— Пусть она подавится этими деньгами, но в моём доме больше не появится! — Лариса швырнула связку ключей на кухонный стол с такой силой, что задребезжала посуда в серванте.
Её руки дрожали от ярости, а в глазах стояли слёзы унижения. Три года она терпела. Три бесконечных года молчаливых упрёков, язвительных замечаний и постоянного контроля. Но сегодня свекровь переступила черту, за которой не было пути назад.
Всё началось утром, когда Галина Андреевна, как обычно, зашла без предупреждения. У неё были ключи — Игорь настоял на этом ещё когда они только переехали в эту квартиру. "Мама же не чужой человек", — говорил он тогда, и Лариса согласилась, не желая начинать семейную жизнь с конфликтов.
Свекровь вошла в квартиру как хозяйка. Она всегда так входила — уверенно, властно, словно это не дом её сына и невестки, а её личные владения. Лариса была на кухне, готовила завтрак перед работой. Услышав знакомое покашливание в прихожей, она невольно напряглась.
— Опять кашу варишь? — первое, что сказала Галина Андреевна, заглянув на кухню. — Игорёк в детстве терпеть не мог овсянку. Я ему всегда блинчики пекла по утрам.
Лариса промолчала, продолжая помешивать кашу. За три года она научилась не реагировать на подобные выпады. Свекровь прошла в комнату, и через минуту оттуда донёсся её недовольный голос:
— Лариса, иди сюда немедленно!
Сердце екнуло. Этот тон не предвещал ничего хорошего. Лариса выключила плиту и пошла в спальню. Галина Андреевна стояла у открытого шкафа, держа в руках новое платье, которое Лариса купила себе на прошлой неделе.
— Что это такое? — свекровь потрясла платьем, как вещественным доказательством преступления.
— Это моё платье, Галина Андреевна. Я купила его на свою зарплату.
— На свою зарплату? — голос свекрови стал ядовитым. — А кто тебе даёт возможность зарабатывать эту зарплату? Кто оплачивает эту квартиру? Кто кормит и одевает тебя?
Лариса почувствовала, как кровь приливает к лицу. Она работала бухгалтером в небольшой фирме, и хоть зарплата была скромной, она честно вкладывала её в семейный бюджет.
— Я тоже вношу свой вклад в семью, — тихо сказала она.
— Вклад? — Галина Андреевна расхохоталась. — Твои копейки — это вклад? Мой сын содержит тебя, а ты транжиришь деньги на тряпки! Знаешь, сколько стоит это платье? Две тысячи! За эти деньги можно неделю семью кормить!
— Это мои личные деньги...
— Личные? В семье не бывает личных денег! Всё общее! А если ты так рассуждаешь, значит, ты не считаешь себя частью нашей семьи!
Свекровь подошла ближе, и Лариса увидела в её глазах холодный, расчётливый блеск.
— Я всё про тебя знаю, милочка. Думаешь, я не в курсе, что ты деньги на отдельный счёт откладываешь? Игорь мне всё рассказал. Готовишь пути к отступлению? Или просто обворовываешь моего сына?
Это была ложь. Чудовищная, наглая ложь. Никакого отдельного счёта у Ларисы не было. Все деньги шли в общий котёл, из которого она с трудом выпрашивала на самое необходимое. Но самое страшное было в другом — Игорь действительно мог сказать матери такое. Он всегда был на её стороне, всегда верил каждому её слову.
— Это неправда, — выдавила Лариса.
— Не смей называть меня лгуньей! — взвизгнула Галина Андреевна. — Ты думаешь, я не вижу, как ты морочишь голову моему сыну? Прибралась к рукам наивного мальчика, вцепилась в него как клещ! Но я-то знаю, кто ты на самом деле! Обычная провинциалка, которая приехала в город мужа искать!
Каждое слово било как пощёчина. Лариса действительно приехала из небольшого городка, но у неё было высшее образование, работа, планы на жизнь. Она полюбила Игоря искренне, без расчёта. Но свекровь с первого дня видела в ней только охотницу за московской пропиской.
— Знаешь что? — продолжила Галина Андреевна, и в её голосе появились торжествующие нотки. — Я поговорю с Игорем. Пора положить конец этому балагану. Или ты начинаешь жить по нашим правилам, или убираешься туда, откуда приехала. Квартира-то оформлена на меня, если ты забыла.
Это было правдой. Квартиру они снимали, но договор аренды был оформлен на Галину Андреевну — она настояла на этом, сказав, что у неё лучше кредитная история. Тогда это казалось мелочью, формальностью. Теперь Лариса поняла, что это была ловушка.
— Вы не можете так поступить, — прошептала она. — Игорь никогда...
— Игорь сделает то, что я скажу. Он хороший сын, не то что ты — никудышная жена. Даже ребёнка родить не можешь! Три года прошло, а внуков как не было, так и нет!
Это был удар ниже пояса. Лариса и Игорь хотели детей, но пока не получалось. Врачи говорили, что оба здоровы, нужно просто время. Но свекровь превратила это в ещё одно обвинение, ещё одно доказательство её "неполноценности".
Дверь хлопнула — это пришёл Игорь. Он вернулся с ночной смены раньше обычного. Лариса услышала, как он разувается в прихожей, и сердце забилось быстрее. Сейчас решится всё.
— Игорёк, сыночек, как хорошо, что ты пришёл! — Галина Андреевна бросилась к сыну. — Нам нужно серьёзно поговорить о твоей жене.
Игорь вошёл в комнату усталый, с серым лицом. Он работал охранником в бизнес-центре, и ночные смены давались ему тяжело. Увидев мать с платьем в руках и бледную жену, он нахмурился.
— Что происходит?
— Твоя жена скрывает от тебя деньги, — заявила Галина Андреевна. — У неё есть тайный счёт, куда она переводит семейные средства. И посмотри, что она покупает втайне от тебя!
Она потрясла платьем перед его носом. Игорь перевёл взгляд на Ларису.
— Это правда?
В его голосе не было обвинения, только усталость. Но Лариса знала — он уже начал сомневаться. Мать умела сеять эти сомнения, капля за каплей отравляя его мысли.
— Нет, конечно, нет! Игорь, ты же знаешь, все мои деньги идут в семью. А платье я купила на премию, которую получила в прошлом месяце. Я же говорила тебе!
— Говорила? — Игорь потёр виски. — Может быть... Я не помню.
— Не помнит он! — вмешалась Галина Андреевна. — Потому что ты ему голову морочишь! Сынок, послушай мать. Эта женщина тебя не ценит. Она пользуется твоей добротой. Посмотри, как она живёт! Не работает толком, дома не убрано, готовить не умеет, детей нет!
— Мама, перестань, — Игорь поморщился. — Лариса работает, дом в порядке...
— В порядке? Ты посмотри на эту пыль! — Галина Андреевна провела пальцем по полке. — И что она тебе на завтрак приготовила? Опять кашу? Я тебя не так воспитывала, сынок. Ты заслуживаешь лучшего!
Лариса видела, как Игорь колеблется. Она знала этот взгляд — так он смотрел всегда, когда мать начинала свои манипуляции. Он любил жену, но не мог пойти против матери. Это было выше его сил.
— Игорь, — тихо сказала Лариса. — Скажи ей правду. Скажи, что никакого тайного счёта нет. Что я не краду деньги. Ты же знаешь меня.
Он посмотрел на неё, потом на мать. Галина Андреевна стояла с таким видом оскорблённой добродетели, что, казалось, вот-вот расплачется.
— Я... я не знаю, — наконец выдавил он. — Может, мама права. Может, нам стоит пересмотреть наш семейный бюджет.
Это было предательство. Чистое, неприкрытое предательство. Лариса почувствовала, как что-то оборвалось у неё внутри. Три года она боролась за эту семью, терпела унижения, пыталась наладить отношения со свекровью. И вот чем это закончилось.
— Вот и умница, сынок! — просияла Галина Андреевна. — Я предлагаю следующее: все финансы теперь буду контролировать я. И зарплату Ларисы, и твою. Я буду вести хозяйство, покупать продукты, оплачивать счета. А вы будете жить спокойно, без ссор из-за денег.
— Это наша семья! — не выдержала Лариса. — Вы не имеете права!
— Не имею? — Галина Андреевна повернулась к ней. — Квартира на мне. Сын мой. А ты кто такая? Пришлая! И если не согласна с нашими правилами — дорога свободна!
Лариса посмотрела на Игоря, молча умоляя его вмешаться, защитить её, их семью. Но он отвёл глаза.
— Может, мама права, — пробормотал он. — Она опытнее, лучше разбирается в хозяйстве...
И тогда Лариса поняла — всё кончено. Не их брак, нет. Кончилась её вера в то, что можно изменить человека, который не хочет меняться. Кончилось её терпение.
— Хорошо, — сказала она спокойно. — Раз вы так решили, я ухожу.
Галина Андреевна торжествующе улыбнулась, но Игорь встрепенулся.
— Лариса, подожди, не надо так...
— Надо, Игорь. Твоя мать права — я здесь лишняя. Но знаешь что? Я уйду не с пустыми руками.
Она подошла к шкафу и достала папку с документами. Галина Андреевна насторожилась.
— Что ты делаешь?
— Забираю то, что принадлежит мне по праву, — Лариса вытащила из папки несколько листов. — Это копия завещания моей бабушки. Она оставила мне квартиру в Подмосковье. Небольшую, однокомнатную, но свою. Я не говорила об этом, потому что хотела, чтобы мы с Игорем сами построили нашу жизнь. Но теперь я понимаю — это была ошибка.
Галина Андреевна побледнела.
— Квартира? У тебя есть квартира?
— Была, — поправила Лариса. — Вчера я получила свидетельство о праве собственности. Всё это время оформлением занимался нотариус. Я хотела сделать Игорю сюрприз, предложить переехать туда, подальше от... впрочем, неважно.
Она повернулась к мужу, который смотрел на неё ошарашенно.
— Игорь, у нас был шанс стать настоящей семьёй. Независимой, свободной. Но ты выбрал остаться маленьким мальчиком при маме. Что ж, это твой выбор. Живи с ним.
— Лариса, постой! — Игорь шагнул к ней, но она подняла руку, останавливая его.
— Нет. Хватит. Я устала бороться за человека, который не хочет бороться за меня. Устала доказывать, что я достойна уважения в собственном доме. Кстати, Галина Андреевна, насчёт детей. Мы с Игорем обследовались три месяца назад. Врачи сказали, что проблема в постоянном стрессе. У меня. Из-за токсичной атмосферы в семье. Так что можете поздравить себя — вы успешно лишили себя внуков.
Свекровь открыла рот, но слова не шли. Впервые за три года она потеряла дар речи.
Лариса собрала свои вещи быстро — их было немного. Всё ценное помещалось в одну сумку. Когда она выходила из спальни, Игорь попытался её удержать.
— Лариса, давай поговорим! Мама, скажи же что-нибудь!
Но Галина Андреевна молчала. В её глазах был страх — страх женщины, которая вдруг поняла, что перегнула палку. Что в азарте борьбы за власть она разрушила семью сына.
— Говорить поздно, Игорь, — Лариса надела пальто. — Знаешь, твоя мать была права в одном — я действительно откладывала деньги. Не много, по чуть-чуть. На чёрный день. И знаешь, на что я хотела их потратить? На первый взнос за ипотеку. Чтобы у нас с тобой был свой дом. Настоящий дом, где мы были бы хозяевами. Но теперь эти деньги пойдут на ремонт бабушкиной квартиры. Моей квартиры.
Она открыла дверь и обернулась в последний раз.
— Ах да, чуть не забыла. Галина Андреевна, вы были правы — я провинциалка. Но знаете, в чём вы ошиблись? Провинциалки умеют работать и выживать. Мы не сдаёмся при первой трудности. И мы не позволяем себя унижать. Спасибо вам за урок. Благодаря вам я поняла, что достойна большего.
Она вышла, тихо прикрыв за собой дверь. На лестнице было холодно и темно, но Лариса чувствовала себя свободной. Впервые за три года по-настоящему свободной.
Прошло два месяца. Бабушкина квартира преобразилась. Лариса сделала косметический ремонт, купила новую мебель, повесила шторы. Маленькое пространство стало уютным гнёздышком, её личной крепостью. Она нашла новую работу ближе к дому — в небольшой, но стабильной компании. Платили больше, а главное — там её ценили как специалиста.
Игорь звонил первые недели. Умолял вернуться, обещал, что всё изменится. Но Лариса знала — ничего не изменится. Человек, который в тридцать лет не может сказать "нет" матери, уже не изменится. Она заблокировала его номер.
А потом произошло неожиданное. В дверь позвонили, и на пороге стояла Галина Андреевна. Но это была не та властная, самоуверенная женщина. Свекровь выглядела постаревшей, осунувшейся. В руках она держала пакет.
— Можно войти? — тихо спросила она.
Лариса молча отступила в сторону. Они прошли на кухню. Галина Андреевна села на стул и долго молчала, разглядывая свои руки.
— Игорь ушёл, — наконец сказала она. — Снял комнату и ушёл. Сказал, что я разрушила его жизнь. Что из-за меня он потерял женщину, которую любил.
Лариса ничего не ответила. Она поставила чайник, достала чашки. Обычные, простые действия, за которыми скрывалась буря эмоций.
— Я пришла просить прощения, — продолжила Галина Андреевна. — И не для того, чтобы вы вернулись к Игорю. Я понимаю, что это невозможно. Я пришла, потому что... потому что должна была это сказать. Вы были хорошей женой. А я была ужасной свекровью.
Она открыла пакет и достала ту самую папку с документами, которую Лариса оставила в спешке.
— Это ваше. И ещё... — она положила на стол конверт. — Это деньги за те вещи, которые вы оставили. Игорь просил передать.
Лариса взяла конверт, но не открыла.
— Знаете, Галина Андреевна, я не держу на вас зла. Правда. В каком-то смысле вы сделали мне одолжение. Если бы не вы, я бы так и жила в иллюзии, что можно построить счастье на компромиссах и терпении. А оказалось, что счастье строится на взаимном уважении. И на умении вовремя уйти.
Свекровь кивнула и поднялась.
— Я понимаю. Спасибо, что выслушали. И... будьте счастливы. Вы это заслужили.
Она ушла, оставив Ларису одну на кухне. За окном шёл снег, укрывая город белым покрывалом. Новый снег, новая жизнь, новое начало. Лариса взяла телефон и открыла сообщение от коллеги, который уже месяц звал её на свидание. Милый, самостоятельный мужчина без властной мамы.
"Согласна на кофе в субботу", — написала она и улыбнулась.
В конце концов, свекровь была права в одном — она действительно заслуживала лучшего. Просто понадобилось время, чтобы это понять. И смелость, чтобы за это бороться.