Сергей всегда считал себя человеком рассудительным. После смерти жены два года назад он остался один с дочкой Олей, которой едва исполнилось двенадцать. Хозяйство в их старом доме на окраине города начало приходить в упадок: пыль оседала на мебели, посуда копилась в раковине, а сад зарос сорняками. Однажды, сидя за чашкой чая с Олей, он решил: пора звать на помощь. Тёща, Валентина Ивановна, хоть и была женщиной строгой, всегда умела держать дом в порядке. "Позову её на пару дней, — подумал он. — Поможет, да и Оле будет не скучно." Он набрал номер, и голос Валентины Ивановны, твёрдый, как её характер, согласился приехать.
Она прибыла в субботу утром, с двумя сумками и спицами в руках. Высокая, с седеющими волосами, собранными в тугой узел, она сразу взялась за дело. К обеду кухня сияла чистотой, суп варился на плите, а Оля, смеясь, помогала тёще мыть окна. Сергей вздохнул с облегчением — казалось, всё идёт как надо. Но уже к вечеру первый звоночек прозвучал. Валентина Ивановна, убирая гостиную, наткнулась на старую фотографию Сергея с женой. "Какая она была красивая, — сказала она, держа рамку. — А ты, Сережа, совсем себя запустил." Её тон был резким, и Сергей почувствовал укол гордости, но промолчал.
В воскресенье ситуация накалилась. Валентина Ивановна решила заняться садом. Взяла секатор и вышла во двор, где Сергей пытался починить забор. "Ты это как делаешь? — крикнула она, глядя на его неловкие попытки. — Дай-ка я сама!" Она оттеснила его, ловко подрезая кусты, и вскоре сад стал выглядеть аккуратнее. Но потом она заметила старую шину, которую Сергей использовал как клумбу. "Это что за безобразие? — возмутилась она. — Немедленно убери!" Сергей, раздражённый её тоном, буркнул: "Это мой дом, я сам решаю." Валентина Ивановна вспыхнула: "Твой дом? Да ты его в хлев превратил!" Ссора разгорелась, Оля выбежала на крыльцо, умоляя их остановиться.
Вечером тишину нарушил звонок соседки, Анны Петровны. Она заглянула "проверить, как дела", но её любопытные глаза сразу заметили напряжение. Валентина Ивановна, не удержавшись, пожаловалась: "Представляешь, он даже сад доверить мне не хочет! Мужик, а как ребёнок!" Анна, любительница сплетен, кивнула с сочувствием, но её взгляд скользнул по Сергею с осуждением. "Ну, Сережа, ты и даёшь," — шепнула она на прощание. Сергей понял, что слухи уже поползли по району.
На следующий день Валентина Ивановна решила взять быка за рога. Она позвала подруг из соседнего посёлка, чтобы те помогли ей навести полный порядок. К обеду в доме собрались три женщины с вёдрами и тряпками. Они шутили, пели песни, но их голоса доносились до Сергея, который уединился в гараже. Одна из подруг, Марина, заметила старую коллекцию пластинок жены Сергея и, не спросив, вынесла их на улицу, решив, что они "захламляют". Сергей, услышав шум, выскочил и увидел, как пластинки лежат на траве. "Это память! — закричал он. — Кто разрешил?" Валентина Ивановна ответила холодно: "Память? Это хлам! Надо жить настоящим!" Оля заплакала, а подруги, растерянные, начали шептаться.
Скандал разразился, когда соседский мальчишка, сын Анны Петровны, пробежал мимо и крикнул: "Дядя Сережа, а тётя Валя сказала, что ты лентяй!" Это было последней каплей. Сергей ворвался в дом, где женщины пили чай после уборки. "Валентина Ивановна, хватит! — гремел он. — Я вас не для этого звал!" Она поднялась, уперев руки в бёдра: "А для чего? Чтобы ты сидел сложа руки? Я твою жену растила, а ты её дом развалил!" Оля, стоя в дверях, кричала: "Прекратите!" Соседи, привлечённые шумом, начали собираться у забора, а Анна Петровна уже звонила другим, распространяя новости.
На следующий день ситуация вышла из-под контроля. Валентина Ивановна, не желая сдаваться, решила устроить генеральную уборку чердака. Там она нашла коробку с письмами жены Сергея — личными, полными нежности. Без спроса она начала их читать, комментируя вслух: "Ох, какая она была романтичная, а ты, Сережа, этого не ценил!" Сергей, услышав это, вырвал коробку из её рук. "Это не ваше дело!" — рявкнул он. Но было поздно: подруги Валентины, всё ещё в доме, услышали и начали судачить. Одна из них, не удержавшись, сфотографировала сцену и отправила в местный чат.
К вечеру слухи дошли до всех. "Сергей с тёщей ссорятся из-за покойной жены!" — гудело по району. Кто-то даже намекнул, что Валентина Ивановна хочет "захватить дом". Оля, расстроенная, отказалась выходить из комнаты, а Сергей, кипя от злости, потребовал, чтобы тёща уехала. Но она, упрямая как мул, заявила: "Я останусь, пока не наведу порядок!" Ночью он услышал, как она шепталась с подругами по телефону, явно обсуждая его.
Утром приехала полиция — соседи пожаловались на "семейный скандал". Инспектор, выслушав обе стороны, лишь покачал головой: "Решайте сами, но тише." Валентина Ивановна, наконец, собрала вещи, бросив напоследок: "Ты не достоин её памяти, Сережа!" Оля обняла её на прощание, но в глазах девочки стояли слёзы. Соседи, провожая тёщу, шептались: "Вот уж не думал, что у Сергея такие дела!"
После её отъезда дом снова погрузился в тишину. Сергей собрал разбросанные пластинки, а Оля помогла ему убрать чердак. Скандал утих, но след остался: соседи косились, а местный чат ещё долго обсуждал "драму с тёщей". Сергей понял, что помощь — это хорошо, но границы надо ставить. А Валентина Ивановна, вернувшись домой, гордо рассказывала подругам, как "спасла" дом зятя, хотя в глубине души жалела о ссоре.