Жила я в своём доме уже сорок лет. Муж построил его своими руками, каждую доску, каждый гвоздь. После его смерти дом стал для меня святым местом.
Сын женился три года назад. Привёл Алёну, высокую блондинку с наглым взглядом. Сразу стала хозяйничать, переставлять мебель, менять обои. Я молчала, думала — молодые, им виднее.
Первые полгода терпела. Алёна готовила только то, что нравилось ей. Смотрела телевизор до глубокой ночи на полную громкость. Приводила подруг, которые курили на кухне и смеялись над моими комнатными цветами.
Сын работал в другом городе, приезжал раз в месяц. При нём Алёна становилась паинькой. Носила мне чай, интересовалась здоровьем, называла мамочкой. Стоило ему уехать — превращалась в фурию.
Начала с мелочей. Переставляла мои вещи, выкидывала старые фотографии, говорила что они пылятся зря. Мой любимый сервиз спрятала в дальний шкаф, заменила на свой современный. Когда я попыталась возразить, закатила истерику.
— В этом доме должны быть современные вещи, а не музейные экспонаты!
Современные вещи вместо семейных реликвий. Алёна считала, что имеет право распоряжаться всем в доме.
Потом взялась за мою комнату. Заявила, что ей нужно больше места для одежды, и начала выносить мои шкафы в подвал. Мои платья, туфли, сумки — всё полетело в сырой подвал.
— Тебе столько вещей не нужно в твоём возрасте. Довольствуйся необходимым.
Необходимым в моём возрасте. Семидесятилетняя женщина не имеет права на красивые вещи.
Дальше — больше. Алёна стала приводить друзей на вечеринки. Музыка до утра, пьяные крики, разбитая посуда. Я просила потише, получала в ответ хохот.
— Мы молодые, нам веселиться надо! А ты привыкай или затыкай уши ватой.
Затыкай уши ватой в собственном доме. Гостеприимство по-современному.
Алёна начала намекать, что я слишком много ем, много трачу на лекарства, много занимаю места. По её мнению, пожилой человек должен довольствоваться минимумом и не мешать молодым жить.
Когда сын приезжал, я пыталась пожаловаться. Но Алёна тут же начинала плакать, говорить, что я её не принимаю, что она старается, а я всё критикую. Сын успокаивал жену, меня просил быть терпеливее.
— Мам, ты же взрослая женщина. Найди компромисс с Алёной.
Компромисс. Я должна была идти на компромисс в своём собственном доме.
Полгода назад Алёна объявила, что беременна. С этого момента стала совсем невыносимой. Капризничала, требовала особого питания, заставляла меня убирать за ней. Говорила, что беременной нельзя нервничать, поэтому я должна выполнять все её прихоти.
— Ты будущая бабушка! Должна заботиться о внуке!
Будущая бабушка в роли прислуги. Логика современных невесток.
Начала намекать, что после рождения ребёнка мне в доме места не будет. Детям нужна тишина, чистота, порядок. А старые люди кашляют, болеют, мешают развитию малышей.
— Тебе пора подумать о доме престарелых. Там за тобой присмотрят лучше, чем здесь.
Дом престарелых вместо родного дома. Награда за сорок лет жизни в этих стенах.
Вчера Алёна окончательно сорвалась. Я попросила её убавить музыку, потому что болела голова. В ответ получила настоящую истерику.
— Старая карга! В дом престарелых тебе дорога! Надоела уже со своими капризами!
Кричала так, что слышали соседи. Размахивала руками, топала ногами, угрожала выкинуть мои вещи на улицу.
— Этот дом теперь наш! Мы здесь хозяева, а ты — временная квартирантка!
Временная квартирантка в собственном доме. Алёна была уверена, что имеет полное право меня выгнать.
— Завтра же звоню в социальные службы! Пусть заберут тебя в богадельню!
Богадельня для женщины, которая построила этот дом вместе с мужем. Справедливость по-современному.
Вечером, когда Алёна успокоилась, я достала из сейфа документы. Свидетельство о праве собственности на земельный участок. Свидетельство о праве собственности на жилой дом. Оба документа на моё имя.
После смерти мужа дом автоматически перешёл мне как супруге. Никому его не дарила, не завещала, не продавала. Алёна об этом не знала, думала, что дом достанется сыну по наследству после моей смерти.
Позвонила адвокату, который оформлял документы после смерти мужа.
— Анна Петровна, конечно помню ваше дело. Что случилось?
Рассказала ситуацию. Адвокат выслушал внимательно.
— Вы имеете полное право выселить любого человека из своего дома. Даже родственника.
Полное право выселить из собственного дома. То, о чём я не думала сорок лет.
— А если сын будет против?
— Сын не собственник. Права голоса не имеет.
Права голоса в вопросе выселения не имеет даже сын. Закон на стороне собственника.
— Что нужно сделать?
— Подать заявление о выселении. Суд обяжет освободить помещение в течение месяца.
Месяц на освобождение собственного дома от незваных хозяев.
Утром пришла к Алёне с документами. Она сидела в моём любимом кресле, красила ногти и болтала по телефону с подругой.
— Алёна, посмотри на эти бумаги.
Она раздражённо взглянула на документы, продолжая разговор по телефону.
— Что ещё за бумажки? Потом посмотрю.
— Посмотри сейчас. Это касается нашего разговора.
Алёна нехотя положила телефон и взяла свидетельство о собственности. Читала молча, лицо постепенно бледнело.
— Это что такое?
— Документы на дом. Как видишь, собственник — я.
— Не может быть! Дом должен принадлежать семье!
— Дом принадлежит мне. Единолично.
Алёна перечитала документы ещё раз. Руки дрожали, голос стал тише.
— А Андрей знает?
— Андрей знает. Но забыл сообщить жене.
Забыл сообщить жене важную деталь о собственности на жильё. Мужья иногда забывают главное.
— Значит, ты можешь нас выгнать?
— Могу. И сделаю это, если поведение не изменится.
— Какое поведение?
— Твоё хамское поведение. Вчера ты кричала про дом престарелых.
Алёна попыталась оправдаться, сказать что это была шутка, что она не то имела в виду. Но слова про старую каргу и богадельню прозвучали слишком ясно.
— Я была расстроена, беременность влияет на настроение.
Беременность как универсальное оправдание хамства. Современная классика.
— Беременность не оправдывает неуважение к хозяйке дома.
— Хозяйке дома?
— Да. К хозяйке дома, которая позволила тебе здесь жить.
Позволила жить в своём доме. Формулировка, которая расставила всё по местам.
Алёна стала умолять, обещать исправиться, клясться в уважении. Говорила, что больше не будет переставлять мебель, не будет устраивать вечеринки, не будет выкидывать мои вещи.
— Анна Петровна, дайте шанс! Я исправлюсь!
Анна Петровна вместо старой карги. Удивительная трансформация за пять минут.
— Шанс даю. Но условия жёсткие.
— Какие условия?
— Мои вещи возвращаются в мою комнату. Мой сервиз возвращается в серванту. Никаких вечеринок без моего разрешения.
— Хорошо! Всё будет как вы скажете!
Как я скажу. Вместо того что скажет невестка-хозяйка.
— И извинения. За вчерашние слова.
— Конечно! Простите меня, я была не права!
Простите меня вместо убирайся в богадельню. Метаморфозы случаются быстро, когда появляются документы.
Вечером приехал сын. Алёна встретила его у порога, плакала, рассказывала про мою жестокость. Я показала ему те же документы.
— Андрей, ты забыл рассказать жене про собственность на дом.
Сын посмотрел на бумаги и покраснел. Действительно забыл упомянуть такую мелочь, как владелец недвижимости.
— Мам, прости. Думал, Алёна понимает.
— Алёна не понимала. Считала себя хозяйкой.
— А теперь понимает?
— Теперь понимает.
Понимание пришло вместе с документами о собственности. Самый эффективный способ образования.
Алёна изменилась за один день. Перестала командовать, начала спрашивать разрешения. Вернула мои вещи в комнату, достала сервиз из дальнего шкафа. Даже попыталась готовить мои любимые блюда.
— Анна Петровна, может, борщ сварить? По вашему рецепту?
По моему рецепту в моём доме. Логично и справедливо.
Подруги больше не курили на кухне. Музыка играла в наушниках. Алёна ходила тихо, разговаривала вежливо, интересовалась моим самочувствием.
— Как дела, Анна Петровна? Может, чаю принести?
Чаю принести вместо убирайся в дом престарелых. Документы творят чудеса.
Через неделю Алёна набралась смелости спросить про завещание.
— А дом кому достанется потом?
— Пока не решила. Может сыну, может благотворительности.
— Благотворительности?
— Да. На приют для бездомных кошек.
Бездомные кошки как альтернатива хамской невестке. Иногда животные более благодарные наследники.
Алёна поняла намёк. Стала ещё более предупредительной. Покупала мне цветы, готовила завтраки, массировала ноги по вечерам.
— Может, всё-таки внуку дом оставите?
— Внуку можно. Если мама внука будет хорошо себя вести.
Если мама будет хорошо себя вести. Условие простое и понятное.
Сейчас в доме тишина и порядок. Алёна ждёт ребёнка, готовится к родам, читает книги о воспитании. Со мной разговаривает уважительно, советуется по хозяйственным вопросам.
— Анна Петровна, какие шторы лучше повесить в детскую?
— Светлые, чтобы много солнца было.
— Конечно! Как вы мудро советуете!
Мудро советую вместо старая карга. Разительные перемены.
Документы о собственности лежат в сейфе. Но все в доме помнят, кто настоящий хозяин. Это главное в семейных отношениях — понимание иерархии и границ.
Дом остался моим. Уважение вернулось. А невестка получила урок, который запомнит на всю жизнь. Хамство дорого обходится, особенно когда хамишь не тому человеку.