Сейчас для нас театр — дело привычное. В любой день мы можем посмотреть афишу, выбрать театр и спектакль и вечером пойти туда, куда нам нравится, — лишь бы удалось купить билет.
В древних Афинах это было не так. Представления давались только два раза в году — на больших и малых Дионисовых праздниках; только на одном месте — в театре Диониса под открытым небом на южном склоне Акрополя; не вечером, а четыре дня напролёт, пятнадцать пьес подряд. Смотрели их, не зная заранее даже названий пьес, потому что все они ставились впервые и больше обычно уже не повторялись; и, наконец, без опасения за билет, так как театр вмещал 15 тысяч человек (всемеро больше, чем московский Большой театр), а государство выплачивало зрителям (не актёрам, а зрителям!) их дневной заработок, чтобы они могли эти четыре дня спокойно сидеть в театре. Потому что театр был не развлечением, а священным делом: это был местный афинский способ чтить бога Диониса.
Сперва театральные представления в Афинах были только хоровые: хор в 15 человек мерно двигался то в одну, то в другую сторону перед алтарём и пел сначала воззвание к богу, после этого какой-нибудь поучительный миф, а затем молитву о милости. Но потом, ещё при Солоне, кому-то пришло в голову поставить рядом с хором ещё одного человека, который, надев маску, сам бы говорил от лица какого-нибудь участника мифа — вот так же, как архонт-жрец в маске изображал на празднике Анфестерий самого бога Диониса. Можно даже, чтобы сперва он говорил от одного лица, а потом от другого — например, за спутника Одиссея, а потом за самого Одиссея.
Понятно, что при такой постановке актёру нужно было место, где сменить одежду и маску. Поэтому рядом с пляшущим хором стали ставить деревянную палатку, а заодно — расписывать её переднюю стену в напоминание о месте действия: как лагерный шатёр, или как фасад дворца, или как скалы и лес.
Если актёр выходил из передней двери палатки, это означало, что герой выходит из шатра, если из правой — то из лагеря, если из левой — то с поля боя. Палатка по-гречески называлась «скенэ», отсюда наше «сцена»; в Афинах актеры играли еще не «на сцене», а «перед сценой». А «плясовое место» хора по-гречески называлось «орхестра», отсюда наше «оркестр».
Появление актёра сразу сделало хоровые представления гораздо интереснее: об одном и том же событии актёр говорил с одной точки зрения, как свидетель или участник, а хор — с другой, как сочувствующий.
Тогда сделали следующий шаг - ввели второго актёра. Теперь он мог вступать в разговор с первым, а хор на это время замолкал и пел песни лишь в промежутках между диалогами. Ввёл это новшество поэт Эсхил. И вот как это примерно выглядело.
Трагедия называется «Прометей прикованный». На стене скены изображены дикие скалы. Двое актёров вносят деревянную куклу в рост человека. Из их разговора ясно: это Власть богов и бог Гефест пришли приковать Прометея к скале на краю света — за то, что он дал людям огонь. Один из актеров уходит, а другой меняет маску и начинает говорить за Прометея: «...Смотрите: я — бог, и что терплю я от богов!..»
Только теперь появляется хор. Он изображает нимф Океанид: они поют сочувственную песню. Вслед за ними возвращается второй актёр: теперь это их отец, титан Океан, он примирился с богами и зовёт к тому же Прометея. Прометей отказывается. Нимфы поют горестную песню; Прометей отвечает им рассказом о том, что он сделал для людей.
Вновь появляется второй актер, в маске с рогами; это царевна Ио, за любовь к Зевсу превращенная в корову и бегущая за тридевять земель. Прометей ободряет её и предсказывает, что из её потомков выйдет тот герой, который в грядущем освободит его, — Геракл; хор поёт об участи Ио.
Предыдущий эпизод открывал зрителю прошлое Прометея, этот эпизод — будущее; теперь на очереди трагическое настоящее. Второй актёр является в новой маске и с жезлом в руке: это Гермес, вестник богов, требует, чтобы Прометей выдал тайну, которая позволит Зевсу править вечно. Прометей гордо отказывается: «Я ненавижу всех богов!..» Гермес грозит, что за это он будет низвержен в преисподнюю, и действительно, Прометей восклицает: «Вот и впрямь, на деле, а не на словах задрожала земля, и молнии вьются, и громы гремят...» — вплоть до последних слов: «О мать святая Земля! О Эфир, на землю с небес изливающий свет, посмотрите: страдаю безвинно!»
«Прометей прикованный» — небольшая трагедия, часа на два игры. Но тотчас вслед за ней шла другая, «Прометей освобождённый», а потом третья, «Прометей-огненосец» (о том, как в честь примирения Прометея с богами учреждался праздник факельного бега), и наконец — четвёртая, тоже на мифологическую тему, но с весёлым хором козлоногих сатиров, спутников Диониса. Такой цикл из четырех трагедий одного поэта назывался «тетралогия» и заполнял целый день. А в конце праздника судьи решали, какая из трёх представленных тетралогий лучше, и выдавали победившему поэту награду.
После второго актёра в игру ввели третьего и дальше уже не пошли. Таким образом, на сцене могло находиться не больше трёх действующих лиц сразу.
Сюжеты трагедий оставались только мифологические — к этому обязывал праздник Диониса. Небольшой объем требовал, чтобы действие было простым и ясным — как В «Прометее». Занавеса и антрактов не было, поэтому действие должно было развёртываться без перерывов — нельзя было показать, что «между первой и второй сценой проходят сутки», и нельзя было переменой декораций перенести действие из дворца на поле боя или наоборот. Так сложилась в драме привычка к трём классическим единствам — единству действия, времени и места.
В огромном театре под открытым небом актеров было издали плохо видно. Поэтому они ходили в башмаках, высоких, как ходули (так что нужно было опираться на посох), надевали маски с лицом больше головы и облачались в яркие одежды, по которым сразу можно было отличить царя от воина. Женские роли играли, конечно, только мужчины. Двигаться в таком облачении было трудно, ни убийства, ни самоубийства показать было невозможно, о них рассказывали вестники. Зато жесты были величавы, голос звучен, монологи стройны, как ораторские речи, а диалоги остры, как философские споры.
Такой запомнилась Европе греческая трагедия.
#театр #древняягреция #вечнаягреция #греция #spbsailclub #зоткингид