Особняк Миндовского на Поварской: история дома, семьи и архитектора
В самом сердце Москвы, на изгибе Поварской, где старинные усадьбы заполонили улицы, стоит особняк, будто сошедший с обложки книги о золотом веке модерна. Его фасады дышат изысканной фантазией, окна как глаза, полные тайн, а на крыше богиня Аврора с палитрой и кистью, словно напоминающая: искусство здесь не украшение, а суть. Но давайте расскажу обо всём поподробнее.
Это особняк Ивана Александровича Миндовского, построенный в 1903–1904 годах по проекту одного из самых ярких архитекторов Москвы того времени – Льва Кекушева. Но за изящной лепниной и витражами скрываются драматичные судьбы – и семьи текстильных магнатов, и гения, ушедшего в забвение.
Дом, который никто не хотел покупать
Этот дом – городская вилла. И впервые такие дома в центре Москвы планировало строить «Северное домостроительное общество», возглавляемое Саввой Мамонтовым. Что-то пошло не так и эту идею реализовало «Московское Торгово-строительное акционерное общество», основанное Яковом Андреевичем Рекком.
За довольно короткий период эта компания построила роскошные особняки на Поварской улице и в Гранатном переулке, доходные дома на Пречистенке, торговые помещения на Никольской и Мясницкой улицах.
А что касается нашего дома, изначально земля под особняком принадлежала усадьбе действительного статского советника Данилы Волчкова. Здесь стоял ансамбль зданий в стиле классицизма, между прочим, включенный в архитектурные альбомы Матвея Казакова в качестве образца частных строений допожарной Москвы. Всё снесли – слёзы любителей старины глубокой.
К началу XX века старые деревянные флигели уступили место новой эпохе. И Московское торгово-строительное акционерное общество Якова Рекка снесло всё под чистую. И выросли здесь два «премиальных» особняка «под ключ» – не под конкретный заказ, а именно на продажу. Вам это ничего не напоминает? Это была настоящая точечная застройка, но в стиле рубежа веков.
Архитектором шедевра стал Лев Кекушев – мастер модерна. Гений – уже прославившийся своими доходными домами и особняками. Он получил полную свободу и очень щедрое финансирование. И результат превзошёл ожидания: двухэтажный особняк с цокольным этажом, асимметричной композицией, эркерами, скульптурными маскаронами, путти и авторскими «львами» – его визитной карточкой – стал жемчужиной московского модерна.
Но красота оказалась слишком дорогой – готовый особняк из-за оригинального декора и больших размеров, а он занял половину участка бывшей усадьбы Волчкова, получился слишком дорогим. Поэтому пять лет после завершения строительства дом простоял пустым – покупателей пугала цена. И лишь в 1909 году его приобрёл Иван Александрович Миндовский – богатый верхневолжский фабрикант, потомственный почётный гражданин и представитель купеческой династии с корнями в крепостной деревне Старая Гольчиха.
Семья Миндовских: от крестьян до купцов Первой гильдии
История семьи Миндовских – это золотая история русского предпринимательства XIX века. Основатель московской ветви династии, Иван Иванович Миндовский, ещё будучи крепостным, в 1817 году основал первое сновально-красильно-отделочное предприятие. Его сыновья развили дело, а внуки – Иван Александрович и его двоюродные братья – превратили семейный бизнес в мощный промышленный концерн.
К началу XX века «Товарищество Волжской мануфактуры» объединяло фабрики в Наволоках, Юрьевце и Никольске, склады в Москве, Киеве, Харькове и на Нижегородской ярмарке. На фабриках трудились тысячи рабочих, при которых работали школы, больницы и библиотеки – редкое для того времени социальное благо.
Иван Александрович был не только успешным бизнесменом, но и активным благотворителем. Примечательно, что, будучи старообрядцем, он выбрал для себя дом в стиле модерна – европейском, светском, почти языческом. Но это не противоречие: старообрядцы рубежа веков часто становились двигателями культурной модернизации – достаточно вспомнить усадьбу Морозовых в Нефедьеве, о которой я писал недавно.
К сожалению, сам Иван Миндовский прожил в своём особняке всего три года. Он умер в 1912 году и дом перешёл к его четверым детям: Николаю, Ивану, Ираиде и Ольге. Они так и не успели оформить права до революции. А в 1918 году особняк национализировали.
От госпиталя до посольства: дом, который выжил
После революции судьба многих московских особняков была трагичной: их дробили на коммуналки, перестраивали, губили интерьеры. Но особняк Миндовского оказался в числе счастливчиков. Сначала в нём, по разным данным, размещался госпиталь или рабочий клуб. В 1922 году – представительство РСФСР и УССР при международной помощи голодающим. А с 1924 года – Шведская миссия, а затем посольство Швеции.
Шведы бережно относились к дому. А в 1972 году особняк перешёл к посольству Новой Зеландии – и именно с тех пор началась новая эпоха его сохранения. Дипломаты не просто жили в здании – они изучали его историю, реставрировали детали, издавали книги. В 1976—1980 годах пригласили финского архитектора Вихерхеймо для проведения ремонтных работ внутри здания. В 1998-м под руководством архитектора-реставратора Бориса Григорьевича Могинова впервые была проведена реставрация фасадов. Супруга посла Филиппа Ларкиндейла написала книгу об истории дома. По инициативе посла Уильяма Стюарта Прайора в 2003 году был отмечен столетний юбилей здания и выпущена книга «Особняк И. А. Миндовского». А в 2005 году в посольстве состоялся вечер памяти Льва Кекушева. За эти активности посольство получило премию правительства Москвы «За уважение к культуре России».
Лев Кекушев: гений, ушедший в мороз
Если дом – это тело, то архитектор – его душа. Лев Николаевич Кекушев, как пишут, был одним из первых в Москве, кто заговорил на языке модерна. Его здания – это поэзия в камне: изгибы, символы, игра света и тени. Особняк Миндовского считается его лучшей работой – здесь он выразил всё: от львиной символики, своего «автографа», до аллегорий искусств и наук.
Но за внешним блеском скрывалась личная драма. В 1903 году Кекушев построил себе дом на Остоженке – тоже со львом на крыше. Но вскоре узнал об измене жены с коллегой-архитектором. Разбитый, он покинул семью и дом, ушёл в изгнание. Начались годы скитаний, запоев, лечения в психиатрических лечебницах…
По одной из версий, зимой 1917 года, сбежав из больницы, Кекушев ушёл гулять в Сокольники… и замёрз в сугробе. Его тело нашли спустя несколько дней. Ни точной даты смерти, ни места захоронения не сохранилось. Гений, создавший десятки шедевров, ушёл в небытие как будто его самого стёрли с фасада истории.
Возвращение Авроры: возрождение из пепла
В 2017 году началась первая в истории особняка комплексная реставрация. Под слоями обоев и побелки обнаружили утраченные майоликовые панно, кессоны, лепнину. А в архивах – фотографию скульптуры Авроры, украшавшей аттик до 1920-х годов. Её воссоздали по снимкам: трёхметровая бронзовая богиня зари с палитрой и двумя путти (маленькие мальчики) у ног.
В ноябре 2019 года реставрация завершилась. Посольство Новой Зеландии вернулось в обновлённый особняк. Аврора снова смотрит на Поварскую – теперь уже не как символ утраченного времени, а как знак того, что красота и память могут быть спасены.
Эпилог: дом как мост между эпохами
Особняк Миндовского – не просто памятник архитектуры. Это живой организм, впитавший в себя амбиции купцов, боль гения, дипломатическую вежливость и реставрационную страсть. В этом доме переплелись старообрядческая строгость и европейский модерн, промышленный капитал и поэзия формы, трагедия и надежда.
И когда сегодня прохожий останавливается у его фасада, чтобы рассмотреть львиные маски на перилах или крылья бабочки на воротах конюшен, он не просто любуется зданием. Он прикасается к истории – той, что не ушла, а ждёт, чтобы её вспомнили.
Моя встреча: неслучайное случайно
Одним прекрасным летним утром я шел по Поварской на конференцию, немного спешил. Увидел рабочих, пылящих резаным бордюром, остановился и завис. Пройти мимо было невозможно. Это был дом Ивана Миндовского…
Адрес: Москва, Поварская улица, дом 44