Телефон Марины пиликнул. Сообщение из банка. Она похолодела. Через секунду с кухни донесся ледяной голос мужа:
— Марина! Иди сюда.
Стас не кричал. Никогда. Он был не из тех, кто бьет посуду или машет кулаками. Стас был «интеллигентным» человеком, айтишником, «добытчиком». Его оружием было презрение и деньги. Точнее, их тотальный контроль.
— Да, Стасик? — она вошла на кухню, инстинктивно вытирая руки о фартук.
Он сидел за столом, в идеальной рубашке, даже дома. В руке — смартфон.
— «Кофе-Поинт». Триста сорок рублей. Позавчера. Я правильно понимаю, ты опять транжиришь семейный бюджет на латте?
Марина съежилась. Это было позавчера, она гуляла с Тимошкой, сын капризничал, шел дождь. Она замерзла и позволила себе... чашку кофе.
— Стас, я просто...
— Я тебе выделил на неделю пять тысяч. На продукты и бытовую химию. Пять! Я тебе не давал разрешения на развлечения. Ты в декрете, Марина, а не на курорте. Ты должна была сэкономить, а ты шикуешь!
Он не ждал ответа. Он просто констатировал факт. Самоутверждение за счет тотального контроля — вот был девиз Станислава. Марина — его самый успешный проект. Его собственность.
Она молча кивнула. Зачем спорить? Чтобы услышать, какая она никчемная транжира, неблагодарная иждивенка, сидящая на его могучей шее? Чтобы он снова напомнил, что без него она — ноль? Нет уж.
Развода она боялась. Куда она пойдет? Декрет. Специальность бухгалтера, давно забытая. Подруг нет. Мать, та только вздыхает: «Мариночка, ну он же добытчик! Характер тяжелый, да. А у кого легкий? Терпи. Бабья доля».
Ей казалось, что Стас, этот высокий, умный, такой надежный, был ее выигрышным билетом. Когда он, после двух лет встреч, сказал: «Выходи за меня. И сразу увольняйся. Моя жена работать не будет, моя жена будет королевой», — Марина парила.
Он отрезал ее от мира так ювелирно, что она и не заметила. Сначала «зачем тебе эта Ленка, она курит как паровоз и разведенка». Потом «твоя Света (сестра) на тебя дурно влияет, вечно лезет с советами». Марина, ослепленная любовью, кивала. Ей было приятно, что он «заботится» о ее окружении.
А потом родился Тимошка, и клетка захлопнулась. Он перевел ее на «пособие». Каждая трата — под отчет. Каждая копейка — с его одобрения. Он покупал ей одежду сам. Дорогую. Но ту, что нравилась ему. Чтобы на людях она выглядела «соответствующе».
Только в глупых сериалах муж-тиран вдруг осознает, что превратил жену в рабыню. В жизни тиран наслаждается властью. Ему нравится, когда жертва смотрит на него снизу вверх, с мольбой и страхом. Ему нравится быть «хозяином жизни».
А как иначе? На работе Стаса ценили, но побаивались. Конкуренты дышали в спину. Начальство требовало невозможного. Партнеры пытались кинуть. Нервы, нервы на пределе! И ты идешь домой, где должен быть твой тыл, твоя крепость.
И что? А дома тебя ждет вот это. Жена, которая умудрилась потратить лишние триста рублей! Которая вечно с кислой миной, потому что «устала с ребенком». А он, по-твоему, не устал, зарабатывая на всех? Ребенок орет, суп пресный, рубашки поглажены недостаточно идеально.
Как тут не напомнить этой курице, кто в доме хозяин? Как не ткнуть ее носом в ее же никчемность? Бей бабу рублем, будет баба шелком!
Марина привыкла экономить на себе до абсурда. Она не покупала себе косметику, донашивала старые джинсы дома. Все деньги уходили на Тима и на «фасад» — ту идеальную картинку, которую Стас показывал миру. Она считала дни до выхода из декрета, но боялась. Боялась, что он не позволит. Боялась, что ее квалификация давно устарела.
Ее сестра Света, практичная и резкая, звонила в последний раз год назад:
— Марин, он тебя в золотую клетку посадил! Ты этого не видишь? Ты же умница, у тебя диплом красный! А ты превратилась в его обслугу!
— Не твое дело! — крикнула тогда Марина. — Ты просто завидуешь! У меня семья, муж, достаток! А ты одна!
Света тогда бросила трубку. И больше не звонила. А Марине было стыдно признаться даже себе, как сильно она завидовала Светиной «одинокой» свободе.
***
Неделю Стас ходил довольный. Закрыл крупный проект, получил премию.
— Так, жена. В субботу у нас корпоратив. В «Империале». Будет все руководство. Ты должна выглядеть на миллион. Чтобы все видели, какая у меня жена.
Он привез ей платье. Изумрудное, шелковое, безумно дорогое. И туфли.
— Померь.
Марина надела. Платье сидело идеально, но было... холодным. Чужим.
— Вот. Совсем другой вид, — одобрительно кивнул он. — Не то, что твои серые мышиные шмотки.
В «Империале» пахло деньгами и духами. Марина, крепко держа мужа под руку, улыбалась. Она умела улыбаться. Стас был галантен, остроумен, подливал шампанское жене босса, сыпал комплиментами. Марина играла роль.
— Станислав, у вас потрясающая супруга! — сказала та самая жена босса, полная дама в бриллиантах. — Марина, вы такая... живая! Чем вы занимаетесь? Наверное, что-то творческое? Дизайн?
Марина зарделась. Ей так давно не говорили комплиментов.
— Ой, что вы, я... я в декретном отпуске с сыном. А раньше бухгалтером работала.
— Да? А выглядите как модель! — дама рассмеялась.
Стас, стоявший рядом, улыбался. Но глаза его стали как два кусочка льда. Он плавно отвел Марину в сторону, к колонне.
— Ты что себе позволяешь?
— Что, Стасик?
— Ты зачем с ней про бухгалтерию заговорила? Ты что, меня позоришь? Я — ведущий разработчик, а жена у меня — бухгалтерша из декрета? Ты должна была сказать, что занимаешься домом, семьей! Что ты — мой тыл!
— Но она спросила...
— Рот закрой! — прошипел он так тихо, что никто не услышал. — Кокетничаешь тут, стреляешь глазками. Думаешь, я не вижу? Иждивенка! Только и можешь, что на мои деньги платья напяливать!
Ушат ледяных помоев. Прямо здесь, посреди зала. Марина побледнела.
— Поехали домой.
— Мы никуда не поедем. Вечер не закончен. Иди, сядь вон там. И улыбайся. Поняла?
Она сидела и улыбалась. А внутри все умерло.
***
Домой ехали молча. Он вел машину быстро, агрессивно. Марина смотрела в окно. Она ожидала продолжения. Она знала: дома он оторвется по полной. Расскажет ей, как она его унизила, как она недостойна его.
Но он проехал их поворот.
— Стас, мы...
Он не ответил. Машина неслась по ночному шоссе, сворачивая в промзону. Темные склады, разбитая дорога, ни души. Он резко затормозил у глухого забора.
— Выходи.
— Что?
— Выходи, я сказал. Погуляй. Проветрись. Подумай о своем поведении.
— Стас! Ночь! Здесь страшно! — ужас охватил ее.
— А мне не страшно было, когда моя жена вела себя как последняя шваль? Выметайся.
Он отстегнул ремень и потянулся к ее двери. Марина вжалась в кресло. В этот момент с заднего сиденья раздался испуганный плач. Тимошка. Они забрали его от матери Стаса по дороге.
Стас замер. Посмотрел назад.
— Черт.
Он с отвращением ударил ладонью по рулю.
— Сына пожалел. Не тебя.
Он завел машину и рванул с места.
Всю дорогу домой Марина молчала. Она смотрела на спящего сына. Он спас ее. Сегодня. А что будет завтра?
Дома Стас, не раздеваясь, прошел в кабинет и закрыл дверь. Марина раздела ребенка, уложила. Потом села на пол в детской и впервые за долгое время заплакала. Не бесшумно, как привыкла, а по-настоящему, взахлеб, задыхаясь от унижения и страха.
Хватит.
***
Утром Стас ушел на работу, как обычно. Бросил на тумбочку дежурные пять тысяч.
— Веди себя прилично.
Как только за ним закрылась дверь, Марина достала из антресолей старый рюкзак. Собрала вещи Тима. Свои. Взяла только то, что покупала сама, до брака. Паспорт. Свидетельство о рождении. Сгребла эти пять тысяч со стола.
Куда идти? К маме? Та начнет причитать и вечером сама позвонит Стасу: «Вернись, забери ее, дуру».
Света.
Она нашла в старой записной книжке номер. Руки дрожали.
— Алло?
— Света... это я, Марина.
В трубке повисла тишина.
— Мне... мне некуда идти. Светик, прости меня.
— Адрес записывай, — без лишних слов отрезала сестра. — И быстро.
***
Света жила в маленькой однушке на окраине, но такой уютной.
Она открыла дверь, увидела Марину с рюкзаком и спящим Тимом на руках.
— Ну, наконец-то, — выдохнула она. — Дошло до курицы. Заходите, чайник уже кипит.
И в этой простой фразе было больше поддержки, чем во всех маминых причитаниях за три года.
Вечером телефон начал разрываться. Марина смотрела на экран: «Муж». Света молча взяла трубку.
— Алло.
— Где она?! — голос Стаса был спокоен, но в нем звенел металл.
— Она там, где тебе ее не достать, Стасик, — ласково пропела Света.
— Ты, старая дева, не лезь не в свое дело! Это моя семья! Я тебя засужу!
— Давай, попробуй. А мы пока заявление напишем о психологическом насилии и финансовом контроле. Как думаешь, твоему начальству понравится, что их «ведущий специалист» — обычный домашний тиран?
— Я заберу сына! Она без меня никто, она...
— Подавись своими деньгами, Стас. На развод она подаст. Алименты будешь платить. А теперь — пошел вон из нашего телефона.
Он бросил трубку.
Марина смотрела на сестру с восхищением.
— Он же... он убьет.
— Не убьет. Он трус, Маринка. Все они трусы. Они сильные, только пока ты боишься. А теперь — спать. Завтра у тебя новая жизнь.
***
Новая жизнь оказалась страшной. Марина боялась выйти на улицу. Она боялась, что у нее нет денег. Света ее встряхнула:
— Так, реветь закончили. Вот, я нашла. Твоя старая контора, «Актив-Плюс», ищет бухгалтера. Звони.
— Света, я три года не работала! Я все забыла!
— Ты ничего не забыла. Ты — лучшая. Вспомни.
— Меня не возьмут...
— Не возьмут — пойдешь в другую.
Марину взяла на работу ее бывшая начальница, Тамара Ивановна. Женщина суровая, прозванная за глаза «Коброй».
— Вернулась, значит? — смерила она Марину холодным взглядом. — Я думала, ты у нас в королевы выбилась.
Марина выпрямила спину. Страх отступил, уступая место злой решимости.
— Я уходила в декретный отпуск, Тамара Ивановна. А теперь вышла. Мне нужна работа. А вам нужен хороший специалист. И вы знаете, что лучше меня вы вряд ли найдете.
«Кобра» хмыкнула. В ее глазах промелькнуло что-то похожее на уважение.
— Наглости тебе не занимать. Ладно. С понедельника. Испытательный срок — месяц. Справишься — останешься. Не справишься — вон.
Марина справилась. Она вгрызалась в 1С, в новые законы, в отчеты. Она сидела ночами, пока Тим спал у Светы в комнате. Через месяц Тамара Ивановна молча положила ей на стол приказ о зачислении в штат и повышении оклада.
***
Прошло два года. Развод был тяжелым, но тихим. Стас, как и предсказывала Света, побоялся огласки. Он скрипел зубами, но платил алименты. Ему было важно сохранить «фасад» идеального мужчины, которого бросила «неблагодарная жена».
Марина сняла квартиру в том же доме, что и Света. Они с сестрой стали неразлучны. Тимошка пошел в сад. Марина из забитой мышки превратилась обратно в ту Маринку, которую Света знала до брака — острую на язык, веселую, уверенную. В «Актив-Плюс» она уже стала заместителем Тамары Ивановны.
Мать Марины, увидев, что дочь прекрасно справляется, сменила пластинку: «Я всегда знала, что ты у меня сильная!»
Стас, говорят, быстро нашел себе новую «королеву». Молоденькую девочку с широко распахнутыми глазами. Марина пару раз видела их в парке. Девочка улыбалась мужу, но то и дело нервно оглядывалась, когда он отходил за кофе. Марина только качала головой.
В прошлую пятницу Света пришла к ней с бутылкой вина и... мужчиной.
— Маринка, знакомься. Это Андрей. Мой коллега. Я решила вас познакомить. Он в разводе, спокойный, как танк. И, кстати, терпеть не может «Кофе-Поинт», говорит, там бурда.
Андрей смущенно улыбнулся и протянул Марине коробку конфет.
— Это вам. Надеюсь, вы любите трюфели?
Марина рассмеялась. Впервые за много лет по-настоящему счастливо. Она решила не спешить, успеется. Но конфеты взяла.
---
Автор: Арина Иванова