В 1964 году в Кутаиси родился мальчик, которому суждено было стать легендой воровского мира. Его звали Бадри Когуашвили. Он рос в обычной советской семье, в городе, где дети дрались не из-за игрушек, а за честь района. Семидесятые были временем, когда подростки объединялись в группы и решали споры не словами. Цепи, кастеты, самодельные ножи – атрибуты того поколения.
В этих уличных боях, где каждая ошибка могла стоить уважения, Бадри быстро заявил о себе. Он не стремился быть просто хулиганом. Ему хотелось управлять – чувствовать вес собственного слова. Уже тогда в нём чувствовалась твёрдость, которой редко обладали даже взрослые мужчины.
Сначала это была просто бравада, желание выделиться. Но со временем уличная сила превратилась в инструмент влияния.
Первые шаги по скользкой дорожке
К концу семидесятых, уличные драки перестали приносить острые ощущения. Бадри собрал вокруг себя небольшую группу парней, которые занимались кражами. Работали тихо, но уверенно. Кто-то тянул сумки на рынке, кто-то воровал со складов. Всё это казалось игрой, пока однажды игра не закончилась приговором.
В декабре 1984 года Ленинский суд Кутаиси приговорил двадцатилетнего Когуашвили к четырём с половиной годам лишения свободы за кражу в составе группы. Для многих тюрьма становилась концом, но для него – началом.
Колония и корона
В колонии Бадри не стал ломаться. Он быстро понял, что здесь правила другие. Уважение зарабатывают не криками и силой, а принципами. Он строго соблюдал воровской кодекс, не шёл на сделки с администрацией, не принимал помощь от тех, кто пытался подкупить. Среди заключённых о нём заговорили, как о человеке, который не прогибается.
В 1989 году, находясь в больнице строгого режима в Краснодаре, двадцатичетырёхлетний Когуашвили был «коронован» – принят в братство воров в законе. Это произошло по решению старших авторитетов: Мераба Кутаисского, Амирана, Роберта и Коконо. От Мераба он унаследовал не только титул, но и прозвище – Кутаисский.
С этого момента началась новая глава – не просто жизнь, а существование под кодексом, где каждое слово может стать приговором.
Москва и большие ставки
После освобождения в начале девяностых, Бадри перебрался в Москву. В то время Россия только училась жить без Союза, а улицы заполнялись новыми законами – законами силы и денег. Организованная преступность набирала обороты.
Бадри вошёл в кутаисский клан, который возглавлял Аслан Усоян, более известный как Дед Хасан. Москва кипела. Рестораны, рынки, стройки, казино – всё под контролем группировок. Кто успел занять место, тот и диктовал правила.
Бадри отличался от большинства. Он не искал компромиссов, был прямолинеен, порой до фанатизма. Это вызывало уважение и страх одновременно. Он не признавал «торгов» и не терпел лицемерия. Но за свою непримиримость Кутаисский не раз расплачивался. Его лишали статуса вора четыре раза. И столько же раз восстанавливали. Никто другой не переживал подобного.
Испытания и обвинения
К концу девяностых, против него выдвинули обвинения о том, что он, якобы, слишком мало отсидел, тратил деньги общака, имел дело с н@ркотиками. Последнее он отрицал категорически.
В 1997 году Кутаисский получил три года по статье о хранении и распространении запрещённых веществ. По его словам, н@ркотики ему подбросили. И те, кто знал его близко, склонялись к тому же. Воровской мир понимал, что посадить могли любого, кто мешал системе. После освобождения, он уже не был тем горячим парнем, опыт сделал его осторожнее, но дух остался прежним.
Америка, воровской суд и возвращение
В середине нулевых, Бадри уехал в США. Оттуда он продолжал участвовать в жизни братства, как третейский судья. К нему обращались, когда конфликт между авторитетами заходил в тупик. Его слово имело вес.
Он не кичился властью, не играл в политика. Его уважали за способность решать вопросы без крови. Однако его тянуло обратно. Россия всегда была местом, где строилась его судьба. В конце нулевых, он вернулся.
Конфликт с Хасаном
Кутаисский не принял новые порядки, которые вводил Дед Хасан. Он открыто обвинил старшего в отходе от понятий. Для воровского мира, это было всё равно что бросить вызов самому императору.
По слухам, Хасан приговорил Бадри к см@рти и отправил людей выполнить заказ. Но судьба вмешалась по своему. Кутаисского задержали правоохранители. В январе 2012 года, Тверской суд Москвы приговорил его к девяти годам за хранение н@ркотиков. Для него это стало очередным кругом ада.
В@йна с системой
За время заключения, Бадри сменил семь колоний. Его постоянно переводили, то за «плохое влияние на других», то «по оперативной необходимости». Администрация пыталась его сломать его, но он не сдавался.
В ИК-31 Красноярска, конфликт с охраной дошёл до предела. Он отказывался есть пищу, приготовленную в столовой, опасаясь подлога. Объявил голодовку, питался только тем, что присылали с воли.
Всё изменилось, когда в камеру к нему подсадили заключённого, сотрудничающего с администрацией. Тот начал прессовать другого арестанта. По воровским понятиям, Бадри обязан был вмешаться. Он ударил нарушителя кружкой по голове. За это получил новый срок.
Это был момент, когда любая слабость, могла стоить жизни. Но он остался тем, кем был всегда – человеком, который не предаёт свои принципы.
Свобода и новая иерархия
Весной 2018 года, Бадри Кутаисский вышел на свободу. Мир изменился. Старые законы больше не работали так, как раньше. Но уважение к нему осталось.
Он сблизился с Захарием Калашовым – Шакро Молодым. После ареста Калашова, именно Кутаисский стал фигурой, вокруг которой сплотилось братство. Его называли наследником традиций, последним из тех, кто ещё помнил старую школу.
Когда над воровским миром нависла тень новой войны между сторонниками Шакро и покойного Лоту Гули, Бадри оказался в ее центре. Лоту Гули был его личным противником. После уб*йства Салифова в Турции, Кутаисский объявил охоту на его сторонников. Для кого-то это выглядело, как месть. Для других, как восстановление справедливости.
Сделка с вл@стью и “В@гнер”
Когда Евгений Приг@жин начал набирать з@ключённых в «В@гнер», в@ровской мир воспринял это как посягательство. Традиционно, в@ры не служили г@сударстау, не брали в руки @ружие по приказу вл@сти. Это считалось изменой понятиям.
Но время было другое. Между сил@виками и авторитетами, возникли новые договорённости. Говорили, что спецсл@жбы обещали Калашову условно-досрочное освобождение в обмен на лояльность. Но Шакро на волю так и не вышел.
По слухам, именно Кутаисский дал согласие на то, чтобы верб@вка з@ков проходила без препятствий. Возможно, он видел в этом компромисс, возможно – способ сохранить баланс. В любом случае, это решение стало знаковым. Он оставался тем, кто держал в руках тонкую нить между кр@миналом и вл@стью.
Настоящее время
Сегодня Бадри Кутаисскому 61 год. За его плечами четырнадцать лет т@рьмы, семь колоний, бесчисленные в@йны и примирения. Он живёт спокойно, рядом с семьёй – женой и дочерью.
Но спокойствие в его мире всегда относительное. Каждый день приносит новости, каждая новость может стать началом новой в@йны. Его уважают не только за прошлое, но и за умение сохранять равновесие там, где другие спотыкаются. Он не строит из себя героя. Просто живёт по правилам, которые сам выбрал и никогда не предавал.
Для многих он – последний представитель эпохи, когда слово значило больше, чем деньги, а честь не продавалась даже под угрозой см@рти.
А что вы думаете по этому поводу? Пишите в комментариях!👇Ставьте лайки!👍 И не забывайте подписываться!🤝
Читайте также: