«Ура! Теперь у нас есть свой дом у речки! Приедем на выходных с дочкой и детьми!» — заявила свекровь, решив привезти всех своих родственников в мой новый дом в Краснодарском крае. То, что они увидели по указанному адресу, стало уроком на всю жизнь.
Телефон завибрировал в тот момент, когда Вероника заканчивала презентацию для клиента. На экране высветилось незнакомое имя — нотариус Сергей Павлович Крымов. Она нахмурилась, отложила стилус и приняла вызов. Через пять минут разговора Вероника сидела, уставившись в пустоту. Квартира родителей продана. Та самая двушка на окраине Воронежа, где она выросла.
Где каждый угол хранил воспоминания. Мама умерла три года назад, папа ушел следом через полтора. Квартира пустовала, Вероника не могла заставить себя туда приехать. Наняла риэлтора, подписала документы удаленно. И вот сделка закрыта. Сумма на экране телефона заставила ее моргнуть. 8 миллионов 600 тысяч рублей. Она рассчитывала максимум на 6. Риэлтор оказался профессионалом, нашел покупателей, которые срочно искали жилье в том районе и готовы были переплатить. Вероника откинулась на спинку кресла. Деньги. Настоящие, большие деньги. Впервые в жизни у нее была такая сумма.
Вечером она сидела на кухне, когда Олег вернулся с работы. Муж выглядел измотанным, весь день провел на совещаниях с инвесторами. Он работал в строительной компании, занимался коммерческой недвижимостью, постоянно в разъездах, постоянно на телефоне. «Квартиру продали», — сказала Вероника, не поднимая глаз от чашки. Олег замер, снимая куртку. «Твоих родителей?» «Угу. 8600». Он присвистнул. «Неплохо. Думала, куда пустить». Вероника подняла на него взгляд. «А если на дом? Где-нибудь на юге? У воды?» Она ожидала сопротивления. Обычно Олег был практичным, предсказуемым. Сначала квартиру побольше в Екатеринбурге купить, потом машину сменить, потом уже думать о дачах и домах.
Но сейчас он медленно кивнул, подошел к столу и сел напротив. «Давно об этом думаю. Краснодарский край, например. Цены там сейчас адекватные, если не в самом Сочи искать. 8600 — это хороший первоначальный взнос. Остальное в ипотеку возьмем. У меня зарплата позволяет». Вероника почувствовала, как внутри что-то распрямилось. Она не ожидала, что он так легко согласится, не ожидала, что сам уже думал об этом. «Серьезно?» «Серьезно. Надоело в съемной квартире сидеть?» «Надоело, что каждый отпуск — это гостиница или санаторий?» «Хочу свое место. Чтобы приехать и знать, это мое». Вероника улыбнулась. Впервые за последние недели по-настоящему улыбнулась.
Они просидели на кухне до полуночи, листая сайты с объявлениями. Анапа — дорого и перенаселено. Геленджик — те же проблемы. Туапсе — интересно, но хотелось чего-то более спокойного. Олег предложил посмотреть поселки вдоль реки Кубань. Там и цены ниже, и природа красивая, и до моря недалеко на машине. Вероника сохраняла объявления в закладке, записывала номера риэлторов. Впервые за долгое время у нее появилась цель. Ни работа, ни обязательства, настоящая, своя цель. Телефон Олега зазвонил около одиннадцати. На экране высветилась мама. «Не бери», — тихо сказала Вероника. Олег посмотрел на нее, потом на телефон, потом снова на жену. И сбросил вызов.
Через минуту пришло сообщение. «Олежек, почему не берешь трубку? Случилось что-то?» Олег вздохнул и набрал ответ. «Все в порядке, мам. Просто заняты. Созвонимся завтра». Вероника знала. Нелли Федоровна не отстанет. Свекровь обладала удивительной способностью чувствовать, когда в жизни сына происходит что-то важное. И обязательно вмешаться. На следующий день Вероника взяла отгул и поехала в банк. Ей нужно было открыть вклад, перевести деньги со счета риэлтора, разобраться с документами. Сидя в офисе менеджера, она чувствовала странную легкость. Родительская квартира больше не висела над ней грузом ответственности и боли. Деньги превратились в возможность. Менеджер, женщина лет сорока, с усталым лицом, объяснила условия вклада, процентные ставки, сроки. Вероника слушала вполуха. Ее интересовало только одно — когда она сможет снять эти деньги для первого взноса. «В любой момент», — ответила менеджер, — «вклад до востребования. Правда, проценты сгорят, если снимете раньше трех месяцев». Не проблема. Вечером того же дня Они с Олегом созвонились с первым риэлтором. Женщина со скрипучим голосом предложила несколько вариантов в поселке Красный Курган. Небольшое место в 30 километрах от Краснодара, на берегу реки Кубань. Дома старые, но земля хорошая, соседи спокойные, инфраструктура развивается. «Можем приехать посмотреть в следующие выходные», — сказал Олег, когда разговор закончился.
Вероника кивнула. Они сидели на диване, ноутбук на коленях, на экране, фотографии домов. Деревянные, кирпичные, старые, новые. С участками, без участков. Цены от двух до пяти миллионов. «Смотри!» Олег ткнул пальцем в одно объявление. «Этот прямо на берегу. Три комнаты, веранда, баня. Участок 12 соток». 4 миллиона 800. Вероника присмотрелась. Дом выглядел крепким, ухоженным. На фотографии виднелась река, широкая и спокойная. Деревья вдоль берега, лодка у причала. Красиво. Звони риэлтору, запишемся на просмотр. Они договорились с риэлтором на субботу.
Вероника почувствовала, как внутри нарастает волнение. Она не верила, что все так быстро складывается. Обычно в ее жизни ничего не шло легко. В пятницу вечером Нелли Федоровна позвонила снова. На этот раз Олег взял трубку. «Олежек, приезжайте завтра на ужин. Я борща наварила, твоего любимого». Олег посмотрел на Веронику. Та покачала головой. «Мам, мы не сможем. Завтра уезжаем». «Куда это вы собрались?» «По делам. Личным». В трубке повисла пауза. «Какие такие дела? Олег, что ты от матери скрываешь?» «Мам, я не скрываю. Просто заняты. Созвонимся на неделе». Он положил трубку, не дожидаясь ответа. Вероника подняла бровь. «Она не отстанет.
Знаю. В субботу утром они выехали в шесть. Дорога до Краснодара заняла больше двадцати часов, с остановками, ночевкой в придорожном отеле под Ростовом. Вероника спала урывками, постоянно просыпалась от гула фур за окном. Олег вел машину молча, сосредоточенно, включил аудиокнигу, какой-то детектив, который Вероника не слушала. Они добрались до Красного Кургана к вечеру воскресенья. Поселок оказался меньше, чем на фотографиях. Одна главная улица, несколько переулков, магазин, школа, медпункт. Дома стояли за высокими заборами, редкие прохожие оглядывали чужую машину с подозрением. Риэлтор встретила их у въезда в поселок. Полная женщина лет 50, в спортивном костюме и кроссовках.
Села на заднее сиденье, начала показывать дорогу. Вот здесь поворот. Видите тополя? За ними река. Дом как раз на берегу стоит. Олег свернул на грунтовку. Машину тряхнуло на ухабах. Вероника вцепилась в ручку над дверью. Через пару минут впереди показался забор из профнастила, калитка, за ней крыша дома. Они вышли из машины. Риэлтор 3 открыла калитку ключом, пригласила их внутрь. Участок был больше, чем казалось на фотографиях. Двенадцать соток — это много. Огород, сад, сарай, баня у самой реки. Дом стоял в центре, крепкий, кирпичный, с новой крышей и пластиковыми окнами. Веранда выходила на реку, с нее открывался вид на воду, на противоположный берег, на заросли камыша.
Вероника прошлась по веранде. Доски скрипели под ногами. Олег зашел в дом, она слышала его голос изнутри, расспрашивал риэлтора про коммуникации, отопление, состояние фундамента. Она спустилась с веранды, пошла к реке. Вода была темная, почти черная в вечернем свете. Течение медленное, спокойное. На противоположном берегу никого, только лес и тишина. Вероника села на старую скамейку у воды. Впервые за долгое время она чувствовала покой. Ни счастье, ни радость, просто покой. Здесь не было суеты, не было чужих людей, не было давления. «Нравится?» Олег подошел сзади, положил руку ей на плечо. «Очень».
Хозяева готовы скинуть цену до 4-300, если мы согласимся быстро. Документы чистые, дом в собственности больше 10 лет. Риэлтор говорит, они переезжают к детям в Москву, им нужны деньги быстро. Вероника повернулась к нему. «Берем?» «Берем». Они вернулись в дом. Риэлтор ждала на веранде, курила, стряхивала пепел в консервную банку. «Ну что, молодые люди, устраивает?» «Устраивает», — ответил Олег. «Когда можем подписать предварительный договор? Хоть завтра. Хозяева в поселке приедут, когда скажете». Они созвонились с хозяевами прямо на месте. Пожилая пара согласилась встретиться на следующий день в Краснодаре, у нотариуса. Олег созвонился со своим банком, уточнил условия ипотеки, сроки рассмотрения заявки.
Все складывалось быстро, слишком быстро. Вечером они сняли комнату в гостинице в Краснодаре. Маленький номер с двумя кроватями и общим душем в коридоре. Вероника лежала, уставившись в потолок, и не могла поверить, что это происходит наяву. «Олег? М? А твоя мама не взорвется, когда узнает?» Он долго молчал. «Взорвется». Но это не ее дело. Утром они подписали предварительный договор купли-продажи. Хозяева оказались приятными людьми. Пенсионеры, которые прожили в доме всю жизнь и теперь с грустью его продавали. Старик долго рассказывал про рыбалку на реке, про то, как каждую весну вода поднимается и затапливает огород. Старушка записала Веронике на бумажке, какие цветы растут в саду и когда их поливать.
Нотариус, мужчина с равнодушным лицом, зачитал договор, поставил печати, забрал свою комиссию. Олег перевел задаток — 300 тысяч рублей. Основная сделка назначена через две недели, когда банк одобрит ипотеку. Они вернулись в Екатеринбург через два дня. Вероника сразу погрузилась в работу, Проекты накопились, клиенты звонили, требовали встреч. Олег занялся документами для банка, собирал справки, заполнял анкеты. Нелли Федоровна звонила каждый день. Олег отвечал коротко, уклончиво. «Работа, мам. Проект сложный. Да, все нормально. Нет, на выходных не получится». Вероника знала.
Так долго продолжаться не может. Свекровь чувствовала ложь на расстоянии. Взрыв произошел в четверг. Олег пришел с работы бледный, сжимал телефон в руке. Мама все узнала. Как? Соседка наша видела, как я выходил из банка с папкой документов, спросила, что случилось. Я сказал про ипотеку. Она, видимо, позвонила маме. Вероника закрыла глаза. «И что она сказала?» «Требует, чтобы мы приехали. Сегодня. Сейчас. Не поедем». Олег посмотрел на нее. «Вероника, она моя мать». «И что? Мы взрослые люди. Покупаем дом на свои деньги. Ей незачем совать нос в наши дела». Олег сел на диван, потер лицо руками.
Она не успокоится, пока мы не приедем. Тогда пусть приедет сама, если хочет разговаривать. Телефон Олега снова зазвонил. Он посмотрел на экран, вздохнул и взял трубку. «Мам, я же сказал!» Голос Нелли Федоровны был слышен даже Веронике. Громкий, возмущенный, требовательный. Как ты посмел взять ипотеку и не посоветоваться со мной? Сколько раз я тебе говорила? Никаких кредитов. Это кабала, Олег, кабала. А ты? Мам, это мои деньги и мое решение. Твои деньги? Ты забыл, кто тебя вырастил, кто на тебя потратил всю жизнь. А теперь ты... Олег положил трубку. Вероника смотрела на него молча.
Муж сидел, уставившись в пол, сжимал телефон так сильно, что побелели костяшки пальцев. «Давай приготовлю ужин», — тихо сказала Вероника. Олег кивнул, не поднимая головы. На следующий день Нелли Федоровна приехала сама, позвонила в дверь в 10 утра, когда Вероника еще была дома. Олег уже уехал на работу, специально уехал пораньше, чтобы не столкнуться с матерью. Вероника открыла дверь. Свекровь стояла на пороге в коричневом пальто с большой сумкой в руке. Лицо напряженное, губы поджаты. «Здравствуй, Вероника. Олег дома?» «На работе». «Понятно. Тогда поговорим с тобой». Вероника пропустила ее внутрь. Нелли Федоровна прошла в гостиную, села на диван, не снимая пальто.
Вероника осталась стоять у двери. «Чай будешь?» «Не нужно, я ненадолго». Повисла пауза. Вероника ждала. «Объясни мне, пожалуйста, — начала Нелли Федоровна, — зачем вы взяли ипотеку? У вас же нет таких денег, чтобы платить каждый месяц. У нас есть первоначальный взнос, остальное Олег потянет». «Олег потянет». повторила свекровь с усмешкой. «А если его уволят? А если заболеет? А если у вас дети появятся? Тогда разберемся». «Разберетесь. Вероника, ты понимаешь, какой риск вы берете на себя? Дом где-то на юге, в глуши. Зачем он вам? Вы же там не будете 5 жить?» «Это наше место. Для отдыха. Для себя».
Нелли Федоровна покачала головой. «Я все понимаю. Молодость, романтика. Но надо думать головой. Вам нужна квартира здесь, в Екатеринбурге. Большая, чтобы детям места хватило. А дом на юге — это блажь». Вероника почувствовала, как внутри что-то сжимается. Она знала этот тон. Покровительственный, поучительный. как будто она маленькая девочка, которая не понимает, что делает. «Нелли Федоровна, это наше решение. Мы его приняли вместе с Олегом». «Твое решение», — поправила свекровь. «Олег бы никогда сам такого не придумал. Он разумный мальчик. Олегу 34 года. Он не мальчик. Для меня всегда будет мальчиком». Нелли Федоровна встала, подошла ближе.
«Послушай, Вероника, я не против тебя. Ты хорошая девочка, работящая. Но ты не понимаешь, как устроена жизнь. Ипотека — это петля на шее. Один пропущенный платеж, и банк заберет все. Мы не пропустим платежи». «Откуда такая уверенность?» Вероника посмотрела свекрови прямо в глаза. «Потому что мы взрослые люди, которые умеют считать деньги и планировать будущее». и потому что это наше дело, только наше». Лицоной Лефедоровны стало каменным. «Ясно. Значит, я уже не имею права даже совета дать?» «Совет? Да. Но решение принимаем мы». Свекровь схватила сумку, развернулась к двери. «Передай Олегу, что я звонила, и что я очень разочарована». Она ушла, громко хлопнув дверью. Вероника осталась стоять посреди гостиной, чувствуя, как колотится сердце. Вечером Олег вернулся поздно, усталый и мрачный. Вероника рассказала про визит матери. Он слушал молча, потом достал телефон и позвонил. «Мам, это Олег». «Да», — Вероника рассказала. «Нет». Мы не передумали. «Мам, послушай, это наши деньги. Квартиру продали родители Веронике, это ее наследство. Мы имеем право распоряжаться им, как хотим. Ты не...» «Мам, не кричи. Я не хочу спорить. Просто прими к сведению. Мы купим этот дом. С твоим благословением или без него». Он положил трубку. Посмотрел на Веронику.
Она сказала, что больше не хочет со мной разговаривать. Отойдет. Не знаю. Она умеет обижаться надолго. Вероника подошла, обняла его. Ты молодец. Что защитил наше решение? Олег прижался лбом к ее плечу. Мне страшно, Вероника. Вдруг она права? Вдруг мы не потянем? Потянем. Мы справимся. Следующие две недели прошли в напряжённом ожидании. Банк рассматривал заявку на ипотеку. Олег каждый день звонил менеджеру, спрашивал про статус. Вероника собирала документы, справки, выписки. Нелли Фёдоровна действительно не звонила. Полная тишина. Олег пытался дозвониться до неё несколько раз, она не брала трубку. Одобрение пришло в пятницу.
Олег позвонил Веронике прямо с работы. Голос дрожал от волнения. «Одобрили! 4 миллиона на 20 лет под 11 процентов!» Вероника закрыла глаза, выдохнула. «Когда подписываем?» «В понедельник. Приезжай в банк к десяти». В понедельник они подписали кредитный договор. Менеджер банка, молодой парень с зализанными волосами, Долго объяснял условия, штрафы за просрочку, возможность досрочного погашения. Вероника слушала вполуха. Главное, документы подписаны, деньги одобрены. Сделку с хозяевами дома провели в среду. Снова нотариус, снова печати, подписи. Хозяева получили свои деньги, передали ключи. Старушка всплакнула, когда уходила.
Старик крепко пожал Олегу руку. «Берегите дом. Он хороший. Послужит вам долго». Вечером они сидели на кухне, ключи от дома лежали на столе. Вероника смотрела на них и не верила, что это реальность. «У нас есть дом», — тихо сказала она. «У нас есть дом», — повторил Олег. Они обнялись, сидя на кухне, и молчали. Говорить было нечего. Все случилось. В субботу они снова поехали в Красный Курган. Теперь уже как хозяева. Вероника открыла калитку своим ключом, вошла на участок. Олег остался у машины, разговаривал по телефону с каким-то подрядчиком, планировали мелкий ремонт. Вероника прошла через участок к реке. День был пасмурный, ветер гнал рябь по воде. Она села на скамейку, Обняла себя за плечи. «Наконец-то у нас будет место, где нас никто не достанет». Телефон Олега завибрировал. Потом еще раз. И еще. Вероника обернулась. Муж стоял у дома, смотрел на экран с мрачным лицом. «Что там?» «Мама. Двадцать три пропущенных». Вероника встала, подошла к нему. «Не бери». Олег посмотрел на нее, потом на телефон, нажал кнопку блокировки экрана и сунул телефон в карман. «Не буду». Они зашли в дом. Пустые комнаты, старая мебель, оставленная прежними хозяевами, скрипучий пол, выцветшие обои. Но это было их, их дом, их место, их территория.
Вероника прошлась по комнатам, трогала стены, открывала шкафы. Олег стоял на веранде, смотрел на реку. «Как думаешь, сколько времени займет ремонт?» — крикнула она из спальни. «Месяца два, если повезет с бригадой. А мебель когда закажем?» «Когда стены покрасят». Вероника вышла на веранду, встала рядом с мужем. Они смотрели на воду, на противоположный берег, на облака над лесом. «Я боюсь», — вдруг сказал Олег. «Чего?» «Что мама не простит, что все пойдет не так, что мы не справимся с платежами». Вероника взяла его за руку. «Справимся, а мать отойдет или не отойдет. Но это не наша проблема». Олег сжал ее пальцы. «Ты сильнее меня». «Нет, просто я не боюсь отстаивать свое». Они простояли так до вечера. Потом закрыли дом, сели в машину и поехали обратно. Телефон Олега молчал. Он так и не включил его после того, как выключил утром. Вероника смотрела в окно на проносящиеся мимо поля, деревни, леса. У них есть дом. Своё место.
Куда они будут приезжать, когда захотят тишины и покоя? И пусть Нелли Федоровна обижается сколько угодно. Это их жизнь, их решение, их дом. Две недели тишины оказались обманчивыми. Вероника понимала это, когда просыпалась по ночам от тревожных мыслей. Нелли Федоровна не из тех, кто сдается. Молчание свекрови напоминало затишье перед бурей.
Олег тоже чувствовал напряжение. Он стал рассеянным, постоянно проверял телефон, вздрагивал от каждого звонка. Вероника видела, как он мучается, разрываясь между матерью и женой, но не собиралась уступать. Границы должны быть четкими. В Красный Курган они ездили каждые выходные, наняли бригаду местных мужиков, трое парней, которые работали за наличные без договоров. Меняли проводку, красили стены, чинили крышу над баней. Дом преображался медленно, но верно.
Вероника выбирала краску для стен, ткани для штор, смесители для ванной. Ей нравилось это ощущение — создавать свое пространство с нуля. Никто не навязывал мнения, не критиковал выбор, не говорил, что так неправильно. Олег занимался участком. Спилил старые яблони, которые давно не плодоносили, расчистил дорожку к реке, починил причал. По вечерам они сидели на веранде, пили чай из термоса и смотрели, как солнце садится за лесом. «Красиво здесь», — сказал Олег однажды, когда они сидели, укутавшись в пледы. Был конец апреля.
Вечера еще холодные. Очень. Жалко, что мама этого не увидит. Вероника промолчала. Она знала, что Олег скучает по матери. Звонил ей раз в неделю, оставлял сообщение, но Нелли Федоровна не отвечала. Демонстративное молчание, ее любимое оружие. В начале мая случилось то, чего Вероника боялась больше всего. Они приехали в дом вечером в пятницу, планировали провести выходные, работая на участке. Зашли внутрь, на столе на кухне лежал букет полевых цветов в стеклянной банке.
Вероника застыла на пороге. «Олег?» Он подошел, посмотрел на цветы. «Откуда они?» «Понятия не имею». Олег достал телефон, позвонил бригадиру. Тот ответил не сразу. «Олег?» «Алексей, вы сегодня были в доме?» Голос в трубке что-то отвечал. «Никого не видели? Цветы на столе не оставляли?» «Пауза». «Понятно. Спасибо». Олег положил трубку. «Говорит, с понедельника никого там не было, ключи у него, других комплектов нет». Вероника подошла к столу, взяла банку. Цветы свежие, сорваны недавно. Ромашки, васильки, клевер...
Такие растут на лугу за поселком. Кто-то был здесь. Но как они попали внутрь, двери были заперты. Вероника обошла дом, 8 проверяя окна. Все закрыты, замки целые, никаких признаков взлома. «Может, у кого-то из прежних хозяев остались ключи?» — предположила она. «Надо поменять замки. Завтра же съездим в город». Закажем новые. Они провели вечер в напряжении, прислушиваясь к каждому шороху. Вероника не могла отделаться от ощущения, что за ними наблюдают. Кто-то был здесь. Кто-то зашел в их дом без разрешения. Утром позвонила Нелли Федоровна. Олег сидел на веранде, пил кофе. Телефон зазвонил резко, неожиданно. Он посмотрел на экран, потом на Веронику. «Мама!» «Возьми!» Олег нажал кнопку приема вызова. «Алло!» Голос Нелли Федоровны был тихим, почти робким. «Олежек!» «Это я!» «Прости, что так долго не звонила, я была не права.
Ты взрослый человек, имеешь право сам решать, как жить!» Олег выдохнул, и Вероника увидела, как напряжение уходит из его лица. «Мам, я рад, что ты позвонила. Я тоже рада. Скажи, как ваш дом? Ремонт закончили?» «Почти. Осталось полы в спальне постелить и забор покрасить». «Молодцы. Я знаю, у вас все получится». Вероника слушала разговор, и внутри нарастало беспокойство. Слишком гладко.
Слишком легко Нелли Федоровна сдалась. «Мам, ты правда не сердишься?» «Нет, сынок. Я поняла, что была не права. Это ваша жизнь, ваши деньги, ваши решения. Прости, что лезла не в свое дело». Олег улыбнулся. «Спасибо, что поняла. Может, как-нибудь покажете мне этот дом? Я бы посмотрела, что вы там сделали». «Конечно! Приезжай, когда захочешь!» Вероника резко подняла голову, посмотрела на мужа. Он не заметил, увлеченно разговаривал с матерью, рассказывал про ремонт, про участок, про реку. «Хорошо, Олежек. Я подумаю. Целую тебя. Передавай привет Веронике». Олег положил трубку, повернулся к жене с сияющим лицом.
«Слышала. Она извинилась. Я знал, что она отойдет». Вероника сжала кружку с кофе. «Ты правда пригласил ее сюда?» «А что такого? Она же моя мать. Посмотрит дом, порадуется за нас». «Олег, ты не находишь странным, что она так резко изменила свое мнение?» «Да нет, просто обдумала все за эти недели». Мама умная женщина, она поняла, что была не права. Вероника промолчала. Спорить было бессмысленно. Олег хотел верить в искренность матери. А она видела другое. Нелли Федоровна изменила тактику, но цель осталась той же. Вечером они вернулись в Екатеринбург. Вероника всю дорогу молчала, смотрела в окно. Олег включил музыку, постукивал пальцами по рулю в такт. Он был счастлив. Мать простила, дом почти готов, жизнь налаживается. В среду Нелли Федоровна снова позвонила. Предложила встретиться, пригласила их на ужин к себе домой. Олег согласился сразу, даже не посоветовавшись с Вероникой. «В субботу поедем к маме», — сообщил он вечером. Она готовит твои любимые 9 голубцы. Вероника подняла взгляд от ноутбука. Я не люблю голубцы. Правда? А я думал, ты любишь. Нет, никогда не любила. Олег почесал затылок. Ладно. Но все равно поедем. Мама старается, хочет помириться. Поедем. В субботу они приехали к Нелли Федоровне к обеду.
Свекровь встретила их у двери в домашнем халате поверх спортивного костюма. Обняла сына, кивнула Веронике. «Проходите, проходите». Стол накрыла, все готово. Квартира пахла жареным луком и томатным соусом. На столе действительно стояли голубцы, картофельное пюре, салат из огурцов. Нелли Федоровна суетилась, подкладывала еду, расспрашивала про работу. Вероника ела молча, наблюдая за свекровью. Та была слишком оживленной, слишком радостной. Фальшь чувствовалась в каждом слове. «Олежек, покажи мне фотографии дома», — попросила Нелли Федоровна, когда они допили чай. «Я так хочу посмотреть, что вы там сделали». Олег достал телефон, начал листать галерею, показывал фотографии комнат, участка, реки. Нелли Федоровна охала, восхищалась, хвалила. «Какой вид! И дом крепкий я вижу. Молодцы, что купили!» Вероника заметила, как свекровь пристально всматривается в каждую фотографию, словно запоминает детали. «А адрес какой?» — небрежно спросила Нелли Федоровна. «Краснодарский край». «Красный курган, улица Речная, дом 23», — ответил Олег.
Вероника застыла с чашкой в руке. Он только что выдал точный адрес. Свекровь кивнула, улыбнулась. «Запомню. Вдруг соберусь к вам в гости». После ужина Нелли Федоровна попросила Олега помочь ей с компьютером. Что-то с принтером не работало. Они ушли в другую комнату.
Вероника осталась на кухне, собирала посуду со стола. Телефон Олега лежал на столе. Экран вспыхнул. Пришло уведомление из какого-то мессенджера. Вероника машинально взглянула и замерла. На экране был семейный чат. Участники. Нелли Федоровна, Аркадий Николаевич, отец Олега, Светлана, сестра Олега. Какие-то еще имена... о которых Вероника не знала. Последнее сообщение от Нелли Федоровны. «Дети купили дом у реки в Краснодарском крае. Наконец-то у нашей семьи будет свое место на юге. Теперь есть где отдыхать летом всем вместе». Вероника взяла телефон, открыла чат, прочитала сообщение выше. «Нелли, а они не против, что мы будем туда приезжать?» — писала Светлана. — Конечно, нет. Олежек сам пригласил меня посмотреть дом. Значит, и остальных пригласит.
Семья должна быть вместе. — Супер. Мы с Мишей и детьми как раз хотели на юг в июне съездить. Можно будем к вам? — Конечно. Я узнаю адрес и скину всем. Дом большой, места хватит. Вероника читала переписку, и внутри все холодело. Нелли Федоровна не просто извинилась. Она решила, что дом теперь принадлежит всей семье, общая дача, куда можно приезжать, когда угодно. Из комнаты вышел Олег. «Вероника, ты чего телефон мой взяла?» Она протянула ему телефон, открытый на странице чата. «Прочитай». Олег взял телефон, пробежал глазами по сообщениям. Лицо его побледнело. «Мама!» — крикнул он. Нелли Федоровна вышла из комнаты, вытирая руки о фартук. «Что случилось?» «Это что?» — Олег ткнул пальцем в экран. «Ты написала родственникам, что наш дом — общая семейная дача».
Свекровь моргнула. «Ну да. А что не так?» «Как что не так?» Это наш дом, мой и Вероники, мы его купили на наши деньги». «Олежек, не кричи. Я просто подумала, что семье приятно будет знать, что теперь есть где отдохнуть на юге. Разве это плохо?» «Плохо то, что ты даже не спросила нас». Нелли Федоровна скрестила руки на груди. «Спросить? Олег, я твоя мать». «Ты сам пригласил меня посмотреть дом. Я решила, что и остальным членам семьи будет приятно там побывать». Вероника встала из-за стола. «Нелли Федоровна, никто не будет там побывать без нашего разрешения.
Это наша собственность, а не семейный курорт». Свекровь повернулась к ней. В глазах мелькнуло что-то холодное. «Ты опять настраиваешь моего сына против меня». Я защищаю наши границы». «Границы!» – фыркнула Нелли Федоровна. «Какие границы в семье? Семья это единое целое. Но ты этого не понимаешь, потому что выросла одна, без братьев и сестер». «Мама, хватит», – сказал Олег тихо, но твердо. «Вероника права. Ты не имела права обещать родственникам наш дом».
Твой дом. Не ваш, а твой. Ты мой сын, и все, что у тебя есть, это семейное. Нет, это мое, мое и жены. И мы сами решаем, кого туда пускать. Нелли Федоровна посмотрела на сына так, будто он ударил ее. Значит, меня ты туда не пустишь? Я не это сказал. «Но это ты имел в виду!» — голос свекрови задрожал. «Я всю жизнь на тебя положила, все тебе отдала, а теперь ты выгоняешь меня из собственного дома». «Это не твой дом». «Я так и знала». Нелли Федоровна схватила со стола салфетку, приложила к глазам. «Она отвернула тебя от семьи, превратила в чужого холодного человека».
Вероника взяла сумку. «Олег, мы уходим». «Правильно, уходите», — крикнула Нелли Федоровна. «И знать не хочу ни о каком вашем доме. Живите там сами, без семьи». Они вышли из квартиры под крики свекрови. В лифте Олег прислонился к стене, закрыл глаза. «Я не понимаю, как она так быстро все испортила». «Она не испортила. Она изначально это планировала». Извинения, приглашения на ужин, расспросы про дом — все это была подготовка. К чему? К тому, чтобы получить адрес и объявить родственникам, что теперь у них есть общая дача. Олег открыл глаза. «Ты думаешь, она специально?» «Я уверена». Они ехали домой в молчании. Вероника смотрела в окно, обдумывая ситуацию.
Нелли Федоровна получила адрес, рассказала всем родственникам. Теперь они будут ждать приглашения, а когда его не последует, начнут обижаться, давить на Олега. А еще были те цветы в доме. Кто-то заходил туда без ключа или с ключом, который достали неизвестно где. «Олег», — сказала она, когда они подъехали к дому. Ты уверен, что у прежних хозяев не осталось запасных ключей? — Не знаю. Надо позвонить им, спросить. Сделаю это завтра. И давай все-таки поменяем замки. На следующий день Олег позвонил старикам, у которых купили дом. Старушка ответила не сразу, долго вспоминала про ключи. — Ой, милок, да у нас было три комплекта, два вам отдали.
Один, кажется, у соседки оставался. Мы ей давали, когда сами в город уезжали, чтобы она цветы поливала. У какой соседки? Да вон, через два дома от вас. Тамара Ивановна, старенькая уже. Забыла у нее забрать, когда переезжали. Олег поблагодарил, положил трубку. У соседки остался третий комплект ключей. Вот откуда цветы. Надо съездить, забрать. В следующую субботу они приехали в Красный Курган. Сначала зашли к соседке. Тамара Ивановна оказалась крошечной старушкой лет восьмидесяти, в платке и стареньком платье. Встретила их радушно, пригласила на чай. «Ой, милая, так вы новые хозяева. Хорошо, что молодые люди купили, а то дом пустовал, жалко было».
«Тамара Ивановна, у вас остались ключи от нашего дома?» — спросил Олег. Старушка задумалась. «Ключи?» «Были, были. Куда ж я их дела?» Она покопалась в буфете, достала связку ключей. «Вот, держите. Я совсем забыла вам их отдать. Простите старуху». Вероника взяла ключи. «Тамара Ивановна, Вы заходили к нам в дом на прошлой неделе? Заходила, заходила. Хотела посмотреть, как ремонт идет. И цветочков принесла, для уюта. Вы же не против? Нет, конечно, — улыбнулся Олег. Спасибо за цветы. Но теперь, пожалуйста, не заходите без нас. Хорошо? Хорошо, милок. Я поняла. Они вышли от соседки, и Вероника почувствовала облегчение. Значит, не Нелли Федоровна.
Просто добрая старушка хотела помочь. Дом они закончили обустраивать к концу мая. Постелили полы, покрасили забор, купили мебель, простую, недорогую, но новую. Вероника выбрала постельное белье, полотенце, посуду. Олег собрал кровать, шкаф, обеденный стол. Они сидели на веранде, когда все было готово. Солнце садилось, окрашивая реку в золотистый цвет. Первый раз дом был полностью их, готов к жизни. «Красиво получилось», — сказала Вероника. «Да, как будто всегда здесь жили». Телефон Олега завибрировал. Он достал его, посмотрел на экран, нахмурился. Мама пишет в семейный чат, на этот раз? Олег открыл сообщение, прочитал вслух. — Дорогие мои, у меня чудесная новость.
Олег и Вероника пригласили нас всех к себе в новый дом. Они говорят, что дом большой, места хватит всем. Кто хочет поехать в июне, пишите, организуем поездку. Вероника вырвала у него телефон из рук. — Она что, совсем? — Я ей ничего такого не говорил. Я знаю. Она врет. Вероника набрала сообщение в чат. «Нелли Федоровна, мы никого не приглашали. Пожалуйста, не распространяйте ложную информацию». Ответ пришел мгновенно. «Вероничка, не скромничай. Олег сам сказал, что мы можем приехать. Правда, Алежек?» Олег взял телефон, написал. «Мама».
Я говорил, что ты можешь приехать посмотреть дом, не жить там с толпой родственников. Ну вот, опять ты меня не так понял. Ладно, не будем ссориться. Я просто хотела порадовать семью. В чате начали появляться сообщения от других родственников. Круто, мы с Мишей точно приедем. А нам с детьми можно? Запишите нас тоже. Вероника читала сообщения, и внутри нарастала ярость. Нелли Федоровна намеренно создала ситуацию, в которой отказать родственникам теперь означало выглядеть жадными и негостеприимными. «Олег, мы должны это остановить. Сейчас». Олег набрал сообщение. «Друзья, к сожалению, произошло недоразумение. Мы не планируем принимать гостей в этом сезоне. Дом только отремонтирован».
Нужно время, чтобы все обустроить. Приносим извинения за путаницу». Сообщения посыпались один за другим. «Олег, ты серьезно? Мы уже билеты почти купили». «Как так можно? Сначала пригласить, потом отказать». Нелли Федоровна написала. «Алежек, неужели ты откажешь родной семье? После всего, что мы для тебя сделали». Вероника забрала у Олега телефон, написала сама. «Нелли Федоровна, перестаньте манипулировать. Это наш дом, мы сами решаем, кого туда приглашать. Вы не имели права обещать родственникам то, что вам не принадлежит». Ответа не последовало. Зато в чате началась настоящая буря. Родственники возмущались, обвиняли Олега в черствости, а Веронику в том, что она настроила мужа против семьи. Олег сидел бледный, сжимая телефон.
Что мне делать? Ничего. Просто выйди из этого чата. Но они… Они поймут или не поймут. Это не наша проблема. Мы не обязаны оправдываться за то, что защищаем свою собственность. Олег вышел из чата. Выключил уведомления. Положил телефон на стол. Мама больше не простит. Пусть. Они сидели на веранде до глубокой ночи. Вероника обдумывала ситуацию. Нелли Федоровна зашла слишком далеко. Она не остановится. Будет давить, манипулировать, настраивать родственников. Нужен был урок. Жесткий, четкий урок, после которого свекровь поймет, с ними так нельзя. Олег.
Сказала Вероника, когда они лежали в постели в новом доме. «У меня есть идея». «Какая?» «Твоя мать узнала адрес, да?» «Да». «И она рассказала всем родственникам». «Ну да». «А что, если мы дадим ей другой адрес?» «Скажем, что ошиблись, что дом на самом деле по другому адресу». Олег приподнялся на локте. Ты предлагаешь соврать? Я предлагаю дать ей урок, пусть приедет туда, куда мы скажем, и увидит, что получается, когда вторгаешься в чужую жизнь без приглашения. Вероника, это жестоко. Жестоко — это игнорировать чужие границы. Жестоко — это манипулировать сыном и настраивать против него всю семью. Олег лег обратно, уставился в потолок.
«Не знаю. Мне это не нравится». «Она не остановится, пока не получит отпор. Ты же видишь, что происходит. Сегодня она пригласила родственников в наш дом. Завтра приедет сама с целой толпой. А мы что, будем их выгонять с порога?» «Нет, конечно. Тогда нужно действовать сейчас. Пока не поздно». Олег долго молчал. «И какой адрес ты предлагаешь дать?» Вероника села, включила ночник. «Помнишь, мы видели пустырь на въезде в поселок? Там старая будка стояла, собачья». «Помню». «Вот туда и отправим. Пусть родственники приедут и увидят, что их ждет». «Вероника, они же взбесятся». «И правильно. Может, тогда поймут, что без приглашения к людям не ездят?» Олег снова замолчал.
Вероника видела, как он борется с собой. Часть его понимала, что она права, но другая часть, та, что воспитывалась матерью 34 года, не могла согласиться на такой жесткий шаг. «Давай я сам с ней поговорю еще раз», — сказал он наконец. «Объясню, что так нельзя». «Ты уже говорил много раз. Она не слушает». «Может, на этот раз послушает. Вероника вздохнула. Она знала, Олег не готов, пока не готов. Но когда Нелли Федоровна совершит следующий шаг, он поймет, что другого выхода нет. Следующая неделя прошла относительно спокойно. Нелли Федоровна не звонила. В семейном чате тоже была тишина. Вероника понимала, это затишье перед бурей.
В пятницу, когда они с Олегом собирались ехать в Красный Курган, пришло сообщение. Олег открыл его за рулем на светофоре. «Черт! Что там?» Мама пишет. «Олежек, я думала о нашем разговоре и поняла, что была неправа. Прости меня. Я не хотела давить на тебя. Просто очень хочется увидеть ваш дом. Может, приеду одна на пару дней?» Хочу посмотреть, что вы сделали. Обещаю не мешать». Вероника сжала кулаки. «Она не сдастся». «Мне ее жалко. Она правда хочет увидеть дом». «Олег, она хочет поставить флаг на нашей территории. Это не про дом. Это про контроль». «Ты преувеличиваешь». «Хорошо. Пригласи ее. Посмотрим, что будет». Олег написал ответ. «Хорошо, мам».
Приезжай в следующие выходные. Встретим». Вероника откинулась на сиденье. «Пусть приезжает. Пусть увидит дом. И пусть поймет, что здесь ее власть не действует». На следующей неделе они подготовили дом к визиту Нелли Федоровны. Вероника купила постельное белье для гостевой комнаты, Олег сходил на рынок за продуктами. Они оба старались вести себя спокойно, но напряжение чувствовалось в каждом жесте. В пятницу вечером Нелли Фёдоровна приехала на автобусе. Олег встретил её на вокзале в Краснодаре, привёз в посёлок. Вероника ждала их у дома. Свекровь вышла из машины, огляделась. Вероника наблюдала за её лицом. Любопытство, оценка, расчёт. Нелли Фёдоровна шла к калитке медленно, внимательно рассматривая дом, участок, забор. «Вот ваше гнездышко», — сказала она, когда подошла к Веронике. «Наше гнездышко». Они вошли в дом.
Нелли Федоровна сняла куртку, прошлась по комнатам, трогала стены, заглядывала в шкафы, проверяла, как открываются окна. «Ремонт сделали неплохо», — сказала она наконец. «Правда, Обои можно было получше выбрать. И мебель простовата. Вероника сжала зубы. «Нам нравится». «Ну да, вам. А гостям, может, и не понравится». «Каким гостям?» Нелли Федоровна повернулась к ней. «Ну, тем, кого вы будете приглашать. Родственникам, друзьям. Или вы правда планируете сидеть здесь вдвоем все лето?» «Планируем».
Свекровь покачала головой. «Эгоистично. Такой большой дом, три комнаты, а вы никого не пускаете. Это наш дом, наше решение». За ужином Нелли Федоровна продолжала критиковать. «Кухня маленькая, ванная тесная, веранда скрипит». Олег пытался возражать, но мать не слушала. Она оценивала дом как инспектор, а не как гость. Вечером, когда Нелли Федоровна легла спать, Олег и Вероника вышли на веранду. «Она невыносима», — прошептал Олег. «Говорила я тебе». «Но это моя мать. Я не могу просто выгнать ее». «Не надо выгонять. Она сама уедет завтра». «Она приехала на выходные». «Значит, потерпим». На следующее утро Нелли Федоровна вела себя странно.
Ходила по дому с телефоном, фотографировала углы, стены, окна, вышла на улицу, сфотографировала номер дома, калитку, участок. «Мам, ты что делаешь?» — спросил Олег. «Фотографирую. Хочу родным показать, какой у вас дом». Вероника подошла ближе. «Нелли Федоровна, зачем вам столько фотографий?» «А что такого?» Нельзя сфотографировать. Можно. Но зачем фотографировать номер дома и адрес на калитке? Свекровь спрятала телефон в карман. Да так, на память. Олег и Вероника переглянулись. Вероника поняла. Нелли Федоровна собирает доказательства. Фотографии, адрес, детали. Она покажет их родственникам, расскажет, какой тут рай, и снова начнет приглашать всех подряд. Вечером, когда свекровь снова заснула, Вероника достала ноутбук, открыла карты, нашла поселок Красный Курган.
На въезде действительно был пустырь. Она увеличила изображение. Старая будка, заросли травы, никаких строений рядом. Вероника записала координаты, нашла ближайший адрес. Улица Центральная. Участок без номера. Подойдет». «Олег», — позвала она тихо. Муж подошел, посмотрел на экран. «Что это?» «План Б. На случай, если твоя мать начнет снова приглашать сюда родственников». «Вероника». «Послушай меня. Она сегодня фотографировала наш адрес». «Зачем?» «Чтобы показать его родным. А потом они начнут приезжать».
Один за другим, и мы не сможем их остановить, потому что они будут говорить, Нелли Федоровна сказала, что можно». Олег молчал. «Если она хоть раз еще попытается распоряжаться нашим домом, мы используем этот адрес». «Договорились?» Он долго смотрел на экран, потом кивнул. «Договорились». Нелли Федоровна уехала в воскресенье вечером. Олег отвез ее на вокзал. Вероника осталась дома, прибирала гостевую комнату. Свекровь оставила после себя беспорядок. Разбросанные полотенца, грязная посуда, пепел от сигарет на веранде. Вероника собирала мусор и думала, что визит Нелли Федоровны ничего не изменил. Она не поняла, не приняла, просто собрала информацию, и уехала строить новые планы. Олег вернулся поздно, усталый и молчаливый. Они легли спать рано. Вероника слушала его дыхание и знала, скоро начнется новый виток. Нелли Федоровна не из тех, кто сдается после одного поражения. Вопрос был только в том, когда она нанесет следующий удар. Прошло три недели после визита Нелли Федоровны. Три недели тревожного ожидания.
Вероника просыпалась по ночам от любого звука, проверяла телефон, не написала ли свекровь что-то новое. Олег стал раздражительным, срывался на мелочах, извинялся. Они ездили в дом каждую субботу. Работали на участке, сажали цветы, чинили ступеньки на веранде. Вероника специально загружала мужа делами, чтобы он не думал о матери. Но напряжение никуда не уходило, оно висело между ними, тяжелое и липкое. В конце июня случилось то, чего Вероника боялась больше всего.
Она сидела на работе, проверяла макеты для клиента, когда телефон завибрировал. Сообщение от Олега. Открой семейный чат. Срочно. Вероника нашла тот самый чат, из которого Олег вышел месяц назад. Его снова добавили туда. И там было новое сообщение от Нелли Федоровны. «Дорогие мои, я тут подумала. Лето в разгаре, жара страшная, а у нас теперь есть свой дом у речки. Почему бы нам не собраться там всей семьей?» Олежек и Вероничка будут только рады. Дом большой, места хватит всем. Предлагаю выехать в следующую пятницу. Кто со мной?» Вероника читала сообщение, и внутри все сжималось от злости.
Нелли Федоровна снова. Опять она распоряжается чужим домом. Опять приглашает людей без разрешения. Ниже посыпались ответы. Мы с Мишей и детьми точно едем. Записывайте нас. Нелли Федоровна, а адрес скиньте. Ура! Наконец-то отдохнем на природе. Вероника позвонила Олегу. Ты видел? Да. Я в шоке. Что будем делать? Олег молчал несколько секунд. Не знаю, написать, что мы против. «Попробовали уже, не сработало». «Тогда что?» Вероника глубоко вдохнула. «Помнишь наш план Б?» Вероника, «нет». «Олег, у нас нет выбора. Она не остановится. Сейчас они все приедут к нам. И что мы будем делать? Выгонять их с порога?» «Но это жестоко». «Жестоко — это то, что делает твоя мать. Она игнорирует наши слова». наши границы, наши просьбы. Пора показать ей, что так нельзя». Олег снова замолчал. Вероника слышала его тяжелое дыхание в трубке. «Хорошо», — сказал он наконец, «но я сам напишу адрес. Это моя мать, моя ответственность». Договорились. Вечером они сидели дома, и Олег набирал сообщение в семейный чат.
Вероника смотрела через его плечо. «Мама, родственники, рад, что вы хотите посмотреть наш дом. К сожалению, я дал маме неправильный адрес в прошлый раз, перепутал номер участка. Правильный адрес. Краснодарский край, поселок Красный Курган, улица Центральная, участок напротив старой водонапорной башни. Ориентир — Большой Тополь у дороги». Дом увидите сразу. Будем рады вас видеть. Олег посмотрел на Веронику. «Отправлять?» «Отправляй». Он нажал кнопку отправки. Сообщение ушло. Ответы полетели мгновенно. «Спасибо, Олежек. Записали адрес. Значит, в пятницу выезжаем. Встретимся там». Нелли Федоровна написала. «Олежек, а ты с Вероникой будете?»
Олег набрал. «К сожалению, нет. У нас важная рабочая встреча в Екатеринбурге. Но вы располагайтесь. Ключи под ковриком у двери. Чувствуйте себя как дома». Вероника прикусила губу, чтобы не улыбнуться. Олег положил телефон на стол, потер лицо руками. «Я не могу поверить, что мы это делаем. Мы защищаем свою территорию». Мы обманываем мою мать и всю семью. Мы даем им урок, который они должны были получить давно. Олег встал, подошел к окну. Что будет, когда они приедут и увидят пустырь? Позвонят тебе. Ты объяснишь, что они получили именно то, что заслужили. Она никогда не простит. Возможно, но зато поймет, что с нами так нельзя. Следующие дни тянулись мучительно долго.
В семейном чате шло активное обсуждение поездки. Нелли Федоровна писала списки, что взять с собой. Светлана 17 спрашивала, есть ли рядом магазины. Какой-то дальний родственник интересовался, можно ли с удочками. Вероника читала переписку и чувствовала, как внутри нарастает злорадство. Они так радуются, так строят планы. А их ждет пустырь с собачьей будкой. В четверг вечером Нелли Федоровна написала в чат. «Все, дорогие, завтра выезжаем. Встречаемся на месте около трех дня. Я еду с Аркадием, Света с Мишей и детьми на своей машине. Костя с Ирой тоже отдельно. Алежик, еще раз скинь адрес, а то я боюсь перепутать». Олег скопировал адрес пустыря, отправил снова. Улица Центральная.
Участок напротив водонапорной башни. Большой тополь у дороги. Не промахнетесь. Спасибо, сынок. До встречи. Вечером в пятницу Олег не находил себе места. Ходил по квартире, проверял телефон каждые пять минут, выглядывал в окно. «Они уже должны были приехать», — сказал он в третий раз. «Дорога долгая. Пробки. Остановки». Во сколько они выехали?» «Твоя мать», — писала. «В шесть утра». Олег посмотрел на часы. «Половина четвертого». «Значит, через полчаса точно будут на месте». Вероника кивнула. Она сидела на диване с книгой, но не читала, просто смотрела на страницы. Внутри все было натянуто, как струна. В 4.15 телефон Олега зазвонил.
На экране высветилась мама. Олег посмотрел на Веронику. Она кивнула. Он взял трубку, включил громкую связь. «Алло?» Голос Нелли Федоровны был пронзительным, почти истерическим. «Олег, что это за издевательство?» «Мама, что случилось?» «Мы приехали по твоему адресу. Здесь пустырь, собачья будка. Где дом?» Олег глубоко вдохнул. «Мама, это и есть адрес, который вы заслужили». В трубке наступила мертвая тишина. Потом Нелли Федоровна закричала. «Что? Ты что, с ума сошел?» «Нет, мам, я совершенно здоров. Просто устал от того, что ты распоряжаешься нашим имуществом без разрешения». «Какое еще разрешение? Я твоя мать».
И это не дает тебе права приглашать людей в наш дом. Мы говорили с тобой об этом сто раз. Ты не слушала. Значит, нужен был урок». «Урок?» — голос Нелли Федоровны сорвался на визг. «Ты притащил меня, старую женщину, через всю страну, чтобы показать собачью будку? Да ты понимаешь, что натворил?» «Прекрасно понимаю». Я показал тебе, что получается, когда приезжаешь без приглашения. Олег, немедленно скажи правильный адрес. Нет. Что? Нет. Я не скажу. Потому что вы не собирались спрашивать разрешения. Вы просто решили, что наш дом — это общая семейная дача. В трубке послышались голоса. Кто-то кричал на фоне, кто-то плакал.
Детские голоса, мужские, женские, все вперемешку. «Ты слышишь это?» — выкрикнула Нелли Федоровна. «Светка с 18 детьми рыдает. Костя с Ирой в шоке. Мы потратили деньги на бензин, время, силы, а ты нас обманул». «Вы сами себя обманули. Я не приглашал вас. Вы пригласили себя сами. Дай трубку Веронике. Это все ее идея». Олег посмотрел на жену. Вероника взяла телефон. «Я слушаю, Нелли Федоровна. Ты? Это ты настроила моего сына против меня? Это ты заставила его нас обмануть?» «Нет. Это было наше общее решение. Мы устали от того, что вы не уважаете наши границы». «Границы? Какие границы в семье?» «Четкие. Это наш дом, и мы решаем, кого туда приглашать».
Вы не спросили разрешения. Вы просто объявили, что едете. Вот результат. Ты бессердечная, холодная. Я знала, что ты плохо повлияешь на Олега. Нелли Федоровна, я защищаю свою семью, мою и Олега, а вы пытаетесь ее разрушить. Я разрушаю? Да я всю жизнь посвятила этому мальчику. И теперь требуете плату за это». но дети не должны вам ничего. Вы сами решили их родить и растить». В трубке послышался всхлип. Потом голос Нелли Федоровны стал ледяным. «Передай Олегу, что у него больше нет матери». Связь оборвалась. Вероника положила телефон на стол. Олег сидел бледный, сжав кулаки. «Она сказала, что у меня больше нет матери. Она вернется, когда остынет».
А если нет? Тогда это ее выбор. Мы сделали все, чтобы объяснить ей ситуацию по-хорошему. Она не слушала. Олег встал, подошел к окну. «Мне плохо. Я чувствую себя чудовищем». Вероника подошла к нему, обняла сзади. «Ты не чудовище. Ты человек, который защищает свою семью. Это правильно». но она моя мать. И ты ее сын. Но это не значит, что ты должен позволять ей управлять твоей жизнью. Они простояли так долго. За окном темнело, включались фонари, город погружался в вечер. Телефон больше не звонил. В субботу утром в семейном чате появилось сообщение от Светланы, сестры Олега.
Олег, я не знаю, что на тебя нашло. Но то, что ты вчера сделал, это низость. Мама рыдала всю ночь. Мои дети напуганы. Мы потратили кучу денег и времени, чтобы приехать в этот гребаный пустырь. И все из-за твоей гордыни и эгоизма. Не звони мне. Не пиши. Ты для меня больше не брат. Потом написал Константин. Двоюродный брат. Олег. Ты поступил как последний подлец. Обмануть родную мать — это дно. Нелли Федоровна столько для тебя сделала, а ты так с ней. Позор! Еще несколько сообщений в том же духе. Все родственники встали на сторону Нелли Федоровны. Все обвиняли Олега и Веронику. Только один человек написал по-другому. Аркадий Николаевич, отец Олега.
«Сынок, я понимаю, почему вы так поступили. Мама действительно перегнула палку. Но ей больно. Дай ей время остыть. Не принимай близко к сердцу то, что она сейчас говорит. Все наладится». Олег прочитал сообщение отца и почувствовал, как к горлу подступает комок. «Хоть кто-то понял», — прохрепел он. «Твой отец умный человек». «Да». Жаль, он не может повлиять на маму. Они провели выходные дома, никуда не выезжали. Вероника работала за ноутбуком, Олег лежал на диване, смотрел в потолок. Несколько раз он брался за телефон, хотел написать матери, но останавливался. «Что ты хочешь ей сказать?» – спросила Вероника. «Не знаю, что я не хотел ее обидеть, что просто устал терпеть. Тогда напиши».
Олег набрал сообщение. «Мама, прости, что так вышло. Я не хотел тебя обидеть. Просто мы с Вероникой устали от того, что наши слова игнорируются. Дом — это наша собственность, и мы имеем право решать, кого туда приглашать. Надеюсь, ты поймешь». Ответа не было. Час, два, три. Молчание. Вечером написала Нелли Федоровна. Коротко, сухо. Понятно. Живите, как хотите, без меня. Олег показал сообщение Веронике. Это конец? Не знаю. Может быть. Мне страшно. Мне тоже. Следующая неделя прошла в тяжелой тишине. Нелли Федоровна не звонила, не писала. В семейном чате тоже было пусто.
Олег ходил мрачный, почти не разговаривал. Вероника пыталась его отвлечь, но ничего не помогало. Он винил себя, прокручивал в голове сцену на пустыре, представлял, как мать стоит рядом с собачьей будкой и плачет. В четверг вечером позвонил Аркадий Николаевич. «Олег, это папа. Мама хочет с тобой поговорить». «Серьезно?» «Да». Она успокоилась. Я с ней разговаривал. Она поняла, что была неправа. Олег посмотрел на Веронику. Та пожала плечами. «Хорошо. Пусть звонит». Через пять минут позвонила Нелли Федоровна. Голос был тихим, усталым. «Олежек?» «Да, мам. Я хочу извиниться. Я действительно была неправа».
Не должна была приглашать всех в ваш дом без разрешения. Олег выдохнул. — Спасибо, что поняла. Я просто хотела, чтобы семья была вместе, чтобы все радовались. Но я не подумала, что вам это может быть неприятно. — Мам, дело не в том, что неприятно. Дело в том, что это наша собственность. Мы сами должны решать, кого приглашать. Я поняла. Прости меня. Я тоже прошу прощения. За обман. Это было жестоко. Нет, это было справедливо. Я заслужила этот урок. Олег почувствовал, как напряжение уходит. Мам, может, приедешь к нам в гости? Посидим, поговорим нормально. С удовольствием. Когда удобно.
Следующую субботу. Договорились. Олег положил трубку, повернулся к Веронике с сияющим лицом. Она извинилась. Настоящая, искренняя. Вероника кивнула, но внутри что-то сжалось. Слишком быстро, слишком легко Нелли Федоровна сдалась. Что-то здесь не так. В субботу Нелли Федоровна приехала одна. Без Аркадия Николаевича. Без подарков. без обычной суеты. Зашла в квартиру тихо, сняла туфли, прошла в гостиную. «Здравствуй, Вероника». «Здравствуйте». Они сели пить чай. Нелли Федоровна рассказывала о каких-то бытовых мелочах, о соседях, о погоде. Ни слова о доме, о конфликте, о той злополучной поездке. Вероника наблюдала за ней и чувствовала, свекровь изменилась.
Стало осторожнее. Закрытие. Больше не давала советов, не критиковала, не лезла в их дела. Олег радовался, думал, что все наладилось. Вероника молчала. Она знала. Это временное затишье. Нелли Федоровна не из тех, кто сдается после одного поражения. Через неделю в семейном чате появилось новое сообщение от свекрови. «Дорогие мои, хочу поделиться радостью. Олег и Вероника пригласили меня к себе на дачу.
Я так благодарна им за это. Наконец-то увижу их прекрасный дом». Вероника открыла чат и застыла. Они никого не приглашали. Нелли Федоровна снова врет. Она показала сообщение Олегу. Тот нахмурился. «Я ее не приглашал». Знаю. Зачем она это пишет? Проверяет границы. Смотрит, что мы сделаем. Олег написал в чат. «Мама, мы не приглашали тебя на дачу. Пожалуйста, не вводи родственников в заблуждение». Ответ пришел мгновенно. «Алежик, ты же говорил, что я могу приехать посмотреть дом. Вот я и подумала, что приглашение еще в силе». «Мама, это было месяц назад, и ты уже приезжала».
«Ну и что, разве нельзя приехать еще раз?» Вероника забрала у Олега телефон, написала сама. «Нелли Федоровна, если вы хотите приехать, спросите разрешения. Не объявляйте в чате, будто вас уже пригласили». Ответа не последовало. Вечером Олег сидел мрачный. Она опять начинает. «Да». «Что делать?» «То же, что делали раньше» держать границы. Но мне ее жалко. Олегу, ей не жалко тебя. Она манипулирует твоими чувствами. Она моя мать. И поэтому должна уважать твои решения». Олег лег на диван, закрыл глаза. «Я так устал от этого». «Я тоже». В конце июля случилось то, чего Вероника ждала с самого начала. Они приехали в дом в Красном Кургане в пятницу вечером. Открыли калитку, на веранде сидела Нелли Федоровна. Вероника застыла на месте. Олег побледнел. «Мама, ты как сюда попала?» Нелли Федоровна встала, улыбнулась. «Приехала на автобусе, решила вас удивить». «Но у тебя нет ключей», — попросила у соседки. «Тамара Ивановна».
Она помнила меня с прошлого раза. Вероника сжала кулаки. «Старушка». Конечно. Добрая, доверчивая Тамара Ивановна отдала ключи свекрови. «Мама, мы не приглашали тебя?» «Знаю. Но я подумала, чего зря дома пустовать. Приехала, прибралась, приготовила ужин. Вы же не против?» Олег посмотрел на Веронику. Та покачала головой. «Нелли Федоровна, вы не можете просто приезжать сюда без предупреждения». «Почему нет? Я же не мешаю». «Мешаете. Это наш дом, наше личное пространство». Свекровь села обратно на скамейку. «Вероничка, я понимаю твои опасения, но я правда просто хотела помочь».
«Посмотри, я цветы полила, пол помыла, холодильник заполнила. Думала, вы обрадуетесь». «Мы бы обрадовались, если бы вы спросили разрешения». «Ну хорошо, хорошо. Я уеду завтра утром. Только переночую и уеду». Вероника посмотрела на Олега. Тот стоял растерянный, не знал, что сказать. «Ладно», — сказала Вероника. «Одна ночь». завтра уезжаете?» «Конечно, конечно». Они зашли в дом. Действительно, все было чисто, пахло едой, на столе стояли тарелки. Нелли Федоровна суетилась, накладывала ужин, рассказывала о дороге. Вероника ела молча. Она понимала, это не последний визит. Свекровь проверила границы и поняла, что они дали слабину.
Разрешили остаться на ночь. Значит, в следующий раз она придумает новую причину приехать. Утром Нелли Федоровна собиралась медленно. Завтракала, потом мыла посуду, потом искала что-то в сумке. Олег уже нервничал, но молчал. «Мам, тебе пора. Автобус в десять». «Знаю, знаю. Алёжик, а можно я оставлю тут кое-какие вещи? Полотенце, тапочки». чтобы в следующий раз не вести». «В следующий раз?» «Ну да. Ты же не против, если я иногда буду приезжать?» Вероника встала из-за стола. «Нелли Федоровна, вы можете приезжать, когда получите от нас приглашение». «Не раньше». Свекровь сжала губы. «Понятно. Значит, я здесь чужая». «Вы здесь гость, а гости приезжают по приглашению».
Нелли Федоровна схватила сумку, развернулась к двери. «Олег, отвези меня на вокзал». По дороге на вокзал свекровь молчала. Олег пытался что-то сказать, но она не отвечала. Когда они приехали, она вышла из машины, хлопнула дверью и ушла, не попрощавшись. Олег вернулся домой подавленный. Она опять обиделась. «Естественно». Мы не дали ей сделать то, что она хотела. А что она хотела? Закрепиться здесь, оставить вещи, чтобы в следующий раз приехать как к себе домой. Думаешь? Уверена. Олег сел на веранду, уставился на реку. Когда это кончится? Когда она поймет, что мы не изменим своего решения? А если не поймет? Вероника села рядом с ним.
Тогда нам придется жить с этим конфликтом. Но я не собираюсь уступать. Это наш дом, наша жизнь, и никто не имеет права ею распоряжаться. Олег взял ее за руку. Спасибо, что держишься. Я держусь не ради упрямства. Я держусь ради нас. Они сидели на веранде до вечера. Солнце садилось, окрашивая воду в красный цвет. Тихо, Спокойно, никого лишнего. Их место, их дом. В августе Нелли Федоровна позвонила Олегу. Голос был спокойным, даже дружелюбным. «Олежек, как дела?» «Нормально, мам». «Слушай, у меня тут подруга спрашивает, нельзя ли ей снять вашу дачу на недельку? Она готова хорошо заплатить». Олег нахмурился.
«Мама, это не дача, это наш дом». «Ну да, но вы же там не живете постоянно, зачем пустовать?» «Мам, мы не сдаем дом». «Даже за деньги?» «Даже за деньги». «Жаль, а я думала, вам будет приятно подзаработать». «Нам не нужно подзарабатывать». «Ладно, тогда я ей откажу». Олег положил трубку, посмотрел на Веронику. Теперь она хочет сдавать наш дом своим подругам. Конечно, хочет. Если не может приехать сама, пусть хоть чужие там живут. Это же абсурд. Это твоя мать. Олег потер лицо руками. Я не знаю, что с ней делать. Ничего. Просто говори «нет» каждый раз, когда она пытается что-то навязать. Как долго это будет продолжаться? Не знаю.
Может, всю жизнь? Олег посмотрел на нее испуганно. Всю жизнь? Возможно. Некоторые люди не меняются. Им можно только ставить границы и не пускать дальше. Но она моя мать. И что? Это не делает ее святой. Это не дает ей права управлять твоей жизнью. Олег долго молчал. Ты права. Я просто не привык так думать. Привыкай, иначе она сведет нас с ума. В сентябре они поехали в дом на длинные выходные, планировали отдохнуть, подготовить дом к зиме, закрыть воду, убрать лишнее. Когда открыли калитку, на участке сидела незнакомая женщина, лет сорока пяти, полная, в цветастом платье.
Она поливала цветы из их шланга. «Простите», — окликнула ее Вероника. «Вы кто?» Женщина обернулась, улыбнулась. «Ой, здравствуйте! Вы хозяева?» Нелли Федоровна говорила, что вы добрые люди. Я Галина, подруга Нелли. Она разрешила мне тут отдохнуть пару дней. Вероника почувствовала, как внутри все закипает. Нелли Федоровна не имеет права никому разрешать здесь находиться. Галина растерялась. Но она сказала, что это ее семейный дом. Это наш дом. Мой и моего мужа. Освободите участок немедленно. Но я... Я уже заплатила Нелли. Это ваши проблемы. У вас есть 10 минут, чтобы собрать вещи и уйти. Галина заплакала, бежала в дом за вещами. Через пять минут она вышла с сумкой, всхлипывая. «Я не знала». Нелли говорила. «Идите». Галина ушла. Вероника зашла в дом, достала телефон, позвонила Нелли Федоровне. «Алло». «Нелли Федоровна, вы сдали наш дом своей подруге».
«Ой, Веронечка, да я думала, вы не против, она же всего на пару дней». «Мы очень против. Как вы посмели?» «Ну не кричи. Она заплатила мне. Я хотела вам деньги отдать. Нам не нужны ваши деньги. Нам нужно, чтобы вы перестали распоряжаться нашей собственностью». «Да что ты так завелась?» «Я завелась, потому что вы в сотый раз нарушаете наши границы. В сотый раз». «Вероника, успокойся». «Нет, я не успокоюсь. Все».
Хватит. Вы больше не получите ни адреса, ни ключей, ни даже информации о том, где находится наш дом. Но я же знаю адрес. Знаете? Прекрасно. Только учтите, если вы или кто-то из ваших знакомых появится здесь без нашего разрешения, мы вызовем полицию. Ты с ума сошла? Нет. Я просто защищаю свою территорию. То, что они увидели по указанному адресу, стала уроком на всю жизнь. Очевидно, одного урока вам мало». Вероника бросила трубку. Руки тряслись от злости. Олег стоял в дверях, бледный. «Ты так жестко с ней.
А как еще? Она сдала наш дом чужой женщине за деньги, без нашего согласия». «Я понимаю, но...» «Никаких «но». Олег, это уже не смешно». «Воя мать превратила наш дом в проходной двор!» Олег сел на ступеньки веранды, обхватил голову руками. «Что мне делать?» Вероника села рядом. «Ничего. Мы уже сделали все, что могли. Дали ей подставной адрес. Не помогло. Объяснили по-хорошему. Не помогло. Выгнали ее гостью. Не помогло. Она не остановится». «Значит, мы будем жить в вечном конфликте?» Возможно, но это лучше, чем жить без границ и позволять ей управлять нами. Олег поднял голову, посмотрел на реку. Мне так хотелось, чтобы у нас здесь было спокойно, без ссор, без скандалов. Просто наше место. И оно будет. Просто твоей матери здесь нет места. Ни сейчас, ни потом. Ты серьезно? Абсолютно.
Она доказала, что не умеет уважать чужие границы. Значит, в наш дом ей дороги нет. Олег долго молчал. «А в свой дом мы никого не приглашаем. Особенно таких наглецов», — тихо сказал он. Вероника взяла его за руку. «Вот именно. И мы рады этому». Они сидели на веранде, глядя на воду. Солнце садилось, окрашивая небо в розовый и оранжевый. Тихо, спокойно, никого лишнего. Их дом, их территория, их жизнь. И никто, даже родная мать, не имел права это разрушить.