Галина Петровна всегда считала, что в доме должна командовать она. Даже если этот дом принадлежит сыну и невестке.
Утром в среду я вышла во двор и не нашла свою машину на обычном месте. Красненькая Киа, которую я покупала в кредит два года, исчезла. Сначала подумала — угнали. Потом увидела записку под дворниками Пашиной машины.
"Лена, твоя машина продана. Деньги на кухонном столе. Галина Петровна."
У меня потемнело в глазах. Свекровь продала мою машину. Без разрешения, без документов, просто взяла и продала.
Поднялась в квартиру. На столе лежала пачка денег и ещё одна записка: "Получили за машину восемьсот тысяч. Этого хватит на первоначальный взнос за трёхкомнатную квартиру в новостройке. Будем жить все вместе. Г.П."
Все вместе. Галина Петровна, её муж Борис Иванович, мы с Пашей и двое наших детей. В трёхкомнатной квартире. А мою машину она продала, чтобы собрать деньги на этот семейный рай.
Паша пришёл с работы вечером. Я молча показала ему записки.
— Мам, ты что наделала? — только и сказал он.
— Наделала? Я о семье позаботилась. Лена всё равно плохо водит, машина ей не нужна.
— Как не нужна? Она на работу на ней ездила.
— На автобусе поедет. Полезно для здоровья.
Я сидела и слушала этот разговор, не веря своим ушам. Свекровь серьёзно считала, что имеет право распоряжаться моим имуществом.
— Галина Петровна, где документы на машину?
— Какие документы?
— ПТС, свидетельство о регистрации.
— А они зачем? Машины же нет.
— Они нужны для переоформления на нового владельца.
— А, ну так я их покупателю отдала.
— Вы отдали мои документы постороннему человеку?
— Не постороннему. Хорошему мужчине. Сергею Владимировичу. Он машину для дочки покупал.
У меня началась истерика. Я представила, как завтра пойду в ГИБДД объяснять, что мою машину продала свекровь без моего ведома, используя мои же документы.
— Паша, твоя мать совершила мошенничество. Продала чужое имущество по поддельным документам.
— Каким поддельным? Документы настоящие.
— Но подпись на договоре поддельная. Это подделка документов.
Галина Петровна махнула рукой.
— Ну что ты сразу в крайности бросаешься? Семья же. Всё честно.
— Честно? Вы продали мою машину без моего согласия!
— А разве я не член семьи? Разве не имею права заботиться о нашем общем благе?
Общее благо. Моя машина стала общим благом, которым свекровь распоряжается по собственному усмотрению.
— Где контакты покупателя?
— А зачем тебе?
— Хочу машину вернуть.
— Не вернёшь. Мы уже договор подписали.
— Вы подписали договор моим именем?
— А как же ещё? Машина на тебя оформлена.
Подделка подписи. Уголовная статья. Я могла написать заявление в полицию, но тогда Галину Петровну посадят. А она бабушка моих детей.
— Лен, не кипятись, — вмешался Паша. — Мама хотела как лучше.
— Как лучше? Она украла мою машину!
— Не украла, а продала на благо семьи.
— На благо семьи? А меня спросить не надо было?
— Зачем спрашивать? Всё равно бы согласилась.
— Откуда такая уверенность?
— Ну потому что трёхкомнатная квартира лучше двухкомнатной.
— А моё мнение никого не интересует?
— Интересует. Но мама права — машина тебе особо не нужна.
Особо не нужна. Машина, за которую я ещё кредит плачу, мне особо не нужна. А квартира, где я буду жить с родителями мужа, мне нужна.
На следующий день я позвонила покупателю. Сергей Владимирович оказался приятным мужчиной средних лет.
— Добрый день. Вас беспокоит Елена Сергеевна. По поводу красной Киа Рио.
— А, да-да. Спасибо большое. Дочка в восторге от машины.
— Понимаете, произошла ошибка. Машину продали без моего ведома.
— Как без ведома? А кто же тогда продавал?
— Свекровь. Она подделала мою подпись на документах.
Повисла пауза.
— И что вы предлагаете?
— Вернуть машину. Я верну вам деньги.
— Понимаете, мы уже перерегистрировали машину на дочь. И она уже ездит на учёбу.
— Но ведь сделка незаконная.
— Для меня она законная. У меня есть договор купли-продажи свашей подписью.
— Подпись поддельная.
— Это вы должны доказать. А пока у меня есть все документы.
— Я обращусь в полицию.
— Обращайтесь. Но я честно купил машину, заплатил деньги. Если ваша свекровь вас обманула — это ваши семейные проблемы.
Трубку положили. Сергей Владимирович был прав — он честно купил машину, он ни в чём не виноват. Виновата Галина Петровна, которая решила за меня, что мне нужно, а что нет.
Вечером я собрала семейный совет.
— Так. Ситуация следующая. Галина Петровна продала мою машину и потратила деньги на взнос за квартиру.
— Ещё не потратила, — поправила свекровь. — Завтра идём к застройщику.
— Никуда мы не идём.
— Как не идём? А квартира?
— Какая квартира? Кто вас спрашивал, нужна ли мне эта квартира?
— А разве не нужна? Детям больше места будет.
— Детям и сейчас места хватает.
— Не хватает. Им отдельные комнаты нужны.
— Тогда купите им квартиру на свои деньги.
— А где мы такие деньги возьмём?
— Не знаю. Но мои деньги без спроса не тратьте.
Галина Петровна обиделась.
— Мы тебе как дочери. А ты нас как чужих.
— Дочери не продают мамины машины без разрешения.
— Ну что ты всё о машине? Машина железо. А семья — этосвятое.
— Если семья святое, то почему вы не спросили моего мнения?
— А зачем спрашивать, если всё равно правильно решили?
Правильно решили. Галина Петровна была уверена, что только она знает, как правильно жить всем остальным. Паша молчал, избегая моего взгляда. Понимал, что мать поступила неправильно, но защищать меня не собирался.
Ночью я лежала без сна и думала. Восемьсот тысяч рублей лежат на столе. Завтра свекровь понесёт их застройщику как первоначальный взнос. Потом оформит ипотеку на Пашу, и мы будем тридцать лет выплачивать кредит за квартиру, которую я не выбирала.
А жить в этой квартире я буду с родителями мужа. Галина Петровна будет командовать, решать, что покупать, что готовить, как воспитывать детей. Моё мнение учитываться не будет — ведь она старше и опытнее.
Утром, пока все спали, я взяла деньги со стола. Восемьсот тысяч рублей. Сумма приличная. И это мои деньги — за мою машину, которую я покупала, за которую я платила кредит.
Оделась, вышла из дома. Села в автобус, поехала в центр города.
Сначала зашла в автосалон. Посмотрела на новые машины, прицены. За восемьсот тысяч можно было купить неплохую машину с пробегом или взять новую в кредит с большим первоначальным взносом.
Потом зашла в турагентство. Менеджер показала путёвки в Турцию, Грецию, Тайланд. За восемьсот тысяч можно было съездить всей семьёй на месяц в хороший отель.
Потом зашла в ювелирный салон. На восемьсот тысяч там можно было купить приличный набор золотых украшений или часы.
Но я купила другое. То, что точно поставит свекровь в тупик.
Приехала домой к обеду. Галина Петровна уже нервничала, искала деньги.
— Лена, ты деньги не видела?
— Какие деньги?
— Которые на столе лежали. За твою машину.
— А, эти деньги. Потратила.
— Как потратила? На что?
— На подарок для семьи.
Свекровь побледнела.
— Какой подарок? Где деньги?
Я достала из сумочки документы и положила на стол.
— Вот подарок.
Галина Петровна взяла бумаги, пробежала глазами, не поняла.
— Это что такое?
— Договор купли-продажи.
— Чего купли-продажи?
— Однокомнатной квартиры на первом этаже в доме напротив.
— Ты купила квартиру?
— Купила. На деньги от продажи моей машины.
— Зачем?
— Для вас с Борисом Ивановичем. Теперь у вас будет своё жильё.
Свекровь села на стул, документы выпали из рук.
— Как своё жильё?
— Очень просто. Завтра переезжаете в свою квартиру.
— А как же мы? Мы же семья.
— Семья останется семьёй. Просто жить будете отдельно.
— Но мы же хотели все вместе.
— Вы хотели. А меня никто не спрашивал.
— Лена, ну это же глупость какая-то. Зачем нам отдельная квартира?
— Затем, чтобы не мешать друг другу.
— Мы же не мешаем.
— Вы продаёте мои машины без разрешения. Это не мешает?
— Ну так то разовая ситуация была.
— А вдруг ещё какая-то разовая ситуация случится? Продадите мою шубу или компьютер?
Галина Петровна поняла, что попала в ловушку. Она хотела потратить мои деньги на общую квартиру, а я потратила их на квартиру для неё.
— А если мы не хотим переезжать?
— Тогда я продам эту квартиру и куплю себе новую машину.
— Как продашь? Она же на нас оформлена.
— Не на вас. На меня. Я собственник.
Свекровь взяла документы, внимательно изучила. Действительно, квартира была оформлена на моё имя.
— И что ты предлагаешь?
— Либо переезжаете в новую квартиру, либо я её продаю.
— А если продашь, что дальше?
— Дальше покупаю машину и живу спокойно.
— А мы где жить будем?
— Здесь. Но больше никогда не будете распоряжаться моими вещами.
Галина Петровна задумалась. С одной стороны, своя квартира — это неплохо. С другой стороны, она теряла контроль над нашей семьёй.
— А квартира какая?
— Однокомнатная, сорок квадратов. Ремонт свежий, мебель есть.
— А район?
— Хороший район. До поликлиники пешком, магазины рядом.
— А этаж?
— Первый. Вам с вашими ногами самое то.
— Посмотреть можно?
— Можно. Ключи у меня.
Мы пошли смотреть квартиру. Галина Петровна ворчала дорогой, но когда увидела новенькую квартирку, немного оттаяла.
— Ничего та— Уютная.
— И кухня большая.
— Кухня нормальная.
— А балкон застеклён?
— Застеклён.
— Хорошо. А документы в порядке?
— В полном порядке. Можете хоть завтра заселяться.
— А коммунальные платежи?
— Пока за мной. Переоформите потом.
Вечером пришёл Паша. Галина Петровна сразу накинулась на него с жалобами.
— Пашенька, твоя жена нас выгоняет.
— Как выгоняет?
— Квартиру купила, хочет, чтобы мы туда переехали.
— Какую квартиру?
Я показала Паше документы. Он долго изучал, качал головой.
— Лен, это серьёзно?
— Серьёзно.
— А зачем?
— Затем, чтобы жить спокойно.
— Но мы же нормально жили.
— Ты нормально жил. А я жила под контролем твоей мамы.
— Она же не со зла.
— Со зла или не со зла — это не важно. Важно, что она решает за меня.
— Ну так поговори с ней.
— Поговорила. Результат — проданная машина.
Паша вздохнул. Понимал, что мать перегнула палку, но и с ней ссориться не хотел.
— А если они откажутся переезжать?
— Тогда продам квартиру и куплю себе машину.
— И что, так и будешь жить без машины?
— Буду. Пока не накоплю на новую.
— А кредит за старую машину кто платить будет?
— Я буду платить. Это мой кредит.
— Но ведь машины уже нет.
— Нет. Зато есть урок на будущее.
Какой урок?
— Не оставлять документы в доступном месте и не доверять свекрови ключи от машины.
На следующий день к нам пришёл Борис Иванович. Тихий, спокойный мужчина, который редко встревал в семейные дела.
— Лена, можно поговорить?
— Конечно.
— Насчёт квартиры. Галя расстроилась очень.
— А что её расстраивает?
— Не хочет она от вас уходить. Привыкла к внукам, к дому.
— Борис Иванович, но ведь машину продала она, а не я.
— Продала, да. Неправильно поступила.
— Очень неправильно.
— Но ведь хотела как лучше.
— Хотела. Только не спросила, нужно ли мне это лучше.
Борис Иванович помолчал, потом кивнул.
— Понимаю. А квартира действительно хорошая?
— Хорошая. Посмотрите сами.
— Посмотрел уже. Галя показывала. Нравится.
— Тогда в чём проблема?
— Да не в квартире проблема. Боится она, что внуков реже видеть будет.
— Борис Иванович, вы же в соседнем доме будете жить. Окна в окна. Каждый день видеться сможете.
— А это правда?
— Правда. Только без вмешательства в наши дела.
— А внуков к нам можно будет брать?
— Можно. На выходные, на каникулы.
— И Галя сможет с ними гулять?
— Сможет. Просто жить будете отдельно.
— А готовить для вас можно?
— Можно. Если мы попросим.
— А советы давать?
— Можно. Если мы спросим.
Борис Иванович улыбнулся.
— Понял. Значит, можно всё, но только по приглашению.
— Именно так.
— А если Галя опять что-нибудь без спроса сделает?
— Тогда общение прекращается совсем.
— Надолго?
— Пока не извинится и не исправит.
— Суровые условия.
— Справедливые условия.
— Хорошо. Поговорю с Галей.
Через час Галина Петровна пришла ко мне на кухню. Лицо виноватое, глаза опущены.
— Лена, можно?
— Садитесь.
— Я насчёт машины. Понимаю, что неправильно поступила.
— Понимаете.
— Просто хотела семью объединить. Чтобы все вместе жили, друг другу помогали.
— Хотели. Но спросить не догадались.
— Догадалась. Но думала, откажешься.
— И решили меня принудить?
— Не принудить. Поставить перед фактом.
— А разница какая?
Галина Петровна помолчала.
— Наверное, никакой.
— Вот именно.
— Лена, а можно мы всё-таки переедем в эту квартиру?
— Можно.
— А ты на нас совсем сердиться не будешь?
— Не буду. При одном условии.
— Каком?
— Больше никогда не будете принимать решения за меня.
— А если очень захочется?
— Сдерживайтесь.
— А если не удержусь?
— Тогда перестанем общаться.
— Совсем?
— Совсем.
— И внуков не дашь видеть?
— И внуков не дам.
— Жестоко.
— Справедливо.
Галина Петровна тяжело вздохнула.
— Хорошо. Согласна на ваши условия.
— И больше не будете продавать мои вещи?
— Не буду.
— И советы давать без просьбы?
— Постараюсь не давать.
— И решать, где нам жить?
— Не буду решать.
— И что покупать?
— И что покупать не буду.
— Тогда мы договорились.
Через неделю родители Паши переехали в новую квартиру. Галина Петровна ворчала, собирая вещи, но я видела — в глубине души она рада была получить своё жильё.
— А посуду всю забираем?
— Забирайте.
— А телевизор?
— И телевизор.
— А книги?
— И книги.
Борис Иванович таскал коробки, улыбался. Ему явно нравилась перспектива жить без постоянных семейных разборок.
— Лена, а к нам в гости придёте?
— Обязательно придём.
— А детей приведёте?
— Приведём.
— А на выходные внуков можно к нам брать?
— Можно.
Первое время Галина Петровна звонила каждый день. Спрашивала, что готовлю, как дела у детей, не заболел ли кто. Я отвечала коротко, вежливо.
Потом звонки стали реже. Свекровь поняла, что контролировать мою жизнь на расстоянии не получится.
Через месяц она пришла в гости. Принесла пирог, игрушки детям.
— Как дела?
— Нормально.
— А машину новую покупать будешь?
— Буду.
— Скоро?
— Как деньги накоплю.
— А может, поможем?
— Спасибо, сама справлюсь.
— Но ведь кредит за старую машину платить надо.
— Плачу.
— Тяжело одной?
— Справляюсь.
Галина Петровна поняла, что предложения помощи не приветствуются. После скандала с машиной я стала принципиально независимой.
— А квартира новая нравится?
— Нравится. Уютная.
— И не тесно?
— Не тесно. Как раз для двоих.
— А соседи какие?
— Хорошие. Тихие.
— Это важно.
— Важно.
Мы выпили чай, поговорили о детях, о погоде. Никаких советов, никаких попыток влезть в наши дела. Галина Петровна училась быть просто гостьей, а не хозяйкой в нашем доме.
Через полгода я накопила на подержанную машину. Купила синюю Хёндай, старше моей Киа на три года, но в хорошем состоянии.
Галина Петровна пришла посмотреть на обновку.
— Красивая машина.
— Симпатичная.
— А надёжная?
— Надеюсь.
— А не продать ли её случайно? — засмеялась свекровь.
— Не продать. Документы в сейфе лежат.
— В сейфе?
— В банковском сейфе. Туда только я доступ имею.
— Хитро придумала.
— Безопасно придумала.
Сейчас, спустя год, наши отношения с родителями Паши наладились. Галина Петровна поняла границы допустимого, перестала вмешиваться в наши дела. Мы общаемся регулярно, но дистанцированно.
Дети часто бегают к бабушке с дедушкой. Им нравится, что у них теперь два дома — свой и бабушкин. А мне нравится, что решения в своём доме принимаю я.
Паша сначала обижался, что я так поступила с его родителями. Потом привык. Признался, что стало спокойнее жить без постоянного материнского контроля.
— А не жалеешь, что деньги на машину потратила? — спросил он недавно.
— На какую машину?
На квартиру для родителей.
— Не жалею. Лучшие деньги в жизни потратила.
— Почему лучшие?
— Потому что купила себе спокойствие.
— А если бы мама не согласилась переехать?
— Продала бы квартиру и купила машину получше.
— И правда бы продала?
— Правда. У меня есть принципы.
— А сейчас не продашь?
— Зачем? Твои родители довольны, я довольна, дети довольны.
— А я?
— А ты привык уже жить без маминого контроля.
Паша улыбнулся.
— Привык. Даже нравится.
— Вот видишь.
— А если бы мама тогда извинилась и вернула машину?
— Не вернула бы. Она же продала уже.
— Ну а если бы теоретически вернула?
— Тогда бы мы остались жить вместе. Но при строгих правилах.
— Каких правилах?
— Никаких решений за меня без моего согласия.
— А если бы нарушила правила?
— Выселила бы в эту же квартиру.
— То есть квартиру ты всё равно купила бы?
— Рано или поздно купила бы. Просто повод подходящий появился.
Вчера Галина Петровна позвонила, пригласила на день рождения Бориса Ивановича. Мы пришли всей семьёй, подарили подарки, посидели за столом.
— Лена, а не переедете ли к нам? — пошутила свекровь. — Квартира маленькая, но уютная.
— Спасибо, нам у себя хорошо.
— А может, мы к вам переедем? Соскучились по большой квартире.
— Можете в гости приходить. Каждый день.
— Но жить отдельно?
— Жить отдельно.
— Навсегда?
— Навсегда.
Галина Петровна вздохнула, но не настаивала. Она поняла — решение окончательное и обжалованию не подлежит.
Когда мы уходили, она проводила нас до двери.
— Лена, ты на меня не сердишься?
— Не сержусь. Всё в прошлом.
— А простила?
— Простила.
— А доверяешь?
— Доверяю, но проверяю.
— Как проверяешь?
— Документы в сейфе держу.
Галина Петровна засмеялась.
— Умная девочка выросла.
— Мудрая бабушка воспитала.
— Как воспитала?
— Научила не доверять никому свои ценности.
— Даже родственникам?
— Особенно родственникам.
Мы обнялись на прощание. Без обид, без претензий. Просто родственники, которые знают границы допустимого.
Иду домой и думаю — правильно ли поступила? Может, слишком жестоко разделила семью?
Но потом вспоминаю утро, когда не нашла свою машину во дворе. Записку на столе. Уверенность свекрови в том, что она имеет право распоряжаться моим имуществом.
И понимаю — поступила правильно. Потому что некоторые люди понимают только жёсткие меры. Слова до них не доходят, уговоры не действуют.
Иногда нужно показать зубы, чтобы тебя перестали считать овечкой. Поставить жёсткие границы, чтобы их не переходили.
Галина Петровна получила урок на всю жизнь. Теперь она знает — чужими вещами без разрешения не распоряжаются. Даже если очень хочется помочь семье.
А я получила спокойствие и независимость. Дорого заплатила — восемьсот тысяч рублей. Но оно того стоило.