🌸 Яркая Любовь🌸

Ключи от машины выпали из рук Марины прямо в лужу у подъезда, но она даже не заметила. Её взгляд был прикован к окнам собственной квартиры на третьем этаже, откуда доносился характерный визг работающей дрели. Странно. Муж должен быть на работе до шести. Ремонт они не планировали. А свекровь... Марина подняла ключи и вытерла их о подол пальто машинальным движением. Свекровь. Антонина Павловна. Женщина, которая за пять лет их брака ни разу не упустила случая напомнить невестке, что та недостойна её драгоценного Костеньки...

Чемодан выпал из рук Ольги и с грохотом покатился по ступенькам крыльца. Она стояла посреди собственной кухни и не узнавала её. Там, где ещё две недели назад висел старинный резной шкафчик с посудой, зияла пустота. Белое пятно на обоях казалось раной на теле дома. — Артём! — крикнула она в глубину квартиры, чувствуя, как холодеют пальцы. — Где бабушкин буфет? Тишина. Только где-то в глубине спальни монотонно бубнил телевизор. Ольга прошла в комнату. Муж лежал на диване, закинув ноги на подлокотник, и сосредоточенно тыкал пальцем в экран телефона...

Нотариус смотрела на Олесю так, словно та только что призналась в тяжком преступлении. — Простите, вы точно ничего не путаете? — женщина в строгом костюме сняла очки и потёрла переносицу. — По нашим данным, заявление на переоформление этой квартиры уже подано. Две недели назад. Олеся почувствовала, как пол уходит из-под ног. — Какое заявление? Я ничего не подавала! — Вот, смотрите сами. Нотариус развернула к ней монитор. На экране светился документ: заявление о добавлении совладельца к квартире по адресу Речная, 34...

Ключи от квартиры исчезли ровно в тот день, когда Ольга собиралась к нотариусу. Она перерыла всю сумку, проверила карманы куртки, заглянула под диван. Ключей не было. А ведь вчера вечером она точно положила их на полку в прихожей — как всегда, как последние восемь лет. — Мама, вы не видели мои ключи? — крикнула она в сторону кухни. Тамара Ивановна появилась в дверном проёме, вытирая руки полотенцем. Шестьдесят пять лет, седые волосы собраны в аккуратный пучок, взгляд — как у кошки, которая только что опрокинула вазу, но делает вид, что ничего не произошло...

Ключи от маминой пекарни лежали на столе, а рядом стояла свекровь с нотариально заверенной доверенностью в руках. Марина замерла на пороге собственной кухни, не веря своим глазам. Она вернулась с закупки муки раньше обычного — поставщик отменил встречу. И теперь стояла, прижимая к груди пакет с документами, и смотрела на эту сцену как на дурной сон. — О, невестка пришла! — голос Зинаиды Павловны звучал приторно-сладко. — А мы тут с Костенькой как раз тебя обсуждали. Костя сидел за столом, уткнувшись взглядом в чашку с остывшим чаем...

Дарья вошла в квартиру и сразу почувствовала: что-то не так. Воздух пах не домом, а чужими духами — приторными, с нотами жасмина и чем-то химическим. Этот запах она узнала бы из тысячи. Свекровь была здесь. — Костя? — позвала она, снимая осеннее пальто. — Я вернулась раньше, командировку сократили! Из кухни послышался звон посуды и торопливые шаги. Муж появился в коридоре с виноватой улыбкой, вытирая руки о кухонное полотенце. За его спиной маячила знакомая фигура в бордовом платье. — Дашенька! — Тамара Петровна выплыла из-за сына, расплываясь в сахарной улыбке...

Свекровь стояла посреди кухни, держа в руках белоснежный чехол от свадебного платья, и улыбалась так, словно только что выиграла в лотерею. Марина замерла на пороге. Сумки с продуктами выскользнули из рук и глухо ударились о пол. Она смотрела на пустую вешалку в углу, где еще утром висело её сокровище, и не могла заставить себя сделать ни шага. — А, невестушка пришла! — пропела Зинаида Петровна, небрежно швыряя чехол на стол. — Что-то ты бледная. Устала, наверное? Садись, чайку налью. — Где платье? — голос Марины прозвучал хрипло, словно она не говорила целую неделю...

Ключи от квартиры лежали на столе, как три маленьких серебряных змейки, готовых ужалить. Лена смотрела на них уже минут пять, не решаясь прикоснуться. Эти ключи — от новой двухкомнатной квартиры в центре города — должны были стать символом их с Костей семейного счастья. Но вместо радости внутри разливалась тяжёлая, вязкая тревога. — Ну что ты застыла, как неродная? — голос свекрови прозвучал из-за спины, заставив Лену вздрогнуть. Зинаида Петровна вошла в кухню бесшумно, как умела только она — появляться в самый неподходящий момент...

Когда свекровь протянула мне ключи от квартиры, я не знала, что это ловушка. Тамара Ивановна сидела напротив меня в своей гостиной, увешанной фотографиями Игоря в разные периоды жизни, и держала связку ключей на вытянутой руке, словно жрица, совершающая священный обряд. Её лицо выражало торжественность и какую-то странную победу, которую я тогда не распознала. — Леночка, дорогая моя, — голос её был сладким, как патока, — я долго думала, как помочь вам с Игорьком. Молодая семья, съёмная квартира, денег не хватает...

Ключ застрял в замке, и Марина сразу поняла — что-то не так. За восемь лет жизни в этой квартире замок ни разу не заедал. Она дернула ключ влево, потом вправо, и тот с неохотой провернулся, издав скрежет, от которого по спине пробежал холодок. В прихожей пахло чужими духами. Резкими, приторными, с нотками ландыша и старости. Марина замерла на пороге, не снимая туфель. Этот запах она узнала бы из тысячи — так пахла только одна женщина в мире. Её свекровь, Зинаида Павловна. Но свекровь жила в другом городе, за четыреста километров отсюда...

Ключи от квартиры лежали на кухонном столе, но Татьяна знала — эти ключи больше не её. Она стояла в дверях кухни, прижимая к груди папку с документами, и смотрела, как свекровь невозмутимо помешивает чай серебряной ложечкой. Зинаида Васильевна сидела во главе стола — на своём месте, как она любила подчёркивать — и даже не подняла глаз на невестку. — Зинаида Васильевна, — голос Татьяны дрогнул, но она заставила себя продолжить. — Я только что была у нотариуса. Мне сказали, что вы переоформили квартиру...

Марина нашла документы случайно, когда искала квитанцию за электричество в комоде свекрови. Папка лежала под стопкой старых журналов, неприметная, серая. Внутри — завещание, датированное прошлым месяцем. И имя наследника, которое заставило Марину схватиться за сердце. Не Андрей. Не её муж, единственный сын Галины Ивановны. Племянник. Сын сестры свекрови, которого та видела от силы три раза в год. Марина опустилась на край кровати, не в силах оторвать взгляд от бумаг. Пять лет она жила в этой квартире...