– Ты специально не запираешь дверь, когда раздеваешься, думаешь, я не вижу, как ты крутишься перед моим отцом? – прошипел Антон, хватая Марину за локоть на кухне.
– Совсем с ума сошел? – она вырвала руку. – Твой отец даже не смотрит в мою сторону!
– Еще бы! Ты же в халатике ходишь, будто случайно пояс развязывается!
– Это мой дом, и я хожу как хочу! А твой драгоценный папочка вообще здесь временно!
Марина швырнула полотенце на стол и ушла, громко хлопнув дверью спальни.
Три месяца назад их жизнь была другой. Двушка в спальном районе, ипотека до пенсии, но своя. По вечерам смотрели сериалы, обнявшись на диване. По выходным – шашлыки у друзей или поездки к морю. Обычная жизнь обычной пары после пяти лет брака.
Потом позвонил свёкор Виктор Семёнович.
– Антоша, сынок, тут такое дело... Квартиру продал, хотел в Краснодар переехать, к морю. А покупатель кинул с задатком. Теперь ни денег, ни жилья. Можно у вас недельку пожить?
Недолька растянулась на три месяца.
Виктор Семёнович оказался тем еще подарком. Утром занимал ванную на час – "процедуры". Телевизор смотрел на такой громкости, что Марина просыпалась в шесть утра от новостей. На кухне командовал как генерал:
– Маринка, а что у нас на ужин? Опять курица? Я же говорил – мне врач красное мясо прописал!
– Виктор Семёнович, курица полезнее, да и дешевле...
– Вот в мое время жены мужей слушались! Антоша, объясни ей!
Антон молчал. Всегда молчал, когда отец начинал "воспитывать" Марину.
Первая серьезная ссора случилась через месяц. Марина пришла с работы измотанная – отчетный период, начальство зверствовало. В прихожей споткнулась о разбросанные тапки свёкра, на кухне – гора грязной посуды.
– Виктор Семёнович, вы же целый день дома...
– Я пенсионер! Заслужил отдых! – отрезал тот, не отрываясь от телевизора.
Вечером Марина попыталась поговорить с мужем:
– Антон, так больше нельзя. Я как прислуга.
– Потерпи, он же старый человек.
– Старый? Ему шестьдесят! Моя мама в семьдесят огород копает!
– Не сравнивай! Отец всю жизнь на заводе горбатился!
– А я, значит, в офисе балду пинаю?
Той ночью Антон впервые ушел спать на диван.
Через два месяца Марина начала замечать странности. Свёкор стал вести себя... иначе. Перестал хамить, даже посуду пару раз помыл. Но появилось другое – долгие взгляды, случайные прикосновения.
– Маринка, помоги спину намазать, – попросил как-то Виктор Семёнович.
– Попросите Антона.
– Да он на работе. Ты же не стесняешься старика?
Марина нехотя взяла мазь. Спина у свёкра оказалась на удивление мускулистой для его возраста. Он тихо постанывал, пока она втирала мазь.
– Золотые у тебя руки, Маринка. Повезло Антохе.
Она быстро закончила и ушла в спальню. Сердце почему-то колотилось.
Потом были другие моменты. Виктор Семёнович выходил из душа в одном полотенце, когда она была на кухне. Садился слишком близко на диване. Комплименты сыпались как из рога изобилия:
– Маринка, ты сегодня как картинка!
– Это платье тебе идет, фигурку подчеркивает!
– Эх, будь я лет на тридцать моложе...
В тот вечер Антон задержался на корпоративе. Марина лежала в ванне с бокалом вина – редкий момент покоя. Дверь она не заперла по привычке, раньше они с Антоном любили поболтать, пока она нежилась в пене.
Дверь скрипнула.
– Антон? Ты рано...
В проеме стоял Виктор Семёнович. Взгляд скользнул по её плечам, выглядывающим из пены.
– Извини, Маринка, думал никого...
Но не ушел. Стоял и смотрел. Марина натянула на себя побольше пены:
– Виктор Семёнович, выйдите!
– Красивая ты, Марина. Антоха не ценит...
– Выйдите немедленно!
Он усмехнулся и вышел. Марина заперла дверь изнутри, руки дрожали. Вино расплескалось на пол.
Антон вернулся пьяный и злой. Проигрался в покер с коллегами. Увидел закрытую дверь ванной, дернул ручку:
– Марина, открой!
Она вышла в халате, волосы мокрые:
– Что случилось?
– Ты специально не запираешь дверь, когда раздеваешься, думаешь, я не вижу, как ты крутишься перед моим отцом?
Марина опешила:
– Ты серьезно? Твой отец только что...
– Что "только что"? Соблазнила старика?
Пощечина вышла звонкая. Антон схватился за щеку:
– Ты как смеешь!
– А ты как смеешь меня обвинять? Твой отец ко мне пристает, а я виновата?
– Отец не способен на такое!
– Спроси у него! Спроси прямо сейчас!
Они ворвались в гостиную. Виктор Семёнович невозмутимо смотрел хоккей.
– Пап, Марина говорит, ты к ней пристаешь, – выпалил Антон.
Свёкор медленно повернулся, взгляд холодный:
– Сынок, твоя жена совсем страх потеряла. Ходит полуголая, двери не закрывает. Я уже старый, но не слепой. Сегодня вообще позвала спину помазать, а сама в одном халатике...
– Врете! – закричала Марина. – Это вы просили!
– Маринка, я понимаю, Антоша мало внимания уделяет. Но вешаться на старика – это перебор.
Антон смотрел то на отца, то на жену:
– Марина, может, ты правда...
– Да как ты смеешь! – она задохнулась от ярости. – Пять лет вместе, а ты веришь ему, а не мне!
Следующие дни были адом. Антон спал на диване, с Мариной не разговаривал. Виктор Семёнович расхаживал по квартире как победитель. Однажды утром, когда Антон ушел на работу, он зашел на кухню:
– Маринка, не дуйся. Поговорим по-человечески.
– Нам не о чем говорить.
– Ты красивая женщина. Антоха дурак, что не ценит. Я бы на его месте...
– Что? Что бы вы сделали?
Он подошел ближе, от него пахло одеколоном и табаком:
– Я бы тебя на руках носил. Ты же видишь, как я на тебя смотрю.
Марина отступила к раковине:
– Вы отец моего мужа!
– Бывший муж, судя по всему. Он же тебе не верит.
Виктор Семёнович протянул руку к её щеке. Марина схватила нож для овощей:
– Не подходите!
– Ого, какая страстная!
В этот момент хлопнула входная дверь. Антон забыл документы. Застыл в дверном проеме, глядя на картину: Марина с ножом, отец совсем рядом.
– Что здесь происходит?
– Твоя жена с ножом на меня кинулась! – быстро сориентировался Виктор Семёнович.
– Он пристал! Антон, клянусь!
Муж молчал, переводя взгляд с одного на другого. Потом медленно достал телефон:
– Знаете что... Я кое-что проверил. Пап, ты говорил, квартиру продал, покупатель кинул?
– Ну да, а что?
– Я позвонил тете Свете, твоей соседке. Она говорит, ты квартиру сдаешь. За хорошие деньги. Уже три месяца.
Лицо Виктора Семёновича окаменело:
– Это не твое дело...
– Моё. Ты нас обманул. Пришел жить бесплатно, экономишь на всем. И еще к моей жене пристаешь!
– Я не...
– Я установил камеру. После того как Марина первый раз пожаловалась. Не поверил ей, решил проверить. Есть запись, как ты зашел к ней в ванную. Как на кухне лапать пытался.
Виктор Семёнович побагровел:
– Ты за мной следил? Я твой отец!
– Ты мне больше не отец. Собирай вещи и проваливай. Немедленно.
– Антоша, ты не можешь...
– Могу. Вещи. Сейчас.
Старик выпрямился, посмотрел на Марину:
– Эта дрянь тебя против меня настроила!
Антон сделал шаг вперед:
– Еще одно слово о моей жене – и я забуду, что ты мне когда-то был отцом. Вали. У тебя час.
Виктор Семёнович ушел собираться, громко хлопая дверями. Марина опустила нож, руки дрожали:
– Ты мне поверил?
– Прости. Я должен был поверить сразу. Просто... он же мой отец. Я не мог представить...
– И все равно поставил камеру.
– Хотел убедиться, что ты ошибаешься. А убедился в обратном. Прости меня.
Через час Виктор Семёнович с чемоданом стоял у двери:
– Пожалеете еще! Антоха, она тебя бросит, вот увидишь!
– Пап, уходи. И ключи оставь.
Дверь захлопнулась. Марина и Антон стояли в прихожей, не зная, что сказать.
– Я приготовлю ужин, – тихо произнесла она.
– Марин... Давай начнем сначала? Без него, без лжи?
Она покачала головой:
– Не знаю, Антон. Ты выбрал его слово против моего. Камеру поставил тайком. Это не лечится ужином.
– Что мне сделать?
– Время. Дай мне время. И съезди пока к матери. Мне нужно побыть одной.
Антон кивнул, понимая – он сжег мост, который строили пять лет. Теперь придется строить заново. Если она позволит.
А Марина стояла у окна, глядя как муж грузит сумку в машину. В квартире наконец стало тихо. Своя квартира, где она снова хозяйка. Одинокая хозяйка.
Телефон пискнул сообщением от подруги: "Ну что, выгнали старого козла?"
Марина усмехнулась и набрала ответ: "Выгнала. Обоих."