— Ты всё говоришь и говоришь. А ведь можно просто посидеть, — сказал Игорь, откладывая телефон. — С тобой надо постоянно стараться.
Я замолчала посреди фразы о новой выставке в музее. Замолчала и больше не заговорила в тот вечер. Игорь включил телевизор, я смотрела на экран и думала: наверное, я правда слишком сложная. Нормальные женщины умеют просто сидеть рядом.
Это было семнадцать месяцев назад. Через полгода после той фразы Игорь собрал вещи и ушёл. Сказал: устал стараться.
Сегодня я сижу в кафе напротив Андрея. Он слушает мой рассказ о той самой выставке — она наконец открылась — и задаёт вопросы. Настоящие вопросы, не для вежливости.
И я вдруг понимаю: я не изменилась. Изменился тот, кто рядом.
Когда «сложная» становится диагнозом
Игорь начал так говорить не сразу. Первые годы брака он слушал. Или делал вид — сейчас уже не разберу. Потом появились эти фразы. Сначала редко, потом всё чаще.
— Ты слишком много хочешь.
Он сказал это, когда я предложила съездить на выходных за город. Не в Турцию, не на курорт — просто в соседнюю область, посмотреть старинную усадьбу.
— Зачем эти сложности? Лучше дома отдохнём.
Мы остались дома. Игорь смотрел футбол, я читала на кухне.
— Нормальные женщины не спорят.
Он бросил эту фразу однажды после фильма. Я сказала, что концовка показалась мне натянутой. Просто высказала мнение — не настаивала, не доказывала. Он поморщился:
— Посмотрели кино и посмотрели. Зачем анализировать?
Я перестала делиться впечатлениями.
— С тобой всё усложняется.
Игорь вздохнул, когда я показала ему варианты отпуска. Я выбрала три гостиницы в одном городе, разные по цене и расположению. Просто хотела обсудить.
— Бронируй любую. Мне всё равно.
Я забронировала. Он потом жаловался, что далеко от центра.
Я думала: может, это возраст. Мне тогда шёл пятьдесят третий. Может, я правда стала сложнее, требовательнее. Молодые жёны проще — они соглашаются, не спорят, не задают вопросов.
Я старалась быть проще. Говорила меньше. Не предлагала планов. Не высказывала мнений. Смотрела то, что включал он. Читала на кухне, чтобы не мешать светом лампы.
Не помогло.
Игорь всё равно ушёл. Сказал: я устал. С тобой тяжело.
Год в тумане — и первый вопрос
Первые месяцы после развода я жила как в тумане. Ходила на работу, возвращалась, ела что-то из холодильника, смотрела в потолок.
Дочь звонила каждый день — она живёт в другом городе, своя семья. Спрашивала: ты как?
Я отвечала: нормально.
Она не верила, но настаивать не могла. Что скажешь дочери, которая выбрала свою жизнь? Что твоя мама сломалась в пятьдесят четыре?
Потом туман начал рассеиваться. Я стала замечать детали. Тишину в квартире — не гнетущую, а спокойную. Возможность читать в гостиной с включённой лампой. Выставки по выходным — одна, но это было лучше, чем вообще никуда.
Подруга Марина позвала в театр. Я сначала отказалась — привычка, боялась показаться навязчивой. Потом подумала: а кому я теперь мешаю? Пошла.
После спектакля мы сидели в кафе, и Марина сказала:
— Света, ты изменилась.
— В плохую сторону?
— Нет. Ты... легче стала. Раньше всегда казалась напряжённой.
Я удивилась. Напряжённой? Я старалась быть удобной, незаметной, простой.
— Игорь говорил, что я слишком сложная. Что нормальные женщины проще.
Марина посмотрела на меня внимательно:
— А тебе с ним легко было?
Я открыла рот и закрыла. Никогда не задавала себе этого вопроса. Всегда думала: легко ли ему со мной? А себе?
Нет. Мне было трудно.
Книжный магазин и другая жизнь
Я познакомилась с Андреем в книжном магазине. Это было через год после развода. Я уже научилась жить одна — не выживать, а жить. Ходила на работу, встречалась с подругами, читала, иногда ездила на выставки и лекции.
В тот день я искала книгу — автор, которого давно хотела прочитать. Нашла последний экземпляр на полке и потянулась за ним одновременно с мужчиной.
— Простите, — сказал он и отступил. — Берите.
— Нет-нет, вы первый увидели.
Мы оба засмеялись. Он посмотрел на обложку:
— Отличный выбор. Вы уже читали его предыдущую книгу?
Мы разговорились. Оказалось, у нас похожие вкусы. Он пригласил на кофе — в кафе через дорогу. Я согласилась не задумываясь — первый раз за много лет.
Андрей, пятьдесят семь лет, архитектор. Разведён давно, лет десять назад. Спокойный, внимательный. Рассказывал про работу — реставрация старых зданий. Но больше спрашивал про меня.
— Расскажите про себя. Чем занимаетесь? Что любите?
Я начала осторожно — привычка быть короткой и неинтересной. Но он задавал уточняющие вопросы. Про работу — я методист в образовательном центре. Про книги, которые читаю. Про выставки.
— А куда ходите? Что смотрели в последний раз?
Не кивал вежливо, а слушал. Запоминал.
Через неделю он прислал сообщение — ссылку на лекцию по теме нашего разговора. Написал: «Подумал, вам может быть интересно».
Мы встретились ещё раз. Потом ещё.
Вопрос, который всё изменил
Третье свидание — прогулка по набережной. Начало октября, ветер с реки, пустынно. Андрей рассказывал про свой развод. Коротко, без подробностей:
— Мы были разными людьми. Поняли это не сразу, но поняли. Разошлись по-хорошему.
Потом спросил:
— А у вас как было?
Я не планировала рассказывать. Но слова сами вышли:
— Он говорил, что я сложная. Что со мной надо постоянно стараться.
Андрей замедлил шаг:
— А вам тоже с ним надо было стараться?
Я остановилась. Этот вопрос уже задавала Марина. Но теперь я знала ответ:
— Конечно. Я очень старалась. Всё время.
— Вот видите. — Андрей улыбнулся. Не жалостливо, не с превосходством. Спокойно. — В отношениях стараются оба. Если один говорит, что другой сложный, значит, просто не хочет.
Я смотрела на воду. Серая, неспокойная. И вдруг увидела всё по-другому.
Игорь считал меня сложной, потому что я хотела разговаривать. Ходить куда-то. Обсуждать фильмы и книги. Делиться впечатлениями.
А я считала его непростым — молчаливым, замкнутым, неразговорчивым. Но старалась понять. Принять. Не требовать.
Он требовал, чтобы я подстраивалась. Я требовала от себя того же.
Разница в том, кто от кого требует.
Когда не боишься быть собой
Мы с Андреем три месяца вместе. Не живём вместе — рано, да и не нужно спешить. Но видимся часто. Несколько раз в неделю.
Вчера был обычный будний вечер. Андрей пришёл ко мне после работы. Я готовила ужин, рассказывала про день. Про новую коллегу, которая постоянно перебивает на совещаниях. Подробно, с деталями, эмоционально.
Раньше я бы остановила себя на третьей фразе. Подумала бы: хватит, ему неинтересно, он устал.
Сейчас Андрей режет салат и слушает:
— А она часто так делает?
— Каждое совещание. Сегодня я не выдержала, спокойно сказала: давайте я договорю.
— И как она?
— Замолчала. Все молчали. — Я усмехнулась. — Неловко вышло.
— Правильно поступила. — Андрей посмотрел на меня. — Нельзя позволять перебивать.
С Игорем такого разговора не было бы. Он бы кивнул, не слушая, или сказал: ну и ладно, не обращай внимания.
После ужина я предложила посмотреть документальный фильм — про художников-авангардистов, нашла в интернете.
— Давай. — Андрей кивнул. — А после расскажешь, что тебя зацепило. Я в живописи не очень разбираюсь.
Мы смотрели. Он действительно слушал мои комментарии. Задавал вопросы. Не делал вид.
В какой-то момент я поймала себя на мысли: я не боюсь быть собой. Не взвешиваю каждое слово. Не проверяю, не надоела ли.
Просто живу.
Удобная или живая
Андрей не идеален. Он бывает рассеянным — может забыть про договорённость, опоздать, не отвечать на сообщение часами. Иногда уходит в себя, в свои проекты, и не слышит, что я говорю.
Но в главном — разница огромная.
Игорь воспринимал мои интересы как помеху. Как то, что мешает ему спокойно жить.
Андрей воспринимает их как часть меня. Как то, что делает меня интересной.
Однажды я сказала ему:
— Мне с тобой легко.
Он улыбнулся:
— И мне с тобой.
— Правда? Я ведь много говорю. И хочу ходить в театры, музеи...
— Света. — Он взял меня за руку. — Если бы ты молчала и сидела дома, я бы с тобой не был. Мне нравится, что ты живая.
Живая.
Игорь хотел, чтобы я была удобной.
Андрей хочет, чтобы я была живой.
Встреча, которая всё расставила по местам
Я встретила Игоря в торговом центре. Случайно — выбирала подарок племяннице ко дню рождения. Увидела его в том же отделе, он рассматривал что-то на полке.
Первая секунда — тревога. Потом спокойствие. Странное ощущение: знакомое лицо, чужой человек.
Я подошла поздороваться. Неловко разойтись, делая вид, что не заметила.
— Света! — Игорь обернулся, явно удивился. — Как ты? Отлично выглядишь!
— Спасибо. Как твои дела?
— Нормально, работаю.
Он помолчал, потом улыбнулся как-то неуверенно:
— Слушай... может, как-нибудь встретимся? Просто поговорить. Я часто думаю о том, что было.
Я смотрела на него. Те же глаза, та же улыбка. Столько лет вместе. И почему-то ничего не отзывается.
— О чём говорить, Игорь?
— Ну... мы же были вместе столько лет. — Он сделал шаг ближе, голос стал тише: — Может, я был не прав тогда. Может попробуем. Я готов стараться.
Готов стараться.
Я раньше бы услышала это и задумалась. Может, дать шанс? Может, правда изменился?
Сейчас я слышала каждое слово отчётливо.
Готов стараться — как одолжение. Как уступку. Не хочет — готов.
— Игорь, не надо. — Я сказала спокойно. — У меня всё хорошо. Я не изменилась — такая же хожу в театры, читаю, разговариваю обо всём. Просто теперь рядом человек, которому это нравится.
Игорь моргнул:
— Ты с кем-то? Серьёзно?
— Да.
Он помолчал. Потом сказал — и в голосе прозвучало что-то между удивлением и недоверием:
— Нашла себе такого? Который всё это терпит?
Терпит.
Я улыбнулась. Не зло, не обиженно. Просто улыбнулась.
— Не терпит, Игорь. Ценит. Всего хорошего.
Я развернулась и пошла к выходу. Не оглядывалась.
Дорога домой
На улице шёл дождь. Холодный, мелкий, поздняя осень. Я достала телефон — сообщение от Андрея: «Как покупки? Вечером приду, расскажешь».
Улыбнулась. Написала: «Жду. Будет что рассказать».
Шла к парковке медленно, не прячась от дождя. Думала о том, сколько лет я считала себя сложной. Неудобной. Слишком требовательной.
А я просто хотела разговаривать. Делиться. Быть услышанной.
Это не сложно. Это нормально.
Сложно — притворяться простой. Гасить себя. Извиняться за то, что ты живая.
Я села в машину, откинулась на сиденье. Мокрые волосы, без макияжа, пятьдесят четыре года.
И я себе нравлюсь.
Впервые за много лет — нравлюсь.
Я завела машину и поехала домой. К своей квартире, где меня ждёт тишина и книга на тумбочке. Где вечером придёт Андрей, и мы будем ужинать и разговаривать. Обо всём. Долго.
И это не будет «стараться».
Это будет хотеть.
Дождь усиливался. Дворники размеренно скрипели по стеклу. Впереди горели красные огни светофоров и жёлтые окна домов.
Я включила радио. Играла старая песня — из тех, что слушала в молодости. Я подпевала, и голос звучал легко.
Легко и свободно.
Как будто я наконец разрешила себе быть собой.
Подписывайтесь. Если хотите читать честные истории о том, как мы перестаём быть удобными. И начинаем быть собой.