Ключей у нее больше не было, только воспоминания. Она стояла под окном и вспоминала запах его одеколона, тёплый свет на кухне. Снег ложился на плечи — как прощение, которого не будет.
Знаете, как бывает, когда весь мир вдруг становится черно-белым? Еще вчера ты видела цвета, а сегодня их просто нет. Будто сама жизнь наказывает за совершенные ошибки.
Прежде чем подняться в квартиру, Аня постояла у подъезда, глядя на окна четвертого этажа. Свет горел — значит, Герман дома. Она глубоко вздохнула и толкнула дверь подъезда.
Поднявшись на нужный этаж, Аня переступала с ноги на ногу, держа коробку с тортом в руках. Январский ветер с улицы остудил лестничную клетку, и она невольно съежилась. Позвонила в третий раз. За дверью тишина. Но она точно знала — Герман дома. В их квартире горел свет. В их квартире. Которая теперь стала только его.
— Герман, открой. Пожалуйста.
Коробка с тортом становилась тяжелее с каждой минутой. Девять лет брака, а теперь она стоит на лестничной клетке, как чужая. Всё из-за одной непоправимой ошибки.
Аня позвонила еще раз. Тишина. Но свет в окнах горел. Она прислонилась к стене и закрыла глаза.
Одно решение. Одна ночь. И все рухнуло.
***
Ее с мужем познакомил общий друг на открытии нового арт-пространства. Аня работала тогда в крупном книжном магазине, а Герман был известным в узких кругах композитором. Он писал музыку для рекламных роликов и иногда для независимых фильмов.
— У нее потрясающее чувство вкуса на литературу, — сказал их друг, подталкивая Аню к высокому темноволосому мужчине с внимательным взглядом.
— Надеюсь, твой вкус распространяется и на музыку, — улыбнулся Герман.
Аня пожала плечами:
— Не знаю. Поделись своими работами, и я скажу.
Он прислал ей свои композиции на следующий день. А через неделю они уже пили чай на открытой террасе маленького кафе. Герман рассказывал о своем новом проекте — саундтреке к документальному фильму про океан.
— Представляешь, режиссер говорит: "Сделай так, чтобы звучало как вода, но не как обычная вода, а как вода, которая знает все тайны мира".
Аня рассмеялась:
— И как звучит всезнающая вода?
— Понятия не имею. Но у меня есть три недели, чтобы это выяснить.
Музыка была его стихией. Слова были моей. Казалось, мы дополняем друг друга идеально.
***
После свадьбы они купили квартиру. Герман получил крупный заказ на музыкальное сопровождение для серии документальных фильмов, и они решились на ипотеку.
Первые годы брака пролетели как один счастливый день. Аня перешла работать в интернет-магазин книг, где отвечала за подборки литературы и вела корпоративный блог. Герман продолжал создавать музыку, его работы становились все более востребованными.
А потом что-то изменилось. Незаметно, постепенно, как трещина на стекле, которая сначала едва различима, а потом вдруг расползается во все стороны.
— Ты опять задержался, — сказала Аня, когда Герман вернулся домой около полуночи. Она сидела на диване, закутавшись в плед.
— У меня был важный разговор с продюсером. Ты же знаешь, как это бывает.
— Знаю. Слишком хорошо знаю.
Герман бросил ключи на тумбочку:
— Что это значит?
— Ничего, — Аня отвернулась. — Просто мне надоело каждый вечер ужинать одной.
— Я работаю, Аня. Ты хочешь, чтобы я отказывался от заказов? От денег? У нас ипотека, между прочим.
— Я тоже работаю. И тоже устаю. Но почему-то нахожу время, чтобы приготовить ужин на двоих.
Он вздохнул и сел рядом с ней:
— Прости. Я не хотел... просто эта работа очень важна для меня.
***
А потом в интернет-магазин пришел новый сотрудник. Олег. Он занимался продвижением сайта и социальных сетей. Веселый, внимательный, с яркими историями и легким характером.
— Ты всегда такая серьезная? — спросил он однажды, когда они остались допоздна, готовя новый каталог.
— Нет, — ответила Аня. — Раньше не была.
— И что случилось?
— Жизнь, наверное.
Олег покачал головой:
— Не самый убедительный ответ. Давай, расскажи старому Олегу, что за туча над твоей головой.
И она рассказала. Про то, как встретила Германа, как влюбилась в его талант и страсть к музыке. Как постепенно эта страсть вытеснила все остальное. Как теперь она чувствует себя не женой, а предметом интерьера — есть, и ладно.
— Знаешь, — сказал Олег, — иногда нам нужно напомнить близким, что мы существуем. Что мы реальны и осязаемы.
Но как напомнить тому, кто не хочет видеть? Я пробовала разговаривать, пробовала кричать, пробовала молчать... Ничего не помогало.
Новый год они должны были встречать с друзьями Германа. Но за неделю до праздника он сообщил, что ему предложили написать музыку для важного проекта, и сроки горят.
— В новогоднюю ночь? Серьезно? — Аня не могла поверить.
— Это очень важно для меня, — сказал Герман. — Понимаешь, такие возможности выпадают редко.
— Конечно, — она отвернулась, чтобы он не видел ее лица. — Я понимаю.
Когда Олег пригласил ее на новогоднюю вечеринку, она согласилась не раздумывая. А потом была громкая музыка, чужие счастливые лица. И Олег, который смотрел на нее так, словно она была самым важным человеком в мире.
Той ночью она не вернулась домой. А утром пришло сообщение от Германа: "Не буду спрашивать, где ты. Думаю, и так всё ясно."
Она провела с Олегом три дня. Он был внимательным, заботливым, постоянно шутил и рассказывал интересные истории. С ним было легко. Но на третий день Аня проснулась с ощущением неправильности происходящего. Словно она смотрит фильм о чужой жизни.
— Что такое? — спросил Олег, заметив ее настроение.
— Не знаю, — честно ответила она. — Просто... это не моя жизнь.
Он кивнул, как будто ожидал этого:
— Ты любишь его, да?
— Девять лет, — тихо сказала Аня. — Девять лет — это не просто так. Это...
— Я понимаю, — перебил Олег. — Правда, понимаю.
В тот день, когда она нашла в себе силы вернуться домой, шел снег. Она купила торт — любимый торт Германа с грушами и карамелью. Всю дорогу в метро она продумывала, что скажет. Как объяснит. Как попросит прощения.
Но теперь, стоя у двери квартиры, она не могла подобрать слов. Позвонила еще раз. Тишина.
— Герман, я знаю, что ты дома. Пожалуйста, давай поговорим.
Молчание.
— Я была неправа. Я... я поступила ужасно. Прости меня.
Она поставила коробку с тортом у двери и медленно пошла к лестнице. Внизу хлопнула дверь подъезда — кто-то вошел. Аня услышала шаги по лестнице и замерла, прижавшись к стене. Не хотелось, чтобы соседи видели ее заплаканное лицо.
Шаги приближались. На лестничную клетку поднялась женщина — высокая блондинка в элегантном пальто. Она уверенно подошла к двери их квартиры и позвонила. Дверь открылась почти мгновенно.
Он ждал. Просто не меня.
— Привет, — услышала Аня голос Германа. — Проходи.
Женщина вошла в квартиру, и дверь закрылась. А Аня продолжала стоять на лестнице, чувствуя, как что-то обрывается внутри.
***
Дома у нее больше не было. Даже гордость и та куда-то испарилась. Осталась только пустота и ощущение, что она сама разрушила все, что было ей дорого.
Вы когда-нибудь чувствовали, что время может остановиться? Что один момент растягивается на целую вечность, и ты застреваешь в нем, не в силах двинуться дальше?
Она медленно спустилась по лестнице. На улице снег превратился в настоящую метель. Аня стояла под окнами их — его — квартиры и смотрела на светящиеся окна. В одном из них мелькнула тень.
Телефон в кармане завибрировал. Сообщение от Олега: "Как все прошло?"
Аня не ответила. Сунула телефон обратно в карман и пошла прочь от дома, в котором прожила девять лет. Она еще не знала, куда идет. Просто знала, что назад пути нет.
***
Через неделю ей позвонила Лида, их общая с Германом подруга.
— Ты в порядке? — спросила она без предисловий.
— Нет, — честно ответила Аня. — Но буду.
— Он тоже не в порядке, знаешь.
— С блондинкой?
— С какой блондинкой? — удивилась Лида. — А, ты про Веру? Она его коллега. Они работают над саундтреком.
Аня горько усмехнулась:
— Ну конечно.
— Не думай о ней, — голос Лиды стал жестче. — Лучше подумай о том, что ты натворила.
— Я знаю, что виновата.
— Он не заслужил этого, Ань.
А вы когда-нибудь чувствовали, как ваша жизнь рушится из-за одной-единственной ошибки?
— Думаешь, я сама не знаю? — голос Ани дрогнул. — Я все разрушила, да. Но мы оба были несчастны задолго до этого.
— Возможно. Но теперь пути назад нет.
— Он так сказал?
Лида помолчала.
— Нет, — наконец ответила она. — Он вообще почти ничего не говорит. Погрузился в работу с головой. Вера рассказывала, они сутками сидят в студии. Он закончил работу, ещё получил награду на каком-то фестивале.
— Я рада за него, — тихо сказала Аня.
— Думаю, тебе лучше его не беспокоить какое-то время.
***
Аня сняла небольшую квартиру недалеко от работы. Герман не звонил. Она тоже.
А потом, через месяц, пришло сообщение от адвоката: "Добрый день, Анна. Я представляю интересы Германа Викторовича. Он просил обсудить с вами вопрос раздела имущества и прекращения брака."
Внутри все оборвалось. Значит, вот так. Даже не поговорить лично.
Через три дня они встретились в офисе адвоката. Герман пришел один, выглядел собранным и спокойным. Аня еле сдерживала дрожь в руках.
— Здравствуй, — сказала она.
— Здравствуй, — ответил Герман. Ни улыбки, ни привычного теплого взгляда. Перед ней был совершенно другой человек.
— Давайте перейдем к делу, — сказал адвокат, раскладывая бумаги. — Герман Викторович предлагает следующие условия: он выкупает вашу долю в квартире по рыночной стоимости. Оценка уже проведена, вот документы.
Аня молча взяла бумаги. Цифры расплывались перед глазами.
— Герман, — Аня подняла глаза, — может, поговорим наедине?
— Нам не о чем говорить, — он впервые посмотрел прямо на нее. Его взгляд был холодным, как зимнее небо. — Все уже сказано.
— Я понимаю, что ты расстроен...
— Я не расстроен, — перебил он. — Я просто двигаюсь дальше. И тебе советую.
Он был не просто спокоен — он был другим человеком. Как будто Герман, которого я знала девять лет, просто перестал существовать.
— Хорошо, — Аня выпрямилась. — Я согласна на условия.
Они вышли из офиса вместе.
— Знаешь, — не удержалась Аня, — я правда жалею о том, что произошло.
— Я тоже, — сказал Герман. — Жалею, что потратил столько лет.
От этих слов внутри что-то сломалось окончательно.
— Ты не можешь так говорить, — прошептала она. — Девять лет...
— Прощай, Аня, — он развернулся и пошел к припаркованной машине.
— У тебя теперь есть машина? — удивленно спросила она ему в спину.
— Многое изменилось, — не оборачиваясь, ответил Герман. — И многое еще изменится.
Он сел в машину и уехал. А она осталась стоять на тротуаре, глядя ему вслед и понимая, что некоторые двери закрываются навсегда. И никакой ключ их уже не откроет.
Иногда мы теряем самое ценное и только тогда понимаем его истинную цену. Но бывает и так, что некоторые ошибки нельзя исправить, некоторые поступки нельзя забыть. И остается только принять это и жить дальше. Как бы больно это ни было.
В середине марта Аня наткнулась в соц.сетях на фото со студии звукозаписи. Герман сидел за микшерным пультом, сосредоточенный, в наушниках. Обычная рабочая фотография. Подпись гласила: "Работа над новым проектом идет полным ходом."
Аня закрыла страницу. Просто человек, который живет дальше. Продолжает заниматься тем, что любит. Без неё.
Она сделала глубокий вдох и открыла текстовый редактор. Жизнь не заканчивалась. Просто теперь это была другая жизнь.
Никто не рассказывает, каково это — быть виноватой. Как учишься жить с этим. Как каждый день просыпаешься и понимаешь, что некоторые вещи нельзя исправить. Можно только принять и двигаться дальше.
Спасибо, что дочитали. Если захотите поддержать мои истории — можно сделать донат, я буду очень благодарна 🌷