Платье сидело идеально. Я посмотрела на себя в зеркало спальни — пятьдесят три не выглядели приговором, когда постаралась. Тёмно-синее, с поясом, которое всегда нравилось Андрею.
Сюрприз, которого не случилось
Свечи расставлены, шампанское в ведёрке со льдом, на столике лежал конверт с билетами в Петербург — давно мечтала показать ему Эрмитаж. Семнадцать лет вместе, и я решила напомнить нам обоим, что годовщина — это праздник, а не дата в календаре.
Ключ в замке. Я улыбнулась, поправила волосы. Сейчас войдёт, увидит.
— К субботе всё решится, — голос Андрея долетел из коридора.
Говорил по телефону, не заходя в комнату.
— Документы готовы, юрист всё оформил. Она не подозревает.
Я замерла, держа в руках бокал.
— Подпишет всё, что принесу. Квартиру оформлю на себя, она останется ни с чем. Да, понимаю. В субботу утром.
Свеча оплыла, воск потёк на салфетку. Я стояла в красивом платье посреди спальни, и внутри медленно разливался холод.
Не шок. Ясность.
Сорок восемь часов
Я осторожно поставила бокал на комод. Погасила свечи одну за другой, взяла сумочку. Андрей прошёл на кухню, всё ещё разговаривал. Слышала, как открыл холодильник, звякнула бутылка пива.
— Нет, она на работе допоздня. Сегодня не помешает.
Балкон. Первый этаж — когда покупала эту квартиру двадцать один год назад, радовалась этой детали. Легко спустилась во двор, обошла дом стороной.
Включила телефон — восемь вечера, четверг. До субботы двое суток.
Шла по знакомым улицам Измайлова, и мысли складывались в чёткие строчки, как цифры в балансовой ведомости. Семнадцать лет брака. Квартира моя, куплена в две тысячи четвёртом на деньги от продажи комнаты в общежитии. Андрей въехал потом, после свадьбы.
Машина — совместная, счета — тоже. Он думает, что я подпишу бумаги, не читая. Думает, что я удобная.
Возле дома Елены остановилась, набрала номер.
— Лен, ты дома? Можно к тебе?
— Марин, что случилось? Голос какой-то...
— Расскажу. Открывай дверь.
Женская солидарность
Елена Павловна Рыбакова работала нотариусом двадцать восемь лет. Мы дружили со студенческих времён, она видела все мои браки — первый неудачный в двадцать пять, второй с Андреем в тридцать шесть.
Открыла дверь, посмотрела внимательно.
— Заходи. Чай или что покрепче?
— Чай. Мне голова нужна ясная.
Села за стол на кухне, Лена поставила чайник. Молчала, ждала. На столе лежала её рабочая папка с печатями — видимо, доделывала документы дома. Я сложила руки.
— Сегодня собиралась сделать сюрприз Андрею. Годовщина завтра. Пришла домой пораньше, нарядилась, свечи, шампанское. Стою в спальне, жду. А он пришёл, говорит по телефону в коридоре.
Я сделала паузу, выдохнула.
— И я слышу: "К субботе всё решится. Документы о разводе готовы. Она не подозревает, подпишет всё. Квартиру оформлю на себя".
Лена поставила передо мной кружку с её любимой — синей в белый горошек. Села напротив.
— Точно так и сказал? Квартиру на себя?
— Дословно. Ещё добавил: "Она останется ни с чем".
— Квартира на ком оформлена?
— На мне. Купила в две тысячи четвёртом, до того как мы познакомились. У меня все документы.
Лена кивнула, потёрла переносицу. Когда она так делала, значит, думала быстро и профессионально.
— Тогда он просто не знает законов. Или его юрист плохой. Квартира, купленная до брака, — твоя личная собственность. Он не имеет на неё права, даже если делал ремонт.
— Машина наша, два года назад брали. И счёт совместный.
— Это делится пополам. Но квартира — только твоя.
Лена взяла блокнот, начала записывать.
— У тебя есть время до субботы. Марин, нужно действовать быстро. Завтра утром — к юристу. Подашь на развод первая.
— Зачем первая?
— Кто подаёт заявление — тот контролирует процесс.
Я отпила чай. Горячий, крепкий, сладкий. Лена всегда знала, что нужно.
— Он думает, я подпишу бумаги, не глядя?
— Видимо, да. — Лена посмотрела прямо. — Марин, он недооценил тебя. Семнадцать лет ты была удобной женой. Готовила, убирала, зарабатывала. Не скандалила, не проверяла телефон. И он решил, что ты останешься удобной и в разводе.
— Останусь, — я поставила кружку на стол. — Но по-своему.
Юридическая защита
Лена улыбнулась — впервые за весь разговор.
— Вот это правильно. Записывай адрес юридической конторы. Завтра в девять утра будь там. Скажешь, что от меня — примут без очереди. Возьми все документы на квартиру, свидетельство о браке, паспорт. Выписки со счетов, если есть.
— Есть. Я бухгалтер, у меня всё есть.
— И ещё, Марин. — Лена положила руку поверх моей. — Не говори ему ничего. Пусть думает, что ты не знаешь. До субботы веди себя как обычно. А в субботу он получит сюрприз.
Я кивнула. Внутри больше не было холода. Была тишина и странное спокойствие. Будто в бухгалтерском балансе нашлась ошибка, и я точно знала, как её исправить.
— Я готовила ему сюрприз к годовщине, — сказала тихо. — Билеты в Петербург купила. Хотела показать Эрмитаж.
— Покажешь кому-нибудь другому.
Лена налила ещё чаю.
— Знаешь, что я поняла за двадцать восемь лет работы? Самые страшные разводы — когда люди недооценивают друг друга. Он думает, ты слабая. А ты просто была мягкой. Это разные вещи.
Мы сидели на кухне до полуночи. Лена составила список действий, я записывала. Завтра — юрист. Подать заявление о разводе. Заморозить счета. Подготовить опись имущества. Всё чётко, по пунктам. Как в работе.
Когда выходила, Лена обняла меня на пороге.
— Марин, ты справишься. Просто делай всё, что записала. И помни: он хотел оставить тебя ни с чем. Теперь получит по закону. Это не месть. Это справедливость.
— Спасибо, Лен.
— За что? Я пока ничего не сделала.
— За то, что не стала меня жалеть. Жалость мне сейчас не нужна.
Шла домой по ночному Измайлову. Октябрь, холодно, листья шуршали под ногами. Достала телефон — сообщение от Андрея: "Где ты? Пришёл, а тебя нет".
Написала: "Была у Лены. Скоро буду".
Поднялась в квартиру — он сидел на кухне, листал телефон. Поднял глаза.
— Ты где пропадала?
— У Лены. Забежала поболтать.
— Могла бы предупредить. Я волновался.
— Прости. Завтра пораньше уйду, у меня квартальный отчёт.
Он кивнул, вернулся к телефону. Я прошла в ванную, посмотрела на себя в зеркало. Та же женщина, что три часа назад стояла в спальне с бокалом шампанского. Только теперь она знала, что делать.
В спальне увидела потёкшую свечу на комоде, конверт с билетами. Взяла конверт, спрятала в сумку. Он не заходил еще в спальню. Петербург подождёт. Или не подождёт — поеду одна.
Легла в постель, закрыла глаза. Андрей пришёл через полчаса, лёг рядом. Я слушала его дыхание и думала: ещё двое суток. Сорок восемь часов. До субботы, когда всё решится.
Только не так, как он планировал.
Пятница
Проснулась в шесть утра. Андрей ещё спал, развалившись на спине, одна рука за головой. Я тихо встала, оделась — серый деловой костюм, белая блузка. Взяла сумку с документами, проверила: паспорт, свидетельство о браке, выписка из ЕГРН на квартиру, распечатки со счетов. Всё на месте.
На кухне написала записку на листочке из блокнота: "Уехала рано, отчёт. Вечером дома".
Вышла из квартиры и только у подъезда выдохнула.
Юридическая контора находилась возле метро "Шоссе Энтузиастов", двадцать минут на дорогу. Офис на третьем этаже старого делового центра — вывеска скромная, но внутри чисто, пахло кофе и бумагой.
Молодой юрист по фамилии Соколов принял меня ровно в девять. Очки в тонкой оправе, аккуратная борода, на столе стопка дел в синих папках.
— Елена Павловна передавала, что вы придёте. Присаживайтесь, рассказывайте ситуацию.
Я рассказала коротко, без лишних эмоций. Он слушал, делал пометки в блокноте, иногда кивал.
— Значит, квартира куплена в две тысячи четвёртом году, до брака?
— Да. Вот выписка из ЕГРН, свидетельство о собственности.
Он пролистал документы, поднял взгляд.
— Это ваше личное имущество. Муж не имеет на него прав. Машина?
— Хендай Крета, куплена в две тысячи девятнадцатом. На мужа оформлена, но деньги вносили пополам.
— Совместно нажитое имущество, делится поровну. Счета?
— Один совместный, на нём около четырёхсот пятидесяти тысяч. И мой личный, но туда он доступа не имеет.
Соколов записал, отложил ручку, снял очки, протер салфеткой.
— Хорошо. Сейчас оформим заявление о расторжении брака. Вы подаёте первая, это важно. Укажем требование о разделе совместного имущества и замораживании счёта до решения суда.
— А он узнает сразу?
— Документы придут ему по почте через несколько дней. Но счёт можем заморозить сегодня, если есть основания полагать, что он попытается вывести средства.
— Есть основания, — сказала я спокойно. — Я случайно услышала, как он говорил: оформит квартиру на себя, я останусь ни с чем.
Соколов надел очки обратно, посмотрел внимательно. Профессионал — не задавал лишних вопросов.
— Тогда подаём ходатайство об обеспечительных мерах. Документы будут готовы к обеду. Вам нужно будет подписать их у нотариуса. К Елене Павловне можете?
— Могу.
Через два часа я вышла из конторы с папкой документов. Заявление о разводе. Опись совместного имущества. Ходатайство о замораживании счёта. Всё правильно, всё по закону.
Я шла по улице, мимо кафе, где мы с Андреем когда-то встречались на первых свиданиях, и внутри было странное ощущение — будто сбросила тяжёлый рюкзак.
Суббота
Вечер пятницы прошёл как обычно. Я приготовила макароны с курицей — его любимое простое блюдо, мы поели, Андрей смотрел телевизор, какую-то передачу про путешествия. Я сидела рядом с книгой, но не читала — просто смотрела на него.
Семнадцать лет вместе. Он постарел, седина на висках, морщины у глаз. Я думала, что люблю его. Может, и любила — ту версию, которую он показывал мне. А настоящего не знала.
— Марин, ты чего молчишь? — спросил он, не отрываясь от экрана.
— Устала. Отчёт сложный.
— Ты всегда устаёшь в конце квартала. Иди спать, я скоро приду.
Я встала, поцеловала его в макушку. Он даже не повернулся. В спальне села на кровать, посмотрела на телефон — сообщение от Лены: "Документы оформлены. Счёт заморожен. Завтра он получит то, что заслужил".
Легла в постель и уснула. Спокойно, без тревожных снов.
Проснулась в восемь, Андрей уже на кухне, пил кофе из нашей старой турки. Я налила себе в свою кружку — белую с надписью "Лучший бухгалтер", подарок коллег. Села напротив.
— Марин, мне нужно с тобой поговорить.
— Слушаю.
Он поставил кружку, посмотрел серьёзно.
— Ты же понимаешь, что у нас с тобой не складывается. Давно уже. Мы живём как соседи, а не как муж и жена.
— Ты так считаешь?
— Я думаю, нам лучше разойтись. По-хорошему, без скандалов. Мы же взрослые люди.
Я отпила кофе. Горький, без сахара, как всегда.
— И что ты предлагаешь?
Он достал из папки несколько листов, положил передо мной. Бумага хрустнула.
— Вот соглашение о разделе имущества. Всё честно. Квартира остаётся мне, машина — тебе. Счета делим пополам.
Я взяла листы, пробежала глазами. Соглашение о том, что квартира по адресу Измайлово переходит Андрею Викторовичу Ковалёву. Машина — мне. Совместный счёт делим. Подпись, дата.
— Почему квартира тебе? — спросила ровно.
— Ну, хоть она на тебе оформлена, но я тоже в ней живу семнадцать лет. Делал ремонт, вкладывался. Это справедливо.
— Справедливо, — повторила я. — Андрей, а ты знаешь, когда я купила эту квартиру?
— Ну... давно. До нашего знакомства.
— В две тысячи четвёртом году. На деньги от продажи комнаты в общежитии и свои накопления. Ты въехал сюда в две тысячи восьмом, после свадьбы. По закону это моя личная собственность.
Он замер, посмотрел внимательно.
— Ты это знаешь?
— Консультировалась с юристом.
Я встала, достала из сумки свою папку, положила на стол.
— Вот мои документы. Заявление о расторжении брака. Уже подано в суд. Постановление о замораживании совместного счёта. Выписка из ЕГРН — квартира в моей единоличной собственности.
Андрей побледнел. Взял бумаги, пролистал. Рука дрогнула.
— Ты... когда успела?
— Вчера. В пятницу утром.
— Но как... ты же не знала...
— Знала.
Я села обратно, посмотрела ему в глаза.
— В четверг вечером я пришла домой пораньше. Хотела устроить тебе сюрприз к годовщине. Свечи, шампанское, новое платье. Стояла в спальне, ждала тебя. И услышала, как ты говоришь по телефону: "К субботе всё решится. Документы готовы, она не подозревает, подпишет всё что угодно. Квартиру оформлю на себя, она останется ни с чем".
Тишина. Андрей смотрел на меня, открыв рот. Потом опустил глаза.
— Марин, я не хотел...
— Хотел. И планировал очень тщательно. Только не учёл одного: я семнадцать лет работаю бухгалтером. Умею считать и проверять документы. И у меня есть подруга-нотариус, которая знает законы.
— Мы можем всё обсудить...
— Нет.
Он попытался взять меня за руку, я отстранилась.
— Марина, давай спокойно. Я действительно думал, что нам лучше разойтись. Но не так...
— Не так — это как? Ты хотел оставить меня без квартиры, без денег. Думал, я подпишу твои бумаги, потому что я удобная.
Я встала, забрала свои документы со стола.
— Через три месяца развод будет оформлен. Квартира остаётся мне — она моя по закону. Машина и счёт делятся пополам. Съезжай, когда будет удобно. Можешь забрать вещи сегодня.
— Марин, постой...
— Нет. Я больше не хочу слушать.
Новая тишина
Вышла из кухни, закрылась в спальне. Села на кровать, посмотрела на стены. Эту квартиру я купила двадцать один год назад. Маленькую, однокомнатную, но свою. Первый этаж, балкон во двор, старый дом. Здесь прожила два брака.
Через два часа Андрей собрал вещи, вызвал такси. Я сидела на кухне, допивала остывший кофе. Он вышел в коридор с сумками, остановился в дверях.
— Марина, прости. Я был дураком.
— Был.
— Если что... позвони. Может, ещё...
— Иди, Андрей.
Дверь закрылась. Тишина. Я осталась одна в квартире. Никакого облегчения, никакой радости. Просто усталость и странное спокойствие.
Встала, открыла окно. Октябрь, прохладно, пахло опавшими листьями и сыростью. Где-то внизу дети играли во дворе, смеялись. Я достала из сумки конверт с билетами в Петербург. Посмотрела на даты — через три недели.
Можно вернуть. Можно поехать одной.
Положила конверт на подоконник. Эрмитаж никуда не денется.
На комоде всё ещё лежала та оплывшая свеча из четверга. Я взяла её, повертела в руках. Воск застыл неровными потёками, как слёзы. Выбросила в мусорное ведро.
Написала Лене: "Всё".
Она ответила через минуту: "Молодец. Вечером приходи, посидим".
Я села на диван, посмотрела на пустую квартиру. Семнадцать лет позади. Впереди — неизвестность.
Эта неизвестность принадлежит только мне.
Если история зацепила и хочется знать, что было дальше с Мариной или почитать про других женщин, которые не остались удобными — подписывайтесь.