Когда мы слышим слово «рыцарь», мы сразу представляем себе Средневековье — молодых людей в доспехах, верхом на конях, с блестящими мечами в руках. Этот образ никак не ассоциируется с Древним миром.
Но те самые рыцари, которых сегодня так любят и романтизируют, были лишь копией гораздо более древнего ордена, чьи истоки восходят — куда же ещё — к Древнему Риму.
Во многих отношениях средневековые правители Европы отчаянно пытались подражать и возродить величие Рима. Возникновение рыцарства — как военного, так и социального сословия — не было исключением.
Средневековый мир был дешёвым подобием римского.
Рим исчез, но все стремились хоть краем глаза уловить отблеск его былого величия. Все хотели прикоснуться к его величию, законности и власти, которые он некогда воплощал. Рыцари были не исключением.
В Риме существовал обширный класс рыцарей, во многом похожий на своих средневековых преемников.
Они были богаты, занимали положение выше простого народа, служили офицерами, стратегами и чиновниками, обеспечивая бесперебойную работу государства.
Рыцарь стоял выше простолюдина, но ниже сенаторского сословия.
Эти римские рыцари назывались eques (мн. ч. equites — «всадники») и делились на тех, кто содержал собственных лошадей (богатые, «младшие лорды»), и тех, кому лошади предоставлялись государством (простолюдины).
Первые римские рыцари обязаны были быть состоятельными, ведь они должны были сами обеспечить себя лошадьми для военной и гражданской службы.
Мало кто мог позволить себе такую роскошь, а даже если и мог, далеко не каждый хотел рисковать дорогим конём.
По преданию, именно царь Сервий Туллий разделил римское общество по имущественному признаку на «сотни» (военные и избирательные подразделения), и самые богатые граждане, способные содержать лошадей, образовали всаднические сотни (centuriae equitum).
Хотя Древний Рим до сих пор изучают и восхищаются им, о римских рыцарях почти забыли.
Они блекнут на фоне политических интриг форума и едва ли известны так же, как легендарные легионеры, покорявшие мир.
Но они были влиятельны и значимы, занимая важные должности в течение многих веков — и в Римской республике, и в империи.
К эпохе Республики equites давно перестали быть просто всадниками. Они стали самостоятельным сословием, стоящим на ступень ниже сенаторов, но обладавшим собственными привилегиями и влиянием.
Чтобы считаться eques, нужно было буквально доказать свою состоятельность.
Сначала это означало лишь способность содержать боевого коня, но позже Рим установил чёткий имущественный ценз — 400 000 сестерциев.
В пересчёте на реальные масштабы это было колоссальное состояние.
Для сравнения: римский легионер при императоре Августе получал около 900 сестерциев в год.
Следовательно, имущественный ценз equites равнялся примерно 444 годам солдатской службы — или, если перевести на современные понятия, около 11 миллионов долларов.
(Эту сумму не нужно было платить — требовалось лишь, чтобы твое состояние соответствовало этому порогу.)
Сенаторам, стоявшим ступенью выше, запрещалось заниматься торговлей, чтобы не запятнать руки (и белые тоги).
А вот equites с радостью погрузились в мир бизнеса.
Как богатейшее сословие, имевшее право участвовать и в политике, и в коммерции, они сделали на этом целое состояние.
Именно рыцари управляли налоговыми фермами, высасывавшими средства из провинций, занимались банковским делом, ростовщичеством, поставками продовольствия и вооружения для легионов.
Они были не просто богаты — они были незаменимы.
Рим мог жить речами сенаторов, но двигался он контрактами, займами и счетами рыцарей.
Иными словами, они были теневыми кукловодами античного мира.
Именно поэтому о них так мало помнят.
Наиболее знаменитые римляне происходили из аристократии — сенаторского сословия.
Те, кто прославился в армии, затем использовали славу, чтобы войти в этот элитный круг.
А имена богатейших и влиятельнейших equites канули в забвение.
Со временем рыцари постепенно превратились из военного сословия — в экономическое, а затем и чисто социальное.
К эпохе расцвета империи, а затем и её падения, equites уже не были воинами. Это стало титулом и сословием.
Хотя в легионах, как правило, только equites могли становиться офицерами.
С ростом Рима появилась возможность нанимать иностранную кавалерию.
Иностранные всадники и лошади зачастую были лучше римских.
Тракийская, германская и нубийская кавалерия часто составляли основу римской конницы.
В легионах римских всадников могло быть около 500, тогда как союзных или наёмных — до 2 500 или 3 500.
К III веку н. э. equites тихо обошли Сенат, взяв в свои руки большую часть реальной работы по управлению империей.
Императоры, уставшие от гордыни и интриг сенаторов, всё чаще назначали всадников наместниками, военачальниками и администраторами, что вызывало ярость старой аристократии.
Со временем их особый статус размылся. Сенаторы и equites всё чаще служили вместе, различие между ними стиралось.
К эпохе Поздней античности всаднический орден растворился в новой системе имперских чиновников и аристократических кругов, оставив лишь память о забытых рыцарях Рима, некогда стоявших между солдатами и правителями.
В истинно римском духе эти рыцари охотно обменяли шпоры на перья.
Если бы средневековым рыцарям предложили отказаться от боёв, куртуазности и воинской славы ради бюрократической службы, они бы сочли это абсурдом.
Но римские рыцари с радостью покинули поля сражений ради богатства и власти.
Equites не носили сверкающих доспехов, как их потомки в Средние века, но в своей эпохе они были не менее влиятельными и показными.
Начав как всадники, они превратились — благодаря уму, богатству и амбициям — в деловую элиту Рима, людей, на которых держалась империя, пока сенаторы спорили в мраморных залах.
Сегодня римские рыцари почти забыты, затенённые фигурами императоров и полководцев.
Но их история напоминает: власть в Риме добывалась не только мечом, но и контрактами, монетами и бухгалтерскими книгами.
Римские рыцари охотно растворились в высшем обществе — и потому были забыты.
К концу истории они стали неотличимы от аристократии.
Средневековые рыцари имели те же амбиции — но достичь этого полного слияния со своими «лучшими» им уже не удалось.