Людмила Райкова.
Глава 16.
«Всё сошлось» – Вилли пронзила стрела опасности сразу, как только Мира переступила порог.
- Привет, повелитель мой. – Сказала она, и двумя руками нежно потрепала лохматую голову кота. Обычно Вилли трется с приветствиями у ног, а теперь запрыгнул на обувную тумбочку и буквально сканирует ее своими глазищами.
- Скучаешь бедолага на новом месте. Ничего – скоро поедем. – Озвучила она предположения, по которым кот расширил свой ритуал приветствия. Села на табуретку и положила конверт на обувную полку. Мира освободила руки, чтобы расстегнуть босоножки. Маг занял полку чтобы отсканировать хозяйку – от нее шел слабый сигнал и какой-то новый запах старины и панического страха. Обычный такой армат истории. А вот сигнал, это ноу-хау, эдакий продукт искусственного интеллекта и надежной старинной магии заговоров на казнь. Конверт лежал прямо перед передними лапами, Вилли наблюдал за двумя тонкими красными лучами, которые под углом в 45 градусов появились из недр карата и уперлись в стену и потолок. Точка первого осталась неподвижной, а вторая описывала круг радиусом сантиметра в полтора будто искала за что зацепиться.
Мира поднялась, взяла конверт, и по дороге на кухню коротко докладывала магу о прогулке.
- Покатали в саду Николая, возвращаемся домой по улице Каляева – нас с Колькой туда в детский сад водили. Мамы договорились и по очереди ведут. В понедельник меня одевают, а Колька уже упакованный на лестнице топчется, во вторник наоборот я под их дверью дожидаюсь.
Мира коротко хихикнула: забавную картину они с Колькой нарисовали на этой улице. Вот стоят двое, как раз там на плацу где у курсантов утреннее построение, и видят, как с Чайковского сворачивает женщина. Осень, ветер, она идет согнувшись, а в двух руках по бокам, топают две авоськи с ножками. Я в бордовом клетчатом пальто и таких же сапожках, и Колька, у него клетка и сапоги синие. А вот чья мама идет сразу не поймешь. Они только шапочками отличились – у одной бежевая, у второй темно-зеленая. Оказывается, Николая тоже в этот сад пристроили. Военные училища погибли под коммерческими пилами, а наш садик выстоял и даже дышит. Получается оборонное ведомство тайным оружием стяжательства крушило все, что посягало на бюджет страны.
- Молоток племянница! – Подал сверху голос дед Андрей. Правильно понимаешь политику нашего подполья.
- Подпотолочья. – Проворчал в ответ кот, намекая на антресоли. И шуганул митингующего – Не мешай.
Конверт лежал на столе, пока женщина мыла руки, включала чайник и искала ножницы. Световой красный угол поколебался и замер. Одна сторона уперлась в закрытую дверь туалета вторая вытянулась и уперлась в правый угол косяка двери черного входа.
- Похоже на луч от снайперского прицела, только луча два и идут в разные стороны. Хрень какая-то. – Ломал голову маг.
Наконец Мира нацелилась ножницами на край конверта. Она уже поставила на стол кофе, пепельницу, зажигалку и сигареты.
- Не хватает только попкорна, чтобы наслаждаться впечатлениями. –Ворчал кот от нетерпения. Он знал, что там под плотной коричневой бумагой, промасленной для защиты от влаги и огня, лежат если не ключи от страшного секрета, то хотя бы приблизительный план его поиска.
Но Мира все не садилась, чтобы отрезанную часть коричневого конверта сразу отнести в мусорное ведро. Концы раскрытых ножниц повторяли угол лучей. Мира примеривается, кот застыл в готовности. В коридоре обиженно зазвонил забытый в сумочке телефон.
- Клац! – Сказали ножницы.
- Иди немедленно сюда, – уже требовательно верещал телефон. Мира бросила конверт на стол, и унеслась на зов. Из коричневого нутра на пол спланировал маленький квадрат пожелтевшего снимка и крохотная горошина черного перца. Горошина покатилась и замерла под ножкой барного стула. Оба луча следовали за ней и тоже застыли. Маг дочертил треугольник, две точки – горошина и косяк двери уже известны, третью надо искать на средней полке стенного шкафа с инструментами в туалете. Хотя можно не искать, лучи замкнули и отправили в эфир сигнал, сообщив кому-то о контакте. Вилли решил изучить горошину на полу, осторожно тронул ее лапой, шарик пришел в движение. Мирины ноги тоже двигались в сторону кухни.
- Только разрезать успела – сейчас посмотрю что там за тайны Мадридского двора. – Сказала она под антресолями в середине коридора. Четыре шага до поворота ну кухню. Мира слушала ответ дочери.
- Прикинь как адресат указан: «Для любого Трубина» и наш адрес. – Доложила она собеседнице и раздавила ногой горошину на полу. Лучи исчезли, сигнал пропал – остался только запах.
Кот ахнул, привидения хором ойкнули, Мира наклонилась и подняла с пола фотографию. Сказала: «Погоди-ка», нацелила камеру на снимок.
- Посмотри может поймешь что-нибудь.
Мать и дочь попрощались. Мира достала из конверта сложенный в четверо лист бумаги. Развернула и углубилась в чтение. Получалось медленно. Люди перестали писать письма и воспринимать тексты, написанные от руки. В школах давно отменили каллиграфию, слова стали писать, как слышат. Словом, пока Мира расшифровывала манускрипт, вокруг фотографии семь на четыре, сгрудилось в полном составе прозрачное семейство.
- Это я, рядом Калин Максимович, а вот Коля старшенький, у него на руках Ваня. Коле восемь, а ванечке уже три. Мити еще нет, родится через неделю. Андрей, помнишь, мы на день рождения твоей дочки собрались. И повезло сфотографироваться, к Алексеевым фотограф зашел. А мы их за стол пригласили.
Дед Андрей намертво приклеился взглядом к снимку, – оттуда они с Лидой через десятилетия смотрели в глаза друг другу. И говорили: «Вот мы и встретились». У жены на коленях именинница, маленькая Лидочка. Андрей настоял на этом имени, и в семье образовалось две Лиды большая и маленькая. Сначала не стало большой, а через месяц и маленькой.
Ванятка не отводил взгляда от своего размытого лица, изучал его и пытался вспомнить какими на ощупь были его белые кудряшки. А вот старшего брата он помнил. Коля пах молоком и хлебом, руки силой и добром.
Мира подняла глаза от текста, и тоже смотрела на снимок. Руки безвольно лежали вдоль тела, лицо почти превратилось в маску. Прошлое и настоящее сплелось над старым кухонным столом, и замерло в ожидании. В памяти и связи времен, душа страны и народа. Но душа эта не абстрактная, и не безликая.
Вчера Мира привычно включила «Соловьев лайф» и пока резала салат, слушала Карнаухова. Ведущий рассказывал горькую историю гибели бойца. Он ссылался на письмо и выдавал историю с маркером: «Почем купил, за то и продаю». Словом, у парня разорвана сонная артерия, друг смог вытащить его из обстрела, спрятались в блиндаже. Пытается зажать пальцами рану, друг еще в сознании, но слабеет с каждой секундой. Он шарит рукой по своему вещмешку что-то ищет. Кто-то достает слегка смятую фотографию жены. Парень бросает на не взгляд прикрывает глаза и отрицательно качает головой. Потом собирается с силами и просит: «Знамя там. Накройте им меня». Накрыли, и солдат сделал последний вздох. Мира не крикнула «Не верю!». Она выключила телевизор, так будто отбросила муляж, который предлагали ей к чаю в качестве пирога. Истории всегда приукрашивают, фронтовые не исключение. И в патриотизме ребят на фронте она не сомневалась. Но живые парни, которые закончили школы и оценивали ВУЗ по финансовым возможностям семьи, а потом отправились на фронт, не за честь флага. Их три повесили у башни Газпрома, – красный с серпом и молотом, как на развалинах ставки Гитлера, триколор, с таким вел в бой своих солдат предатель Власов, и имперский, под которым династия собирала Великую страну. Какой из них парень выбрал? А какой из флагов представлял себе ведущий? Триколор, разумеется – канал наверняка работает по госзаказу и продвигает политику современного государственного управления.
Человек может быть членом большой семьи, дружного коллектива, сплоченного полка, но умирает он один, как и рождается. И в эти святые минуты исповеди перед собой, невозможна даже тень лжи.
Мира, замерев перед снимком и письмом, конечно, не вспоминала вчерашний фальшивый сюжет, она ни о чем не думала, но сознание укладывало в стопочку, и сцену с незнакомой женщиной, которая позвонила в дверь как раз тогда, когда с трудом укачала годовалую дочь. И вечера с бабулей, когда та при каждом удобном случае доставала из шкафа плюшевый альбом с семейными фотографиями и рассказывала внучке кто есть, кто. Когда Мире исполнилось одиннадцать, она осмелела:
- Бабуля ты постоянно повторяешь одно и тоже. Знаю я, и где дед Андрей, и что у Вани были кудри как у ангела. Приблизительно так поступила и Юлька, только в свои 9 лет:
- Не доставай, а!. – Воткнула наушники и, пританцовывая, отправилась в детскую. Не все любят экскурсии в прошлое. Оно ждет-ждет, а потом само приходит к тебе, и заставляет думать о былом. Крепко так думать, чтобы среди крошечных знаний своей истории правильно строить настоящее и будущее.
Раскрытое письмо со стола, для тонкого нюха мага, доносило запах мужских рук, привыкших к тяжёлой работе. Соли от высохших слез и спертого воздуха, которым пропиталась бумага за семь лет хранения в плотно закрытом конверте. Читать кот не научился. Он конечно мог бы освоить алфавит, и знал бы сейчас латиницу. Понимал бы слова, написанные на немецком. А письмо изложено на русском, написано кириллицей. Кот знал, что чужие письма читать неприлично, зато дед Андрей имеет полное право ознакомиться с текстом, и бабуля тоже. Вот налюбуются на фотографию, и он заставит их прочесть вслух загадочный манускрипт. Вон Мира прочла и обмерла – сидит как загипнотизированная. Что же там написано? Кот приблизил морду к листку, втянул воздух и чихнул пять раз подряд. Даже легкого запаха кондиционера для стирки, он не выносил. Наверное, лист лежал рядом с постиранным бельем. А бумага хорошо впитывает запах:
- Письма надо не нюхать, а читать! – Назидательно сказала Мира коту и свернула листок.
- Катастрофа!- В ужасе воскликнул маг. Сейчас уберет и никто не узнает, что там было!
К исчезновению документа прозрачное семейство отнеслось на удивление спокойно. Дед и бабуля, так же как Мира, висели над столом как замороженные сосульки.
- Анекдоты любишь, нюхач? – Спросила Мария, едва сдерживая смех.
- Валяй! – Разрешил кот. И подумал, что разрядить обстановку не помешает.
- Учительница жалуется на грязнулю школьника родителям: От Изи плохо пахнет. А мамаша, прямо как Мира тебе сейчас, назидательно отвечает: «Изю надо не нюхать, а учить». Сначала закатился от хохота Ванятка, потом от души посмеялся кот. Мира кого-то послушала по телефону и тоже засмеялась.
Маг не знал, что написано в письме, но одновременно оживший в двух сферах смех, успокоил его.
Однако ненадолго, Мира уже легла спать, когда в спальню влетел Ванятка:
- Дед Андрей плачет. Бабуля тоже носом хлюпает, а дед ревет в голос. Невозможно слушать и видеть бедного. Может, ты придешь.
Кот тихонечко выбрался из спальни. Уже в коридоре на его мохнатой шее повис старик. Он всхлипывал: «Я видел своего внука и не узнал его». Кот тёрся бородой о плечо деда и приговаривал: «Ну-ну, будет тебе». А дед продолжал причитать: «Дочь приходила, ребенок выжил, дом нашел, а его на порог не пустили-и-и!». «Может хоть его кота найти, пусть поживет в родных стенах». До этого момента маг считал, что старик бредит. Насмотрелся на старую фотографию и накрыло беднягу. Но на снимке никакого кота не было! Откуда взялся хвостатый и что за зверь такой.
Мало по малу, маг добился от старика связанного рассказа. Он успел прочитать письмо и узнал, что голос Лиды тогда, больше двадцати лет, назад ему не померещился. Дочь выросла и стала говорить, как покойная мать. Но сестра затюкала – дескать с ума сходишь. А когда Мира уехала, прораб сантехника вызвал. Он трубу в ванной менял, а потом на кухне долго буфет разглядывал. На фотографии буфет у нас за спиной. Представляешь, о чем мальчик думал?
Маг горестно кивал. Он ждал, когда дед доберется до кота. Но тот не спешил.
- Что ему было написать адрес своей коммуналки. А если бы Мира приехала, прочитала письмо. И где бы она его искала. Нашла бы конечно, по фамилии имени отчеству. Но это время, а парень болеет. Или думаешь, искать не стала бы?
- Сума сошел! Весь город бы перевернула. Она и тогда, когда женщина с фотографией приходила, как вспомнила, что такой снимок в альбоме есть, кинулась догонять. Но опоздала.
- Вот видишь, а внучек мой решил, что она злодейка бездушная. С этим убеждением и умер.
- Плохо..., совсем плохо!! – Резюмировал кот.
Проклятье от родственников тяжело нейтрализовать. Это маг знал, как свои усы. Если живы, можно прощения попросить, а уж если ушли со смертельной обидой, живи и жди в каждую секунду расплаты. И прийти с ней может кто угодно.
- Так что там с котом? – Дед задумался.
- Кота Роя, на соседей оставил. Люди может и жалостливые, но все равно чужие.
Дед Андрей понемногу успокоился, притих, отлепился от шеи мага, и наконец отправился на антресоли лелеять свое горе.
Мира спала, а маг маялся бессонницей. Самое время включить телевизор и поговорить с прозрачным семейством о политике. Но те сидели как мыши на антресолях. И Вилли решил разобраться куда показывали эти красные лучи. Вот когда он пожалел, что здесь в Питере, забросил свои тренировки. До второй полки шкафа с инструментами он добрался легко. Дверь Мира оставила приоткрытой, уперся головой в створку, спиной в стену, — и вот он, есть просвет для того, чтобы кот мог пройти. На средней полке, в углу стены он обнаружил горошину, приклеенную скотчем. Труднее оказалось добраться до верхнего угла, косяка двери черного хода. Он исследовал варианты высотных работ, и даже проложил маршрут. Сначала запрыгнуть на барный стул, с него на холодильник. Там, без помех переходишь на полку, и вот он нужный угол. Однако, с полки до нужного места не дотянуться. Можно опереться на щиток с проводами. Но с электричеством кот не дружил. С пятой попытки понял, или он рискует, опирается одной лапой на провода, а второй проверяет угол. Или ждет, пока Мира, для какой-нибудь надобности поставит в угол стремянку. Ждать кот не хотел. В принципе странная горошина, даже если кто-то ее там и приклеил, теперь никому ничем не угрожала. Опасность была заложена в треугольнике из красных лучей. Но мира наступила на один угол и все исчезло.
Вилли не любил неразгаданных секретов. А странные лучи и две найденные горошины, в его расследование значили что-то очень важное. И улики следовало собирать как можно тщательнее.
- Ванятка-а-а, помощь нужна! – позвал маг.
Паренёк явился мигом, быстро сообразил, что от него требуется. Подлетел к двери и доложил – есть, мол, приклеена чем-то над самым углом.
- А сбросить не можешь? – На всякий случай поинтересовался маг.
- Смеешься. – Обиделся Ванятка. - Я разведчик, а не грузчик.
Кот подкрепился остатками сухого корма, попил воды. С тоской посмотрел на дверцы холодильника – пару кусочков ветчины всегда стимулировали его умственную деятельность.
Как же несправедливо устроен мир – вот она, ветчиночка, розовая, нежная, ароматная. Всего в пяти сантиметрах, но за плотной дверью, и открыть ее великий маг, потомственный герцог, не может. Переместиться в другую эпоху, внедрить в чужую голову мысль и даже сон, — всегда пожалуйста. А сдвинуть дверь холодильника, нет. Извольте сидеть и мечтать, давиться слюной пока кто-нибудь не вспомнит о бедном голодном волшебнике, и не достанет ему пару хороших кусочков. Ванятке не нужна стремянка, чтобы подняться на любую высоту, но взять что-нибудь там он не может. Деду Андрею, информация, изложенная в послании, принесла только вред, но он бесплотное привидение прочитал её, и впал в расстройство. А ему охранному коту, рыцарю и магу необходимо разобрать в письме каждую точечку. Но он не может ничего кроме как понюхать бумагу. Мира, может открыть холодильник и вытащить из него, все что душа пожелает, но не спешит. Ей под силу достать и поставить в нужное место стремянку, но она не знает, что надо искать.
Вилли взгромоздился на стол и принялся гипнотизировать проклятый дверной угол. Сидел, наверное, долго, провел полную инвентаризацию своих возможностей. Горошина крохотная, круглая он мог бы запустить направленный смерч и сдуть ее вниз. Если бы не скотч, на котором держится этот шарик.
- Ну и дурак я! – наконец вскричал маг.
И направляясь к черному хочу, принялся корить себя за тупость. Он смотрел только в одну точку, и напрочь забыл обследовать окружающую действительность. Щеколда на двери открыта, створка прилегает неплотно. Ему стоит подвинуть ее лапой и все. А там до самого верха полки, и стремянка в углу. Не обязательно лезть к косяку напрямую, можно добраться изнутри... Наконец он добрался, правда пришлось скинуть с верхней полки краску. Банка с грохотом свалилась и по полу стало расползаться вонючее бежевое пятно. Зато он достиг цели, оперся задними лапами на полку, одной передней на дверь. Зацепил когтем скотч, горошина полетела на пол, а дверь поползла вперед, растягивая мага на кошачий шпагат. Сейчас створка дойдет до тумбочки, ударится от неё и закроется, передавив бедолагу пополам, между створкой и косяком. Если конечно он не предпримет экстренных мер. Дверь уже начала обратное движение, а маг все не решался. В последнюю секунду он оставил опору под задними лапами, даже слегка оттолкнулся от неё, чуточку повисел животом на двери потом успел сползти, чтобы центр тяжести оказался со стороны головы. Они грохнулись параллельно, – дверь о косяк, и кот усатой мордой о пол.
- Что там упало? – Донесся до его слуха голос Миры. Оглушенный падением Вилли, быстро сдвинул горошину под стиральную машину и распластался на полу.
Он уже понял, что никакого ущерба ни хвосту, ни лапам, ни голове от падения нет. Но нельзя забывать о краске на полу. Не обнаружить её Мира не может, – воняет так, что аж глаза ест. Пусть лучше, спасает чем будет ругать.
Вилли выбрал правильную стратегию, – перепуганная Мира осторожно подняла обмякшее тело обманщика, положила несчастного на бархатный кухонный диванчик и позвонила Кольке.
- Вилли разбился! – Заревела она в трубку. И прямо в ночной рубашке помчалась открывать дверь. Колька тоже явился без лишних политесов, вывалив над мятыми семейными трусами живот, он склонился над котом, осторожно подергал все четыре лапы, бесцеремонно прошёлся толстыми пальцами по хребту и хвосту.
Маг терпел всё, но даже в такой нестандартной ситуации у терпения есть предел, Колька приложил к носу кота ладошку от которой пахло старой сушёной воблой. Маг возмущенно расчихался. Напасть не проходила, и когда он сел, и даже когда встал, пока не догадался унестись, задрав хвост подальше от раздражителя. Облегченно вздохнули все, включая стаю привидений, скорбно висевших над бархатным диванчиком.
- Чем так воняет? – Спросил сосед, и они сразу нашли под полкой банку, а на полу огромное пятно. Маг уже подобрал укрытие и решил, что всё даже самые важные дела могут подождать до завтрашнего обеда.