— Мама, у меня еще два варианта, — Вероника оторвалась от телефона.
Елена Сергеевна замерла у плиты. Ложка с недоваренной гречкой повисла в воздухе. Два варианта. Еще два человека, чьи судьбы дочь готова пропустить через мясорубку судебных разбирательств.
— Всего-то! — голос у Елены сорвался на фальцет. — А что же не пять? Или десять?
Вероника подняла бровь, даже не уловив сарказма.
— Мам, ну чего ты? Самые очевидные мы уже отбросили. Сейчас пройдемся по возможным. Найдем же в конце концов!
— Кто ищет, тот всегда найдет, — Елена выключила газ и повернулась к дочери. — Сначала приключения, потом последствия. Лучше бы ты мозги искала, а не отцов.
— Ты чего, обижаешься? — Вероника хмыкнула. — Было из-за кого.
Эти слова ударили в самое больное место. Игорь. Мужчина, который пятнадцать лет был для Вероники отцом. Который забирал её из школы, помогал с уроками, учил кататься на велосипеде. Который месяц назад ушел из этой квартиры с одной сумкой, когда Вероника предложила сделать ему тест ДНК.
— Этот человек тебя воспитывал, — тихо сказала Елена. — А меня любил. А теперь я даже не знаю, как жить.
— Нормально проживем, — Вероника снова уткнулась в телефон. — Найдем папашу для Дашки, поставим на алименты. Тут либо один, либо второй. Но точно кто-то из них.
Елена опустилась на стул. В соседней комнате посапывала полуторагодовалая Даша. Невинный ребенок, из-за которого разрушены уже три семьи.
— Маша, ты то же самое говорила про всех остальных, — Елена устало потерла лицо. — А мне теперь во двор выйти стыдно. Все пальцем показывают.
— И пусть показывают! — отмахнулась Вероника. — Кто без греха? За каждым такой шлейф тянется.
— Легко тебе говорить, — Елена покачала головой. — Сегодня ты тут, завтра там. А я здесь останусь. И мне с этим жить.
— С чем тебе жить? — фыркнула дочь. — Ты ни в чем не виновата. Вот сейчас папашу найдем, и живи как жила. Можешь даже Игоря обратно позвать. Или дядю Олега, он скоро освободится из СИЗО.
Елена хотела ужаснуться. Но не осталось сил. Фраза прозвучала буднично.
— Ты так спокойно об этом говоришь.
— А чего нервничать? — Вероника пожала плечами. — Все люди. А людям свойственно ошибаться.
Что-то внутри Елены сломалось.
— Ошибки?! — голос сорвался на крик. — Ты две семьи разрушила! Две! Растоптала их! Нет, три! Я про твоего преподавателя забыла. Ему ты не только семью, ты всю жизнь исковеркала!
Когда Елена осталась с двухлетней дочкой одна, она поняла простую вещь. Никто никому ничего не должен — это фраза для богатых. Когда у тебя своя квартира, машина, достойная зарплата. Когда ты можешь закрыть деньгами все, что не хочешь делать сама.
А когда тебе двадцать два, ребенок на руках и съемная комната в коммуналке, существует только социальный контракт. Честный обмен возможностями.
Елена не скрывала от потенциальных партнеров, что у неё есть дочь. Прямо говорила, что ей нужен мужчина, способный взять ответственность за них обеих. В ответ она честно обещала любовь, заботу, семейный уют.
Игоря многие считали глупцом.
— Куда ты лезешь? Зачем тебе чужой ребенок? Ты нормальный мужик, найдешь себе девушку без багажа!
А Игорь к тридцати годам уже наелся отношений с девушками без багажа. Наелся заскоков, требований фейерверков чувств, бесконечных свиданий.
— Не надо мне фейерверков, — говорил он друзьям. — Я семью хочу. Работа у меня тяжелая, я дома отдыхать хочу, а не по ресторанам бегать.
Чувства между Еленой и Игорем возникли крепкие. Но это не исключало честного договора. Он закрывал финансовые потребности, она обеспечивала быт. Веронику воспитывали вместе.
Единственное условие — никакого официального брака. Все обязательства на честной договорной основе.
Ни скандалов, ни драк, ни разборок. Каждый знал свое место. Игорь занимался Вероникой так же, как родной отец. Уроки, школа, кружки, прогулки в парке.
Все знали, что он не родной отец. Слишком уж не похожи. Чтобы не записали в рогоносцы, общественность была поставлена в известность.
Жили хорошо. Пока Вероника в двадцать не принесла новость о беременности.
— Отец кто? — допытывалась Елена.
— Парень мой, Артем. Кто ещё?
— И что он говорит?
— Сказал, что ему плевать, — Вероника пожала плечами.
Елена понимала, что дочь в свои двадцать не рассматривает отца ребенка как отца. Видит его только как спутника жизни. А как спутник он ей неинтересен.
Понимала она и то, что отцовство придется устанавливать через суд.
Первый тест показал, что не Артем отец Даши.
— И слава богу, — сказала Вероника. — Мне он вообще не нравился.
Но вопрос не в нравится стоял. Нужны были алименты. Елена давила на дочь.
— Вспоминай, кто еще может быть отцом!
— Наверное, Максим, — пожала плечами Вероника.
Максим был их соседом по площадке. В детстве они дружили. Разница в два года не мешала. Потом интересы разошлись, осталось только соседское общение.
— Ну может, по дружбе, — предположила Елена.
Максим на прямой вопрос ответил жестко.
— У нас было пару раз, да. Так не со мной одним. Тест делайте.
Выяснилось, что и не Максим.
— Думай! — раздраженно требовала Елена. — Не Артем, не Максим! Не слишком ли активную жизнь ты вела?
После скандала Вероника выдала следующую версию. Отцом является Олег Викторович. Максимов отец.
Елена схватилась за голову. Прожили рядом двадцать лет. С Олегом она нормально общалась, с женой его, Тамарой. Рецептами обменивались, детей друг другу оставляли при необходимости.
Скандал поднял подъезд на уши. Больше всех кричала Тамара.
— Не мог он! Он со мной-то не всегда может! Да и возраст!
— Нормальный у меня возраст, — обиженно бубнил Олег Викторович.
Приперли к стенке, он сознался. Было один раз. Случайно. Вероника расстроена была, он утешать начал.
Тест показал, что и не Олег Викторович. Но облегчение ему не светило. Сын сказал, что ненавидит отца и не простит. Тамара подала на развод.
Вопрос с отцовством так и не решился.
— Кто еще? — давила Елена.
— Наверное, Владимир Петрович, — вздохнула Вероника. — Наш преподаватель из колледжа. Он только за особые услуги отметки ставит. А мне нужна была отметка, я прогуливала его предмет. Мы с Артемом как раз поругались тогда...
Владимир Петрович в суде глотал таблетки. Вероника привела сокурсниц, подтвердивших, что преподаватель пользуется положением.
Ему пришлось признаться. Но он настаивал, что предохранялся.
Тест показал — не он. Но его с позором уволили. Жена выгнала. Дети под ноги плевали. Жизнь разрушена.
А Даша оставалась безотцовщиной.
Когда Вероника высказала следующее предположение, Елену чуть удар не хватил.
— Игорь? Дочка, ты с ума сошла? Он тебя как родную воспитывает!
— Мам, не рви нервы, — спокойно говорила Вероника. — Это было на праздники. Он накачался тогда. А мне просто интересно стало. Утром он ничего не помнил.
У Игоря появилась седая прядь.
— Галя, клянусь, не помню! Ты же знаешь, я когда переберу, вообще ничего не помню!
Елена знала эту особенность. Но сам факт поставил на их отношениях крест.
И даже когда тест показал, что не Игорь отец, Елена не смогла принять его обратно. Все умерло.
Игорь собрал вещи и ушел. Без упреков, без скандалов. Просто ушел.
— Так кто отец? — уже на грани помешательства спрашивала Елена.
— Ну, есть еще пару вариантов...
Вероника смотрела на мать с усмешкой.
Что-то внутри Елены оборвалось.
— Мне уже все равно, кто ее отец, — медленно проговорила она. — А поняла я другое. Растила хорошую девочку, а вырастила беспорядочную... Господи, прости. Ты умудрилась столько вариантов для одного ребенка подыскать, что у некоторых за всю жизнь столько не бывает!
— Ой, ладно, — надменно бросила Вероника.
— Прохладно! — тем же тоном ответила Елена. — Уходи. Совсем уходи. Я не хочу тебя ни видеть, ни слышать, ни знать. Единственное, что я могу для тебя сделать, это оставить Дашу у себя. Ребенок не виноват, какая у него мать.
— Ах, вот ты как! — вскрикнула Вероника. — Ну и пожалуйста! И Дашку, так и быть, тебе оставлю. Постарайся хоть ее не испортить!
— Что?! — Елена вскочила. — Когда это я тебя портила?
— А надо было больше внимания ребенку уделять, а не своему мужику! Вот что!
Вероника схватила сумку и хлопнула дверью.
Елена опустилась на стул. В соседней комнате заплакала Даша, разбуженная криками.
Через неделю Елена оформила опекунство над внучкой. Вероника в их жизни больше не появлялась. Отец Даши так и остался неизвестен.
И только один вопрос не давал Елене покоя. Она просыпалась с ним по ночам, когда укачивала внучку. Думала о нем, стоя у плиты. Прокручивала в голове, сидя в очереди в поликлинике.
На самом деле она была Веронике плохой матерью? Или это дочь от злости сказала?
Игорь больше не звонил. Олег Викторович переехал после развода. Владимир Петрович, по слухам, спился.
А Елена Сергеевна каждый вечер сидела на кухне с чаем, глядя в окно на темный двор. И не знала ответа на свой вопрос. И, наверное, уже никогда не узнает.