Saluton, amikoj! Сегодня мы отправимся в альтернативную вселенную, где столкнулись две великие лингвистические страсти: любовь к конструированию языков и вера в язык универсальный. Что, если бы Джон Рональд Руэл Толкин, вместо того чтобы с нуля создавать эльфийские наречия, стал бы ярым эсперантистом?
Пролог: Две стороны лингвистической медали
Реальная история: Дж. Р. Р. Толкин был филологом до мозга костей. Он обожал древние языки, их историю, их «вкус» и «аромат». Для него язык был не просто инструментом общения, а живым существом, продуктом мифологии и культуры определенного народа. Поэтому свои легендариум он построил вокруг языков: сначала он создал квенья и синдарин, а потом уже придумал для них народ и историю. Его знаменитая фраза: «Никто не верит мне, когда я говорю, что моя длинная книга — это попытка создать мир, в котором бы форма языка, соответствующая моей личной эстетике, оказалась естественной. Но это правда».
Эсперанто же, с его точки зрения (и мы можем это предполагать), был слишком «искусственным», лишенным того самого исторического слоя, той «почвы», которую он так ценил.
Альтернативная история: «Встреча в Оксфорде»
А теперь — поворот сюжета. Представим, что в 1930-х годах, когда Толкин уже работал над «Сильмариллионом», на него оказал влияние некий харизматичный коллега-эсперантист. Или он сам, размышляя о языке мира после ужасов Первой мировой войны, увидел в эсперанто не холодную конструкцию, а... проект идеального эльфийского языка.
Да-да! Ведь эльфы Толкина — мудрый, древний народ, стремящийся к гармонии и знанию. Что, если бы их общий язык, квенья, был бы не просто вдохновлен финским, а основан на логичных, элегантных принципах эсперанто?
Сценарий: «Властелин Колец» с зелёной звездой
Итак, в этой реальности Толкин становится адептом и популяризатором эсперанто. И он решает подарить ему то, чего ему не хватало, — мифологию.
1. Эсперанто как язык мудрецов и эльфов.
Толкин не заменяет квенья на эсперанто. Он объявляет эсперанто в своей вселенной древним языком Валар, языком-предшественником, на котором говорили в Валиноре. Это «высокий» язык знания и магии, логичный и прекрасный, каким его и задумывал Заменгоф.
2. «Зелёный» самиздат и всемирный феномен.
Когда в 1954-55 годах выходит «Властелин Колец», происходит нечто невероятное.
- Книга мгновенно становится библией для мирового эсперанто-сообщества. Тысячи людей начинают учить язык, чтобы прочитать великое произведение в оригинале (ведь у Толкина все «эльфийские» вставки — на эсперанто!).
- Возникает феномен «толкинистов-эсперантистов». На ролевых играх и слётах в лесах по всему миру звучит не выдуманный квенья, а живой эсперанто, как язык «своих», посвященных в тайный орден.
- Эсперанто получает мощнейший культурный фундамент. Он больше не «просто проект», он — язык Гэндальфа, Галадриэли и мудрецов. У него появляется своя легенда, своя магия.
Последствия: Мир, где эсперанто — язык фэндома
1970-е: Питер Джексон? Нет! В этой реальности первый масштабный фильм по «Властелину Колец» снимает... советский режиссер! Почему? Потому что в СССР, где эсперанто был под полузапретом, «толкинизм на эсперанто» становится формой культурного диссидентства. И этот фильм, где эльфы говорят на языке международного братства, становится культовым в обеих враждующих системах.
1990-е: С появлением интернета эсперанто становится первым по-настоящему сетевым языком. Все гики, программисты и создатели виртуальных миров (будущие основатели Википедии!) с детства выросли на книгах Толкина и знают эсперанто как язык кода и высоких технологий. Википедия изначально пишется на эсперанто, а английская версия появляется позже.
Настоящее время:
- Эсперанто — неофициальный язык мирового научного и фантастического сообщества. Все крупные научные конференции по лингвистике и компьютерным технологиям дублируются на эсперанто.
- В любом книжном магазине мира стоит томик «La Mastro de l' Ringoj» наравне с оригиналами на английском.
Эпилог: Мечта, обретшая миф
В этой реальности мечта Заменгофа обрела то, что мог дать только гений Толкина, — укорененность в сказке, в мифе, в сердце. Эсперанто перестал быть лишь утилитарным инструментом и стал культурным кодом для целых поколений мечтателей, гиков и романтиков.
Толкин, сам того не желая в нашем мире, доказал, что язык живет, когда у него есть история. В альтернативной реальности он подарил эту историю самому многообещающему языку в мире.
А как вы думаете, могло ли подобное культурное явление «освятить» эсперанто и сделать его по-настоящему массовым? Или его чары не подействовали бы на прагматичный XX век? Делитесь своими идеями!
Unu libro por regi ĉiujn... pardonu, por inspiri ĉiujn! Ĝis la revido!
(Одна книга, чтобы править всеми... простите, чтобы вдохновить всех! До свидания!)