Она пробовала салат с видом эксперта. "Пересолила, не то". А через час попросила добавки.
Лида наблюдала за своей свекровью, удерживая на лице вежливую улыбку. Каждый приезд Раисы Васильевны превращал просторную трёшку в тесную коробку. Тридцатидевятилетняя невестка с утра хлопотала на кухне, готовя новогодний ужин, а свекровь уже нашла десяток изъянов в обстановке.
— Новый год должен пахнуть цитрусовыми и хвоей, а у вас тут свечи какие-то, — Раиса Васильевна демонстративно поморщилась.
Лида крепче стиснула силиконовую лопатку для салата — подарок мужа на прошлый день рождения. Восемь лет брака научили её не реагировать на замечания. Восемь лет вежливых улыбок и стараний угодить. Каждая встреча со свекровью становилась негласным соревнованием по правилам, известным только Раисе Васильевне.
А вы когда-нибудь чувствовали, что не можете угодить человеку, как бы ни старались?
Максим подошел к жене и тихонько погладил по спине:
— Мам, хватит придираться. Лида с вечера готовилась к вашему приезду, и эти свечи выбраны специально для праздника.
— А что я сказала? — искренне возмутилась Раиса Васильевна. — Я лишь заметила, что раньше к праздникам относились серьезнее. В моё время на Новый год в каждом доме пахло елкой и мандаринами, а не этими искусственными ароматами.
Антон Захарович прокашлялся:
— Зато какой у них телевизор шикарный! На таком и передачи новогодние смотреть одно удовольствие.
Лида благодарно кивнула свёкру. В отличие от Максима, открыто конфликтовавшего с матерью, Антон Захарович пытался разряжать напряжение мирно. Спокойный мужчина с чуть грустной улыбкой человека, привыкшего находить компромиссы.
— Максим, сынок, вам бы ванную обновить. Плитка совсем устарела, — Раиса Васильевна положила себе кусочек закуски. — И хоть квартира у вас неплохая, но расположение неудачное. С твоей должностью начальника технического отдела можно было бы найти жильё в более престижном районе, поближе к центру.
Лида почувствовала, как напряглась спина мужа. Их трехкомнатную квартиру в спальном районе они приобрели пять лет назад в ипотеку на пятнадцать лет. Ежемесячные выплаты съедали треть семейного бюджета.
— Мам, нам удобно здесь жить, — Максим налил сок в бокалы. — Район тихий, экологически чистый, и до работы мне всего полчаса ехать.
— Да-да, конечно... — протянула Раиса Васильевна, критически осматривая стол. — А этот салат что за странный? Тоже традиционный?
— Нет, это греческий, — ответила Лида.
— Ого, вот это красота! — искренне восхитился Антон Захарович. — Лидочка, ты настоящая умелица!
Раиса Васильевна скептически хмыкнула:
— Умелица... Настоящая хозяйка должна готовить так, чтобы невозможно было оторваться. А здесь...
Она положила себе оливье и придирчиво попробовала:
— Пересолила, не то.
Лида промолчала. За прошедшие годы она научилась воспринимать критику свекрови как фоновый шум — неприятно, но терпимо.
— Раечка, ну зачем так начинаешь, — тихо произнес Антон Захарович. — Лида ведь старалась.
Лида поставила блюдо с птицей на стол и сняла фартук:
— Раиса Васильевна, — её голос звучал ровно, — я готовила с самого утра. А салат оливье — по рецепту моей бабушки, я делаю его каждый праздник.
— И каждый раз неудачный, — парировала свекровь. — Ты кладёшь слишком много соли. И морковки. И овощи перевариваешь.
Лида почувствовала, как щёки начинают гореть. Восемь лет попыток заслужить хотя бы каплю одобрения. Ради мужа, который мечтал о дружной семье, ради того, чтобы их дети, когда они появятся, имели полноценные отношения с бабушкой и дедушкой. Семейные узы, пусть и натянутые, казались важнее собственного комфорта.
— Наверное, вы привыкли к другому вкусу, — спокойно ответила она. — У каждой хозяйки свои секреты.
— Какие секреты? Ты элементарного не знаешь, — отрезала Раиса Васильевна, накладывая себе птицу. — Ни еду приготовить, ни квартиру обустроить. Как ты моего сына кормишь? Он осунулся с прошлого нашего приезда!
Максим резко отодвинул бокал:
— Мама! Хватит! Я похудел, потому что стал заниматься в тренажерном зале трижды в неделю. Лида превосходно готовит, и я очень доволен нашей жизнью.
— Ишь как заговорил! — возмутилась Раиса Васильевна. — Мать приехала на праздник, а ты...
— А я прошу тебя уважать мою жену, — твёрдо произнес Максим. — И нашу семью.
В комнате воцарилась тяжелая тишина. Антон Захарович виновато улыбнулся невестке:
— Лидочка, птица просто замечательная. И салаты отличные.
Раиса Васильевна поджала губы и демонстративно повернулась к телевизору. Она ела молча, время от времени вздыхая так громко, что заглушала праздничную музыку из колонок.
Лида механически раскладывала еду, поддерживала разговор со свёкром о погоде, о ремонте дороги возле их дома. Но внутри разрасталось тяжелое ощущение. Каждый Новый год становился испытанием, борьбой за право быть собой в собственной квартире.
К десяти часам вечера первое напряжение немного отступило. После праздничного ужина и обмена подарками Раиса Васильевна заметно оживилась и теперь рассказывала о соседке, сделавшей неудачную прическу.
— Представляете, наша соседка, Нина Петровна, вчера пришла с новой стрижкой — просто одуванчик! — Раиса Васильевна оживленно жестикулировала. — Волосы короткие, торчат во все стороны. И это в специализированном салоне делала, не в обычной парикмахерской.
— И сколько заплатила? — поинтересовался Максим.
— Пять тысяч! — Раиса Васильевна покачала головой. — Я ей так и сказала: «Нина, что ж тебе такую причёску сделали за такие деньжищи? Как веник перевернутый поставили».
Антон Захарович мягко улыбнулся:
— Раечка, не нужно было так. Женщина и без того расстроена наверняка.
— А зачем на такие эксперименты соглашаться в её возрасте? — возразила Раиса Васильевна. — Седьмой десяток разменяла, а всё хочет выглядеть модно. Есть же причёски, подходящие по возрасту.
Лида заметила, что свекровь, увлеченно рассказывая, незаметно для себя подтянула тарелку с тем самым «неудачным» салатом и методично его доедает.
Максим тоже заметил и подмигнул жене.
Через час Раиса Васильевна, разомлевшая от тепла и сытного ужина, наклонилась к невестке:
— Лидочка, а можно мне ещё немного твоего греческого салата? Необычный, конечно, но вкусный.
Лида молча положила ей полную порцию.
— И птицы, если осталась, — добавила свекровь.
Антон Захарович удивленно посмотрел на жену:
— Раечка, ты же говорила, что невкусно!
— Ничего я такого не говорила, — возмутилась та. — Просто непривычно было. У нас по-другому готовят, вот и всё.
Максим не выдержал:
— Мам, ты же сказала, что Лида ничего не умеет готовить.
— Я? — свекровь изобразила удивление. — Это была шутка. У Лиды... своеобразный подход к готовке.
Лида с Максимом переглянулись. Типичная тактика Раисы Васильевны: сначала унизить, потом сделать вид, что ничего не произошло.
Ближе к полуночи Лида услышала голоса из гостевой комнаты.
— Раиса, ну зачем ты опять? — приглушённо говорил Антон Захарович. — Каждый раз одно и то же. Приезжаем в гости и ты начинаешь...
— А что я начинаю? — перебила его жена. — Я просто говорю, что вижу. Посмотри, как они живут! Квартира неудобная, ремонт старый. А она ещё и готовит неумело.
— Но тебе же понравилась еда!
— Готовит она, конечно, лучше, чем раньше, но до нормального уровня ещё далеко. Ну съела и съела, что теперь? Голодной сидеть?
Лида замерла с бокалом в руках. Восемь лет, а ничего не меняется. Что бы она ни делала, для свекрови она всегда будет недостаточно хороша.
— Раиса, пойми наконец, — донёсся до неё голос свёкра, — мы в гостях у сына. У него своя семья, свои правила.
— Вот именно! А правила эти кто установил? Она! Посмотри, даже шторы повесила неприглядные.
— Но ты же сама ей эти шторы советовала три года назад.
Пауза.
— Ну и что? Сейчас они мне уже не нравятся. Надо менять.
Лида тихо прошла на кухню, стараясь остаться незамеченной. Она машинально начала нарезать фрукты для десерта, а в голове крутились обрывки подслушанного разговора.
Максим зашел на кухню и приобнял её:
— Эй, всё нормально?
— Да, конечно, — Лида постаралась улыбнуться. — Режу фрукты для десерта.
— Слушай, я слышал их разговор, — тихо сказал он. — Не принимай близко. Она всегда такая. Помнишь, как критиковала квартиру сестры? А сейчас хвастается ею перед соседями.
— Дело не в критике, Максим, — Лида отложила нож. — Дело в том, что для твоей мамы я всегда буду плохой хозяйкой, плохой женой и вообще... не той, которую она хотела бы видеть рядом с тобой.
— Это неправда.
— Правда. Я слышала, как она говорила твоему отцу, что я не умею готовить. После того, как съела столько моего салата!
Максим вздохнул:
— Понимаешь, для неё признать, что кто-то другой делает что-то хорошо — это как признать собственное поражение. Особенно когда речь о готовке. Она же всю жизнь была лучшей кулинаркой на районе.
— И что, мне постоянно выслушивать её нападки? — Лида посмотрела мужу в глаза. — Каждый праздник я как на экзамене. Я начинаю беспокоиться за неделю, когда знаю, что они приедут.
— Я поговорю с ней.
— Ты говорил. Много раз. Ничего не меняется.
В дверях появилась Раиса Васильевна:
— О чём шепчетесь? Тайны от родителей?
— Никаких тайн, мама, — Максим отошел от жены. — Обсуждаем десерт.
— А что там обсуждать? — свекровь зашла на кухню и осмотрела нарезанные фрукты. — Ананас незрелый.
Лида глубоко вдохнула, досчитала до пяти и продолжила нарезать.
— Кстати, Лида, — как бы между прочим заметила Раиса Васильевна, — оливье у тебя неплохо получился.
— Спасибо, Раиса Васильевна, — ровно ответила Лида. — Рада, что вам понравилось.
— Ну, понравилось — громко сказано. Но есть можно. В следующий раз меньше соли добавляй.
— Обязательно учту, — Лида старалась говорить спокойно, хотя ей хотелось хлопнуть дверью и выйти. — Хотя это рецепт моей бабушки, и мы привыкли именно к такому вкусу.
— Ну, у каждого свои привычки, — свекровь взяла виноградинку. — В следующий раз я тебе покажу, как правильный салат готовить. Как мы делали.
— Обязательно посмотрю, — Лида улыбнулась, представляя, как будет выдерживать очередной урок от свекрови.
Раиса Васильевна удовлетворённо кивнула и направилась в комнату. У двери она обернулась:
— И ещё, Лида. Ты шторы замени. Эти уже некрасивые.
Когда за свекровью закрылась дверь, Лида выдохнула и посмотрела на мужа:
— Видишь? И так будет всегда.
— Не обращай внимания, — Максим поцеловал её в лоб. — Осталось два дня, и они уедут.
— А потом женский праздник, потом день рождения твоего отца... — Лида покачала головой. — Я так больше не могу, Максим.
— А что ты предлагаешь? Не приглашать их?
— Нет. Я предлагаю расставить все точки. Поговорить начистоту.
Максим нахмурился:
— Ты же знаешь мою маму. Она воспримет это как вызов.
— А сейчас мы живём как соседи через стенку — делаем вид, что всё хорошо, но не желаем встречаться, — заметила Лида. — Уже восемь лет.
Из комнаты донёсся голос Раисы Васильевны:
— Вы там уснули на кухне? До Нового года пять минут!
В полночь они подняли бокалы и загадали желания. Лида украдкой посмотрела на свекровь, которая чокалась с Антоном Захаровичем. Женщина с аккуратно уложенными волосами, в праздничном платье с брошью. Женщина, воспитавшая замечательного сына, но так и не сумевшая отпустить его во взрослую жизнь.
***
На следующее утро Раиса Васильевна помогала накрывать на стол к завтраку.
— У вас молоко прокисло, — заметила она, заглянув в холодильник.
Никакого волшебного преображения не случилось. Свекровь осталась свекровью — с замечаниями, поучениями и советами.
Через три дня, перед отъездом, уже в прихожей, когда Антон Захарович выносил чемоданы, Раиса Васильевна поправила воротник пальто и произнесла:
— В следующий раз я привезу тебе рецепт моего фирменного салата. По-настоящему праздничного.
— Хорошо, — ответила Лида.
Дверь за гостями закрылась, и она прислонилась к стене. Облегчение и задумчивость одновременно наполняли её.
— Ну вот, пережили, — Максим обнял её. — Как ты?
— Нормально, — Лида прижалась к мужу.
Иногда мы ждём от отношений со свекровью волшебного преображения и полного взаимопонимания. Но реальность такова, что настоящие изменения происходят медленно, через небольшие уступки. И это не конец пути, а только его начало.
А у вас есть история о сложных отношениях со свекровью? Как вы находили общий язык?