— Ну что, Варварушка-красавушка, до рынка докатилась?
Эту фразу, брошенную ей в лицо женщиной с угрюмым видом, Татьяна Клюева не может забыть до сих пор. Словно палкой огрели. Сорок лет прошло, а ощущение свежее, будто вчера.
Она тогда, в 80-х, торговала на севастопольском рынке обувью — с утра до вечера на корточках, помогая застегивать молнии и завязывать шнурки. А до этого была Варвара-краса, длинная коса, царевна из сказки, которую обожала вся страна. От славы до рыночного прилавка — один шаг. Или целая жизнь.
Сегодня, в 74 года, она снова на передовой. Только теперь воюет не с Чудом-Юдом, а с собственным сыном. За стены, за крышу над головой. За ту самую квартиру в Севастополе, которую когда-то, по доброй воле, на него и оформила.
История не про сказку. История про то, что случается, когда сказка заканчивается, а вместо благодарности — циничный расчет и громкий судебный процесс, до которого она, видимо, в дурном сне не могла себя представить.
Урок от режиссера: «Ответь на каждое письмо. Все до одного»
Ее кинодебют мог бы стать сюжетом для того самого фильма, в котором ее нашли. В восьмой класс обычной московской школы как-то пришли «искатели талантов» для массовки в картину Александра Митты «Звонят, откройте дверь». Десять секунд на экране — и судьба была решена.
Ту девочку с широко распахнутыми глазами заметил режиссер Евгений Шерстобитов. И пригласил уже на главную роль в своей ленте «Акваланги на дне».
Успех был оглушительным. Не для мировой общественности, а для самой Тани. Мешки писем. Восторженные отзывы. Первая в жизни популярность. И первое же испытание ею.
— Я физически не успевала отвечать, — вспоминает Татьяна. — Отложила стопку в сторону, думала, само как-то рассосется.
Но Шерстобитов оказался человеком строгих правил. Увидел неотвеченную почту — и вынес свой вердикт.
— Таня, ты не права. Человек писал, вкладывал душу. Отложи все свои дела и ответь на каждое. К моему следующему приезду — полный отчет.
Это был главный урок в ее жизни. Не из актерского мастерства, а из человеческого. Его она усвоила навсегда: не относись к чужой любви как к чему-то данному. Цени ее. Иронизируй над славой, но не над людьми.
Ирония ей пригодится очень скоро.
Роу, свидания под запретом и всесоюзная слава
Когда она заканчивала десятый класс, ее позвали на пробы к самому Александру Роу. Великий сказочник искал героиню для «Огня, воды и медных труб». В итоге выбрали Наталью Седых, но Роу, разглядев в юной Клюевой что-то свое, сдал ей своеобразный вексель.
— Обязательно сниму в следующей картине, — пообещал он.
Обещание сдержал. Через год 18-летняя студентка ГИТИСа Татьяна Клюева получила главную роль в сказке «Варвара-краса, длинная коса». Роу был не просто режиссером. Он был демиургом, создающим свой волшебный мир. И в этот мир он пускал только избранных.
— Сразу предупредил: никаких свиданий, романов, походов на танцы, — с улыбкой рассказывает Татьяна. — Кино — тоже под запретом. Полное погружение. Я была готова на все.
Результат превзошел все ожидания. Длинная русая коса, лукавый прищур глаз, озорная улыбка — образ Варвары-красы навсегда врезался в память нескольких поколений зрителей. Она проснулась знаменитой. Письма шли мешками. Ее узнавали на улицах. Казалось, дорога в кинематограф открыта настежь.
Но судьба — она, как выяснилось, редко пишет прямые сценарии. Чаще — с крутыми поворотами.
Смерть сказочника и крах мира
Он снова позвал ее. Александр Роу. Пригласил прочитать новый сценарий второго января. Но встрече не суждено было состояться. Накануне Нового года великого режиссера не стало. Для Клюевой это был не просто уход наставника. Это был крах целого мира.
— Увы, он ушел, и все рассыпалось, рухнуло, — голос Татьяны теряет привычную твердость. — Роу не позволил бы мне свалять дурака, отказаться от чего-то интересного. Он открыл и поднял на пьедестал многих. При нем наш кинематограф светился добротой… После Роу и Птушко многие снимали сказки, но так, как нужно, ни у кого не получалось. Не было той самой сказочности. Это как сравнивать воду родниковую и дистиллированную. Вроде одно и то же, да не совсем...
Она осталась одна. Без своего главного режиссера. Оказалось, что образ Варвары-красы стал для нее не только визитной карточкой, но и ловушкой. Режиссеры видели в ней только царевну, не предлагая других серьезных ролей. Несколько картин — «Самый сильный», «Встретимся у фонтана» — прошли без былого ажиотажа. А потом в ее жизнь вошел Он.
Моряк, сын и точка в карьере
Еще в школе, в параллельном классе, учился Дима Гагин. Красивый, спортивный. Она тогда на него засматривалась, но романа не случилось. Жизнь развела: он — в военно-морское училище, она — в ГИТИС и в кино.
А потом судьба свела их снова. Случайная встреча в Москве. Дима — уже моряк дальнего плавания, настоящий мужчина в форме. Между ними вспыхнуло чувство, настоящее, взрослое. В отличие от ее первого, студенческого брака с Тимофеем Спиваком, который быстро распался, оставив ей сына Яна.
В 1978 году она сделала свой главный выбор. Бросила Москву, стремительно развивающуюся карьеру, славу — и уехала с Дмитрием в Севастополь. Военно-морская база, другой мир, другая жизнь.
Поначалу она пыталась совмещать. Уезжала на съемки, оставляя маленького Яна с мужем. Но однажды вернулась и услышала от знакомых:
— Ваш Ян говорит, что вы с папой работаете на почте.
Оказалось, что все подарки и письма, которые она присылала из Москвы, приходили как раз почтовыми посылками. Для мальчика родители были теми, «кто работает на почте». Этот детский лепет стал для нее точкой.
— Я поняла, что не могу быть для него абстрактной «работницей почты». Он должен видеть маму. Все.
Она позвонила режиссеру и отказалась от очередной роли. Навсегда. В ее фильмографии навсегда осталось всего 10 работ. Варвара-краса ушла в запас.
«Докатилась до рынка»: Жизнь после славы
А дальше была жизнь. Настоящая, без грима и хеппи-эндов. Работы не было. Муж-моряк часто находился в плаваниях. Нужно было как-то выживать.
— Где я только не работала, — с горьковатой усмешкой перечисляет Татьяна. — Заведовала клубом в таксопарке, пока оттуда все инструменты не украли. Потом — бюро знакомств в Доме культуры. Но Дима был против, я там до ночи пропадала. Люди потом просто домой приходили, советовались.
А потом — рынок. Торговля обувью. Именно там ее и настигла та самая, врезавшаяся в память фраза:
«Ну что, Варварушка-красавушка, до рынка докатилась?».
— Знаете, с тех пор сорок лет прошло, а я забыть не могу. Словно по лицу огрели. Расплакаться не смогла. Стояла, онемев.
Но она никогда не жалела о своем выборе. Дмитрий стал для нее не просто мужем, а настоящей опорой, другом. Он принял ее сына Яна и воспитал его как родного. Общих детей у них не было — Татьяна боялась, что это ущемит Яна. Она души в нем не чаяла.
Ради него она и отказалась от бабушкиной квартиры в Севастополе, оформив ее на сына. Казалось, так и будет всегда: надежный муж, любимый сын, пусть и небогатая, но своя жизнь.
Но сказки имеют свойство заканчиваться.
Звонок Садальскому: «Я не знаю, что мне делать…»
Размеренная и счастливая жизнь Клюевой разбилась вдребезги в прошлом году, когда не стало Дмитрия Гагина. Ее капитана, ее защиты. И тогда, оставшись одна в пустой квартире, она столкнулась с тем, чего не могла представить даже в дурном сне. Ее родной сын, ради которого она когда-то пожертвовала всем, стал ее врагом. И все дело упиралось в пресловутые квадратные метры.
Ян, которому она же и завещала эту квартиру после смерти мужа, теперь, по ее словам, выгонял ее оттуда. 71-летняя женщина, дошедшая до отчаяния, не знала, куда обратиться. И в этой затруднительной ситуации она позвонила тому, с кем когда-то училась в ГИТИСе, — Стасу Садальскому. Приватная, полная боли беседа — и крик о помощи.
Именно Садальский, понимая, что сам ничем не может помочь, вытащил эту ужасающую историю на свет. Он, отмечая, что Татьяна никогда раньше ни на что не жаловалась, поверил ей безоговорочно.
— Почему у заботливых родителей вырастают неблагодарные дети? — разводит руками Садальский. — Я не могу понять, как можно так поступить с матерью, которая ради него карьеру принесла в жертву.
Ирония судьбы здесь достигает своего апогея. Чем больше узнаешь о сыне актрисы, тем невероятнее кажется эта история. У Яна — юридическое образование. Он успел повоевать в горячих точках. Работал преподавателем в престижном Севастопольском филиале МГУ, потом и вовсе стал первым заместителем министра промышленности и торговли ДНР.
Человек с серьезной биографией, давно женат, имеет дочь Анну. Казалось бы, портрет респектабельного и состоявшегося мужчины. И тем оглушительнее звучат обвинения в адрес матери.
«Мне пальчиком показали, где расписаться». Война с сыном
После смерти мужа Татьяна погрузилась в такое отчаяние, что, по ее словам, почти не отдавала отчета в своих действиях. Именно в этот момент, утверждает она, сын и невестка и совершили свое.
— Они давали мне какие-то препараты, я была как овощ, — с трудом подбирает слова Татьяна. — Отвели к нотариусу. Мне пальчиком показали, где расписаться, и все. А кто был нотариус — мужчина или женщина, я не помню.
Оказалось, она подписала отказ от наследства в пользу Яна. Отказ от той самой квартиры, которая сейчас оценивается в 70 миллионов рублей. Ее квартиры.
— Я даже не понимала, что подписываю. Была в прострации.
Когда очнулась, было поздно. Сын, по ее словам, исчез. Не звонил, не приходил. Выжить ей помогали соседи и знакомый бизнесмен из Петербурга. Обещания адвоката сына, что она сможет жить в квартире, ее не утешали. Она чувствовала себя обманутой и преданной самым близким человеком.
Теперь их главная «встреча» назначена не дома, а в зале суда. В ближайшее время в Севастополе должно состояться судебное заседание, где и будет решаться судьба спорной недвижимости. Битва Варвары-красы за свой дом вышла на финишную прямую.
В 2024 году случилось почти чудо. По последним данным, она смогла добиться справедливости через суд и восстановила права на недвижимость. Эта история стала публичной, выплеснулась в программу «Ты не поверишь!», шокировав всех, кто помнил милую Варвару-красу.
Сегодня 74-летняя Татьяна Клюева — не жертва и не побежденная. Она руководит Императорским фондом сохранения исторического и культурного наследия в Крыму. Она снова на передовой. Только теперь сражается за память, за историю, за то, что не купишь за деньги и не отнимешь хитростью.
Она сидит в своей, теперь уже законной, севастопольской квартире и смотрит старую сказку. На экране — юная, беззаботная царевна с длинной косой. Та, что сражается с Чудом-Юдом и побеждает. Та, в которую когда-то верила вся страна.
— Ни о чем не жалею, — говорит она, глядя на себя со стороны. — Семья была главным. И он остается моим сыном. Просто наша сказка закончилась. Началась жизнь.
И в этой жизни, в отличие от кино, не всегда побеждает добро. Но оно всегда борется до конца. Даже если ты — бывшая Варвара-краса, а твой главный враг — твой же сын, человек с юридическим образованием и боевым прошлым, который, казалось бы, должен был защищать свою мать, а не выгонять ее на улицу.