдем уже в твой Сиорн! По крайней мере в пустыне не будет никого, кроме вас, следовательно, я смогу одеться во все, что сама посчитаю нужным.
Скоро палатка была поставлена. Ника нагнулась, чтобы зайти в внутрь, но опять наступила на подол юбки и, вскрикнув, полетела на пол. Не успела она свыкнуться с мыслью о неизбежности падения, как почувствовала, что ее схватили под руки. Олли, не прекращая веселиться, выкрикнул:
- Слушайте, а такая она мне определенно нравится! Может, мне только кажется, но, по-моему, Ника уже сделалась тише, спокойнее, она уже не так сильно спорит и вообще, наша девочка стала гораздо милее. И что для этого надо? Просто припугнуть ее восточными мужчинами, строго следующими традициям, и приодеть в соответствующую одежду. Кажется, я нашел ключик к нашей спутнице!
- Может, заставим ее так и по Краллику ходить? – присоединился к другу Дирк, держа девушку под другую руку. – Ты только подумай, сколько выгоды нам принесут такие меры! Ника станет в разы сдержаннее, она больше не будет спорить, и будет просто идеалом девушки. А для страховки и для поддержания ее в тонусе будем поочередно копировать поведение местного населения. Запугивать, конечно, не станем, я просто не представляю, как это делать, но просто будем говорить с Никой строгими голосами – и все, через месяц она станет просто шелковой. Джек немного изумится таким переменам в подруге, но очень скоро поймет, какие мы ему перспективы открыли. А потом, если эксперимент с Никой окажется удачным, займемся перевоспитанием Молли. Вот кому точно надо переселиться в Эхоран!
- Я так ей и передам! – воскликнула Ника, крепко держась за друзей. – Куда пойдем? В библиотеку? Или, может, туда, где сделалась моя комната? Хотя нет, у Олли в Дождливом тупике места больше было, чем у меня... Да, пошли к Олли!
Веселая, шумная компания медленно двигалась по широкому коридору, заглядывая в каждую из дверей – за время путешествия тут все поменялось, и теперь найти что-либо оказалось непростой задачей даже для Ники. Наконец, после десяти минут блужданий, Олли радостно воскликнул, узнав в одной из комнат свое жилище. От Дождливого тупика это помещение отличалось лишь отсутствием окон. Выпутавшись из хватки подруги, он ринулся изучать комнату, в которой прожил два года. Все в ней было по-старому, и в то же время все было ново. Подскочив к тому месту, откуда раньше можно было выглянуть на улицу, он принялся тщательно изучать ровную поверхность стены. Ничего не говорило, что когда-то тут было окно. Друзья тем временем расселись по привычным местам: Дирк с Марвом в креслах, Лу медленно прохаживался по периметру, рассматривая комнату друга, а Ника следовала за ним, заново учась ходить.
- Так что там у вас с господином Освалду было? – поинтересовалась девушка, опять наступив на подол.
- А, с ним все отлично! Он провел нас по лавкам торговцев всем необходимым для путешествия, помог с ценой сторговаться. В основном всякая мелочь, но без нее в пустыне будет ой как не просто, так что придется брать. Самое главное – он показал нам изделия из эхоранского льна. Вот это настоящее чудо! В пустыне без него точно сгинуть можно! Мы пока ничего не брали, решили с вами посоветоваться на что тратиться, а от чего лучше отказаться, но вот эти его рубашки купим первым делом. По крайней мере, я себе.
- Я уже успела ощутить все прелести этого местного растения. Действительно, то, что нужно в борьбе с жарой! Мне Алини отдала это платье, а вместе с ним и сорочку из эхоранского льна. Какое же это замечательное ощущение! На улице жара, тебе комфортно и даже прохладно. Сколько господин Освалду просит с нас за свою помощь?
- Помогает он нам на безвозмездной основе, исключительно из доброты душевной, а вот за рубашки просит шестьдесят двирмов.
- Шестьдесят двирмов?! – ахнул Дирк. – Это ж какие деньжищи! Мы за пятьдесят от Краллика до Эхорана доехали, а он просит столько же за какие-то тряпки!
- Не шуми так, это мы с ним еще договориться сумели. – оборвал приятеля Лу. Бросив на него строгий взгляд, он проговорил серьезным голосом: – Если это были бы "какие-то тряпки", то я бы и сам не стал платить за них такие деньги. Но без них мы действительно сгинем в пустыне, поверь мне на слово. Я примерил на себе одну такую рубашку – и стало так же хорошо, как и в теплый майский день. Ни за что бы не сказал, что на улице в это время солнце печет так, словно хочет выжечь все живое. А за все остальное с нас запросили еще сто двирмов.
Быстро подсчитав расходы, Дирк задумчиво посмотрел на друзей.
- Итого сто шестьдесят... И еще надо отложить как минимум триста двирмов на дорогу домой. В самом худшем случае у нас остается около ста двирмов. Не очень хорошо, но жить можно! Следующий вопрос на повестке дня: мы Скотину с собой брать будем?
Минутное молчание сменилось дружным смехом.
- Я думаю все-таки нет. – выпалил Олли, с трудом возвращаясь к рабочей атмосфере. – Уж очень у него вздорный нрав, он метко плюется и любит кусаться, нужна нам такая головная боль? Тем более, за это сомнительное удовольствие надо заплатить еще пятьдесят двирмов, так просто Освалду-сайа свою зверюгу не дает.
- Значит решено – вежливо отказываемся от верблюда и впрягаем Олли. Тогда завтра все это покупаем, пакуем вещи, и через пару дней можно выдвигаться в путь.
Как всегда, разговор был между Лу и Дирком, остальные же предпочитали слушать. Ника ловила каждое слово, прекрасно понимая, что ей самой нужно быть в курсе всего, а вот Марв был непривычно задумчивым. Молодой человек практически не слушал друзей, занятый своими мыслями. Сидя в кресле, он крутил в руках цепочку уже законченных часов. Парень не сразу услышал, что его окликают, и только когда Олли выдернул у него из рук свой новый механизм, как будто очнутся ото сна.
- О чем думаешь? – поинтересовался Оливер, с детским интересом рассматривая свои новые, улучшенные часы и пристегивая их к жилету. – Что, тут больше нет будильника? Слава богам! Он меня уже достал, я, откровенно сказать, устал от подъемов под бренчание молоточков. А что с гипнокубом? Он тут тоже есть? А как работать будет? И время показывает? Слушай, ну теперь у меня не часы, а самое настоящее сокровище! Такого чуда больше ни у кого нет! Вроде и покупал просто так, чтобы от окружающих не отличаться, у всех есть часы – а я чем хуже? А что теперь? Теперь у меня что-то, по чему я могу определять время, вовремя просыпаться – ой, все забываю, что тут теперь нет будильника! – а еще и голос мой улучшать будет! Больше идей для чего-то новерького у тебя нет? Жаль, очень жаль, я бы хотел еще как-нибудь улучшить их. Марв, да что с тобой такое? Ты вообще с нами или где-то далеко?
Механик продолжал сидеть, задумчиво уставившись на стену. Болтовня друга ничуть его не заботила, парень был целиком и полностью погружен в свои мысли. Но Олли так просто не отставал – он донимал приятеля до тех пор, пока тот не подал признака жизни.
- Я вот тут подумал... Олли, деньги у тебя хранятся? Ты не мог бы дать мне пятьдесят двирмов сейчас? Я думаю, что все-таки не пойду с вами в пустыню. Вы даже не представляете, насколько сильно я хочу домой! Я и так с вами по чистой случайности еду, и всю дорогу до Эхорана думал, как поступить дальше. Я понимаю, что не хочу идти в Безжизненную, это совершенно не мое. Да, вы правильно говорили, что я трус – это так, даже спорить не буду.
- Нет, Марв, прошу тебя, не надо! – Ника и не думала сдерживать эмоции. Все веселье в ней мигом испарилось, девушка, спотыкаясь, бросилась к другу. Парень тут же вскочил с места, ловя падающую подругу, которая, чуть не плача, быстро говорила: – Марв, ну подумай сам, ты прошел с нами уже половину пути, и, если Олли прав, мы скоро найдем этот песочный город. Почему, почему ты хочешь именно сейчас оставить нас?! Прошу, пожалуйста, не уходи, не надо! Ты только что слез с корабля – и что, снова обратно? Мы вместе начали это дурацкое предприятие, так давай вместе его закончим. И в конце-то концов, как мы без тебя?!
- Ребят, я честное слово не хочу туда тащиться! Позвольте мне вернуться в Краллик, где мне самое место. Эхоран – последняя возможность вернуться домой, я не могу ее упускать. Если я сейчас пойду с вами, то буду должен таскаться по пустыне непонятно сколько, а мне этого ну совсем не хочется. Вы сильнее меня и в физическом, и в моральном плане, я же уже через неделю буду еле волочить ноги. А так я сяду на корабль, еще месяц поплаваю и вернусь домой, туда, где мне хорошо и комфортно. В пустыне, конечно, не от кого бегать не придется, но все равно – Олли у нас мастер притягивать неприятности. Ребята, я же знатный трус! Я ощущаю себя хорошо только там, где находится мой дом, где все тихо, уютно и защищено от внешнего мира. Я не смогу идти наравне с вами, я буду отставать, тянуть время – а чем быстрее Олли отыщет или не отыщет свою мечту, тем скорее вы все вернетесь домой. Да и к тому же, я же, как-никак, изначально хотел остаться в Краллике. Начнем хоть немного приводить планы в исполнение.
Ника быстро взяла себя в руки, однако по ее щекам все-равно катились слезы. Остальные тоже притихли, и даже Олли перестал улыбаться. Все понимали, что Марв попал в их компанию случайно, что он изначально собирался остаться в Краллике, и теперь никто не имел права требовать, чтобы изобретатель продолжил путь вместе со всеми.
Взяв друга за руку, Ника сказала дрожащим от еле сдерживаемых слез голосом:
- До Краллика больше трех тысяч километров… А что, если с тобой что-нибудь в пути случится? Как мы узнаем, добрался ли ты до дома? Марв, прошу тебя, не уезжай, пойдем с нами! Неужели наша компания разделится?! Нет, я не хочу в это верить!
- Ника, ну ведь ничего страшного не происходит. Марв наш не маленький, большой мальчик, сумеет самостоятельно вернуться домой. – Олли подсел к подруге, которая сидела на диване, грустно повесив голову. Ласково обняв девушку за плечи, он заговорил поразительно серьезным голосом: – Ты же и сама понимаешь, что нельзя неволить человека. Марв с нами случайно поехал, если бы не я, он бы сейчас был в Краллике, терпеливо дожидаясь нашего возвращения. Нельзя же приказать Марву против воли идти с нами только потому, что нам всем не хочется с ним расставаться!
- Я это понимаю… - чуть слышно шепнула девушка, послушно кивая головой. – И все же… И все же я не могу даже мысли допустить, что мы разделимся так далеко от дома!
- Каждый решает сам волен решать, где ему лучше. И раз он так хочет домой – то мы не имеем права ему препятствовать. Подумай сама: в Краллике ему будет в миллион раз комфортнее, чем в какой-то пустыне. Мне искренне жаль, что я потащил вас всех сюда, я понимаю, что подбил вас на очень серьезный шаг. То, что Марв решил развернуться сейчас совершенно нормально, тем более что Эхоран – последняя возможность вернуться домой.
Ника кивала головой, однако было видно, что она практически не слышит друга. Чтобы отвлечь ее от мрачных мыслей, Олли крепче обнял подругу и сказал:
- Ника, послушай меня. Слушаешь? Если хочешь, то возвращайся в Краллик вместе с Марвом. Вернетесь домой, проконтролируете, чтобы Молли больше ничего из моих статей не печатала – после пятого прокола с появлением запрещенного материала в выпущенном номере Лу чуть удар не хватил, а он нам нужен живой и здоровый. Приедете домой чуть раньше положенного. Только вообрази, как вам обрадуются! Вот смотри – сейчас у нас апрель, в июне вы уже будете дома. А пройдет еще немного времени, от силы месяца четыре – и вот они мы, сами сходим с корабля на берег родного города.
- Зачем ты все это мне говоришь? – сердито воскликнула девушка. – Ты прекрасно знаешь, что я ни за что не брошу тебя тут! И Марва я тоже не могу оставить… Если бы мне было плевать и на тебя, и на ребят, я бы осталась в Краллике, не срываясь с места и не преодолевая кучу километров ради какой-то зыбкой идеи! Ну почему вам обязательно надо разделяться?! Я же не могу разорваться, чтобы быть со всеми вами рядом! Я одна, а хочу быть и с тобой, потому что без меня тебе совсем туго будет, и с Марвом, и с Джеком, и со всеми вами одновременно!
Пока Ника и Олли тихонько общались, остальные путешественники стояли около того места, где когда-то было окно. Мальчишки сочувственно смотрели на подругу, чуть слышно переговариваясь.
- Не самое лучшее время ты нашел, чтобы сказать ей о своем уходе. – прошептал Дирк. – Кто бы мог подумать, что Ника будет так сильно к тебе привязана!
- Ну а когда мне было об этом вам сообщать? – протянул Марв виноватым голосом. – У пустыни развернуться, мол, ребят, простите, я что-то передумал туда тащиться, дальше вы и без меня справитесь, а я домой пошел?
- А я считаю, что ты все правильно сделал. То, что решился уйти, конечно, не очень хорошо, я бы и сам хотел, чтобы нас осталось пятеро, но раз уже все определено – то так тому и быть. Я помню, как Олли пытался убедить тебя сразу поехать с нами, и как ты отчаянно ему сопротивлялся. Марв, если ты уже все для себя решил – значит, этого уже никто не изменит, остается только пожелать друг другу легкой дороги. То, что ты сейчас нам все сказал – так это даже хорошо. Вон, Ника из-за этой новости чуть не плачет! Что бы было, если бы она узнала об этом накануне выхода из Эхорана? Теперь у нее будет несколько дней, чтобы свыкнуться с мыслью о твоем возвращении в Краллик.
- Я теперь чувствую себя самым последним паршивцем. –проговорил механик, кисло глядя на девушку и утешающего ее парня. – Взял и расстроил Нику всего несколькими предложениями – это ж надо! Бедная, она же чуть не плачет… Вы вообще видели хоть раз, чтобы она такой подавленной была, не считая тех экстремальных ситуаций с Олли и мной? Нет, в том то и дело! Ника не из тех девчонок, что льют слезы по поводу и без. Ну и как ее теперь успокаивать?
- Думаю, не стоит сейчас к ней лезть. Тут есть больше риски или усугубить ситуацию и все-таки довести ее до слез, или огрести по первое число, или вообще на что-то непредсказуемое нарваться – мало ли что может прийти Нике в голову в таком состоянии? Дай Олли возможность привести ее в чувства, у него это неплохо получается. Все-таки Ника именно за ним сюда потащилась, так что слышать в данный момент она будет только его. Если мы попробуем ему помочь – то можем только испортить все его старания.
Лу оказался прав. Олли медленно, но верно возвращал обычную Нику: веселую, общительную девушку, к которой все привыкли. Через полчаса тихих разговоров слезы на ее щеках высохли, но до самого конца дня девушка ходила как в воду опущенная. Мальчишки по очереди пытались хоть как-то поднять ей настроение, но подруга только вяло улыбалась кончиками губ. На душе было совсем плохо, о чем свидетельствовала Мирра – спутник превратился в мотылька и спрятался где-то в складках темно-синего платья.
Проведя в палатке пару часов, ребята вышли на свежий воздух, и как раз вовремя. Едва они успели прибраться в комнате, как в приют путешественников явился Бенту с очередным приглашением посетить дом Освалду-сайи. Понимая, что этим вечером можно будет обсудить очень много важных вопросов, ребята сразу же согласились. Олли предложил было подруге остаться дома, но девушка, покачав головой, решила идти к знатному купцу вместе со всеми. Она понимала, что если останется в одиночестве, то совсем расклеится, и все усилия Олли пойдут прахом. Значит, надо провести как можно больше времени в таком месте, где было бы много народу, там, где Ника не будет позволять себе пустить слезу по поводу уезжающего друга. Общество Освалду-сайи и его семьи как раз способствовало намерению успокоиться и собраться с мыслями.
Как и накануне, девушка сидела, скромно опустив голову, вполуха слушая, о чем говорят друзья. Она прекрасно понимала, что ей надо внимательно вникать в суть разговора, что через пару дней, когда они выйдут за ворота Эхорана, советы мудрого торговца могут ой как пригодиться, но путница не могла сосредоточиться на словах собеседника. Все, о чем она думала, так это о том, что Марв, тихий, скромный, немного трусливый Марв решил бросить товарищей и возвращаться в Краллик. Ника не хотела отпускать друга, но прекрасно понимала, что и остановить его не может. Как правильно сказал Олли, никто не вправе неволить изобретателя, и раз уж он что-то решил – надо считаться с его мнением.
Пару раз за вечер девушка серьезно задумалась: а не поехать ли с Марвом домой? Там и газета, из которой надо выуживать запретные статьи, и Джек... А Олли, если так сильно хочет, пусть идет дальше, тем более он не в одиночку блуждать будет! Стоило таким мыслям залезть в голову, как Ника в ярости гнала их куда подальше. Ну уж нет, она на такое не пойдет! Это же будет самым настоящим предательством! Ладно Марв, он на это действительно не подписывался, но она-то обещала, что будет с Олли до самого конца! Мало ли что с ним может случиться? Все-таки Марв сядет на корабль – и через месяц высадится в Краллике, а Олли должен будет пройти много километров по пустыне, от которой можно ожидать всего. Ника решила для себя, что останется с друзьями, и не позволяла сладким мечтаниям о Краллике, свернуть ее с намеченного пути.