Макароны остыли, пока мы ждали, когда Лёша перестанет ковыряться в тарелке. Обычная пятница. Настя листала ленту в телефоне, я жевал и думал, что завтра можно будет наконец поспать подольше.
Дождь долбил по крыше уже часа два. Не просто дождь — какой-то плотный ливень, под которым даже до гаража бежать не хочется. Ветер выл в трубе, гром где-то бубнил.
— А что, если электричество вырубит? — Лёша отложил вилку и посмотрел на меня серьёзно.
— Ну вырубит. Свечки зажжём, — ответила Настя, не поднимая головы от экрана.
Не успела она договорить.
Щёлк — темно.
Совсем темно. Уличный фонарь за окном тоже погас. На весь район, видимо.
— Ну вот, — сказал я в пустоту. — Лёш, сиди, не вставай. Сейчас фонарик принесу.
Пошёл на ощупь. Знал, что в комоде должен лежать светодиодный китайский фонарь — покупал года три назад, так и валялся в ящике. Нащупал его, щёлкнул. Заработал.
Луч осветил гостиную. Лёша сидел, вцепившись в столешницу. Настя уже рылась в шкафу.
— Где свечи? — спросила она.
— На верхней полке, кажется.
Нашли четыре огарка и спички. Зажгли. Расставили по комнате. Света мало, но хоть что-то.
Стало зябко сразу. Батареи-то отключились вместе с электричеством.
— Давайте в дурака? — предложила Настя. — Всё равно делать нечего.
Сели за стол. Раздали карты.
Но играть не получалось. Лёша вздрагивал от каждого звука. А звуков было достаточно — дом старый, скрипучий. Балки расширяются от влажности, рамы болтаются на ветру. Нормально всё.
Только сейчас эти скрипы казались громче.
— Слышите? — Лёша замер с шестёркой в руке.
Я прислушался. Над нами что-то скрипнуло. Потом ещё раз. Медленно так.
— Ветер, — сказала Настя. — Или дерево расширяется.
— Точно ветер, — поддержал я, хотя звук был не совсем похож на ветер.
Скрип повторился. Прямо над головой — там спальня.
Встал, взял фонарик.
— Ты куда? — Настя схватила меня за рукав.
— Схожу посмотрю. А то мы тут будем гадать до утра.
Поднялся по лестнице. Ступеньки ныли под ногами — им лет пятьдесят, не меньше. Светил перед собой.
Коридор пустой. Дверь в нашу спальню приоткрыта — странно, я точно закрывал её утром. Или не закрывал? Уже не помню.
Зашёл внутрь. Кровать, шкаф, тумбочки. Всё на месте.
Постоял. Послушал. Тихо. Только дождь барабанит.
Собрался уходить — и почувствовал что-то вроде тепла на затылке. Как будто рядом кто-то стоит и дышит мне в спину.
Резко развернулся, посветил.
Пусто.
Просто коридор.
Чёрт, нервы ни к чёрту. Быстро спустился вниз.
— Ну что? — спросила Настя.
— Ничего. Пусто там.
— А дверь почему была открыта?
— Сквозняком, наверное.
Сел обратно. Лёша смотрел на меня не отрываясь.
— Пап... там правда никого?
— Правда, сын. Мы одни.
— А там что? — он ткнул пальцем в окно.
Обернулся. За стеклом, в темноте двора, что-то мелькнуло. Высокое. Вертикальное.
— Яблоня качается, — сказал я. — От ветра.
Но то, что я увидел, не качалось. Оно стояло. Секунды две. Потом исчезло.
— Может, сосед вышел? — неуверенно сказала Настя.
— В такую-то погоду?
Мы замолчали. Смотрели в окно. Больше ничего не появлялось.
Карты уже никому не были нужны.
Сидели минут десять молча. Лёша прижался ко мне боком.
Потом снизу долбануло: бум.
Ещё раз: бум.
И ещё: бум.
Ровно. С паузами. Из подвала.
— Что за? — Настя вскочила.
— Хрен его знает. Может, труба лопнула.
Бум. Бум. Бум.
Пошёл к двери подвала. Открыл — оттуда потянуло сыростью и запахом земли. Холодно там. Всегда холодно.
— Точно пойдёшь? — спросила Настя.
— Надо ж проверить.
Спустился по узкой лестнице. Ступеньки крутые, неудобные. Светил фонариком — коробки какие-то, банки с закатками от прошлых хозяев, старые инструменты.
Бум. Бум. Бум.
Звук вроде из угла идёт.
Дошёл до низа. Посветил во все стороны.
Никого.
Звук затих.
Стоял, слушал. Тихо.
Хотел подниматься — услышал шорох. За спиной.
Обернулся. Пусто.
Но я точно услышал дыхание. Хриплое такое.
Рванул вверх. На середине споткнулся, фонарик вылетел, покатился вниз по ступенькам.
— Настя! — заорал я.
Она с Лёшей прибежали, светили телефонами. Выбрался.
— Что там?
— Не знаю. Херня какая-то. Жутко там просто.
Закрыли дверь. Подперли стулом.
И тут свет включился.
Люстра вспыхнула. Мы зажмурились. Буря стихла — теперь просто моросило.
— Ну слава богу, — выдохнула Настя. — Включили наконец.
Посмотрел на часы — прошло минут сорок всего. А ощущение, будто три часа провели в темноте.
— Мам, смотри, — Лёша показал на пол.
Следы.
Мокрые. Босые. Крупные, мужские.
От двери подвала через гостиную к лестнице. Наверх.
— Откуда? — прошептала Настя.
Мы все в тапках были. И следы мокрые — как будто кто-то с улицы прошёл.
Я присел, дотронулся. Вода. Холодная. С песком каким-то.
— Может, кто-то из нас... — начала Настя, но сама поняла, что чушь несёт.
Это не наши следы.
Кто-то здесь прошёл. Пока мы при свечах сидели. Или пока я в подвале был.
Взял биту из прихожей — там с прошлого лета валялась. Поднялся наверх по следам.
Они вели в комнату Лёши.
Дверь открыта. Зашёл.
Постель смята. Одеяло сдвинуто, подушка помята.
Подошёл. На простыне мокрое пятно. Тёмное. С разводами грязи.
Окно закрыто. В шкафу посмотрел — пусто. Под кроватью тоже ничего.
Но кто-то лежал здесь. Недавно.
Спустился к Насте.
— Звоним в полицию.
Достал телефон. Связи нет — вышка после грозы не работает.
— И что делать? — Настя обняла Лёшу.
— Едем. К твоей матери. Берём только самое нужное.
Собрались быстро. Я вынес сумки к машине. Открыл багажник, закинул вещи. Потом открыл заднюю дверь.
На сиденье лежала одежда.
Старая. Мужская рубашка и штаны. Мокрые. В грязи. Воняли плесенью и ещё чем-то гнилым.
На рубашке пятна. Бурые. Въевшиеся.
— Настя, — позвал я. — Иди сюда.
Она вышла, подошла. Заглянула в салон — побелела.
— Что это?
— Не знаю. Машина была закрыта.
Стояли под дождём и смотрели на эту гниющую тряпьё.
Потом меня осенило.
— Настя... тот старик. Который тут жил раньше.
— Ну?
— Он же умер. Год назад. И где его нашли?
Она нахмурилась:
— В подвале вроде. Упал с лестницы. Несколько дней там пролежал.
Молчал. Пазл складывался.
Старик умер в подвале. Один. В темноте. Может, тоже во время грозы.
— Ты что думаешь? — спросила Настя тихо.
— Ничего не думаю. Едем отсюда.
Сели с Лёшей в машину. Настя выкинула одежду на асфальт. Завёл мотор.
Уехали.
Утром связь появилась. Позвонил в полицию. Они приехали, осмотрели всё. Следы сфотографировали. Одежду забрали.
— Похоже, действительно кто-то проник, — сказал участковый. — Бомж, наверное. От дождя спрятался.
Мы в дом не вернулись. Сдали его. Нашли квартиру в новостройке — тесную, но чистую.
Прошло четыре месяца.
Иногда я просыпаюсь ночью от ощущения, что кто-то смотрит на меня. Оборачиваюсь — никого.
Лёша спит теперь только с ночником. Говорит, темноты боится. Раньше не боялся.
Настя просит каждый вечер проверить все комнаты. Чтоб убедиться, что мы одни.
Я проверяю. Каждую ночь. Хожу по квартире, заглядываю в углы, открываю шкафы.
И знаете что самое странное?
Всегда что-то не так.
То дверь в ванную приоткрыта. Хотя закрывал.
То на кухне вода капает. Хотя кран был закручен.
То в коридоре мокрое пятно. Непонятно откуда.
Может, мнительность. Может, нервы сдали после того дома.
А может, мы что-то оттуда привезли.
С собой.
И оно теперь здесь. В этой квартире.
Ходит по ночам. Оставляет следы. Дышит нам в спину.
Я не знаю.
Но каждую ночь проверяю замки на дверях. Дважды.
И сплю с включённым светом в коридоре.
На всякий случай.
Для подписчиков
А у вас были странные случаи в съёмных квартирах или домах? Замечали что-то необъяснимое после переезда? Расскажите в комментариях — интересно послушать.
Примечание: все события и персонажи вымышлены. Совпадения случайны.