«Милая, с этой зарплаты переходим на раздельный бюджет. Меня достало тебя содержать», — выдал муж. Я радостно и согласилась. А когда родственники мужа приехали, как обычно, пожрать на шару и прошли на кухню, то заорали от увиденного.
Кира Ветрова проснулась от звука будильника в 6 утра. За окном еще не рассвело, но она не любила спешить по утрам. Встала тихо, чтобы не разбудить Артема, накинула халат и прошла в ванную. Холодная вода окончательно прогнала остатки сна. Ей было 32 года, 8 из которых она отработала в крупной логистической компании. Начинала простым координатором, а теперь занимала должность ведущего специалиста по международным перевозкам. Зарплата составляла 120 000 рублей плюс квартальные бонусы, которые иногда доходили до 50 000. Работа нервная, с постоянными форс-мажорами, то контейнер застрянет на таможне, то документы оформлены неправильно, то поставщик срывает сроки. Но Кира умела быстро принимать решения и находить выход из любой ситуации. На кухне она включила кофемашину и достала из холодильника продукты для завтрака. Готовка была ее способом расслабиться после тяжелого дня. Пока руки нарезали овощи или замешивали тесто, голова отдыхала от бесконечных звонков и переписок.
В выходные она могла провести на кухне по пять часов, экспериментируя с новыми рецептами, и это приносило настоящее удовольствие. Артём появился на кухне около семи, сонный и растрёпанный. Работал инженером-проектировщиком в строительной компании, получал 75 тысяч. Нормальная стабильная зарплата для их города. Они поженились пять лет назад. и Кира сразу обозначила свою позицию. Никаких традиционных ролей, она не собирается быть домохозяйкой. Артем тогда согласился без возражений, даже удивился, что она вообще поднимает эту тему. Но жизнь сложилась так, что именно Кира вела весь быт. Не потому что должна, а потому что любила. Чистота и порядок в доме успокаивали ее, а готовка превратилась в хобби.
Артем никогда не требовал от нее этого, просто принимал как данность. Сегодня на завтрак были сырники с домашним вареньем из черники и свежевыжатый апельсиновый сок. Артем ел молча, листая новости в телефоне. Кира допила кофе, посмотрела на мужа. Он выглядел задумчивым, но она не стала расспрашивать. У каждого бывают свои мысли. После завтрака Артем ушел первым, ему нужно было к девяти попасть на утреннюю планерку. Кира осталась еще на полчаса. Помыла посуду, протерла столешницы, загрузила стиральную машину бельем. Все делалось на автомате, быстро и без напряжения. Рабочий день в офисе пролетел в обычном ритме. Китайский поставщик задержал отгрузку комплектующих
пришлось искать альтернативный маршрут доставки через Казахстан. Три видеозвонка, десяток писем, согласование документов с таможенным брокером. К обеду проблема была решена. Начальник Виктор Петрович только одобрительно кивнул. Он давно перестал удивляться способности Киры выкручиваться из самых сложных ситуаций. Вечером она заехала в большой супермаркет недалеко от дома. Завтра суббота, а значит, приедут родственники Артема. Это был устоявшийся ритуал последних трех лет. Началось все с рождения третьего ребенка у брата Артема. Глебу было 38, его жене Люде – 34. Дети появились один за другим с разницей в два года. Сейчас мальчикам было 10 и 8 лет, девочке – 4 года.
Люда выглядела измотанной, круглосуточно возилась с детьми, а Глеб постоянно пропадал на работе. Мать Артема и Глеба, Галина Федоровна, тогда предложила собираться по субботам у Киры с Артемом. Мол, квартира у них просторнее, и Кира так хорошо готовит, пусть Люда хоть один день в неделю отдохнет от кухни. Кира не возражала. Ей нравилось готовить для большой компании, видеть довольные лица, слышать комплименты. Она набрала полную тележку. Две курицы для запекания, килограмм говядины для рулетов, свежие овощи трех видов, зелень пучками, сливки, три сорта сыра, мука высшего сорта для домашней лапши, еще фрукты, яблоки, груши, виноград. Ягоды для десерта, малина и черника, шоколад для глазури, сметана, яйца, молоко. На кассе сумма высветилась внушительная — 11 400 рублей. Кира расплатилась картой, забрала чек и положила его в отдельный кармашек кошелька. У нее была привычка сохранять все чеки и раз в месяц вносить расходы в таблицу. Не потому что жадничала, Просто любила знать, куда уходят деньги. Это давало ощущение контроля. Дома Артем уже сидел на диване с ноутбуком на коленях. Кира занесла тяжелые пакеты на кухню, начала раскладывать продукты. Муж заглянул, окинул взглядом изобилие на столе. Завтра родители приезжают. Да, и Глеб с Людой и детьми. Ты много купила. Их семеро.
Плюс мы с тобой, плюс они обычно берут с собой остатки на неделю». Артем кивнул и вернулся к своему ноутбуку. Кира методично раскладывала продукты по полкам, уже мысленно выстраивая план завтрашней готовки. Сначала поставит запекаться курицу, ей нужно часа два в духовке. Пока она готовится, займется рулетами из говядины. Потом салаты, лапша, Десерт. Суббота началась рано. В 8 утра Кира уже стояла на кухне в фартуке, разделывая курицу. Включила негромкую музыку, джаз, который помогал сосредоточиться. Налила себе большую чашку кофе и погрузилась в процесс. Курицу она нафаршировала смесью из шампиньонов, лука, сыра и укропа, обмазала снаружи смесью специй со сметаной, завернула в фольгу и отправила в духовку. Пока птица запекалась, принялась за говядину. Мясо нужно было отбить, посолить, выложить на него слой обжаренных грибов с луком, свернуть рулетом и перевязать кулинарной нитью. Кира работала быстро и аккуратно, руки помнили каждое движение. Артем проснулся ближе к одиннадцати. Вышел на кухню сонный, в домашних штанах и мятой футболке. На плите уже булькали три кастрюли, в духовке томились рулеты, на столе горой лежали нарезанные овощи для салатов. Пахло так, что слюнки текли. Чем помочь? Можешь накрыть стол в гостиной, скатерть свежая в шкафу, достань из верхнего отделения.
Он послушно отправился доставать посуду и приборы. Кира взбивала сливки для десерта, собиралась сделать ягодный тарт с заварным кремом. Когда зазвонил домофон, она как раз украшала верх тарта свежей малиной. Часы показывали ровно час дня. Родственники всегда приезжали минута в минуту. Галина Федоровна вошла первой. Женщина 58 лет. крепкого телосложения, с короткой стрижкой и вечно недовольным выражением лица. В руках у нее была большая сумка. Кира знала, что там пустые контейнеры для еды. Следом вошел Глеб, высокий и худой, уставший. За ним Люда, бледная женщина с темными кругами под глазами. И трое детей. Мальчишки сразу помчались в комнату к игрушкам. Девочка вцепилась в мамину юбку.
Кира вынесла блюдо и начала расставлять на столе. Запеченная курица с золотистой корочкой, из которой вытекал ароматный сок. Три рулета из говядины, нарезанные красивыми ломтиками. Салат из свежих овощей с козьим сыром. Винегрет. Греческий салат. Домашняя лапша в ароматном курином бульоне с зеленью. Свежеиспеченный хлеб, еще теплый. Овощная нарезка. На десерт — ягодный тарт, от которого невозможно было оторвать глаз. Галина Федоровна оценивающе обошла стол, все разглядывая. Неплохо постаралась. Курочка румяная получилась. Правда, рулеты, по-моему, можно было потоньше нарезать. И лапша широковата. Но в целом съедобна. Кира молча улыбнулась.
Свекровь всегда находила к чему придраться. Это была ее особенность. Сначала дать скупую похвалу, потом обязательно добавить критики. Раньше это не раздражало, сегодня почему-то кольнуло. Обед прошел шумно и долго. Мальчишки бегали между комнатами, их приходилось по 10 раз звать к столу. Девочка капризничала, не хотела есть ничего, кроме хлеба. Взрослые ели и разговаривали о своем. Глеб жаловался на проблемы на работе. Начальство требует невозможного, сроки горят, команда не справляется. Люда в полголоса рассказывала про очередной конфликт с воспитательницей в садике, которая, по ее мнению, плохо следит за детьми. Галина Федоровна причитала, что пенсия смехотворная, 21 тысяча рублей, на эти деньги не проживешь, цены растут каждый день. Артем в основном молчал, изредка вставляя какие-то нейтральные комментарии. Кира тоже сидела тихо, наблюдала. Ей нравилось смотреть, как люди едят ее еду, но сегодня удовольствие было не таким полным, как обычно. После еды, когда все наелись и откинулись на спинки стульев, Галина Федоровна, как всегда, Достала из сумки контейнеры. Большие пластиковые сутки разных размеров. Она методично начала паковать остатки. Половину курицы положила в один контейнер, все три рулета — в другой. Весь винегрет. Половину греческого салата. Остатки лапши с бульоном. Весь хлеб.
Кира молча наблюдала, как еда, на которую она потратила 5 часов и 11 с половиной тысяч рублей, упаковывается и готовится к отъезду. Раньше это казалось нормальным. Зачем еде пропадать? Пусть лучше родственники заберут, у них трое детей, будет чем их кормить на неделе. Но сегодня, глядя на то, как свекровь набивает сутки до краев, Кира вдруг почувствовала легкое раздражение. Может, из-за той фразы про лапшу. Или из-за замечания про рулеты. А может, просто накопилось за три года. Родственники уехали около шести вечера. Артем помог собрать со стола и загрузить посудомоечную машину. Кира вытерла столешницы, убрала остатки продуктов в холодильник. Осталось совсем немного, только на их с Артемом ужин. Вечером, когда все было убрано и можно было наконец расслабиться, Кира села за компьютер. Открыла таблицу расходов, которую вела уже несколько лет подряд. Это была привычка, выработанная еще в студенчестве, когда денег было мало и нужно было тщательно следить за каждой тратой. Внесла сумму за сегодняшние продукты 11 400 рублей. Потом Из простого любопытства открыла вкладку с предыдущими месяцами и начала просматривать суммы на субботние обеды. 8600, 9200, 11000, 10300, 12500. Цифры мелькали перед глазами. Кира открыла калькулятор и начала складывать.
За последний год получилось 482 тысячи рублей. Только на субботние обеды для семьи Артема. Она откинулась на спинку стула, уставившись в экран. Почти полмиллиона. Это не считая обычных продуктов на каждый день для них двоих, коммунальных платежей, бытовой химии, одежды, подарков родственникам на дни рождения и праздники. Кира никогда раньше не подсчитывала конкретно, сколько тратит на родственников Артема. Просто покупала продукты, готовила, радовалась процессу. Но теперь, увидев эту сумму черным по белому, что-то изменилось внутри. Она не почувствовала злости или обиды. Кира вообще редко злилась. Это было неэффективно и отнимало энергию. Но появилось странное ощущение, что баланс нарушен.
Она вкладывает деньги, время, силы, а взамен получает замечание, что лапша широковата. Впрочем, это были только мысли. Кира закрыла таблицу, потянулась, размяла затекшую спину. Встала и пошла готовить легкий ужин для себя и Артема. Овощное рагу с кусочками курицы, оставшимися от обеда. Артем смотрел в гостиной футбол, она присоединилась к нему с чашкой травяного чая. День прошел как обычно, ничего особенного не случилось. На следующей неделе Кира заметила, что Артем стал каким-то задумчивым. По вечерам он приходил с работы, ужинал молча, потом садился с телефоном и что-то долго читал, хмурясь. Кира не обращала на это особого внимания, у каждого человека бывают свои дела и мысли.
В среду вечером, когда они сидели за ужином, Артем вдруг заговорил. «Слушай, сегодня Максим интересную штуку рассказывал». «Максим, это кто?» «Новый коллега. Он месяц назад к нам в отдел перевелся. Разведенный. Ему лет сорок». Кира кивнула, продолжая есть салат. «И что он рассказал?» «Про свой развод», — говорит жена при разделе имущества отсудила половину квартиры, хотя последние пять лет вообще не работала, сидела дома. И еще алименты на себя пыталась получить. Представляешь? На себя, не на детей. У них детей нет. Бывает? Так вот он говорит, что главная проблема была в том, что у них был общий бюджет. Все деньги складывались в одну кучу, и при разводе суд посчитал, что она имеет право на половину, хотя зарабатывал только он.
Кира подняла глаза от тарелки, посмотрела на мужа. «И к чему он это все тебе рассказывает?» «Да так, делится опытом. Говорит, что если бы у них был раздельный бюджет, развод прошел бы проще. Каждый со своими деньгами, никаких претензий». «Понятно. Он вообще считает, что современным парам лучше вести раздельный бюджет. Каждый сам за себя отвечает, сам знает, сколько тратит и на что. Никакого контроля, никаких споров. Кира молча доела салат, вытерла губы салфеткой. «Артем, если ты хочешь что-то мне сказать, говори прямо, без этих подводок про коллегу». «Нет, я просто так», — размышляю вслух. «Хорошо». Она встала, забрала свою тарелку и понесла на кухню. Если он не готов говорить прямо,
Она не будет вытягивать из него слова. Кира не любила домыслов и намеков. Хочет сказать — пусть скажет. Не хочет — его дело. На следующий день, в четверг, Артем снова пришел с работы задумчивый. Кира как раз готовила ужин, запекала семгу с лимоном и розмарином. Он сел за кухонный стол с телефоном в руках, что-то читал, хмурился. Кира украдкой взглянула на экран его телефона, когда проходила мимо. «Какая-то статья про финансовую независимость в браке». Она ничего не сказала, продолжила готовить. После ужина Артем ушел в гостиную, она осталась мыть посуду. Через окно видела, как он сидит на диване с ноутбуком, что-то набирает в поисковой строке. Кира понимала, что муж к чему-то идет.
Какая-то идея зрела в его голове, и скоро он ее озвучит. Но торопить события она не собиралась. Пусть сам дойдет до своей мысли и выскажет ее. Пятница прошла спокойно. Кира задержалась на работе допоздна. Нужно было закрыть ежемесячный отчет для головного офиса в Москве. Вернулась домой около десяти вечера уставшая. Артем разогрел ей оставшуюся с обеда запеканку, они поели молча перед телевизором и рано легли спать. Субботнее утро снова началось с подготовки к приезду родственников. Кира встала в восемь, выпила кофе и поехала на рынок за свежей рыбой. Решила приготовить запеченную форель, давно хотела попробовать новый рецепт со сливочным соусом и каперсами.
На рынке ходила между рядами, выбирая самую свежую рыбу. Форель стоила дорого – 1200 рублей за килограмм. Взяла 2 килограмма. Еще купила овощей, зелени, сыра, сливок. Потратила 9800 рублей. Дома начала колдовать на кухне. Форель нужно было почистить, выпотрошить, нафаршировать дольками лимона и веточками укропа. приготовить соус из сливок, белого вина, каперсов и чеснока, запечь рыбу в духовке, периодически поливая соусом. Еще она сделала мясную запеканку с картофелем и грибами, три вида салатов, домашний лимонад из свежих лимонов с мятой. К часу дня стол был накрыт. Родственники приехали вовремя. Галина Федоровна сразу прошла на кухню, принюхалась.
Рыбой пахнет. Форель готовила? Да. Дорогая небось. Кира не ответила, продолжала выкладывать салаты в красивые салатники. Свекровь постояла, потом прошла в гостиную. Обед начался как обычно. Все ели, нахваливали рыбу. Форель действительно получилась отличная. Мягкая, сочная, с нежным сливочным вкусом. Дети уплетали за обе щеки, Люда попросила рецепт, Глеб ел молча, но было видно, что доволен. Галина Федоровна, правда, заметила, что соус мог быть погуще, а лимонада многовато напихала в бокал. Но это уже стало традицией, без ложки дегтя свекровь не могла.
Кира слушала и думала о том, что потратила на этот обед почти 10 000 рублей и 5 часов времени, а в ответ получает замечание про густоту соуса. Когда все доели десерт, Галина Федоровна полезла в свою сумку за контейнерами. Но прежде чем начать раскладывать еду, она вдруг повернулась к Кире. «Кира, а ты в курсе, что современные пары сейчас часто переходят на раздельный бюджет?» Кира, которая как раз собирала пустые тарелки, остановилась. Посмотрела на свекровь внимательно. Раздельный бюджет? Ну да. Это когда каждый сам распоряжается своими деньгами. Очень удобно, между прочим. Удобно для кого? Для обоих. Понимаешь, когда у людей общий бюджет, часто возникают конфликты. Один тратит больше, другой меньше, начинаются претензии.
А при раздельном каждый сам за себя отвечает. Никаких споров. Кира медленно поставила стопку тарелок на стол. «И где вы про это прочитали?» «В интернете. Там сейчас много статей про финансовую независимость в браке. Я одну Артему скидывала, он читал». «Правда, сынок?» Артем, сидевший в другом конце стола, покраснел и кивнул. Кира молча улыбнулась. Внутри все стало очень холодным и ясным. Она мгновенно поняла всю картину. Галина Федоровна подкинула идею Артему, он эту идею обдумывает, советуется с разведенным коллегой, читает статьи. И сейчас свекровь решила озвучить эту тему при всех, чтобы подтолкнуть события. «Понятно», — только и сказала Кира.
Галина Федоровна, воодушевленная тем, что невестка не возражает, продолжила. Вот я читала очень толковую статью. Там написано, что общий бюджет — это пережиток прошлого. Раньше женщины не работали, сидели дома, вот и складывали все деньги в общий котел. А сейчас-то все работают. Значит, каждый должен быть независим финансово. Современный подход, понимаешь? Вполне современный. согласилась Кира. Свекровь явно ожидала большего энтузиазма, но решила не останавливаться. «Ты, Кира, тоже работаешь, зарабатываешь. Так почему бы вам с Артемом не попробовать? Каждый тратит свои деньги на себя, никто никому не должен отчитываться. Свобода же!» Кира кивнула, подхватила тарелки и понесла на кухню.
За спиной слышала, как Галина Федоровна с довольным видом начала паковать еду в контейнеры. Половина форели, вся запеканка, два салата из трех, весь лимонад. Стандартный набор на неделю для семьи Глеба. Родственники уехали к вечеру. Артем молча убирал со стола, Кира молча загружала посудомоечную машину. Они не разговаривали, каждый был занят своими мыслями. Когда кухня была приведена в порядок, Кира прошла в комнату, села за компьютер и открыла папку с финансовыми документами. Достала все чеки за последний год из коробки на полке, разложила перед собой, открыла банковское приложение, выгрузила все выписки по карте, села считать. Субботние обеды для родственников Артема — 482 тысячи рублей за год.
Чистая стоимость продуктов. Обычные продукты для них двоих на каждый день, примерно 25 тысяч рублей в месяц. За год выходит 300 тысяч. Коммунальные платежи около 8,5 тысяч в месяц. За год 102 тысячи. Делить в принципе нужно пополам, 51 тысяча с каждого. Бытовая химия, моющие средства – Всякие хозяйственные мелочи, стиральный порошок, гель для посуды, туалетная бумага, мыло, шампуни. Около пяти тысяч в месяц. За год 60 тысяч. Одежда. Кира одевалась скромно, но качественно. Покупала вещи редко, но на долгий срок. За год тратила около 90 тысяч рублей. Подарки родственникам.
День рождения Галины Фёдоровны обычно дарили что-то в районе пяти тысяч. День рождения Глеба — пять тысяч. Люда — три тысячи. Трое детей — по две тысячи каждому. Итого шесть. Новый год — ещё по подарку каждому. Тысяч пятнадцать на всех. День рождения отца Киры — пять тысяч. Матери — пять тысяч. 8 марта для обеих мам и Люды — еще тысяч восемь. В сумме около семидесяти тысяч в год. Кира создала подробную таблицу, разбила все по категориям, внесла суммы. Потом посмотрела на итог. Из ее зарплаты в 120 тысяч рублей в месяц на общие семейные нужды уходит практически всё. Остаётся тысяч десять-пятнадцать наличные траты, кафе с подругой, косметику, какие-то мелочи для себя. А Артём со своих семидесяти пяти тысяч отдаёт в семейный бюджет только около сорока тысяч, половину коммуналки — четыре с четвертью тысячи. Иногда, когда Кира просит, даёт деньги на продукты, Изредка оплачивает какие-то крупные покупки типа новой микроволновки или пылесоса, но это раз в год от силы. Остальные 35 тысяч рублей в месяц он тратит на себя. На новые гаджеты, которые обожает, каждые полгода новый телефон или умные часы. На встречи с друзьями по пятницам они собираются в баре, пьют пиво, смотрят футбол,
Обходится такой вечер тысячи в полторы. На помощь матери, которая с завидной регулярностью просит денег, то на лекарства, то на ремонт балкона, то просто так, потому что пенсия кончилась раньше конца месяца. Кира сохранила таблицу, закрыла ноутбук. Встала, потянулась. Прошла на кухню, заварила себе мятный чай. Села у окна, смотрела на вечерние огни города. Раздельный бюджет, современный подход, каждый сам за себя. Интересная идея. Особенно интересно будет посмотреть, как долго Артем продержится, если она реально согласится на эту затею. Кира усмехнулась, делая глоток чая. Она не злилась и не обижалась, просто понимала, что сейчас начнется занятный эксперимент и результаты этого эксперимента будут очень показательными. На следующей неделе Артем ходил еще более задумчивый. Несколько раз порывался что-то сказать, но потом передумывал. Кира наблюдала за ним с любопытством, как ученый наблюдает за подопытным, который вот-вот совершит важное действие. Во вторник вечером он снова завел разговор про своего коллегу Максима. Представляешь, Максим сегодня показывал статью про финансовую независимость супругов. Там очень толково написано, что когда у людей общий бюджет, часто один начинает чувствовать, что его используют, типа один зарабатывает и тратит на семью, а второй просто пользуется. Кира нарезала помидоры для салата. Не подняла глаз от разделочной доски. У нас были такие чувства?
«Ну, нет, но теоретически могли бы быть». «Теоретически многое могло бы быть. Практически что-то не так?» Артем замолчал. Кира видела, что он хочет продолжить, но не знает, как. Она не стала ему помогать. Пусть сам формулирует свои мысли. В среду он пришел домой раньше обычного. Кира еще не вернулась с работы, застряла на совещании с поставщиками. Когда она приехала около восьми вечера, Артем сидел на диване с ноутбуком и явно чего-то ждал. Кира приготовила быстрый ужин, обжарила креветки с чесноком и подала с отварным рисом. Они поели молча. Потом она пошла в душ. Когда вышла, Артем все еще сидел на диване, но уже без ноутбука. Просто сидел, мял в руках подушку. «Кира!»
Нам правда нужно поговорить. Она села в кресло напротив, завернувшись в халат. Волосы еще были мокрые после душа. Посмотрела на мужа спокойно и ждала. «Понимаешь, я много думал последнее время. О нашей жизни, о том, как мы живем. О деньгах тоже». Кира молчала. «И знаешь, мне кажется, что нам стоит попробовать что-то изменить». плане бюджета. Что именно? Артем сглотнул, потер переносицу. Кира знала этот жест. Он нервничал. Я думаю, нам стоит перейти на раздельный бюджет. Это более современно и правильно. Каждый будет сам за себя отвечать, сам тратить свои деньги. Понимаешь, это убирает много возможных конфликтов. У нас есть конфликты на почве денег? Нет. но могли бы быть. В будущем. Понятно. То есть ты хочешь перейти на раздельный бюджет, чтобы предотвратить конфликты, которых пока нет, но теоретически могут быть. Артем запнулся. Ну, в общем, да. Плюс это же дает свободу. Каждый распоряжается своими деньгами, как хочет. Никому не нужно отчитываться. Я когда-то требовала от тебя отчета. Нет, но... Тогда зачем эта свобода? Артем помолчал, потом выпалил быстро, словно боялся передумать. Милая, с этой зарплаты переходим на раздельный бюджет. Меня достало тебя содержать. Повисла тишина. Кира смотрела на мужа, не меняя выражения лица.
Внутри нее не было ни обиды, ни злости, ни удивления. Было только холодное понимание. Вот оно, свершилось. Артем озвучил то, к чему шел несколько недель. Она медленно улыбнулась. Артем напрягся, ожидая взрыва. «Отличная идея», — спокойно сказала Кира. «Что?» «Я говорю, отличная идея. Я полностью поддерживаю твое предложение». Артем опешил. Его глаза округлились. «Ты согласна?» «Абсолютно. Раздельный бюджет — это действительно современно и правильно. Каждый сам за себя отвечает, сам распоряжается своими деньгами. Это честно и справедливо». «Правда?» «Конечно. Давай начнем прямо с завтрашнего дня. Зачем откладывать?»
Артем сидел с открытым ртом. Он явно готовился к скандалу, слезам, обвинениям, приготовил аргументы, репетировал ответы, а получил моментальное и радостное согласие. «Ты не против? Почему я должна быть против? Ты совершенно прав. Каждый должен быть финансово независимым. Завтра же и начнем новую жизнь. Я рада, что ты это предложил». Кира встала, подошла к нему, поцеловала в щеку. «Спокойной ночи, дорогой. Мне завтра рано вставать». Она ушла в спальню, оставив Артема сидеть на диване в полной растерянности. Он не понимал, радоваться ему или насторожиться. Такой реакции он точно не ожидал. Кира легла в кровать, закрыла глаза. Внутри все было спокойно и холодно.
Артем хотел раздельный бюджет, он его получит. В полном объеме. Со всеми вытекающими последствиями. Завтра начнется новая жизнь. И она будет очень интересной. Кира не злилась. Она никогда не была из тех женщин, которые терпят и плачут. Она была из тех, кто действует. Холодно, расчетливо и эффективно. и Артем скоро поймет, что получил именно то, о чем просил. До последней буквы. Четверг начался необычно. Кира проснулась в свое обычное время, 6 утра. Встала тихо, прошла в ванную, приняла душ. Вернулась в спальню, оделась в рабочий костюм, аккуратно уложила волосы.
Артем все еще спал, раскинувшись на половине кровати. На кухне она включила кофемашину и достала из холодильника продукты. Но не те, что обычно, для завтрака на двоих. Сегодня она готовила только для себя. Три яйца разбила в миску, взбила с молоком и щепоткой соли. Вылила на разогретую сковороду. Пока омлет готовился, Нарезала авокадо тонкими ломтиками, выложила на тост из цельнозернового хлеба. Сверху положила слабосоленый лосось, который специально купила вчера вечером по дороге домой. Выжила сок из половинки грейпфрута. Села за стол с тарелкой, чашкой кофе и планшетом. Проверила рабочую почту, ответила на пару срочных писем. Ела медленно, наслаждаясь каждым кусочком. Авокадо было идеальной спелости, лосось таял во рту. Артем спустился на кухню около семи, остановился на пороге, глядя на стол, где стояла только одна тарелка, одна чашка. «Доброе утро!» «Доброе», — ответила Кира, не отрываясь от экрана. Артем прошел к столу, сел напротив, смотрел на ее завтрак, потом на пустую столешницу перед собой. «А мне?» Кира подняла глаза, посмотрела на него спокойно. «А ты готовь себе сам. Раздельный бюджет, помнишь? Раздельное питание». «Ты серьезно?» «Абсолютно. Ты вчера сам предложил, чтобы каждый сам за себя отвечал. Я готовлю на свои деньги для себя. Ты готовишь на свои деньги для себя».
Нелогично же. Артем открыл рот, закрыл. Встал, подошел к холодильнику, распахнул дверцу. На полках стояли контейнеры и продукты. На каждом красовались яркие розовые стикеры с надписью крупными буквами «кира». «Ты что, все пометила?» «Конечно. Это мои продукты, купленные на мои деньги. Раздельный бюджет требует раздельного хранения». Твои продукты ты купишь сам. Когда? Когда захочешь. Можешь прямо сейчас, если успеешь. Или после работы. Как удобно. Кира, ты издеваешься, что ли? Нет. Я следую правилам, которые ты сам установил вчера вечером. Раздельный бюджет означает, что каждый сам за себя. Или ты имел в виду что-то другое? Артем молчал, глядя на нее.
Кира спокойно допила кофе, положила планшет в сумку, встала и понесла свою посуду в раковину. Помыла тарелку, чашку, вилку, вытерла насухо, убрала на место. «Удачного дня!» — бросила она на ходу и вышла из кухни. Артем остался стоять посреди кухни, открыл холодильник еще раз, безнадежно посмотрел на стикеры, достал бутылку воды На ней стикера не было. Налил себе стакан, выпил залпом. Схватил куртку и выбежал из квартиры, хлопнув дверью. Кира услышала хлопок, сидя в машине на парковке. Усмехнулась, завела мотор и поехала на работу. Рабочий день прошел в обычном ритме. Проблем было немного, все решилось быстро.
В обед Кира сходила в хорошее кафе неподалеку от офиса, заказала салат с тигровыми креветками и бокал белого вина. Потратила 1200 рублей и ни капли не пожалела. Еда была отличная. После обеда зашла в банковское приложение на телефоне, создала новый накопительный счет, назвала его «резервный фонд». Перевела туда 40 тысяч рублей, треть своей зарплаты. Это будет ее личная подушка безопасности, на всякий случай. Артем не знал об этом счете. И знать не должен. Раздельный бюджет же. Вечером Кира заехала в большой супермаркет. Взяла тележку и не спеша прошлась по рядам, выбирая продукты. Но не те, что покупала обычно для семьи. Сегодня она брала только то, что любила сама. Креветки королевские – Артем их терпеть не мог, говорил, что резиновые. Килограмм за 1900 рублей. Авокадо — пять штук отборных, спелых. Артем называл авокадо «безвкусной травой» и отказывался это есть. Сыр с голубой плесенью, дорогой французский, 400 граммов за 800 рублей. Артем морщился от одного запаха. Филе Дорадо, свежее. Красивая, по 1100 за килограмм. Взяла килограмм 300. Спаржу зеленую, пучок за 420 рублей. Свежую малину и чернику, по маленькой упаковке, каждая по 350 рублей. Бельгийский шоколад в плитках, три штуки разных сортов, каждая по 400 рублей. Хорошее белое вино, бутылку за 1200 рублей, кофейные капсулы своего любимого сорта, упаковка за 900 рублей, дорогое оливковое масло холодного отжима за 700 рублей, пармезан кусок за 600 рублей. Еще взяла свежие овощи, зелень, фрукты, йогурты хорошей марки, минеральную воду в стеклянных бутылках. На кассе сумма получилась внушительная. 7900 рублей. Кира расплатилась без колебаний. Это ее деньги, и она тратит их на себя, как и договаривались. Дома Артем уже был. Сидел на диване с мрачным лицом, смотрел в телефон. Кира прошла мимо него на кухню с тяжелыми пакетами. Он даже не встал помочь. Она начала раскладывать покупки.
Креветки и рыбу отправила в морозильник, на верхнюю полку, которую раньше не использовала. Наклеила на пакеты яркие стикеры. Кира. Авокадо, сыр, овощи, ягоды — в холодильник, на отдельную полку. Тоже все пометила стикерами. Шоколад, кофейные капсулы, дорогое оливковое масло. Достала небольшой шкафчик с полочками, который купила в хозяйственном магазине по пути. Собрала его прямо на кухне, поставила в угол. Переложила туда продукты, которые не требовали холодильника. Закрыла дверцу на маленький навесной замочек. Ключик повесила себе на шею, на тонкую цепочку. Артем зашел на кухню в этот момент. Увидел шкафчик с замком, уставился на него. «Это еще что за фигня?»
«Я не хочу, чтобы возникали недоразумения». «Кира, ты нормальная вообще?» «Вполне. А ты купил себе продукты на ужин?» Артем промолчал. Он после работы действительно заехал в супермаркет, но стоял там растерянный, не зная, что брать. В итоге купил самое простое — пачку пельменей, хлеб, сливочное масло, дешевую колбасу, майонез. Потратил около 500 рублей. Все это лежало сейчас на нижней полке холодильника, жалкое и одинокое. Кира достала из морозилки креветки, положила их размораживаться. Пока они оттаивали,
Нарезала авокадо, помидоры черри, листья салата. Добавила рукколу. Креветки обжарила на оливковом масле с чесноком и лимонным соком. Выложила на листья салата, сверху авокадо и помидоры, полила соусом из оливкового масла, лимонного сока и горчицы. Посыпала тертым пармезаном. Налила себе бокал белого вина, поставила салат на поднос. включила музыку в наушниках, села за стол и начала ужинать, наслаждаясь каждым кусочком. Артем стоял у плиты, варил свои пельмени, бросил их в кипящую воду, размешал. Стоял, хмуро глядя на бурлящую кастрюлю. Через десять минут выловил пельмени шумовкой, они превратились в размягшую массу, слиплись друг с другом. Он переварил.
Выложил эту кашу на тарелку, полил майонезом, взял вилку, сел в гостиной перед телевизором, ел молча, давясь резиновыми комками теста. Кира доела свой салат, помыла за собой посуду. Его грязную кастрюлю, шумовку и тарелку оставила в раковине. Прошла в гостиную с книгой, устроилась в кресле. Артем посмотрел на нее, потом на свою пустую тарелку, потом на раковину с грязной посудой. Встал, пошел мыть. Грохотал там минут пятнадцать, ругался в полголоса. Вернулся и плюхнулся на диван, уткнувшись в телефон. Они легли спать поздно. Каждый на своей половине кровати, отвернувшись друг от друга. Пятница началась по тому же сценарию.
Кира приготовила себе завтрак — овсянку с ягодами и орехами, свежевыжатый сок, кофе. Артем вышел на кухню, посмотрел на ее тарелку, потом в холодильник. Его продукты — хлеб, масло, колбаса — лежали на нижней полке. Он намазал масло на хлеб, положил сверху колбасу, сел жевать сухой бутерброд, запивая водой. Кира доела, помыла свою посуду, ушла на работу. Артем остался допивать воду, глядя на ее пустой стул. На работе у Киры в этот день была аттестация, годовая оценка работы сотрудников. Виктор Петрович вызвал ее в кабинет, они полчаса обсуждали результаты. Итог был отличный, Кира получила высшую оценку и дополнительный бонус в 50 тысяч рублей.
Она вышла из кабинета довольная. 50 тысяч — это хорошая сумма. Переведет их на свой новый накопительный счет. В обед сходила в ресторан с коллегой Мариной. Заказала стейк из мраморной говядины с овощами-гриль. Марина взяла пасту с морепродуктами. Они ели, разговаривали о работе, о планах на выходные. «Как дела дома?» — спросила Марина. «Интересно». усмехнулась Кира. «В каком смысле?» «Артем предложил перейти на раздельный бюджет. Я согласилась». Марина поперхнулась пастой, закашлялась. «Что? Раздельный бюджет?» «Ага. Со вчерашнего дня. Каждый сам за себя». «И как оно?» «Замечательно. Я готовлю только себе, покупаю только свои продукты. Он тоже».
Посмотрим, сколько продержится». Марина рассмеялась. «Ты жестокая. Мне нравится. Сколько он уже ходит?» «Второй день. Вчера питался переваренными пельменями. Сегодня утром ел сухой бутерброд с дешевой колбасой. А ты?» «Я ем креветки, авокадо, красную рыбу, дорогие сыры. Все, что раньше не покупала, потому что он это не ест». «Умница». Пусть почувствует, каково это. Они доели, выпили по чашке кофе. Кира расплатилась за себя. Тысяча семьсот рублей. Нормально. Раньше она так редко позволяла себе дорогие рестораны, экономила. Теперь экономить не на чем, все деньги идут только на нее. Вечером она снова заехала в супермаркет. Купила свежие устрицы, всегда хотела попробовать приготовить их дома.
Еще взяла дорогой французский багет, камамбер, инжир, мед. Потратила 3200 рублей. Дома Артем сидел на диване, голодный и злой. Он пообедал в заводской столовой, съел котлету с макаронами за 320 рублей. Невкусно, жирно, тяжело. После обеда живот болел. Кира прошла на кухню с пакетами. Артем проводил ее взглядом, но не двинулся с места. Она начала готовить ужин. Для себя. Устрица открыла специальным ножом, который тоже купила. Выложила на блюдо со льдом, сбрызнула лимонным соком. Багет нарезала ломтиками, слегка подсушила в духовке. Камамбер выложила на тарелку, рядом инжир и мед. Налила себе бокал белого вина.
Устроилась за столом на кухне, включила легкую музыку. Попробовала устрицу. Нежная, со вкусом моря. Запила вином. Идеально. Артем вышел на кухню, увидел эту картину. Устрицы на льду, сыр, вино в бокале. А он стоит голодный, и в холодильнике у него только хлеб и колбаса, которую он уже ненавидит. Кира... Она подняла глаза от тарелки. «Да?» «Может, может, хватит уже?» «Чего хватит?» «Ну, этого всего. Раздельного бюджета. Давай вернем, как было». «Артем, прошло два дня. Ты же сам это предложил. Говорил, что это современно и правильно. Я не думал, что ты будешь так буквально все воспринимать. А как еще воспринимать?»
«Ты сказал, раздельный бюджет. Я согласилась. Теперь у нас раздельный бюджет. Каждый сам за себя». «Но я имел в виду не это». «А что ты имел в виду?» Артем открыл рот, закрыл. Не нашел, что ответить. Развернулся и вышел из кухни. Кира допила вино, доела устрицы. Помыла за собой посуду. Прошла в гостиную, Включила сериал. Артем сидел на диване, мрачный, голодный. Потом встал, пошел на кухню. Она слышала, как он возится там, что-то жарит. Запахло горелым. Через 20 минут он вернулся с тарелкой яичницы, которая больше напоминала угольки. Сел есть, морщась. Суббота.
День, когда обычно Кира вставала рано и начинала готовиться к приезду родственников. Но сегодня она проснулась в 10 часов, полежала в кровати с телефоном, пролистала ленту в соцсетях. Никуда не спешила. Артем тоже проснулся поздно, около 11. Вышел в гостиную, потянулся, зевнул. Вдруг вспомнил. «Кира!» Родители же сегодня приезжают. Кира лежала на диване с книгой. «Да, помню». «Ты... ты будешь готовить?» «Нет». Артем застыл посреди комнаты. «Как это нет?» «Так, раздельный бюджет. Я не готовлю для гостей. Твои родители — твоя ответственность. Хочешь их накормить — готовь сам. Или закажи доставку еды».
«Кира, ты не можешь так!» «Почему не могу?» «Это же твои родственники. Раньше у нас был общий бюджет, и я тратила общие деньги на их кормежку. Теперь бюджет раздельный. Значит, если ты хочешь кормить своих родителей, трать свои деньги. Но ты же всегда готовила!» Ключевое слово. «Раньше. Сейчас другие правила. Твои правила, между прочим». Артем схватил телефон, Выбежал на балкон. Кира слышала обрывки разговора. Он звонил матери, пытался отменить визит или хотя бы перенести. Но Галина Федоровна была неумолима. Они уже выехали. Через час будут. Он вернулся с балкона, бледный. «Они уже едут. Что мне делать?» «Я же сказала. Готовь или заказывай. Время еще есть». «Кира, ну помоги хоть советам».
Я не умею готовить на столько человек. Интернет полон рецептов. Или закажи готовую еду в ресторане. Там есть доставка за час. Это же дорого. Готовить самому дешевле. Выбирай». Артем метался по квартире минуту, потом схватил куртку и выбежал за дверь. Кира слышала, как хлопнула входная дверь, потом завелся мотор его машины. Она спокойно продолжила читать книгу. Через 40 минут Артем вернулся с огромными пакетами, ворвался на кухню, начал лихорадочно выкладывать содержимое на стол. Готовые салаты в пластиковых контейнерах из супермаркета. Замороженные пиццы — три штуки. Куриные крылышки в панировке — замороженные. Картофельные дольки — тоже замороженные. Роллы в упаковке. Торт кусками.
Он включил духовку на полную мощность, начал совать туда все подряд. Пицца на один противень, крылышки на другой, картошка на третий. Все одновременно. Кира зашла на кухню попить воды. Посмотрела на эту суматоху, усмехнулась, вышла. Артем крутился волчком, открывал-закрывал духовку, что-то подгорало, что-то оставалось сырым. В час дня... Ровно раздался звонок в дверь. Кира открыла. На пороге стояли Галина Федоровна с пустыми сутками в сумке, Глеб, Люда и трое детей. Свекровь вошла, принюхалась. «Странно как-то пахнет. Что ты готовила, Кира?» «Ничего не готовила. Здравствуйте, проходите». Галина Федоровна непонимающе посмотрела на невестку. Прошла в гостиную, увидела Киру, которая села обратно на диван с книгой. «Ты что, читаешь? В субботу? Когда гости приехали?» «Да, читаю. Интересная книга. Проходите, садитесь». Родственники прошли в гостиную, сели на диван. Дети сразу убежали в комнату к игрушкам. Глеб с Людой переглянулись. Обычно к их приходу стол уже был накрыт, а сейчас в гостиной пусто. Артём выскочил из кухни красный, взмыленный. «Сейчас! Сейчас всё будет! Я накрываю на стол!» Он начал выносить тарелки с едой. Салаты в покупных контейнерах. Их он даже не переложил в нормальную посуду. Пицца наполовину обугленная, наполовину сырая. Крылышки. Одни сгорели, другие остались замороженными внутри. Картошка слиплась в один ком. Роллы развалились.
Рис везде. Расставил все это на столе. Галина Федоровна смотрела на эту картину с ужасом. «Сынок, это ты готовил?» «Ну, да». Покупал и разогревал. «А Кира?» Кира не готовила. Свекровь повернулась к невестке. «Почему?» Кира оторвалась от книги, посмотрела на свекровь спокойно. «Раздельный бюджет». Помните, вы мне три недели назад рассказывали, как это удобно? Артем прислушался к вашему совету. «Теперь у нас каждый сам за себя. Я готовлю на свои деньги для себя. Если Артем хочет накормить гостей, он готовит на свои деньги. Но... но мы же семья. Вы семья Артема, и он может тратить на вас сколько угодно. Свои деньги. Я не против».
Но мои деньги — мои. Галина Федоровна открыла рот, но слов не нашла. Глеб хмыкнул, Люда прикусила губу, чтобы не улыбнуться. Обед начался в тяжелом молчании. Все садились за стол неохотно. Салаты оказались невкусными, магазинные, пресные, с майонезом сомнительного качества. Пицца горькая от гари, крылышки резиновые. картошка слипшаяся и холодная внутри. Роллы разваленные, есть неудобно. Дети отказывались это есть. Младшая девочка расплакалась, хотела нормальной еды, как обычно. Люда пыталась ее успокоить, но ребенок ревел во всю глотку. Галина Федоровна сидела с каменным лицом, еле притрагиваясь к еде. Глеб жевал молча, морщась.
Люда только пила воду. Через 20 минут все перестали даже притворяться, что едят. Просто сидели в тягостной тишине. Обычно после обеда был десерт, чай, долгие разговоры. Сегодня все молчали. Галина Федоровна, наконец, не выдержала. «Артем, объясни мне, что происходит?» Артем мялся, переминался с ноги на ногу. «Мам, ну, мы с Кирой...» Решили перейти на раздельный бюджет. Каждый сам за себя отвечает. «Зачем?» «Это... современно». «Правильно. Ты же сама говорила». Свекровь покраснела. «Я не это имела в виду». «А что вы имели в виду?» — вмешалась Кира, закрывая книгу. «Объясните, пожалуйста». Она встала, подошла к столу, села на свободный стул.
«Галина Фёдоровна, три недели назад вы мне рассказывали про раздельный бюджет, говорили, что это удобно, современно, правильно». Артём прислушался. «Теперь у нас раздельный бюджет. В чём проблема?» «Проблема в том, что ты издеваешься, морить мужа голодом, отказываться готовить для семьи». «Я никого не морю голодом. Артём взрослый человек, может сам себе готовить». или заказывать еду, или покупать готовую. У него есть деньги и возможности. Но ты жена, у тебя есть обязанности. Обязанности жены не включают бесплатное кормление родственников мужа каждую субботу. Я работаю, зарабатываю деньги, плачу за свою часть расходов. Артем тоже. Мы равны. Или вы считаете, что мы не равны? Галина Федоровна побагровела.
всегда была такой... такой бессердечной? Нет. Раньше я с удовольствием готовила для вас, потому что считала, что мы одна семья. Но раз вы предложили раздельный бюджет, значит, мы не одна семья. Значит, каждый сам за себя. Глеб вдруг рассмеялся. Коротко. Зло. Знаешь, Артем, она права. Глеб... возмутилась мать. «Мам, да перестань! Кира абсолютно права. Мы действительно привыкли приезжать сюда и объедаться. Бесплатно. На ее деньги и ее труд. А она тратила на нас кучу времени и денег. А мы еще и сутки набивали, чтобы на неделю хватило. Совести у нас не было вообще». Люда тихо кивнула. «Глеб прав.
Я всегда чувствовала себя неловко, когда мы брали так много еды. Но ты, Галина Федоровна, говорила, что так принято, что Кира не против». «Я и правда не была против», — сказала Кира. «Пока у нас был общий бюджет. Теперь бюджет раздельный. Правила изменились». Галина Федоровна молчала, сжав губы. Потом резко встала, схватила сумку. «Мы уезжаем. Владимир, идем». Она назвала мужа, хотя его здесь не было, видимо, в расстройстве чувств перепутала с отцом детей. Глеб с Людой тоже поднялись. Собрали детей, оделись. На пороге Глеб обернулся к брату. «Артем, подумай хорошенько. Кира не виновата. Это ты затеял эту фигню с раздельным бюджетом». Дверь закрылась. Артем остался стоять посреди гостиной.
Смотрел на стол с остатками жалкого обеда, на грязную посуду, на закрытую дверь. Потом посмотрел на Киру. Она вернулась на диван, открыла книгу на закладке, продолжила читать. «Кира». «Да?» «Может, правда хватит? Давай вернем все, как было». «Артем, прошло три дня. Три дня из того раздельного бюджета, который ты сам предложил». Ты уже сдаешься? Я не сдаюсь, просто понял, что это неправильно. Что именно неправильно? Все это. Раздельное питание, раздельная готовка. Мы же семья, должны вместе. Тогда зачем ты предложил раздельный бюджет? Артем молчал. Ты послушал своего коллегу Максима, который рассказывал, как его бывшая жена обчистила при разводе, послушал свою мать, которая подкинула идею про раздельный бюджет, и решил, что я тебя использую, что я трачу твои деньги налево и направо. Правильно я говорю? Не совсем так. Именно так. Ты думал, что раздельный бюджет даст тебе контроль. Ты будешь знать, что я трачу только свои деньги, а ты свои. И все будут довольны. Но ты не подумал о том, что раздельный бюджет означает раздельную жизнь. Каждый сам за себя. Во всем. Артем сел на диван, опустил голову в ладони. Я идиот. Да, идиот. Но это поправимо. Он поднял голову, посмотрел на нее с надеждой, простишь? Рано говорить о прощении. Сначала ты должен понять, что именно ты натворил. Кира отложила книгу, встала, прошла на кухню. Вернулась с ноутбуком. Села рядом с Артемом, открыла таблицу расходов. Смотри, вот наши расходы за последний год. Все по категориям, с чеками и подтверждениями. Артём смотрел на цифры, и глаза его становились всё шире. «Субботние обеды для твоих родственников — 482 тысячи рублей в год. Это только стоимость продуктов. Моё время, электричество, вода — не считается». Я... Я не знал. «Обычные продукты для нас двоих — 300 тысяч в год. Коммуналка — 102 тысячи.
50 одна с каждого. Бытовая химия — 60 000. Одежда для меня — 90 000. Подарки родственникам с обеих сторон — 70 000. Кира показывала категории одну за другой. Артем молчал бледнее. Итого из моей зарплаты в 120 000 в месяц на семейные расходы уходит почти все. Остается тысяч десять пятнадцать на личные нужды. Кира, я не... А ты отдаешь в семейный бюджет около сорока тысяч из своих семидесяти пяти. Остальные тридцать пять тратишь на себя. На гаджеты, на друзей, на помощь матери. Где тут справедливость? Артем молчал. Кира закрыла ноутбук. Вот поэтому я согласилась на раздельный бюджет, чтобы ты увидел, сколько на самом деле я вкладываю в нашу семью и сколько получаю взамен замечания, что лапша широковата. Она встала, положила ноутбук на стол. Когда поймешь это по-настоящему, тогда и поговорим о прощении. Кира ушла в спальню, закрыла дверь. Артем остался сидеть на диване, уставившись в пустоту. Голова раскалывалась от мыслей. Он действительно не знал, не считал, не думал. Принимал как данность, что Кира готовит, убирает, заботится. Думал, что это нормально, что так и должно быть. А оказалось, что он просто пользовался. Не платил за все, что она делала. Жил в комфорте за ее счет. И еще имел наглость считать, что содержит ее.
Вечером он попытался приготовить ужин, сварил макароны, открыл банку тушенки, смешал. Получилось несъедобно. Он ел это, довязь каждым куском. Кира вышла из спальни, приготовила себе стейк с овощами. Ела на кухне, он в гостиной. Они не разговаривали. Воскресенье прошло в тяжелом молчании. Артем пытался убраться в квартире, но не знал, с чего начать. Пропылесосил гостиную, на этом силы кончились. Попытался постирать белье, перепутал режимы, вещи сели. Кира занималась своими делами, работала за ноутбуком, читала, смотрела сериал. Игнорировала мужа. Вечером ему позвонила мать. Он вышел на балкон, разговор был долгий и тяжелый. Галина Федоровна требовала, обвиняла, давила.
Артем пытался объяснить, но она не слушала. Когда он вернулся с балкона, лицо было серым. Кира посмотрела на него, но ничего не сказала. Они легли спать каждый на своей стороне. Артем не спал всю ночь, ворочался, думал. Кира спала спокойно, совесть ее была чиста. Понедельник. Новая рабочая неделя. Артем ушел на работу рано, не позавтракав, Готовить не умел, а покупать еду в кафе каждый день дорого. Кира позавтракала овсянкой с ягодами, допила кофе, поехала в офис. Рабочий день был загруженный. Проблемы с китайским поставщиком снова, то ли документы неправильно оформили, то ли что-то еще. Кира три часа разбиралась, звонила, писала, согласовывала. К обеду все решилось.
В столовой компании встретила коллегу из соседнего отдела. Поболтали о работе, о погоде. Кира ни слова не сказала про ситуацию дома, не любила выносить личное на публику. Вечером Артем пришел домой поздно. Кира уже поужинала, приготовила себе пасту с морепродуктами. Он прошел на кухню, открыл холодильник. Его продукты, остатки хлеба и колбасы, лежали на нижней полке. Больше ничего. Он забыл купить. Опять. Достал хлеб, откусил кусок, жевал сухое тесто, запивая водой. Кира сидела в гостиной, смотрела фильм. Даже не обернулась. Вторник, среда, четверг прошли так же. Артем питался случайной едой. То в столовой на работе, то покупал что-то по дороге домой, то просто хлеб грыз.
Он потратил на это кучу денег, за неделю на еду ушло больше 12 тысяч рублей. Одежда вся мятая, потому что гладить он не умеет. Дома бардак, потому что убирать нормально не умеет. Посуда скапливается в раковине, он моет ее кое-как. А Кира жила своей жизнью. Готовила себе вкусную еду, ходила на работу, встречалась с подругами. У нее все было хорошо. Даже отлично. В пятницу вечером Артем не выдержал. Пришел домой, увидел Киру на кухне. Она готовила себе утку с апельсинами. Запах стоял умопомрачительный. Он сел за стол, смотрел, как она колдует у плиты. Потом тихо спросил. «Кира, я могу с тобой поговорить?» Она обернулась. «Слушаю». «Прости меня. Пожалуйста», понял. Понял, что был неправ, что был эгоистом, что не ценил тебя. Продолжай. Я хочу вернуть все, как было. Общий бюджет, нормальную жизнь, без этого раздельного кошмара. Кира выключила плиту, вытерла руки полотенцем, села напротив Артема. Хорошо. Но с условиями. Какими угодно. Я продолжаю вести учет всех расходов. В любой момент ты можешь посмотреть, куда уходят деньги. Прозрачность полная. Согласен. Субботние обеды для твоих родственников два раза в месяц, а не каждую неделю. И мы обсуждаем это заранее. Согласен. Никакой еды на вынос в сутках. Готовиться для того, чтобы есть здесь, а не уносить домой. Согласен.
Ты больше не слушаешь советы людей вроде Максима насчет нашей семьи. Если у нас проблемы, мы обсуждаем их вместе, а не идешь к посторонним. Обещаю. Кира помолчала, глядя на него. И последнее. Ты понял, что я не содержанка, которую ты содержишь. Я партнер. Равный партнер. Я вкладываю в нашу семью не меньше, а даже больше тебя. Понял. Честно понял. Тогда ладно. Возвращаемся к общему бюджету. Артем вскочил, хотел обнять ее. Кира остановила его жестом. «Подожди. Я простила. Но забыть не смогу. То, что ты сказал тогда, что тебя достало меня содержать, это останется во мне навсегда. Кира, я не хотел... Знаю», но слова уже сказаны, и теперь я всегда буду помнить, что в критический момент ты не поддержал меня, а обвинил. Это что-то изменило между нами. Навсегда. Она встала, вернулась к плите, продолжила готовить ужин. Но теперь не только для себя, а на двоих. Артем сидел за столом и понимал, что-то сломалось в их отношениях, что-то важное. И он сам это сломал. Прошла неделя после того разговора на кухне, когда Артем попросил вернуться к общему бюджету. Но Кира не согласилась. Просто посмотрела на него холодными глазами и сказала, «Рано, Артем, ты еще не понял до конца, что натворил». Он пытался уговаривать, но она была непреклонна. Раздельный бюджет продолжался, каждый сам за себя, во всем. Артем продолжал питаться полуфабрикатами и дешевой едой из столовой. Его одежда была мятой, квартира грязной в его зонах ответственности. Он тратил на жизнь гораздо больше денег, чем раньше, и при этом жил хуже. Кира же процветала. Готовила себе изысканные блюда, носила выглаженную одежду, выглядела отдохнувшей и довольной. Ее часть квартиры сияла чистотой. Она откладывала деньги, встречалась с подругами, ходила в рестораны. В понедельник второй недели Артему позвонила мать. «Артем, в субботу мы приедем». «Соскучилась по вам». Он замер с телефоном у уха. «Мам, может, не надо?» «Ну, у нас тут ситуация сложная».
«Какая ситуация? Мы что, не можем навестить родного сына? Приедем в обед, как обычно». «Мам, но...» «Никаких «но». В субботу будем». Она отключилась. Артем сидел, глядя на погасший экран. «Что делать?» «Кира точно не будет готовить. А он не умеет готовить настолько человек». Вечером он попытался поговорить с женой. «Кира...» В субботу родители приедут. С Глебом и его семьей. Она сидела с книгой, даже не подняла глаз. «Знаю. Ты вчера говорил по телефону, я слышала». «Ты поможешь?» «Нет». «Кира, ну, пожалуйста, хоть один раз». Она закрыла книгу, посмотрела на него. «Артем, у нас раздельный бюджет. Твои родственники...»
Твоя ответственность. Все по-честному. Но я не умею готовить. Научись. Или закажи доставку. Или купи готовое. Варианты есть. Кира. Нет, Артем. Я серьезно. Ты хотел раздельный бюджет. Ты его получил. Живи с этим. Она встала и ушла в спальню. Артем остался сидеть на диване, хватаясь за голову. Всю неделю он пребывал в стрессе. Думал, что купить, что приготовить, как вообще организовать обед на семерых человек. Смотрел рецепты в интернете, но все они казались сложными. В четверг он все-таки решился. Зашел в дорогой ресторан возле работы. Заказал доставку готовых блюд на субботу. Салаты, горячее, десерты, все красиво упакованное, ресторанного качества. Заплатил 8500 рублей. Почти половина его зарплаты за один обед. Но выбора не было. В пятницу вечером он сказал Кире, «Я заказал готовую еду из ресторана. Привезут завтра к обеду». «Молодец», — проявил находчивость. «Ты правда не будешь готовить?» «Правда». Ты даже не выйдешь к столу? Зачем? Это твой обед с твоими родственниками. Я не приглашена. Кира, они подумают, что ты болеешь. Пусть думают, что хотят. Артем понял, что уговоры бесполезны. Лег спать тяжелый, не выспался. Суббота началась кошмарно. Кира встала рано, приняла душ, оделась, и объявила, что едет к подруге на весь день. «Вернусь поздно вечером. Не жди меня». «Ты специально?» — не выдержал Артем. «Нет. Просто не хочу присутствовать при этом цирке. Удачи тебе». Она уехала. Артем остался один. В 11 часов позвонили из ресторана. «Извините, но у нас проблемы с поставщиком. Заказ не сможем доставить». Деньги вернем в течение трех дней». Артем похолодел. «Что делать? Родители приедут через два часа». Он схватил куртку, побежал в ближайший супермаркет. Метался по рядам, не зная, что брать. В итоге купил пачку макарон, банку тушенки, хлеб, масло. Самое дешевое, что нашел. Денег почти не осталось. Зарплата кончилась, а новую дадут только через неделю. Вернулся домой. Открыл пачку макарон. Стоял на кухне, не зная, что делать. Варить? Но как? Сколько воды? Сколько времени? Он попытался. Вскипятил воду в кастрюле, высыпал макароны. Но перепутал пропорции. Воды было слишком мало. Макароны слиплись в один ком, пригорели ко дну. Артем выругался, вылил все в раковину. Посмотрел на часы уже без двадцати час. Родители будут через двадцать минут. В панике он достал из пакета новую пачку макарон, последнюю, которую купил. Разорвал упаковку, высыпал сухие макароны на тарелки. Просто так, сырые. Поставил три тарелки с сухими макаронами на стол. Больше ничего не было.
Ровно в час раздался звонок в дверь. Артем открыл. На пороге стояли Галина Федоровна с пустыми сутками в сумке, Глеб, Люда и трое детей. Свекровь вошла первая, принюхалась. «Странно, ничем не пахнет. Кира что, не готовила?» «Проходите», — только и сказал Артем. Они прошли в гостиную, сняли куртки. Дети убежали в комнату. Галина Федоровна оглядела пустой стол. А где еда? Ещё не готова? Готова. Сейчас вынесу. Артём пошёл на кухню. Вернулся с тремя тарелками, поставил их на стол. Все уставились на тарелки. В каждой лежала горсть сухих макарон. Неварёных, сырых, твёрдых, просто высыпанных из пачки. Повисла мёртвая тишина. Глеб первым нашёл голос. «Это… Это что?»
Артем молчал, красный как рак. Галина Федоровна встала, подошла к столу, взяла одну макаронину в руки, хрустнула. «Это не вареная!» В этот момент из коридора вышла Кира. Она не уехала к подруге. Все это время сидела в спальне, ждала. Родственники обернулись. Кира стояла в дверях, спокойная, с легкой улыбкой на губах. И тут Галина Федоровна закричала. «Что это такое? Что он нам подал?» Кира медленно подошла к столу, посмотрела на тарелки с сухими макаронами, подняла глаза на родственников. А когда родственники мужа приехали, как обычно, пожрать на шару и прошли на кухню, то заорали от увиденного.
Она сделала выразительную паузу. «Ведь там я приготовила для них сухие макароны. Я даже их не варила!» Галина Федоровна остолбенела. «Ты... ты это сделала специально?» «Пусть жрут так. У нас же раздельный бюджет», — спокойно сказала Кира. «А из продуктов твои...» Она повернулась к Артему. «Только макароны». так что кушайте, не обляпайтесь». Повисла гробовая тишина. Галина Федоровна стояла с открытым ртом. Глеб схватился за живот, то ли смеялся, то ли давился. Люда прикрыла лицо ладонью. Артем был белее полотна. «Кира, ты... ты не уезжала?» «Нет». Сидела в спальне, наблюдала, как ты мучаешься, ждала этого момента. Зачем? Чтобы показать тебе и им. Она обвела взглядом родственников, чтобы все наконец поняли, что такое раздельный бюджет на самом деле. Галина Федоровна нашла голос. «Ты… ты издеваешься над нами? Мы твоя семья». «Нет», — холодно отрезала Кира, — «вы не моя семья. Вы — семья Артема. Именно вы предложили раздельный бюджет. Помните, Галина Федоровна, три недели назад?» Говорили, как это удобно и современно. Я не это имела в виду. А что вы имели в виду? Что раздельный бюджет — это когда я продолжаю тратить свои деньги на вас, а вы продолжаете приезжать и объедаться. Так не работает. Мы не объедаемся. Мы семья. Семья, которая каждую субботу уносит сутки с едой. Семья, которая за три года съела на 482 тысячи рублей моих денег и ни разу не сказала спасибо. Галина Федоровна покраснела, потом побледнела. Я не знала. Конечно, не знали. потому что вам было все равно, приезжали, ели, критиковали, набивали сутки и уезжали, а я тратила деньги, время, силы, и получала взамен замечание, что лапша широковата. Люда тихо сказала, — Кира права, мы действительно пользовались твоей добротой. Глеб кивнул. — Мам, она права, мы вели себя как паразиты.
Галина Федоровна посмотрела на сына, на невестку, на тарелки с сухими макаронами. «Это... это унизительно». «Да», — согласилась Кира. «Именно так я чувствовала себя, когда Артем заявил, что ему надоело меня содержать. Унизительно. Когда человек, которому ты отдаешь все, обвиняет тебя в том, что ты сидишь у него на шее». Она повернулась к Артему. Вот теперь ты видишь? Видишь, каково это — кормить родственников на свои скромные деньги? Ты потратил последнее на ресторан, который тебя кинул. Потом купил дешевые макароны, потому что больше не на что. Даже сварить их нормально не смог. Артем стоял, опустив голову. Молчал. А я три года делала это каждую субботу. Покупала дорогие продукты. Тратила пять часов на готовку, накрывала стол, слушала критику, смотрела, как ваша мама набивает сутки, и думала, что это нормально, что мы семья. Кира подошла ближе к столу, взяла одну сухую макаронину, покрутила в пальцах. Но оказалось, что мы не семья. Оказалось, что я просто бесплатная кухарка и домработница, которую муж считает содержанкой. Кира, прости, Наконец выдавил Артем. «Я был полным идиотом. Я не думал, не понимал». «Теперь понимаешь?» «Да, понимаю. Прости меня. Пожалуйста». Он опустился на колени прямо на пол, прямо перед всеми. Руки сложил умоляюще. «Прости. Давай вернем все, как было. Я все понял. Я буду ценить тебя. Не буду слушать Максима.
Не буду слушать мамины советы. Только прости». Кира смотрела на него сверху вниз. Долго смотрела. Все замерли, ждали ее ответа. «Встань, Артем». Он поднялся. Лицо в слезах, глаза красные. «Я прощаю тебя». Он выдохнул, шагнул к ней. Но она подняла руку, остановила. «Но с условиями». серьезными условиями. Любые, говори. Возвращаемся к общему бюджету. Но я веду полный учет всех расходов. Ты в любой момент можешь посмотреть, куда уходят деньги. Согласен. Субботние обеды для твоих родственников. Раз в месяц. Не чаще. И мы обсуждаем это заранее. Согласен. Никаких сутков с едой на вынос.
готовятся для того, чтобы есть здесь. Если хотят взять, оплачивают отдельно». Галина Федоровна дернулась, хотела возразить, но Глеб положил руку ей на плечо. «Мам, молчи, это честно». Артем кивнул. «Согласен. Ты больше не советуешься по поводу нашей семьи с посторонними людьми. Если проблемы, говоришь со мной. Напрямую. Обещаю». Ира сделала паузу. Потом произнесла самое важное. И последнее. «Ты признаешь, что я не содержанка, что я партнер, равный партнер, что я вкладываю в нашу семью не меньше, а больше тебя, и ты это ценишь». Артем закивал, слезы текли по щекам. «Да, да, я признаю, ты все делаешь для нашей семьи, ты лучшая, прости меня. Кира вздохнула. Хорошо, возвращаемся к общему бюджету. С понедельника. Артем бросился к ней, обнял. Она обняла в ответ, но без энтузиазма. Похлопала его по спине, отстранилась. Повернулась к родственникам. Галина Федоровна, я не держу на вас зла. Но в будущем, пожалуйста, не давайте советов, если не знаете всей ситуации, вы чуть не разрушили нашу семью». Свекровь кивнула, пристыженная. «Прости, Кира. Я правда не думала, что так получится». «Знаю. Поэтому и прощаю». Люда подошла, обняла Киру. «Спасибо, что все эти годы кормила нас. Мы правда были неблагодарными». Глеб тоже подошел. «Кира».
Ты молодец. Преподала нам всем урок. Жесткий, но справедливый. Дети выбежали из комнаты, увидели всех взрослых, стоящих посреди гостиной. Младшая девочка посмотрела на стол. А где еда? Почему на тарелках палочки? Все переглянулись и засмеялись. Нервно, но искренне. Кира пошла на кухню. Сейчас я быстро что-нибудь сделаю, Дети не должны страдать из-за глупости взрослых. Она достала из своего закрытого шкафчика продукты. За полчаса приготовила омлет с овощами, нарезала хлеб, достала сыр, колбасу. Простой, но сытный обед. Все сели за стол. Еле молча, каждый думал о своем. Атмосфера была странная, не враждебная, но и не теплая. Переходная.
После еды родственники недолго посидели и начали собираться. Галина Федоровна на прощание обняла Киру. «Спасибо, что простила. И Артема, и меня. Ты сильная женщина. Просто не люблю терпеть несправедливость». «Это правильно. Они ушли». Дверь закрылась. Артем и Кира остались вдвоем. Он смотрел на нее виноватыми глазами. «Кира». «Да?» Ты действительно простила?» «Да, Артем, простила». «И все будет как раньше?» Кира помолчала. «Нет, не будет как раньше. Будет по-другому. Хуже?» «Просто по-другому. Что-то сломалось между нами, когда ты сказал те слова. Что-то важное. Доверие, близость, уверенность в том, что мы на одной стороне.
Можно это починить? Не знаю. Время покажет. Артем кивнул. Понимал, что получил второй шанс. Последний шанс. И если упустит его, больше не будет. Они начали убирать со стола. Молча. Каждый занят своим делом. Жизнь продолжалась. Но уже не та, что была раньше. Прошел месяц после того памятного субботнего обеда. Артем действительно изменился. Стал внимательнее, заботливее. Помогал по дому без напоминаний. Спрашивал, чем может помочь. Интересовался, как прошел ее день. Больше не слушал советы Максима. Более того, дистанцировался от этого коллеги. Общались только по работе, не более. Галина Федоровна тоже изменилась.
Стала сдержаннее, вежливее, приезжала раз в месяц, как и договаривались, ела, благодарила, уезжала. Без сутков, без критики. Жизнь наладилась внешне. Но Кира чувствовала, что внутри что-то осталось сломанным. Она смотрела на Артема и видела не мужа, которому доверяет безоговорочно, а человека, который может ее предать. может не поддержать в трудную минуту, может обвинить вместо того, чтобы защитить. Она продолжала откладывать деньги на отдельный счет. Треть зарплаты каждый месяц. Уже накопилось больше 400 тысяч рублей. Ее запасной аэродром. На всякий случай. Артем не знал об этом счете и знать не должен был, потому что Кира теперь всегда держала план «Б» в голове, всегда была готова уйти, если понадобится. Она больше не была той женой, которая отдает себя полностью, без остатка, которая верит безоговорочно, которая считает брак нерушимым. Теперь она была женой с открытыми глазами, женой, которая видит недостатки партнера, которая знает, на что он способен в худшем случае. И это знание изменило все. Однажды вечером они сидели на диване, смотрели фильм. Артем обнял ее за плечи. Кира не отстранилась, но и не прижалась ближе. Сидела спокойно, смотрела на экран. «Кира, ты счастлива?» — тихо спросил он. Она помолчала.
Не знаю. Я спокойна. Но счастлива ли — не уверена. Из-за той истории. Да. Я могу что-то сделать. Ты уже делаешь, стараешься, я вижу. Но этого мало? Время покажет. Артем притянул ее ближе. Кира позволила. Они досмотрели фильм в обнимку. Но внутри Киры была пустота. Ни холод, ни злость, просто пустота. Где раньше была безоговорочная любовь, теперь была осторожная привязанность. Она не ненавидела его, просто больше не любила так, как раньше. Часть любви умерла в тот момент, когда он произнес «Меня достало тебя содержать». И эту часть было не вернуть. Никакими извинениями, никакими стараниями, что-то умерло безвозвратно, и это было самое грустное. Они продолжали жить вместе, спать в одной кровати, ужинать за одним столом. Выглядели как нормальная пара. Но внутри все было не так. Артем надеялся, что со временем все вернется, что Кира снова будет смотреть на него влюбленными глазами, что между ними снова будет та близость, была раньше. Но Кира знала, этого не будет. Никогда. Она простила. Но не забыла. И никогда не забудет. Потому что некоторые раны не заживают. Они покрываются корочкой, перестают болеть. Но шрамы остаются навсегда. И каждый раз, глядя на Артема, она видела этот шрам.
вспоминала те слова, то предательство, и держала эмоциональную дистанцию, потому что она больше не могла доверять ему полностью, а без доверия настоящей близости не бывает. Прошло полгода. Потом год. Они все еще были вместе. Жили спокойно, без ссор. Артем продолжал стараться. Кира продолжала держать дистанцию. Накопительный счет рос — 500 тысяч, 600, 700. Однажды Артем спросил, «Кира, ты когда-нибудь простишь меня по-настоящему?» Она посмотрела на него. «Я простила тебя в тот же день. Но простить не значит забыть. И не значит довериться снова».
«Значит, ты мне не доверяешь?» «Не так, как раньше». «Нет». «Можно вернуть это доверие?» «Не знаю». «Возможно, нет». «Тогда зачем мы вместе?» Кира задумалась. «По привычке, наверное. Из удобства. Потому что развод — это сложно». «Но ты не любишь меня больше?» «Люблю. Но не так». Меньше, более холодно. Артем опустил голову. «Я все испортил, да?» «Да». «И исправить нельзя?» «Скорее всего, нельзя». Они замолчали, сидели рядом, но каждый был в своем мире. Артем понял, что потерял ее. Навсегда. Даже если она физически здесь, рядом, эмоционально ее уже нет и это была цена его ошибки, цена недоверия, которое он проявил, цена слов, которые нельзя взять обратно. Он получил прощение, но потерял любовь, и это была потеря невосполнимая. Кира продолжала жить, работать, готовить, заботиться о доме. Внешне ничего не изменилось, но внутри она уже была свободна, эмоционально свободна от этого брака. Она оставалась только из жалости, из привычки, из нежелания причинять боль. Но любви больше не было. И когда-нибудь она найдет в себе силы уйти. Не сегодня, не завтра, но когда-нибудь. Потому что жить без любви невозможно. А Кира не из тех женщин, которые терпят. никогда не была и никогда не будет.