— Значит, так, Лен. Дом — мой. Баня — моя. Участок оформлен на меня. Ты получишь компенсацию — пятьсот тысяч. Это справедливо.
Лена подняла взгляд от чашки с остывшим чаем. Сергей стоял у окна их — нет, теперь его — дома, спиной к ней. Широкие плечи, загорелая шея, короткая стрижка. Три года назад эта спина казалась надёжной крепостью.
— Пятьсот тысяч? — голос её звучал странно спокойно. — За четыре года работы? За то, что я таскала мешки с цементом, пока ты торговался с заказчиками? За руки, которые теперь не отмоешь?
Она подняла ладони, и даже в полумраке кухни были видны въевшаяся в кожу краска, мозоли, трещины на пальцах.
— Не надо драматизировать, — Сергей обернулся, лицо его было непроницаемым. — Ты сама выбрала. Я предлагал нанять помощников.
— Когда это ты предлагал?! — Лена резко встала, чашка качнулась, но не упала. — Ты говорил: "Зачем платить кому-то, если можем сами? Мы же команда, Ленка, мы строим наше будущее!"
— Ну вот, построили, — он пожал плечами. — Только будущее, оказывается, у нас разное.
Повисла тишина. За окном апрельский ветер трепал голые ветки яблонь, которые они сажали вместе два года назад.
— Ирка из офиса продаж, да? — Лена услышала собственный голос как будто со стороны. — Та, что в белых джинсах всегда ходит и ногти наращивает?
Сергей усмехнулся:
— При чём тут Ира? Дело не в ней. Дело в том, что мне нужна женщина, а не напарник по стройке. Посмотри на себя — ты мужик в юбке. Я хочу нормальную семью, детей, жену, которая встречает дома, а не с перфоратором в руках.
Что-то лопнуло внутри. Не со звуком, а беззвучно и окончательно, как рвётся последняя нить, державшая занавеску.
— Вон, — Лена показала на дверь. — Вон отсюда. Сейчас же.
— Это мой дом, — Сергей скрестил руки на груди.
— Вон! — она не узнавала собственного голоса. — К своей "женщине" иди! С педикюром небось?
Он пошёл к двери, но обернулся на пороге:
— Через неделю приедем бумаги оформлять. Нотариус, всё по-людски. Не волнуйся, я не жлоб — пятьсот честных тысяч получишь.
Дверь закрылась. Лена стояла посреди кухни, которую сама обкладывала плиткой, и смотрела на свои руки. Четыре года назад они были другими — с маникюром, нежными, ухоженными. Руки экономиста, который работал в бюджетном отделе городской администрации и гордился каждой сведённой без ошибок ведомостью.
Телефон завибрировал. Мама. Лена сбросила вызов.
***
Маленькая съёмная квартира на окраине пахла сыростью и чужой жизнью. Пятнадцать тысяч в месяц — всё, что Лена могла себе позволить после того, как забрала свои вещи из дома. Сергей не дал даже двух недель на переезд. Пятьсот тысяч пришли переводом на карту вместе с коротким сообщением: "Удачи".
— Леночка, ну скажи хоть что-нибудь! — мама стояла посреди комнаты с пакетами продуктов, которые Лена не просила. — Третий день молчишь как партизан! Позвони в администрацию, узнай, может, место твоё освободилось!
— Мам, прошло четыре года. Там давно другие люди.
— Ну и что? Ты с красным дипломом финансовую академию закончила! Тебя преподаватели прочили в аспирантуру! А ты... — мама осеклась, глядя на дочь.
Лена сидела на продавленном диване в застиранных джинсах, которые когда-то были рабочими. Волосы, не стриженные уже полгода, она собрала в хвост резинкой. На коленях лежала газета с объявлениями.
— Я выбрала сама, — тихо сказала Лена. — Никто меня не заставлял.
— Он заставлял! — мама села рядом, взяла её за руку. — Этот твой Сергей! "Зачем тебе твоя экономика, там копейки платят!" Помнишь, как он говорил? А сам сколько зарабатывал? По сто, по двести тысяч в месяц! И ты ему помогала, горбатилась, руки убила свои...
— Мам, не надо.
— Надо! — голос у матери дрогнул. — Ты умная девочка была, талантливая! Говорила мне: "Мама, я хочу работать с цифрами, я хочу приносить пользу!" А теперь что? Тридцать лет, без работы, без дома, без мужа!
Лена молча встала и пошла к окну. За стеклом серый апрельский город размывался в дождевых струях.
— Я найду работу, — она не оборачивалась. — Устроюсь куда-нибудь. Есть же вакансии.
— Куда ты устроишься после четырёх лет перерыва? — мама говорила то, о чём Лена думала последние две недели, но боялась произнести вслух. — Программы все поменялись, законы новые, отчётность другая! Тебе переучиваться надо!
— Тогда переучусь.
— На что? На эти пятьсот тысяч? Их же на год жизни едва хватит!
Лена обернулась:
— Значит, за год успею.
Мать смотрела на неё долго, потом тяжело вздохнула и начала раскладывать продукты на крошечной кухне.
***
Центр занятости населения встретил очередью и запахом казённого учреждения. Лена заполнила анкету, отдала её женщине за стойкой с выражением усталости на лице.
— Экономическое образование, опыт в администрации четыре года назад, — женщина пробежала глазами по листку. — А последние годы?
— Занималась... семейным бизнесом.
— Ясно, — в голосе послышалась знакомая интонация. Лена слышала её раньше — от клиентов Сергея, от его друзей, от Иры в белых джинсах. "Ясно" означало: "Сидела на шее у мужа".
— Строительством занималась, — Лена выпрямила спину. — Отделочными работами.
Женщина подняла взгляд, скользнула им по Лениным рукам в потёртых джинсах, по коротко подстриженным ногтям.
— Понятно. Вакансий по экономике сейчас мало. Есть бухгалтер на полставки в садик, двадцать две тысячи. Или товаровед в продуктовый магазин, тридцать пять.
— А что-то... посерьёзнее?
— Серьёзное требует актуальных знаний, — женщина отложила анкету в сторону. — Вам лучше на курсы сходить. Переподготовка, повышение квалификации. Тогда можно будет о чём-то говорить.
Лена вышла на улицу и долго стояла у крыльца, не замечая дождя. В кармане завибрировал телефон. Неизвестный номер.
— Алло?
— Елена Сергеевна? Беспокоит Игорь Анатольевич Крылов, "СтройЭксперт". Ваш номер дал Сергей. Слышал, вы теперь свободны от совместных проектов?
"СтройЭксперт" — крупная фирма, у которой Сергей брал несколько заказов. Лена помнила этого Крылова — высокий мужчина лет пятидесяти, всегда в костюме, всегда собранный.
— Свободна, — ответила она осторожно.
— Отлично. У меня есть предложение. Не могли бы завтра подъехать в офис? Скажем, в два часа?
— А в чём суть?
— Поговорим при встрече. Это касается вашего экономического образования.
Лена чуть не уронила телефон.
***
Офис "СтройЭксперта" располагался в новом бизнес-центре в самом центре города. Лена три раза прошла мимо входа, прежде чем решилась войти. На ней были единственные более-менее приличные брюки и блузка, которую она не надевала четыре года. Блузка села странно — плечи стали шире от постоянного физического труда.
Крылов встретил её сам, без секретаря. Кабинет был строгий, светлый, с панорамным окном на городскую площадь.
— Садитесь, Елена Сергеевна, — он указал на кресло напротив стола. — Чай, кофе?
— Спасибо, не надо.
Он сел, сложил руки на столе, внимательно посмотрел на неё.
— Сергей рассказал о вашем расставании. Неприятная история.
Лена сжала зубы. Уже все знают. Маленький город.
— Я звонил не за этим, — Крылов перехватил её взгляд. — Я звонил, потому что мне нужен экономист в отдел планирования. Кто-то, кто понимает не только цифры, но и реальную работу. Кто знает, сколько стоит мешок цемента и почему смета может расти. Таких людей — раз-два и обчёлся.
— У меня нет опыта в строительной сфере. То есть, есть практический, но не в экономике.
— Тем лучше. Теоретики у меня есть. Мне нужен человек, который может посмотреть смету и сказать: "Здесь прораб заложил три мешка лишних, а здесь забыл про грунтовку". Вы так можете?
Лена медленно кивнула. Да, она могла. Четыре года с Сергеем научили её видеть материалы насквозь.
— Зарплата сорок тысяч на испытательном сроке, через три месяца — семьдесят. Плюс квартальные премии по результатам работы отдела. График пятидневка, с девяти до шести. Соцпакет полный.
Цифры кружились перед глазами. Семьдесят тысяч. Это больше, чем платили в администрации четыре года назад.
— Но почему я? — она подалась вперёд. — Вы же не знаете, справлюсь ли я!
— Я видел, как вы работали, — Крылов откинулся на спинку кресла. — Два года назад, помните, у нас был объект на Калинина? Трёхэтажный бизнес-центр. Сергей взял внутреннюю отделку. Я приезжал на приёмку. Вы там на лесах под потолком штукатурку выравнивали. Я спросил у Сергея: "Это кто, новый работник?" Он сказал: "Жена. Лучше многих мужиков пашет".
Лена вспомнила тот объект. Вспомнила, как болели руки, как кружилась голова от высоты, как Сергей кричал снизу: "Ленка, давай быстрее, у нас ещё два помещения!"
— Тогда я подумал: вот это женщина, — продолжал Крылов. — С таким упорством она бы горы свернула на своём месте. И вот — свернула. Теперь пора возвращаться на своё место.
— Мне нужно будет переучиваться, — Лена услышала собственный голос. — Программы, законы...
— Переучитесь. У нас есть корпоративные курсы. Три месяца испытательного срока — как раз на то, чтобы войти в курс дела. Я не жду от вас чудес сразу. Жду результата через полгода.
Он протянул руку через стол.
— Так что скажете?
Лена смотрела на его ладонь — ухоженную, с ровными ногтями, без мозолей. Потом опустила взгляд на свою руку — с трещинами и обломанными ногтями.
И пожала его руку.
***
Первый рабочий день начался с паники. Лена проснулась в пять утра, хотя будильник был поставлен на семь. Села на кровати в съёмной квартире и долго смотрела на свои руки. Вчера вечером она три часа оттирала их пемзой, мазала кремом, пыталась привести в порядок. Стало чуть лучше, но всё равно — это были не руки экономиста.
В шкафу висело три блузки и одна юбка, купленная ещё до встречи с Сергеем. Юбка налезла с трудом — за четыре года физической работы бёдра стали крепче. Лена посмотрела на своё отражение в зеркале и не узнала себя. Загорелое лицо, широкие плечи, короткие волосы, которые она остригла год назад, потому что длинные мешали работать и требовал большего ухода.
— Ты справишься, — сказала она своему отражению. — Ты справлялась и не с таким.
В офис она приехала за полчаса до начала. Секретарь — девушка лет двадцати пяти в идеальном макияже — окинула её оценивающим взглядом.
— Вы к Игорю Анатольевичу?
— Я новый сотрудник. Елена Ковалёва.
— А, да-да! Проходите, вас ждут в отделе планирования. Третий этаж, налево.
Отдел оказался большой светлой комнатой с шестью рабочими столами. За четырьмя сидели люди, погружённые в мониторы. Пятый стол был пуст — видимо, её.
— Здравствуйте, — Лена остановилась в дверях.
Все подняли головы. Трое мужчин среднего возраста и одна женщина постарше.
— О, новенькая! — один из мужчин встал, протянул руку. — Андрей, начальник отдела. Крылов предупредил, что ты выходишь. Ковалёва, да?
— Лена.
— Отлично. Это Михаил, Владимир и Татьяна Петровна, — он показал на остальных. — Твоё место вот здесь. Компьютер настроен, программы установлены. Сейчас Татьяна Петровна введёт тебя в курс дела, покажет, с чего начать.
Татьяна Петровна — женщина лет пятидесяти с седыми волосами и строгим взглядом — кивнула:
— Подходи. Будем разбираться.
Первые два часа Лена просто слушала. Татьяна Петровна объясняла структуру смет, показывала, как работает программа, рассказывала о специфике компании. Информация наваливалась лавиной, Лена судорожно записывала в блокнот.
— Не переживай так, — Татьяна Петровна наконец остановилась. — Первую неделю все в ступоре ходят. У тебя образование экономическое есть, основы знаешь. Остальное — дело практики.
— У меня перерыв четыре года, — призналась Лена. — Я боюсь, что не потянул.
— А чем занималась четыре года?
— Строительством. Отделочными работами.
Татьяна Петровна внимательно посмотрела на неё, потом на её руки.
— Понятно. Знаешь, это даже хорошо. Многие наши экономисты в жизни цемент не видели. Цифры гоняют, а реальности не понимают. А ты понимаешь.
К обеду Лена чувствовала, что голова раскалывается от информации. Она вышла на улицу, купила кофе в соседнем киоске и села на лавочку перед бизнес-центром. Телефон завибрировал. Мама.
— Ну как? Вышла?
— Вышла.
— И как там?
— Сложно. Очень много нового. Но... кажется, справлюсь.
— Леночка, я так за тебя рада! — в голосе матери прорвались слёзы. — Ты не представляешь, как я рада!
Лена сидела с телефоном у уха и смотрела на проходящих мимо людей. Мужчины в костюмах, женщины в деловых платьях, все куда-то спешили, все были частью этого мира — мира офисов, переговоров, карьеры. Четыре года назад она была частью этого мира. Потом выпала из него. А теперь пыталась вернуться.
— Мам, мне идти надо. Перерыв заканчивается.
— Иди, иди, дочка. Только... постарайся там, ладно? Покажи, на что ты способна.
***
Через две недели Лена поняла, что втягивается. Программы уже не казались такими страшными, термины начали укладываться в голове, логика смет становилась понятной. Татьяна Петровна давала ей несложные задачи — проверить расчёты, найти ошибки, составить предварительную смету для небольшого объекта.
Однажды утром Андрей положил на её стол распечатку:
— Вот смета от субподрядчика на отделку магазина. Проверь, всё ли там нормально.
Лена взяла документы и углубилась в цифры. Через час подняла голову:
— Андрей, тут ошибка.
— Какая?
— Они заложили грунтовку глубокого проникновения для стен под обои. Но площадь стен — сто двадцать квадратов. При расходе пять литров на двадцать квадратов нужно тридцать литров, то есть шесть банок по пять литров. А они заложили десять банок.
Андрей подошёл, посмотрел в смету, потом на Лену:
— Откуда такая точность?
— Я четыре года этой грунтовкой работала, — она пожала плечами. — Знаю, сколько уходит.
Он взял смету, ушёл к себе. Через полчаса вернулся:
— Позвонил субподрядчику. Он сначала крутился, потом признался — перестраховался, заложил с запасом. Ты сэкономила компании двадцать тысяч на одной позиции. Представляешь, сколько таких позиций в каждой смете?
К концу месяца Лена проверяла по три-четыре сметы в день и находила в каждой что-то лишнее. Михаил за соседним столом однажды сказал:
— Ты как рентген. Видишь насквозь.
— Просто знаю, как оно на деле, — ответила она.
В конце второго месяца Крылов вызвал её к себе.
— Садись, Елена Сергеевна. Как успехи?
— Вроде бы нормально. Втягиваюсь.
— Татьяна Петровна говорит, что ты лучший специалист в отделе по выявлению завышенных смет.
— Я просто знаю материалы.
— Вот именно. Поэтому у меня к тебе предложение. Испытательный срок заканчивается через два месяца, но я готов повысить тебе зарплату уже сейчас. Семьдесят тысяч плюс процент от сэкономленных средств. Что скажешь?
Лена молчала. Семьдесят тысяч. Год назад она таскала мешки с цементом за такие же деньги, из которых половина уходила на стройматериалы для их с Сергеем дома.
— Я согласна, — выдохнула она.
— Отлично. И ещё. Через две недели у нас тендер на крупный объект. Торговый центр, три этажа, полная отделка. Я хочу, чтобы ты участвовала в подготовке нашего предложения. Андрей будет руководить, но твоя задача — проверить каждую позицию нашей сметы. Чтобы мы не завысили цену и не проиграли, но и не занизили, чтобы не работать в убыток. Справишься?
— Постараюсь.
— Вот и хорошо. Свободна.
Лена вышла из кабинета и остановилась в коридоре, прислонившись к стене. Сердце колотилось. Крупный объект. Её первый серьёзный проект.
Вечером она позвонила маме:
— Мне повысили зарплату.
— Правда?! Доченька, я так рада! Сколько?
— Семьдесят тысяч.
На том конце провода повисла тишина.
— Мам?
— Я здесь, — голос дрогнул. — Просто... ты понимаешь, что это больше, чем у Сергея было в начале?
Лена понимала. И это было сладко — как реванш, как доказательство, что она не зря училась, не зря мучилась четыре года на стройке, не зря вернулась.
***
Но в ту же ночь ей приснился сон. Она стоит на лесах под потолком огромного помещения и штукатурит стену. Руки устали, спина болит, но она продолжает работать. А внизу стоит Сергей и кричит:
— Давай быстрее! У нас ещё два объекта!
Она хочет спуститься, но леса качаются, вот-вот упадут. Она кричит, зовёт на помощь, но Сергей не слышит. Он уже ушёл. А она одна на этих лесах, высоко над полом, и некому помочь.
Лена проснулась в холодном поту. За окном было темно. Она встала, налила воды, села на кровать. Руки дрожали. Она посмотрела на них — в полумраке были видны шрамы, мозоли, изуродованные ногти.
— Всё позади, — прошептала она. — Ты теперь в другой жизни.
Но сон не отпускал. Она помнила это ощущение — когда ты работаешь из последних сил, а тот, ради кого ты это делаешь, даже не смотрит в твою сторону.
Утром она пришла в офис раньше всех. Включила компьютер, открыла папку с материалами по тендеру. Торговый центр на окраине города, площадь две тысячи квадратов, срок строительства год. Нужно было просчитать всё — от грунтовки до последнего выключателя.
Она углубилась в работу и не заметила, как пролетел день. Когда подняла голову, было уже семь вечера. Офис опустел.
— Всё ещё здесь? — раздался голос. Это был Крылов.
— Доделываю расчёты по тендеру.
Он подошёл, посмотрел в монитор.
— Ты уже половину проверила. Быстро работаешь.
— Знакомые позиции. Я всё это делала своими руками.
— Именно поэтому ты здесь, — он присел на край стола. — Знаешь, Елена Сергеевна, я видел много людей в этом бизнесе. Одни умеют считать, но не понимают материалов. Другие знают стройку, но путаются в цифрах. А таких, кто умеет и то, и другое — единицы. Ты из этих единиц.
— Я просто делаю свою работу.
— Нет. Ты делаешь больше. И это заметно.
Он встал, направился к выходу, но обернулся:
— Только не перерабатывай. Здоровье дороже любого тендера.
Когда он ушёл, Лена ещё час сидела перед монитором. Цифры расплывались перед глазами, но она продолжала работать. Ей нужно было доказать — себе, маме, Сергею, всему миру — что она не зря потратила четыре года жизни, не зря искалечила руки, не зря вернулась.
***
Тендер выиграли. Их смета оказалась самой точной — не завышенной, как у конкурентов, но и не заниженной. Когда Андрей объявил результаты, весь отдел аплодировал. Татьяна Петровна обняла Лену:
— Ты молодец. Без тебя бы не справились.
Крылов вызвал к себе:
— Квартальная премия — сто тысяч. Плюс зарплата повышается до восьмидесяти. Плюс ты войдёшь в команду, которая будет вести этот объект от начала до конца. Это большая ответственность, но и большие возможности.
Лена шла из офиса и не чувствовала под собой земли. Сто тысяч премии. Восемьдесят тысяч зарплата. Она зарабатывала больше, чем когда-либо платил ей Сергей .
Телефон зазвонил. Неизвестный номер. Она взяла трубку:
— Алло?
— Ленка, это я, — голос Сергея.
Она остановилась посреди улицы. Люди обходили её, но она не замечала. Четыре месяца тишины — и вот он звонит.
— Что тебе нужно? — голос её был ровным, холодным.
— Слышал, ты в "СтройЭксперте" работаешь. И неплохо, говорят.
— Откуда ты знаешь?
— Город маленький. Все всё знают, — он помолчал. — Слушай, я подумал... может, нам встретиться? Поговорить?
— О чём?
— Ну... о нас. О том, что было. Я, может, погорячился тогда. Ты же понимаешь, стресс, усталость. Мы столько вместе прошли, столько построили...
Лена закрыла глаза. Вот оно. Она ждала этого звонка — не надеялась, не хотела, но где-то глубоко внутри знала, что он будет.
— Как Ира? — спросила она. — Та, с белыми джинсами?
Сергей неловко кашлянул:
— Не сложилось. Она оказалась... не тем человеком. Понимаешь, мне нужна была рядом настоящая женщина, а не...
— Не кукла, — закончила Лена. — Которая только ногти красит и в зеркало смотрится?
— Вот именно! — он оживился. — Ленк, я понял свою ошибку. Ты была лучшая. Мы были командой. Давай всё вернём? Я дом достроил, там теперь красота. Ты придёшь, увидишь. Мы можем начать всё заново, только уже правильно. Ты будешь заниматься своей экономикой, а я — стройкой. Каждый своим делом.
Тишина растянулась на несколько секунд. Лена стояла у светофора и смотрела на красный свет. Потом медленно сказала:
— Знаешь, Серёж, есть такая штука. Когда ты четыре года таскаешь мешки с цементом, когда руки твои покрываются мозолями, когда спина болит так, что ты не можешь разогнуться, ты начинаешь понимать цену вещей. Цену времени. Цену себя.
— Я понимаю, но...
— Нет, не понимаешь. Ты не понимал тогда, когда говорил, что моя профессия — ерунда. Не понимал, когда я горбатилась на твоих объектах. Не понимал, когда называл меня мужиком в юбке. И не понимаешь сейчас.
— Ленка, я признаю ошибки! Я хочу всё исправить!
— А я не хочу, — она удивилась спокойствию собственного голоса. — Я не хочу возвращаться туда, где меня не ценили. Где я теряла себя. Где я становилась не собой.
— Но мы столько вместе прошли!
— Прошли. И это в прошлом. А у меня теперь другая жизнь.
— Да что ты о себе возомнила?! — в голосе Сергея прорезались знакомые нотки раздражения. — Пару месяцев в офисе посидела — и уже звезда? Да ты без меня нищей была бы! Пятьсот тысяч я тебе дал, на них ты и живёшь сейчас!
— Жила, — поправила Лена. — Жила первый месяц. А сейчас живу на свою зарплату. И она, знаешь ли, выше твоей.
Он замолчал. Лена слышала его дыхание в трубке.
— Врёшь, — наконец выдавил он.
— Не вру. Восемьдесят тысяч в месяц плюс квартальные премии. Сам посчитай.
— Да не может быть! За что там такие деньги платят?!
— За мозги, Серёж. За то, о чём ты говорил: "Ерунда, копейки". Оказывается, не ерунда и не копейки. Просто надо уметь.
Повисла долгая пауза. Потом Сергей зло бросил:
— Ну и сиди там в своём офисе. Посмотрю, как запоёшь, когда тебя оттуда вышвырнут.
— Может быть, — согласилась Лена. — Может, вышвырнут. Может, не получится. Но я хотя бы попробую быть собой. А не тем, кем меня хотел видеть ты.
Она сбросила звонок и выключила телефон. Светофор переключился на зелёный. Лена перешла дорогу и пошла вдоль по улице, не зная куда. Просто шла и дышала — глубоко, полной грудью, как будто сбросила тяжёлый груз.
***
Вечером она сидела в своей съёмной квартире с чашкой чая. Позвонила маме:
— Сергей звонил.
— Что?! И что он хотел?
— Вернуться.
Мать ахнула:
— И ты что?!
— Отказала.
— Слава богу! — облегчённый выдох. — Я уж испугалась, что ты... Ты же понимаешь, он не изменится?
— Понимаю, мам. Я многое теперь понимаю.
Они ещё поговорили о работе, о планах, о том, что Лена наконец-то сможет снять квартиру получше. Когда мать попрощалась, Лена осталась одна с чаем и тишиной.
Она достала телефон, открыла галерею. Там были старые фотографии — она и Сергей на фоне недостроенного дома. Она в рабочей одежде, руки в цементе, довольная улыбка. Тогда ей казалось, что они строят общее будущее.
Лена долго смотрела на эту фотографию, потом медленно удалила её. И следующую. И ещё одну. Одну за другой стирала те четыре года.
Когда закончила, посмотрела на свои руки. Они всё ещё были изуродованными — шрамы, мозоли, короткие ногти. Но теперь это не казалось приговором. Это были шрамы опыта, мозоли пройденного пути, доказательство того, что она выдержала.
— Ничего, отрастут, — сказала она вслух. — Всё заживёт.
***
Прошло ещё три месяца. Работа шла полным ходом — торговый центр начали строить, и Лена регулярно выезжала на объект, проверяла расходы, сверяла сметы с реальностью. Андрей говорил, что она незаменима.
Однажды после планёрки Крылов попросил её задержаться:
— Елена Сергеевна, я хочу обсудить с тобой кое-что. Через полгода мы открываем филиал в Новороссийске. Крупный регион, много заказов. Мне нужен там сильный экономист, который будет координировать работу отдела. Я подумал о тебе.
Лена растерялась:
— Но я работаю меньше года...
— И за это время ты показала больше, чем некоторые за годы. Конечно, это большой шаг. Переезд, новый город, больше ответственности. Но и зарплата будет совсем другая — сто пятьдесят тысяч плюс премии. Подумай. Решение не срочное, у тебя есть время.
Лена вышла из кабинета в состоянии шока. Филиал. Новороссийск. Руководящая должность. И год не прошёл после того, как она сидела в съёмной квартире и не знала, как жить дальше.
Вечером она гуляла по набережной. Город готовился к весне — на деревьях появлялись первые почки, в воздухе пахло свежестью. Лена остановилась у парапета, смотрела на реку.
Телефон завибрировал. Сообщение от Татьяны Петровны: "Лен, слышала про Новороссийск. Езжай. Ты справишься. Я в тебя верю".
Потом пришло от Андрея: "Крылов прав. Ты готова".
А потом от мамы: "Доченька, какое бы решение ты ни приняла, я буду рядом. Но помни — ты способна на большее, чем тебе кажется".
Лена стояла у парапета и смотрела на свои руки. Они всё ещё были не такими, как хотелось бы. Но ведь это её руки. Руки, которые таскали мешки и считали сметы. Руки, которые строили и разрушали. Руки, которые отпустили прошлое и ухватились за будущее.
— Новороссийск, — прошептала она. — Почему бы и нет?
Она достала телефон и написала Крылову: "Игорь Анатольевич, я согласна. Готова к новому этапу".
Ответ пришёл почти мгновенно: "Отлично. Поговорим в понедельник о деталях. Ты принимаешь правильное решение".
Лена убрала телефон и снова посмотрела на реку. Вода текла спокойно, неся на себе отражения огней города. Где-то там, за горизонтом, был Новороссийск. Новая жизнь. Новые возможности.
А где-то здесь, в этом городе, остался Сергей со своими ремонтами, со своим домом, который она помогала строить. И это было правильно — что он остался там, в прошлом. Потому что её дорога вела в другую сторону.
***
В последний день перед отъездом Лена зашла в салон красоты. Попросила привести руки в порядок — насколько это возможно. Мастер долго смотрела на изуродованные мозолями ладони:
— Это надолго заживать будет. Что вы с ними делали?
— Строила, — ответила Лена. — Дом строила.
— И построили?
— Построила. Только не тот, который планировала.
Мастер не поняла, но Лена улыбнулась. Она построила другой дом — внутри себя. Дом, в котором было место её мечтам, её профессии, её достоинству. Дом, который никто не мог отнять.
Когда вышла из салона, руки выглядели почти нормально. Почти — потому что шрамы всё равно оставались. Но Лена больше не стыдилась их. Это была часть её истории. Часть пути.
Она шла по вечернему городу и думала о том, что где-то в параллельной жизни она могла бы ответить "да" на звонок Сергея. Вернуться в тот дом, который строила своими руками. Снова стать частью его жизни, его планов, его мира.
Но в этой жизни — в настоящей — она выбрала себя.
И это было правильно.
***
Мама провожала её на вокзал. Обнимала долго, не отпускала:
— Звони каждый день, слышишь? И пиши, как там всё.
— Обещаю, мам.
— И не забывай есть. И отдыхать. И не перерабатывай.
— Не буду, — Лена улыбнулась сквозь слёзы.
Мать отстранилась, посмотрела дочери в глаза:
— Я так горжусь тобой. Ты даже не представляешь, как сильно.
— Мам...
— Нет, послушай. Когда ты ушла тогда с Сергеем, я боялась. Боялась, что ты потеряешь себя, свой талант, свою жизнь. И ты почти потеряла. Но ты вернулась. Ты вернула себе себя. И это дорогого стоит.
Поезд дал гудок. Лена взяла сумку:
— Мне пора.
— Иди. И помни — что бы ни случилось, ты всегда можешь вернуться домой.
Лена поднялась в вагон, нашла своё место у окна. Поезд тронулся. Она смотрела, как за окном проплывает перрон, потом город, потом поля. Смотрела, как прошлое остаётся позади.
В кармане завибрировал телефон. Сообщение от Крылова: "В Новороссийске тебя встретит Максим, руководитель филиала. Не волнуйся, там хорошая команда. Они ждут тебя".
Лена убрала телефон и снова посмотрела в окно. Впереди была неизвестность. Новый город, новые люди, новые вызовы. Может, получится, может, нет. Может, через год она вернётся ни с чем. А может, построит карьеру, о которой не могла и мечтать.
Но одно она знала точно: что бы ни случилось дальше, она больше никогда не позволит кому-то убедить её в том, что мечты — это ерунда, а её талант — ничего не стоит.
Руки всё ещё хранили следы прошлого. Но теперь они были руками человека, который прошёл через боль, унижение и предательство — и выстоял. Руками женщины, которая потеряла дом, но нашла себя. Руками экономиста, которая знает цену не только цифрам в смете, но и каждому прожитому дню.
За окном поезда расстилалась дорога в новую жизнь. И Лена была готова пройти её до конца.
Подписывайтесь. Делитесь своими впечатлениями и историями в комментариях , возможно они кому-то помогут 💚